Мне тебя обещали

Чашка летела вниз целую вечность, словно в замедленной съемке коснувшись гладким боком пола, и с оглушающим звоном бьющейся реальности разлетелась на осколки. Ньют, будто бы зачарованный покрывшим пол узором из лужицы темного чая и мокнущих в ней кривых кусочков белого фарфора, присел на корточки, проводя пальцем по острому краю самого крупного из них - тому, что айсбергом посреди коричневого моря возвышался над всеми, опираясь на изящную ручку. На пальце тут же выступила кровь, и он развернул ладонь к себе, глядя, как густая капля, набухнув на подушечке, сорвалась вниз и глухо ударилась о поверхность моря, добавляя подкрашенной антоцианином воде новые оттенки алого. - Ньют? Я слышал… Ньют, господи! - Появившийся в дверях их общей кухни Грейвз рванул к нему, падая рядом с ним на колени и сжимая его запястье в своей ладони. - Милый, как это случилось? - Кружка… Слишком горячий чай, я обжегся. - Ньют опустил взгляд. Он не любил врать Грейвзу, и тот не любил, когда он врал ему… с самой первой их встречи, даже если это была невинная ложь вроде этой. Но, быть может это было и правдой… Он не помнил, что именно заставило его разжать пальцы. Он часто был рассеянным, зыбкие мысли то и дело трусливо убегали куда-то прочь, заполняя его голову нестройными рядами картинок из прошлого. И каждый раз, когда подобное случалось, Грейвз был рядом, словно его личный ангел-хранитель, обнимал, успокаивал, ни на секунду не оставляя его одного. Он называл это сложным словом “посттравматический синдром”, как будто имея название его состояние становилось понятнее и проще было смириться с ним, и обещал, что это скоро пройдет. Через пару лет или даже раньше, говорил, что не успеет 45-ый закончиться (после окончания войны прошло слишком мало времени), как он почувствует себя лучше. Ему ведь можно было ему врать… Хоть он и желал лучшего. Персиваль поднялся на ноги, увлекая Скамандера за собой и подводя его к раковине. Он открыл воду, заставляя Ньюта сунуть под мощную струю уже порядком испачканную кровью руку, и нежно погладил его ладонь подушечками пальцев. - Прошу тебя, будь осторожнее… И, Ньют... не молчи, поговори со мной. Я ведь рядом, я хочу помочь... Мягкое полотенце легло ему на запястье. Ньют смотрел на кажущуюся голубоватой воду, вырывающуюся из медного крана. Его пальцы разрезали ее на несколько нестройных струй, бьющих в дно раковины и разбрызгивающих капли на ее борта. Несколько капель упало Скамандеру на лицо, и он открыл глаза за секунду до того, как капитан вылил ему на голову целую кружку теплой воды - лето 44-го выдалось жарким и вода в бочках за госпиталем по температуре напоминала парное молоко. Ньют испуганно вскочил на ноги, жмурясь от яркого, давно поднявшегося над горизонтом солнца, и замахав руками, стряхивая пальцами с лица вымокшие насквозь прядки. Вода с его головы скатилась вниз, намочив рубашку формы и теперь та неприятно липла к телу. - Какого черта ты здесь делаешь, Скамандер? Помощник капеллана промолчал, не поднимая взгляда от носков собственных сапог, слишком ошеломленный резким пробуждением, чтобы быстро придумать достойное объяснение, которое удовлетворило бы любопытство капитана. Грейвз зачерпнул еще воды, делая глоток, и шагнул к Ньюту, сжимая пальцами его подбородок и поворачивая его голову к себе щекой. - Что с лицом? Пальцы капитана были горячими и мокрыми от воды, и вязкое чувство неприязни, смешавшись с призрачной благодарностью от проявленной в 45-ом заботы, полоснуло Скамандера где-то под ребрами. Он дернулся, вырываясь из захвата Грейвза, и потер щеку ладонью, ощутив, как от мелких песчинок, прилипших к лицу, засаднило ободранную кожу - следы от ночной схватки со стаей. - Упал. Остатки воды из кружки полетели Ньюту в лицо. Он сжал зубы, опуская глаза в землю, лишь бы не смотреть сейчас в лицо Грейвза. Оскорбления, срывающиеся с языков солдат, воем далекой стаи отдавались у него в голове, лишь укрепляя его обиду и унижение за голословные обвинения, в причине которых он винил лишь капитана. Это из-за его поведения помощника капеллана теперь считали слабаком, который забрался в штаны офицеру, лишь бы иметь угол потеплее. Но считать себя еще и крысой он не позволит. - Прибереги свою ложь для капеллана, Скамандер. Отправляйся в расположение. - Капитан отставил кружку на бочку, разворачиваясь и собираясь уходить. - Капитан… - Ньют собрал всю свою волю в кулаки, судорожно сжав их. - Мне лучше остаться в госпитале и вернуться к