Не эксперимент

      Дом наполнял волшебный аромат свежей выпечки. Миссис Хупер проснулась позже обычного, дочь опередила ее и уже суетилась на кухне. Оливия беззвучно встала в дверях, наблюдая за Молли, моющей посуду после готовки. Тишину нарушало едва слышное пение — Молли пела «Рай для каждого»*, водя мыльной губкой по мерной кружке.       На глазах у миссис Хупер навернулись слезы: прошло два месяца с тех пор, как Молли вернулась домой, и она впервые пела, хотя раньше, особенно в юности, ни одно принятие душа без этого не обходилось. Чета Хуперов просыпалась от того, что их дочь, особо не имея голоса, распевала любимые композиции.       — О, — вздрогнула от неожиданности Молли, заметив мать на пороге кухни, — не хотела тебя разбудить.       — Меня разбудил запах, а так я бы проспала до обеда, — хохотнула миссис Хупер, быстро вытирая глаза.       Молли гордо продемонстрировала ей противень с готовым печеньем и заслужила похвалу матери. Печенье не только выглядело хорошо, но и на вкус оказалось сносным. Иногда у Молли были «неурядицы» на кухне. Она предпочитала называть их неурядицами, а не катастрофами, вроде торта, который она испекла на день рождения Шерлока. Тогда она попыталась скрыть внешнюю часть торта кремом и глазурью, чтобы не было заметно, как сильно сгорело произведение ее кулинарного искусства. Она была уверена, что Шерлок, которому для опознания специи даже не требовалось ее попробовать, лишь понюхать или взглянуть пристальнее, заметил, как сильно обгорел его подарок, но все равно искренне поблагодарил ее.       «Я испекла печенье. Могу оставить пару штук для Вас»       Молли быстрее засунула телефон обратно в карман, стесняясь собственного внезапного порыва написать Майкрофту. Какой абсурд! Как будто он не может купить в булочной порядочную выпечку, а не ее выстраданную стряпню.       У них не было переписки, она просто продолжала принимать его сообщения с предупреждениями и постепенно привыкла к его незримому присутствию за своей спиной. Каждое новое смс казалось ей пальто, накинутым на ее озябшие плечи. Она смирилась с тем, что Холмс-старший слишком упрям, чтобы оставить ее одну, и невыносимо прилипчив, прямо как его младший брат.       Молли не привыкла принимать заботу как что-то должное, ей виделся подвох — до конца она не могла доверять Майкрофту и его опеке, потому что ожидала, что рано или поздно с нее потребуют плату за уделенное внимание столь высокопоставленного лица.       — Я схожу к отцу, — объявила Молли в середине дня.       — Хочешь, я пойду с тобой? — по-особенному светло и грустно улыбнулась миссис Хупер.       — Нет, я должна сама, — уверенно отказалась Молли.       По дороге к отцу она зашла в цветочный магазинчик и купила букет из голубых гиацинтов**, которые показались ей самыми подходящими цветами для кого-то, вроде Итана Хупера. Приближаясь к воротам городского кладбища, Молли заметила одинокую высокую фигуру и признала в ней Холмса-старшего. Она замедлилась, не зная, как себя вести. Появление Майкрофта было неожиданным, но не неприятным. Она не видела его с их встречи на пляже и не предполагала, что Холмс решится еще раз наведаться к ней с визитом. Ее сообщение о печенье было всего лишь шуткой, подтверждением того, что она в целости и сохранности и идет на поправку, хотя в тайне она все же надеялась на такой исход событий.       — Здравствуйте, мисс Хупер, — как и положено джентльмену, Майкрофт приветствовал ее первым.       — Мистер Холмс, — уголки губ Молли дрогнули в улыбке. — Как Вы узнали, что я буду здесь? Хотя не говорите, уверена, что меня не обрадует эта информация. Вы опять воспользовались своим постом, чтобы оказаться в Саутволде, или все же добрались общественным транспортом?       — Позвольте мне утаить и эти сведения от Вас, — ухмыльнулся Холмс и указал рукой на кованные ворота: — Вы ведь шли кого-то навестить?       Молли не сомневалась, что Майкрофту прекрасно известно, кто из ее близких покоится на этом кладбище, и он просто из вежливости задает этот вопрос.       — Мой отец, — тихо выдохнула она, когда они оказались в окружении надгробий на траве, возвращающей себе яркую зелень в ожидании лета. Посещение отца было интимным и неприкасаемым действием в душе Молли. Она заглянула в лицо Майкрофта, переборов свое смущение, и попыталась понять — стоит ли этот человек того, чтобы она показала ему ту часть себя, которую тщательно скрывала от внешнего мира. И она приняла свое решение: — Пойдемте.       