Калейдоскоп миров

      Их отношения не должны были существовать, но, в то же время, нет ничего удивительного, что они есть.       Кайто жадно прильнул к губам Шиничи, вжимая его в стену и не давая воспользоваться руками, также прижатыми к стене. Ногти слегка царапали запястья, пока сам Шиничи в ответ кусал губы Кайто до крови.       Эгоцентристы всегда хотят себе самое лучшее. Кудо Шиничи — лучший детектив Японии, неудивительно, что Кайто жаждал им обладать. Кид — неуловимый преступник, которого так возжелал поймать Кудо.       Отцепившись от губ, вор довольно вцепился в шею Шиничи, как не всякий хищник цепляется за добычу, кусая её почти до крови и вызывая болезненный стон. В ответ пострадало ухо Кайто от не менее цепких зубов детектива, сжимаемое до тех пор, пока Кайто не принялся слизывать кровь с нежной кожи.       С этого всё закрутилось. Кайто сказал комплимент, Шиничи в ответ два. Кайто добавил ещё два, Шиничи ответил ещё несколькими. Безумный танец двух хищников, приглядывающихся к друг другу.       Руки отпустили руки детектива, но лишь затем, чтобы добраться до горячего торса Шиничи, поглаживая и царапая, даря безумный коктейль боли и удовольствия. В ответ Шиничи притянул вора вновь к себе и жадно поцеловал, царапая одной рукой спину и второй не давая легко отстраниться от себя.       Первым упрекнул Шиничи, но быстро понял, что от Кайто легко получить сдачу. Поэтому танец стал лишь стремительней и головокружительней. Каждый пытался оплести другого в паутину.       Одежда быстро была порвана, пока вор добирался до желаемого тела, вызывая хриплые смешки и стоны у Шиничи. Тот и сам с удовольствием в поистине жестокой манере разделался с одеждой вора, после чего нетерпеливо, алчно, ненасытно вцепился зубами в плечо Кайто, сам прокусывая кожу до крови. Ногти жадно впились в лопатки, пока ноги сами обвили талию Кайто.       Слишком поздно оба поняли, что ошиблись с выбором жертвы. Но ни один не сдался, слишком охочий до другого. Слишком лакомый кусочек представляли они друг для друга. И если первый секс был полон фальшивой нежностью, то последующий наполнился животной страстью, дикой и необузданной, вынуждающей их пытаться подчинить друг друга себе.       Вновь без подготовки, отчего так зол и рад детектив в руках Кайто, цепляясь за него сильнее, стремясь причинить ту же боль, что и чувствовал сам, если не больше. Вор тоже не особенно церемонился с ним: начал он движение медленно исключительно для того, чтобы не порвать всё внутри и иметь возможность вскоре вновь поиграть с жертвой.       Оба страдали от чужих когтей, но и тянулись к ним. Кайто понимал, что у них нездоровые отношения, как понимал это и Шиничи. Но отказаться друг от друга не могли оба, не в их это было правилах.       Лишь начав получать удовольствие, детектив разжал зубы и принялся сам за кровь Кайто, вызывая более приятные толчки для себя.        — Не понимаю, как наша пара существует, — тихо рассмеялся вор ему на ухо. — Разве что на чистом упрямстве. Хочу подчинить тебя себе, полностью.        — Не дождёшься, — выдохнул Шиничи, выгнувшись и простонав от особенного глубокого толчка, цепляясь руками за плечи Кайто, — это я подчиню тебя себе.       Но это было неудивительно. Нарциссы не умеют любить никого, кроме себя самих.        — Ты следующий снизу, — оскалился детектив, сжимая в себе Кайто перед их оргазмом.        — Ещё посмотрим, — оскалился в ответ вор после него же. — Ты слишком хорош снизу. А пока... Продолжим?        — Ещё спрашиваешь, — фыркнул Шиничи, прижимая к себе Кайто и вовлекая его новый властный поцелуй, вновь мешая отстраниться. Тот же и не хотел этого делать. Царапины ныли вместе с укусами, но обоим было плевать. Ранами они займутся позже, сейчас важнее другое.        — Мы с тобой одной крови, — сказал однажды Кайто детективу.        — Скорее уж, одних клыков, — фыркнул тот, не отрываясь от книжки. — Энерговампиры же.