***
— Вы глупая, безответственная, наглая девчонка! О чем вообще думали! Если вы, разумеется, способны размышлять о чем-то более сложном, нежели платья и косметика, — саркастично отчитывал меня Вацлав Збышек, колдомедик, прикрепленный к пока что безымянному отделу. Мы с ним были знакомы по одной из экспедиций, и я в достаточной степени доверяла его квалификации. Ну, не то чтобы он был не прав, потому что да, решение протестировать какое-либо магическое устройство в агрессивной среде без предварительной подготовки в состоянии периодических мигреней ведет к нынешней ситуации. С другой стороны… — Вацлав, это спасло мне жизнь. — И только поэтому я не требую твоего немедленного помещения в лечебницу, — его тон был ворчливым и усталым, — любые идеи о том, кому ты успела так насолить за неполный год? — Да вроде никого. Романов не было, проекты не уводила, да я последние месяцы проторчала в Британии, готовясь к экзаменам. Мне не до скандалов было. — Ну, видимо кому-то ты всё же насолила, раз тебя прокляли энергетическим вампиром и туманником, — его руки уверенно и сильно обхватывали палочку, кончик которой выводил медицинские заклинания. — Как про них вспомнили-то, я думала такие заклинания уже сто лет как забыты. — «Туман» традиционное проклятие друидов Альбиона. — Знаю, вот только это не сужает поиск. Совсем. — Хорошо, — Збышек кивнул, — результаты будут готовы через три часа, а пока сходи к легиллименту, проверь целостность щитов на разуме. * — Тебя прокляли, месяца три назад, — спокойно, со скрытым злорадством, повторила Мария, — есть идеи кто бы это мог быть? — Не гильдийские, — решительно ответила я без капли сомнений. Об этом я уже успела подумать и своим, действительно, не было смысла это делать. Поза Стивенс так и заявляла: «да что ты говоришь». — Я знаю, что многие меня считают эгоистичной стервой, дурой без тормозов и так далее, но вот ты бы меня прокляла? Она поджала губы. — Нет. И другие тоже не стали бы, ты права. Несмотря на твой паршивый характер, немного распущенную натуру и эгоцентризм — ты не самый плохой маг в Гильдии. В любом смысле. Да и твои разработки, — еле заметный хмык, — интересны. Тогда кто? Где ты была три месяца назад? Её зрение стало менее сфокусированным, я снова поморщилась, чувствуя как она аккуратно обходит мои щиты. — Великобритания, — тяжело уронила я. — Вряд ли, ты единственный работающий Мастер Артефакторики, зачем? — Там не самая стабильная политическая ситуация, — озвучиваю вслух свои рассуждения, — есть три лагеря. — Революционеры, нейтралы и консерваторы? — убрав палочку в набедренный чехол, спросила Мария. — Да. И, я только сейчас заметила, со мной связывались лишь Реддл и Министерство, Дамблдор мигнул пару раз, но не более, — шокировано поднимаю взгляд. — Щиты в порядке, никто к тебе в голову не лез. Могу дополнить, что это проклятие не родовое, — с уверенностью склонила голову Стивенс, — уж прости, но против хорошо проработанного ты бы и недели не выстояла. Да и есть кое-какие нюансы, — она что-то пробормотала себе под нос. — Уже в курсе, — спокойно заключила я, внутренне подбираясь, — я бы попыталась поискать среди читательских билетов библиотек, но смысл. — Да, — она подарила мне один серьезный взгляд профессионала, — прими как факт, что у тебя есть враг, считающий приемлемым летальный исход. — Я знаю. С учетом ситуации в Британии… Мария безо всякого сочувствия пожала плечами. И не то чтобы я её не понимала… У меня была не самая радужная характеристика и редкие, но громкие скандалы только сотворили мне репутацию сумасшедшей, повернутой на науке, эксцентричной стервы. Разумеется, большая часть слухов была распространена моими бывшими, но… Все всё знают, но никто ничего не знает.***
Бутылка вина, торт с невообразимым количеством крема и сливок, темная кухня, из окна которой видны звезды ночного неба. Я в буквальном смысле занималась самоедством. Моя жизнь, абсолютно непредсказуемо, сломалась. Слишком самоуверенна. Слишком рассчитывала на свой дар. Слишком рассеяна. Слишком ушла в себя и забыла, что за пределами моей жизни есть мир, которому на меня глубоко наплевать. С другой стороны, а когда я вообще думала о так называемом мире? Уж точно не в прошлой жизни, и тем более не в Хогвартсе. Я делаю глоток из горла бутылки и ложкой отламываю кусок торта. К черту все правила, принципы и приличия — я сегодня обдумываю свою жизнь. Что движет миром? Страх и желание. Значит, либо я кого-то так напугала, что меня решили убить, либо моя смерть принесет желаемое. Что более