Могила Итана Хупера располагалась на одном из краев кладбища, туда Молли и направилась. Майкрофт молча пошел за ней. Молли не знала, что творится в голове у Холмса, но надеялась, что он оценит ее добродушие и не использует его во зло ей, как это обычно происходило. Она остановилась у надгробия и вгляделась в буквы, выгравированные на камне, после чего присела и погладила их кончиками пальцев.       — Рак. Его долго пытались спасти, но не получилось, — произнесла Молли, отвечая Майкрофту на его мысли. Хотя зачем бы? Он, наверняка, и сам это знал, изучив ее подноготную.       — У Вас были хорошие отношения с отцом? — каким-то не похожим на свой голосом спросил Холмс-старший, и, услышав этот голос, Молли осознала, что сделала правильный выбор, пригласив Майкрофта с собой на свидание с отцом.       — Очень хорошие, — призналась она, не поворачиваясь к нему, продолжая прикосновениями исследовать впадины на надгробии. В носу у Молли защипало. — Они с мамой отдавали мне всю свою любовь и заботу.       — Не зря. Посмотрите, какой Вы выросли.       Молли вытащила увядший букет, который, должно быть, принесла ее мать в предыдущий визит на кладбище, и поставила в крошечную вазу гиацинты. Она одновременно засмеялась и всхлипнула от слов Майкрофта:       — Какой? Одинокой сумасшедшей, полюбившей на всю жизнь человека, который этого не заслуживает? Разбитой рохлей, не способной позаботиться о себе? — Она судорожно начала тереть глаза и щеки, по которым катились крупные слезы, и через силу, почти истерично улыбнулась: — Простите. Только посмотрите, жалею себя, когда на свете столько людей, которым повезло меньше, чем мне.       — Здоровый эгоизм еще никому не повредил. — Скупые слова Холмса-старшего не совпадали с тем, как осторожно его рука легла на плечо Молли и сжала его. Хупер резко повернулась к Майкрофту и обняла его, уткнувшись лбом в его грудь. Ошеломленный Холмс не сразу отреагировал на ее проявление чувств, но все же ответно обнял ее. Поначалу Молли показалось, что объятья для Холмса-старшего незнакомая территория, он был скован, но с каждым мгновением его руки прижимали ее все сильнее и сильнее к своему обладателю, словно Майкрофт угадал, что Хупер не нужно нечто слабое и дружеское, но мощное, похожее на то, как если бы ее обнимал кто-то, кто мог бы укрыть ее от проблем всего мира. Злополучная дыра в грудной клетке Молли еще не заросла до конца, и теперь Хупер боялась, что через это отверстие выскочит ее дико стучащее сердце, пока еще совсем крошечное, как феникс, недавно возродившееся из пепла, благодаря покою и заботе, которую она получила от матери и того, от кого этого невозможно было ожидать.       — У меня в кармане печенье, и Вы его сейчас раздавите, мистер Холмс, — прошептала Молли. Ей бы и самой хотелось, чтобы это мгновение тянулось чуточку дольше, но Майкрофт отстранился и кашлянул, прочищая горло. Молли взяла печенье для себя, но она готова была пожертвовать перекусом, чтобы Майкрофт Холмс попробовал ее выпечку.       — Не так плохо, как могло бы быть, мисс Хупер, — вынес вердикт Холмс-старший, откусив предложенное печенье.       — В этот раз я хотя бы не перепутала сахар с солью, — хихикнула Молли, и ее одинокий смешок вдруг перерос в заливистый смех.       — Свежий морской воздух пошел Вам на пользу, мисс Хупер. Вы ожили. — Хотя Майкрофт и сделал замечание про ее внешность, он смотрел поверх ее головы, словно избегая прямого взгляда.       — Да Вы мастер комплиментов, мистер Холмс. Звучит так, будто я восстала из мертвых, — весело ответила Молли.       — Мне нужно обратно. Всего наилучшего, мисс Хупер.       Улыбка покинула лицо Молли, она старалась прочитать по глазам, отведенным от нее, что она сделала не так. Майкрофт в долю секунды превратился в прежний неприступный монумент преданного слуги Ее Королевского Величества и оставил ее одну возле могилы почившего отца. Молли проводила его взглядом и прикусила губу, собираясь с мыслями. Ей требовалось время, чтобы проанализировать, что произошло между ней и Майкрофтом, но уже сейчас ей было почему-то стыдно за себя перед ним и, как ни странно, перед Шерлоком.

