URAGIRIMONO

Утро. Самое чистое время суток. Лишенное дневных предрассудков, вечернего бреда и паутины ночных сновидений. Только люди, которые живут утром, знают, что это воистину колыбель всех дневных событий. С каким настроением ты поднимешься утром, с таким и пойдешь по свету. Утро. Худощавый юноша, бледности которого могла позавидовать сама луна, лежащий на простынях цвета полночного неба, стал медленно открывать глаза. Казалось, он не хотел разрушать того прекрасного мгновения, когда тело уже проснулось, а разум все еще остается в сладкой полудреме. Но он понимал, что рано или поздно придется встать и вступить в крепкие объятья реальности. Поэтому он решительно сбросил с себя остатки сна и направился было в ванную комнату, но… Тут его взгляд приковало раскрытое настежь окно. Юноша приблизился, чтобы выяснить, что так привлекло его внимание, и тут же отпрянул. Его взору открылась дивная картина: вместо его любимой панорамы с лесом вдали и маленькими ухоженными холмами вокруг всё пространство застилал белый, словно молоко, туман. Он влажной плотной пеленой окутывал дом и все его окрестности. Юноша осторожно протянул руку и она «увязла» в белом полотне так, что даже на коротком расстоянии её было не разглядеть. Эта неимоверная плотность и невидимая «тонкость» происходящего заставили его отдернуть руку и встряхнуть головой. Ничего не изменилось. Эта белизна, казалось, специально закрывает собой какое-то страшное событие, которое произойдет в будущем. Стараясь не поддаваться этому неизвестно откуда накатившему чувству, он вернулся к своему первому решению. Умывшись, он посмотрел на себя в зеркало. Нахлынувшее, как волны в шторм, воспоминания изменили его отражение до неузнаваемости. Закрыв глаза, юноша попытался вспомнить все, чтобы тут же забыть. «Вчера он спокойно играл в студии, изредка попивая кофе и поглядывая на дверь. Как он и ожидал, репетиции не вышло. Все, ссылаясь на какие-то срочные дела, разъехались, оставив клавишника наедине с синтезатором. Все, кроме Ханнеса. Юноша знал, что ему предстоит тяжелый разговор с гитаристом. «Интересно, он уже знает?..» Распахнувшаяся от удара ногой дверь и выражение на лице Беркела немедля ответили: «Знает. Всё знает.» -Феликс!!! – владелец имени поморщился. «Спасибо дорогому папочке за такое имечко… Ну, просил же называть меня Луи! Или хотя бы Лу…». — Как ты мог?!! Как ты мог до такого опуститься?! Зачем ты рассказал всё Маэстро?! – выдал все свои вопросы гитарист и, схватив Лу за воротник, прижал к стенке, не забывая при этом забивать взглядом гвозди в клавишника. Последний не сопротивлялся, но и каяться явно не собирался: — Нет, герр Беркел. Это как ты мог до такого опуститься? Если бы я промолчал… — глаза Ханесса вспыхнули безумным огнем, и, не дав Лу закончить фразу, он со всей силы впечатал его в стену и стремительно сорвался к выходу. Едва не потеряв сознание, Луи сполз по стенке. Остановившись у двери, Беркел резко обернулся и процедил сквозь зубы: — Ты мне больше не друг! Ты… ты… — он задумался, подыскивая подходящее слово. — Ты – предатель…» Из липких сетей тревожных мыслей его выдернул звонок в дверь. Придав лицу более-менее спокойный вид, клавишник побежал открывать дверь. Он открыл дверное окошко, но из-за плотного тумана ничего не было видно. Хоть белая пелена не позволяла видеть, но все-таки пропускала звуки. — Кто там?! – крикнул юноша, но вместо ответа услышал лишь чье-то хриплое дыхание. Заинтригованный, он открыл дверь. И тут случилось то, чего он меньше всего ожидал. Из белого пространства прямо на него свалился милый азиатский мальчик.