Шанс на миллион (рабочее)

      Воздух здесь был пропитан гарью с привкусом железа. Хлопья жирного пепла кружились в резких порывах холодного ветра с гор Тамоэ, чьи заснеженные пики стеной вставали на востоке Хандараса. Из подлеска на разбитую и раскисшую от дождей дорогу выбралась невысокая девушка с криво остриженными тёмными волосами, среди которых пролегла широкая седая прядь. Появление этой особы, да ещё и с тяжёлым дрыном в руках, спугнуло стаю ворон, избравших в качестве кормушки чей-то труп. Птицы недовольно разорались на человечку, посмевшую прервать их трапезу. Однако внимание девушки было поглощено иной картиной. Казалось, далёкий собор пылает в алых закатных лучах. Но горел не он, а город в речной долине. Клубы дыма не позволяли разглядеть ничего определённого, а горячий воздух дрожал, придавая открывшейся панораме сходство с жуткой фата-морганой.       — Нет, туда я точно не пойду, – пробормотала девушка и, развернувшись, отправилась прочь по дороге. Но прежде она, брезгливо морщась и поминутно сглатывая, обыскала исклёванный падальщиками труп совсем юного мальчишки. Добычей стала пара истёртых монет из светлого металла и короткий засапожный нож.       Девушка прошагала ещё около часа, как из кустов на неё вылетел мелкий краснокожий уродец. Он кинулся на путницу, замахиваясь зажатой в кривых лапках ржавой железякой, и закономерно получил палкой меж коротких рожек. Тварь визгливо заверещала, и на дорогу вылетели ещё три подобных ей существа. Они окружили девушку и попеременно атаковали её, нанося неглубокие порезы и выматывая. Той удалось убить одного из уродцев, резким ударом сломав чудовищному созданию шею, но остальные не отступали.       Тут из-за поворота дороги вышел настоящий гигант. Мужчина имел высокий рост и мощные литые мускулы, а на его лице и обнажённой груди виднелся ярко-синий узор. Мгновенно оценив ситуацию, воин выхватил из-за спины огромный топор и с громогласным кличем рванулся в атаку. Твари кинулись врассыпную, но уйти от града сильных ударов не удалось ни одной.       Девушка всхлипнула, оседая на землю. Здоровяк выругался и крепко встряхнул её, схватив за плечи:       — Ты как? Ранена?       — Н-н-нет, кажется, – клацнув зубами, выдохнула девушка. Воин легко поставил её на ноги и сказал:       — Пошли. До темноты всего ничего, надо найти укрытие. Ночи нынче опасные.       В молчании путники добрались до придорожной таверны. Ни единого огонька не было видно в её окнах, поскрипывали на ветру ставни, чёрным пятном зиял дверной проём.       — Жди здесь, – мужчина выхватил длинный нож и бесшумно для своих габаритов вошёл внутрь. Девушка осторожно огляделась. К добротному зданию притулились хозяйственные постройки, из-за угла дома виднелся колодец, а у порога валялась перевёрнутая корзина с яблоневой падалицей. Через несколько томительных минут появился воин.       — Пусто, – ответил он на незаданный вопрос спутницы. – Похоже, они уехали, как только началась эта свистопяска.       — И правильно сделали, – пробормотала девушка, входя внутрь.       На грубо сколоченном столе чадил огарок свечи. Крошечный язычок пламени дрожал от сквозняка, и рваные тени метались по потолку и стенам, порождая жутких химер. Девушка непроизвольно поёжилась.       — Глянь пока в кладовой, – распорядился здоровяк, протягивая спутнице пучок лучины, – может, чего съестного осталось. А я воды принесу да дровишек.       Та, неумело держа лучину, подожгла её и направилась на поиски кладовой. Первая комнатушка, в которую заглянула девушка, оказалась мыльней, где в лохани кисло замоченное бельё. Дальше она наткнулась на кухню. От немытых плошек воняло тухлятиной, а из ведра с помоями вылетел целый рой сердито жужжащих мух. Дыша через рот, девушка обшарила все закоулки, пока не обнаружила спрятанный кем-то каравай. Хлеб основательно засох, но жалобно урчащий желудок был согласен и на него. За неприметной дверкой нашлась и кладовая, к сожалению, пустая. Подумав, девушка захватила пару кружек и вернулась в зал, где её спутник уже растапливал очаг.       Каменный кусок хлеба, размоченный в кипятке, пошёл на "ура". Нашлось применение и корзине с падалицей.       — Странно, ты совсем меня не боишься, – протянул мужчина, глядя на свою спутницу.       — А стоит? – покосилась та на него.       — Ну я же из суровых северных степей, из тех, что только и умеют махать топором да пить в три горла, – хмыкнул воин. – Кер Одвилл, так меня зовут.       — Это что-то значит? – полюбопытствовала девушка.       — Наверно, – пожал плечами тот. В его исполнении это простое движение выглядело впечатляюще. – Я не задумывался.       — Я... – девушка замолчала. Рассказать всю правду было бы по меньшей мере неразумно, а уж с учётом творящейся здесь вакханалии – и вовсе глупо. Потому она приняла единственное логичное решение. – Кажется, меня зовут Стелла. Или Тея.       — Кажется? – зацепился за слово воин. Сейчас, в более-менее спокойной обстановке девушке удалось получше рассмотреть своего спутника. Да, он был силен и крепок, на его коже отпечаталось немало шрамов, но вместе с тем мужчина был молод, а его глаза сияли азартом и любопытством.       — Я вообще мало что помню, – нервно усмехнулась Тея. – Всё больше какие-то обрывки.       — Дела... – вздохнул здоровяк, вольготно разваливаясь на паре соломенных тюфяков, вытащенных из комнат постояльцев в мансарде. – Моего деда бабка однажды молотом приголубила, дак он тоже обеспамятел.       — Молотом? – поразилась девушка.       — Ага, она ж кузнецом была, – с гордостью произнёс варвар и добавил: – Слушай, так тебе к магикам надо! Чародеи, они ж, по слухам, многое могут. Или к жрецам – те тоже вроде небесталанные.       — Да у них и без меня дел полно, – отмахнулась Тея, – а уж сейчас и подавно.       — Это да, – поморщился Кер. – В Тристраме вон вообще жуть творится, насилу вырвался!       — Это в долине? – отстранённо спросила девушка, старательно выбирая наименее повреждённое яблоко. Тот кивнул и захрустел не глядя схваченным плодом.       — Хороший раньше городок был... Они ведь праздновали чего-то, радостные такие... А потом со стороны собора твари – типа тех, что на дороге, – налетели. Ни за что всех перебили! Я убивал, да: пиратов, разбойников... но никогда просто так.       — А я вообще убивать не умею, – хмыкнула Тея.       — Дурное дело не хитрое, – бросил мужчина.       — Кажется, меня учили чему-то... – потёрла лоб девушка. – Ну, ошеломить там, вывести из строя и сбежать.       — То-то я думаю, почему ты временами двигаешься... так, – сделал неопределённый жест здоровяк. – Эх, помню пиратку одну, из амазонок... чисто кошка по вантам скакала...       — И что дальше? – заинтересовалась Тея.       — Да ничего, – с ностальгией вздохнул варвар. – С нами магик плыл; вот он-то её и сшиб огнешаром. Дескать, мельтешение раздражало.       — А амазонки – это кто? – осведомилась девушка.       — Народ такой, на южных островах живут, – с охотой ответил Кер. – Вроде как у них там бабы всем заправляют. Копьём владеют знатно, стреляют отменно.       — А...       — А я из варваров. У нас на севере слабакам не место. Сама понимаешь: холод, лёд, горы... – улыбнулся мужчина. – Давай-ка спать. Пойдём завтра в монастырь, может, тамошние жрицы тебе чего и подскажут. Ну чего?       — Почему? – вырвалось у Теи. – Ты не должен...       — Я сам разберусь, что я и кому должен, – отрезал Кер.       — У меня и нет ничего, только вот... – девушка суетливо пробежалась по карманам и вытащила найденные монеты. – Или ты хочешь... – она сглотнула и сжалась в комочек.       — Да ничего мне не надо!.. – варвар практически вылетел из зала.       Оставшись одна, Тея слегка успокоилась. Она чуть поёрзала, устраиваясь поудобнее на тощем тюфяке, притянула к себе нож – почему-то он придавал девушке уверенность – и незаметно для себя заснула.       Кер Одвилл с грустной улыбкой смотрел на одну девушку, а видел другую. Золотые косы, звонкий смех... Фэн, младшая, любимая сестрёнка. Сколько же он не был дома... Девять лет назад Фэн была совсем юной; теперь, наверное, только и успевает женихов гонять. Бабкиным молотом. А Тея... Она была странной, нездешней будто. Говорила слишком правильно, с незнакомым уху много повидавшего варвара говором. Держалась ровно, не гнула спины. Вызывала вопросы и одежда: бабы всё больше платья носят, а эта в штанах; и видно было, что одеяние это ей привычно.       Меж тем девушка заметалась во сне. Она то вытягивалась в струнку, то съёживалась; шептала что-то на чужом языке и всхлипывала. Мужчина окунул руку в холодную воду и положил на лоб спящей. Мало-помалу она успокоилась и замерла, тихонько сопя. Варвар осторожно накрыл девушку тяжёлым плащом и задремал вполглаза, готовый вскочить при малейшем намёке на опасность.       