вероятно? Первое. Моя интуиция, которая по последним проверкам была на высоком уровне, плюс мои навыки, не самые слабые в гильдии (а это, поверьте, говорит о многом). Добавим в коктейль склонность к экспедициям, а значит, есть подготовка и навыки, нестандартное мышление, а также хорошая осведомленность об истории. Черт возьми, кто-то мутит воду и я даже догадываюсь кто. Еще один глоток. Бисквитный торт тает во рту, гречишный мед и цитрусы снимают легкую головную боль. Проклятие сняли двое суток назад, от Отдела меня не отстранили, поскольку и сам он существует-то только на бумаге. В ближайшие полгода все будут присылать свои наработки, материалы, предлагать идеи и варианты. Ничего действительно важного не будет, но потом… Ничего не скажешь, нашли время для проклятия. Проклятие, насланное на меня, не было простым сглазом или порчей, это был полноценный энергетический вампир, и если я не буду соблюдать предписания врачей — стану сквибом. А их слова ясны как небо в полдень — не перемещаться чисто магическими средствами, не колдовать ничего сильнее заклинаний первых трех курсов общей школьной программы, никаких ритуалов с нагрузкой на магическое ядро или каналы и не дай бог меня заметят в зонах с повышенной активностью. И, ладно, часть меня понимает, что это верно, правильно и логично. Вот только на меня ведь еще и «туман» как-то умудрились повесить, а это значит ничего, что могло бы напрячь сознание сильнее любовного романа. Опять же по настоянию врачей. И что мне делать? Сходить с ума со скуки? Я редко делаю подобное. В смысле сижу с ногами на подоконнике, уничтожаю торт и запиваю вином без приборов и минимальных приличий. Не потому что «не подобает» или «денег нет» — просто нет как такового желания съесть что-нибудь сладкое. Сначала детство, на улицах если кто предлагал конфетку, то от таких старались сбежать подальше, потом Хогвартс, где, наоборот, самые разные десерты на крупные праздники и обязательные пироги, пудинги и крема на ужин. Несовершеннолетние волшебники ведь едят много сладостей из-за несформировавшегося окончательно ядра. В результате сладкое в моем доме обитало исключительно на случай возникновения ситуации с характеристикой «песец». Эта — определенно попадала. Суть даже не в том, что меня прокляли — это было не так уж и страшно. Само по себе проклятие ловил каждый член Гильдии, хотя бы раз за карьеру. Что поделать, чужой успех и счастье всегда вызывает зависть и применение колоссальных сил, которые можно было бы использовать иначе. Суть в том, что я — маглорожденная. И я ни разу за эти годы не пожалела о тех словах в башне Райвенкло, это был мой выбор, который тогда был оправданным. Однако, у этого выбора были последствия. Травля, неприятие, предрассудки. Да, после рассуждений Гриндевальда никто не говорил вслух об этом, но — заметно. Я была относительно молодым Мастером и теперь, когда меня на полгода выкинули из течения, то потеряла многие возможности в росте и развитии. Впрочем, допила последние глотки, это всё было бы действительно трагично, если бы я могла вернуться через полгода в Гильдию. Вполне возможно, что я завязну в политике Великобритании, где количество квалифицированных артефакторов ужасающе мало. — В любом случае, — сказала сама себе, — у меня есть ученик. Хотя это тоже не было утешением. Хардвин Данбар был всего лишь семнадцатилетним мальчишкой из хорошей семьи. Зачем я согласилась? Я смотрела на небо и впервые за всё время в этой жизни мною овладевала холодная, расчетливая ярость. Это была моя жизнь, построенная на костях старой, выстраданная через пепел войны, многочисленные скандалы и предрассудки. Это были мои решения и суждения. А теперь меня хотели убить и даже не сказали за что. В смысле да, я понимаю всю эту заварушку Реддла и его мотивы. Видит жизнь, мы росли в одной стране и в одно время. Но, какого хрена? Он всерьез пытался меня убить только потому что в Хоге я знала что такое крестражи и помогла ему с его маленьким страхом смерти? Действительно? Черт возьми, если он хочет играть таким образом, я, конечно, могу ответить. В конце концов, эта ситуация не хуже любой другой для тестирования «тринадцатого часа». Но черта с два я буду оправдывать его стандарты. В конце концов, какой смысл в моем мастерстве и опыте, если за мной будет гоняться всё английское министерство с факелами и вилами. Нет. Если эта истеричка хочет боя, то он будет по моим правилам. Я ему так испорчу жизнь, что он от меня шарахаться будет. На моих губах змеилась улыбка скрытого обещания.