выполнению своих обязанностей. - Твои обязанности? Принеси-подай крест - сомнительные обязанности. - Скамандер поджал губы, но промолчал, не рискнув снова начинать препирательства и оправдываться тем, что даже у помощника капеллана дел куда больше вышеперечисленных. - Я поговорил с капелланом, пока ты грелся на солнышке и он согласился, что тебе будет полезнее остаться под моим чутким руководством. А теперь кончай ныть, бегом в расположение и жди меня там. Очередной приказ повис в воздухе. От слабого и сломленного человека, положившего на алтарь войны огромную человеческую жертву и для облегчения души решившего исповедоваться простому помощнику капеллана не осталось и следа. На войне не было места слабым и кому как не Грейвзу было об этом знать. Первое, что Ньют заметил войдя в расположение - початая баночка малинового джема на столе капитана. Он чертыхнулся. Стало понятно теперь, почему капитан не поверил его версии событий - слишком много подозрительных пятен в его личном деле. Помощник капеллана окинул помещение взглядом - лишний бардак был убран им еще вчера, и, кажется, ему предстояло провести еще более скучный день, полный безделья и звенящего в голове шума. Но он ошибся. Вскоре появились солдаты, заменившие косяк в дверном проеме на новый, без жалости отодрав старый ломом, и навесившие новую дверь. Старая тоже была неплохой, но видимо кто-то посчитал, что не следует расположению прямо на пороге иметь свидетельство того, насколько близко может скрываться враг - того и гляди боевой дух упадет ниже некуда. Ньют активно помогал с ремонтом, не жалея быстро покрывающихся мелкими ссадинами от плохо обработанного дерева рук и таская куски выломанного косяка. Он постарался не думать о том, были ли среди солдат члены ночной стаи (лиц в темноте он все равно не сумел рассмотреть), но давящая аура притаившегося хищника все равно пролезла ему под воротник рубашки, лизнув обжигающим холодом распаренную спину. После того, как солдаты ушли, к нему заглянул один из поваров, вручивший ему тарелку овощного рагу с мясом и большим куском сыра. Скамандер очень удивился его визиту, но, как оказалось - его послал капитан, видимо перестраховавшись, чтобы в этот раз Ньют даже под благовидным предлогом не мог улизнуть. Благо это был другой повар и объясняться с ним по поводу того, почему он не донес до расположения печенье не пришлось. Грейвз опять вернулся под вечер, застав помощника капеллана без дела сидящим у стенки, скрестив под собой ноги. Удивительно, но сегодня он выглядел куда бодрее, чем во все предыдущие дни, когда Ньюту довелось его видеть (видимо обнимашки и сладкое поистине творили чудеса). Он пару раз дернул дверь, проверяя качество выполненной в его отсутствие работы и захлопнул ее, пройдя внутрь и, как ни в чем ни бывало, вытащил из пачки печенье, принявшись намазывать его подцепленным ножом из открытой банки джемом. Откусив от лакомства кусочек, он махнул им в сторону Ньюта. - Не хочешь? Говорят сладкое жизнь продлевает… Если бы у пуль были уши - умерли бы со смеху. Ньют только покачал головой, и капитан, пожав плечами отправил в рот вторую часть печенья. Он стряхнул крошки, ударив ладонями друг об друга и прислонился к столу, скрещивая руки на груди. - Скамандер, я ведь так и не спросил тебя, как ты попал на фронт. Помощник капеллана помолчал дозволенную секунду и сделал вдох, уставившись в пол прямо перед собой и сосредотачиваясь на какой-то вмятине в земляном полу, надеясь, что его слова не вызовут болезненных воспоминаний. - Моя семья погибла при бомбардировке в 35-ом. Снаряд попал прямо в дом. Я чудом выжил и капеллан… Святой отец, взял меня к себе. Он был нашим соседом и знал моих родителей. А потом его призвали на фронт и так я оказался здесь. Грейвз кивнул, словно что-то для себя решая. - А что тебе известно про мою жену? Ньют вскинулся, замечая, что капитан смотрит на него в упор. Изучающий взгляд черных глаз впился в его лицо, ловя в нем каждую эмоцию, каждое движение рта или бровей, и под таким взглядом оставаться спокойным стало чертовски сложно, захотелось отгородиться хотя бы занавеской, не говоря уже о том, чтобы снова сбежать. - Простите за те слова, капитан, мне ничего не известно. Только... Я был на том параде. Я видел вас там и... ее тоже. Вы держали ее на руках… Я лишь предположил, что она была вашей женой. - 10 лет прошло. Тебе сколько тогда было? Пять? - Капитан недоверчиво приподнял бровь, и Ньют заметил как дрогнули его руки, на мгновение