Тея проснулась резко, словно что-то вытолкнуло её из дремоты, где отец и ещё живая мама поили девушку чаем и, улыбаясь, спрашивали, когда же дочь приведёт жениха, а близняшки таскали из вазочки печенье. Видение было таким чётким и красочным, что хотелось разрыдаться. Тут Тея заметила, что спала под плащом варвара. И пусть этот предмет одежды был тяжёлым, колючим и неприятно пах потом, но у него оказалось одно неоспоримое достоинство – он был очень тёплым. Девушка озадаченно осмотрелась. Мужчины не наблюдалось, но очаг ярко горел, потрескивая свежей порцией дров. Тея выбралась из-под плаща и озадаченно осмотрела свои ноги. Вчера на них было множество порезов, оставшихся от нападения уродцев, но сегодня на коже не было даже следов от них. Девушка сомневалась, что простая колодезная вода, которой она промыла ранки, даёт такой мощный эффект. Тея поморщилась, глядя на рваные, испачканные кровью и глиной штанины и вышла наружу.       Ночной морозец посеребрил инеем траву, под кроссовками девушки похрустывали тонкие льдинки. На востоке из-за тёмных силуэтов гор медленно всходило солнце. Кер обнаружился у колодца. Он деловито обдирал тушку какого-то довольно крупного зверька, ловко орудуя ножом.       — Уже проснулась? – кивнул мужчина. – Сейчас перекусим и пойдём.       — Кер, – девушка замялась, – извини за вчерашнее, я...       — Забудь, – махнул рукой здоровяк.       Тея кивнула и поинтересовалась:       — А что это за зверь?       — Это? – удивился Кер. – Иглоспин. Они повсюду водятся: и у нас на севере, и в южных джунглях.       — Они этими иголками случайно не стреляют?       — Не, это байка, – рассмеялся мужчина, отбросив шкуру. – Да и не ядовитые они, просто грязи на них много, и хрупкие очень – легко в ране кусок оставить.       Жареный иглоспин оказался весьма недурен: нежное сочное мясо с тем непередаваемым ароматом от готовки на открытом огне. Хотя Тея всё равно чуточку пожалела об отсутствии соли.       — Вот, гляди, – острием ножа Кер быстро набросал на земле схематичную карту, – мы сейчас примерно здесь, а монастырь – тут, – кончик лезвия ткнулся в извилистую линию, обозначившую горную гряду. – Обычно за пару дней можно было добраться. А нам к вечеру надо вот сюда попасть.       — Расскажи про монастырь, пожалуйста, – попросила девушка.       — Да я мало что знаю, – почесал затылок варвар. – Это крепость раньше была, Истгейт или как её там. Сейчас там обитель ордена Невидящего Ока. А это Око – какой-то жутко древний артефакт, используя который вроде как можно увидеть будущее. Правда это или нет, врать не буду, не знаю. Ещё по слухам орден этот амазонки основали. И чего им, спрашивается, на островах своих не сиделось? Да, сёстры хорошо устроились.       — Это почему же? – осведомилась Тея.       — Так это единственный безопасный перевал, – усмехнулся здоровяк, – а бабы эти не дуры: хочешь пройти – плати. Вот с тамошней Верховной жрицей и потолкуешь насчёт своей памяти.       — Как-то я уже не очень доверяю ей, – хмыкнула девушка. – Что ж эти пророки Тристрам не предупредили?       — Да уж, – фыркнул мужчина. – А нам к вечеру надо быть в старом лагере. Там у ордена отряд стоит, чтоб, значит, горную тропу стеречь. Так-то в монастырь две дороги: короткий – тропой этой и по плато – длинный. Пойдём-ка, по пути договорим.       К полудню солнце, чуть подсушившее грязь, скрылось за сплошной пеленой низких серых облаков. Зарядила мелкая холодная морось, стылой сыростью проникавшая под одежду. Из-за дождя и пасмурной погоды всё казалось унылым и скучным, хотя апатию немного разгоняли краснокожие уродцы, малыми группами атаковавшие путников. На их трупах удалось найти немного медных монет: твари пробивали в мягком металле отверстия и нанизывали кругляши на волосяные шнурки, которые затем вешали на шею. У одного из чудовищ, выделявшемся среди остальных размерами и прытью – Керу пришлось попотеть, убивая его, – в монисто был вплетён и потёртый серебряный амулет с мутным жёлто-зелёным камнем.       — Это Тальсенд, – произнёс мужчина, когда дорога вывела путников к реке. – Её питают ледники Тамоэ, так что вода в ней холодная даже в самый жаркий день.       Девушка с сомнением посмотрела на тёмный поток, звонко шуршавший по камням, и уточнила:       — Хотя бы брод через неё есть?       — Выше по течению, – ответил воин. – Как раз недалеко от лагеря.       Перебраться через Тальсенд оказалось непросто – недавним паводком брод прилично размыло, и Тея, оскользнувшись на мокрой гальке, ухнула в воду. Керу удалось быстро выудить девушку, но та с перепугу умудрилась нахлебаться воды.       Лагерь – огороженный крепким частоколом участок – жил своей жизнью. Две сестры ордена охраняли вход, другие занимались бытовыми заботами или отдыхали. Помимо них в лагере был небольшой – всего три телеги – караван. Конечно, просто так путников внутрь не пустили бы, но мрачный взгляд Теи, а пуще того текущая с девушки вода сделали своё дело.       — Хэй, воин, ты не из Тристрама случаем? – сверкая белозубой улыбкой на всю ширину смуглого лица, спросил один из караванщиков, пока Тея осаждала его коллегу на предмет сухой одежды. – Как там нынче с зерном?       — Тристрама больше нет, – ответил Кер, садясь к костру и принимаясь потрошить тушки иглоспинов, добытых по пути.       — Э, друг-варвар, да ты, должно, разыгрываешь меня? – не поверил собеседник, а сёстры стали прислушиваться к разговору.       — Тристрама больше нет, – чеканя слова, повторил мужчина. – Он уничтожен под натиском тварей, что вырвались из подземелий старого собора.       — Как так?.. Но ведь Морейна сказала... – донеслось от стайки шушукающихся девиц.       — Дурные вести принёс ты, путник, – выступила вперёд одна из сестёр. – Я десятник Фиона, глава отряда. Поведай же нам, как пал город.       По мере повествования варвара лица слушателей всё больше мрачнели. Кер не только во всех подробностях рассказал, что произошло в Тристраме и как ему удалось выбраться, но и сообщил о тварях, что атаковали их в пути.       — Айри! Живо в крепость! Доложишь всё лично Кашии! – гаркнула десятник. – Урмаш, Зелда – в ночной караул! Остальные – держать оружие наготове!       — Вай-мэ, – вздыхал караванщик, пока Кер устраивал тушки над огнём и расстилал сырой плащ на просушку, – назад в Лут-Голейн вертать придётся.       — Прости моего друга, отважный воин. Я Варрив, – представился мужчина. – Скажи, если не секрет, куда вы держите путь?       — Пока в монастырь, – пожал плечами тот, – а дальше куда ноги понесут. А что?       — Отвечу прямо, – мягко улыбнулся собеседник, – я был бы очень не прочь, коли ноги понесут тебя через пески Араноха.       — Я подумаю, – дипломатично ответил Кер. – Послушай, Варрив, а где моя спутница?       — Ох, какая женщина, – восхищённо причмокнул караванщик, – а уж как тонко она чувствует искусство торговли, м-м...       — Где? – от рычащих ноток в голосе варвара мужчине сделалось не по себе.       — Не сердись, – Варрив поднял руки в примиряющем жесте, – вон твоя красавица.       Тея, переодевшись в сухую одежду – пришлось сильно поторговаться с караванщиком за эти простые штаны и рубаху, – с любопытством рассматривала невысокий округлый пьедестал из плотно подогнанных каменных блоков. В центре пьедестала была выложена окружность, описывающая равносторонний треугольник, дополненный дугами. В углах треугольника на окружности находились каменные чаши небольшого объёма, в которых мерцало слабое бело-голубое пламя.       — Тея, – позвал её здоровяк.       — Что это? – спросила девушка.       — Говорят, когда-то эти площадки использовались для путешествий по всему миру, но сейчас никто не знает, как ими управлять. Идём, – Кер настойчивее потянул девушку обратно к костру.       Мертвенно-бледный лунный свет заливал затихший лагерь. Негромко перекликались сёстры, потрескивала сырая валежина в костре, тихонько всхрапывали лошади караванщиков. Тея вглядывалась в чужое небо, далёкие звёзды которого никак не хотели складываться в знакомые очертания. На глаза девушки навернулись слёзы, которые она зло смахнула. Ей повезло со спутником, но что будет дальше? Ведь ничего пригодного для выживания в этом мире девушка толком не умела. Да, Тею учили самообороне, но очень "гуманной", чтобы, не дай бог, не нанести противнику серьёзных увечий. Хотя, как выяснилось, никакие умения не защитят от заботливо подмешанного в чай снотворного.       В утренних сумерках всех перебудил грохот камнепада, но сёстры быстро успокоили: обвалы в предгорьях бывают часто. Однако через несколько часов в лагерь вошли измотанные и израненные сёстры. Монастырь Невидящего Ока пал.