***

      — Ваш кофе, мистер Холмс. — Чашки с горячим напитком с громким стуком опустились на железную поверхность стола, выдавая раздражение того, кто их принес. — И Ваш, мистер Ватсон.       Стюарт Дэвидсон, худощавый светловолосый паренек, сменщик Молли, надел резиновые перчатки и вернулся к своей работе над очередным телом. Его явно не устраивала роль мальчика на побегушках, даже если напитки он приносил известному детективу и его другу.       — Спасибо, Стюарт, — отсалютовал ему Джон и, отхлебнув из чашки, добавил так, чтобы его услышал только сидящий рядом Шерлок: — Не удивлюсь, если когда-нибудь он добавит сюда цианид.       — Это его работа, — ответил Шерлок, не отрываясь от микроскопа.       — Вот, что ты думал про Молли, — цокнул языком Ватсон.       — Не сейчас, я занят, — грубо оборвал его детектив.       — Добрый день, господа.       Шерлок поднял голову и устремил изучающий взгляд на Холмса-старшего, объявившегося в морге по непонятной причине. Джон поперхнулся кофе и встал, чтобы пожать руку Майкрофту.       — Надеюсь, у тебя для меня что-то интересное, а не как в прошлый раз. — Шерлок выпрямился на стуле, всем своим видом показывая, что он готов внимательно слушать. — Хотя, судя по тому, что ты сияешь, как начищенный сапог, я сомневаюсь, что это что-то серьезное.       — Я пришел не к тебе, Шерлок, — сказал Майкрофт, и Джону показалось, что эта фраза доставила Холмсу-старшему удовольствие. Он и правда выглядел счастливым, как кот, сполна наевшийся жирных сливок. — Мистер Дэвидсон, я к Вам от мисс Хупер.       Вторая попытка нормально выпить кофе закончилась тем, что Джон Ватсон подавился. Молли что-то поручила Майкрофту?       — Молли? — удивился Стюарт. Во-первых, он находился в шоке от того, что глава правительства во второй раз посещает его морг, а во-вторых, он уже давно не слышал ничего о Молли — даже детектив и его помощник, с которыми она работала, не упоминали ее имя.       — Да. Мисс Хупер велела мне…       — Велела тебе? — фыркнул Шерлок, будто не мог в это поверить так же сильно, как и Ватсон. Джон заметил, что микроскоп и важные образцы перестали волновать друга. — Я думал, ты подчиняешься только Королеве.       — Не язви, Шерлок. В нашей семье этим мастерством славлюсь я, а не ты. И, прошу тебя, не выставляй себя грубияном, не перебивай.       Майкрофт негромко стукнул кончиком зонта по полу, возвращая себя к прежнему потоку мыслей.       — Итак, мистер Стюарт, Молли велела мне…       — Уже Молли, а не мисс Хупер? — Шерлок уткнулся в микроскоп, но продолжал бурчать. Джон ему сочувствовал — переменившийся Шерлок не слишком-то умел владеть своими эмоциями и языком, если не прилагал к этому усилий. Он снова чувствовал, как и все смертные, и, к сожалению, иногда его было слишком легко считать — особенно, если эмоции были сильными, они умудрялись прорываться наружу. Майкрофт теперь в этом значительно превосходил своего младшего брата, ему удавалось сохранять именно ту маску, которую он хотел показать. И слепец бы заметил, как Холмс-младший раздражен, и не понятно, чем больше — упоминанием Молли или присутствием Майкрофта.       — …велела мне удостовериться, что Вы продолжаете вести отдельную базу мисс Хупер для одиноких погибших, у которых не осталось родственников или других близких, и что Вы не забываете указать место, куда было отправлено невостребованное тело после вскрытия, — наконец-то, Майкрофт закончил свою фразу без характерных замечаний со стороны Шерлока. — Мисс Хупер сказала мне, что просила Вас об этом еще перед отъездом.       Стюарт в голос вздохнул и вытащил из одного из шкафов толстую записную книжку. Он открыл ее на одной из страниц и продемонстрировал Холмсу-старшему:       — Последняя запись. На прошлой неделе. Миссис Балмор, шестьдесят два года, сердечный приступ, отправлена на захоронение за чертой города.       — Большое спасибо. Я передам мисс Хупер, что Вы прилежно выполняете ее просьбу.       — Хорошо бы она поскорее вернулась и занималась своими причудами сама, — покачал головой Стюарт.       — Эй! — окрикнул его Джон, сердясь.       — Если продолжите в том же тоне, то своими причудами Вы будете заниматься за пределами этой больницы, — самым елейным голосом произнес Майкрофт, и от этого угроза стала еще более зловещей.       — Кофе у тебя уже неплохой получается, сможешь устроиться баристой, — вдруг поддержал его Шерлок таким же не предвещающим добра голосом. Холмсы переглянулись, и Джон заметил, как быстро пропала их солидарность, возникшая, когда они встали на защиту Молли. Шерлок снова ощетинился, а Майкрофт расплылся в улыбке.       — Ну что ж, мне пора. До свидания, мистер Дэвидсон, доктор. Шерлок.       После ухода Холмса-старшего минула ровно минута, прежде чем его младший брат в бешенстве стукнул кулаками по столу и заорал на несчастного Стюарта, потянувшего за молнию на мешке с телом:       — Можно мне получить хоть немного тишины в этом балагане?! Я работаю!       — Тебе пора что-то делать с этим, — Джон указал пальцем на Шерлока. — А то ты так скоро снова деградируешь в социопата.       На этом он вышел в коридор, оставив играющего желваками Шерлока наедине с бледным парнишкой и его трупами.