сильнее сжав пальцами плечи. - Семь. - И ты хочешь сказать, что запомнил меня? - Хищник кружил вокруг него, уже не прячась, по широкой дуге приближаясь к нему. - Сам не понимаю, почему. Я был напуган, была стрельба, было много раненых… Видимо потрясение отложилось в памяти. Грейвз снова кивнул и отошел от стола, опуская руки. Он шагнул к помощнику капеллана, опускаясь рядом с ним на колени. - Стало быть правда не вызывает у тебя нестерпимых мучений. - Он вновь указал пальцем на его щеку. - Что с лицом, Скамандер? - Я у… - Еще раз скажешь, что ты упал - я тебя ударю и след будет куда заметнее. - Ньют замолчал, отворачиваясь от пронзительного взгляда. - Хочешь сказать, что ты упал и, видимо, стукнулся головой так сильно, что забыл и о данном обещании и о том, где твоя постель? Потянуло опять на земле спать? - Постель не моя, она ваша. - Ньют зло поднялся на ноги одновременно с последовавшим за ним капитаном. Он бросил тоскливый взгляд на дверь, раздумывая, что ему сделается, если он прямо сейчас выбежит прочь. Хотя бежать ему было особо некуда… - Вот как… - Грейвз сделал резкий шаг вперед, сжимая пальцы на воротнике рубашки помощника капеллана и прижав его спиной к стене. - Тогда кто же ты, если спишь в чужой постели рядом с другим мужчиной? Ньют распахнул глаза, обхватив чужое жилистое запястье обеими ладонями, в попытке освободить свою одежду от захвата. Хищник загнал его в угол и припал к земле, играя плотно обтянутыми шкурой мышцами. Волна обжигающего жара ударила его под ребра, на мгновение вышибая дух. Но в этот раз он не собирался сдаваться так так просто. Скамандер уперся в стену ногой, отталкиваясь от нее и наклоняясь чуть вперед, и едва не зашипел. - Марионетка, вынужденная выполнять ваши приказы… иначе ведь в свою постель вы бы меня не затащили… Грейвз резко встряхнул помощника капеллана за воротник, приложив его лопатками к сухому дереву стены, и неожиданно вжался в него собственной грудью. Рука капитана соскользнула с формы, как и вторая, находя ладонь Ньюта и переплетая пальцы, крепко стискивая их и пресекая возможное сопротивление. Влажные клыки разомкнулись возле его горла и горячее дыхание хищника, обожгло ему шею. Скамандер зажмурился, закрывая глаза так крепко, что перед ними заплясали черные круги, вроде тех, что видны на воде от слабого дождя, и нырнул с головой в эту воду, оставляя позади 44-ый и выныривая из омута уже в 45-ом. Сильные руки обняли его лицо, нежно огладив грубоватыми пальцами его щеки, и чужие губы подарили ему легкий поцелуй, накрывая его собственные. Прикосновение было чувственным и таким желанным, что стоило губам лишь чуть отстраниться, как Ньют подался вперед, не желая лишаться сладкой причастности к чему-то большему, нежели простая страсть. - Тише, малыш… - Ресницы Скамандера дрогнули, он приоткрыл глаза, встречаясь взглядом с легким туманом в глазах шепчущего ему прямо в губы Персиваля. - Не спеши... Все та же прическа с непослушными лохматыми прядями и увеличившимся количеством седых волос, все то же лицо, испещренное чуть большим количеством морщинок в уголках глаз. Только вместо рычания и воя хищника в горле низко дрожит довольное урчание сытого зверя… Ньют высвободил пальцы (один из них был заботливо заклеен пластырем после утренней встречей его с острым краем фарфорового осколка) из рук мужчины, сцепляя их за его спиной на лопатках и прижимаясь обнаженным телом к его груди. Дрожь электрическим разрядом скатилась от затылка по позвоночнику (еще немного и Ньют начнет биться током), сворачиваясь плотной тяжестью внизу живота и упираясь возбуждением в дорожку волосков на животе Грейвза. Горячие губы прикоснулись к его ключице, взбираясь вверх по его коже и добираясь до края челюсти. Ньют со стоном выдохнул, запрокидывая голову назад и предоставляя зверю лучший доступ к своей шее, открывая ее для жадных ласк. - Помимо приказов… я могу затащить тебя в постель силой… или же своим беспроигрышным обаянием… - Хриплый шепот обжег Ньюту ухо и он сморгнул жаркое наваждение, вновь выпадая в 44-й. Капитан отошел от него него на шаг, отпуская его руки и позволяя помощнику капеллана осесть на пол на ватных ногах. - Идем спать, поможешь мне снять рубашку. Ньют не последовал за капитаном в спальню, не сразу. Он стыдливо опустил голову, зажимая собственные ладони между коленей и в отчаянии на самого себя закусывая губы, пытаясь скрыть собственное волнение. Запах его возбуждения, казалось, можно было ощутить в самом воздухе.