Лишние сантиметры

ДжонИн в сотый раз поправляет на себе белую рубашку, которую ему однажды подарил ЧанЁль со словами: «Ты же помнишь, что я классный? Вот и тебя классным сделаю!». Он старается не мешаться под ногами у мамы и старших сестёр, которых буквально выдрали с работы, чтобы в экстренном порядке организовать званный ужин — не каждый день официальное знакомство в доме происходит! — Ах, ты такой неорганизованный, совсем-совсем! — причитает миссис Ким, отработанным движением ноги закрывая дверцу холодильника, в то время, как её правая рука профессионально поправляет мужу галстук. — Дорогой, это он в тебя такой! Мистер Ким вопросительно вскидывает брови, но ничего не говорит, и уходит в гостиную — у него нет столько отваги сидеть среди взбудораженных женщин, как у ДжонИна. На часах уже почти восемь, и от осознания, что час «икс» вот-вот наступит, слегка потряхивает. ДжонИн жуёт нижнюю губу, намертво сцепив руки в замок и заставляет себя сидеть смирно, чтобы не пропустить звонок в дверь. — Дорогой, там уже несколько раз позвонили, может, откроешь? Не хочу, чтоб твоя малышка подумала, что мы не воспитанные люди! — суетливо подмечает его мама, пробегая, и ДжонИн искренне хочет знать, почему он так тупит в ответственные моменты. Он на ватных ногах топает в прихожую и распахивает дверь, не желая тянуть дальше. И в какой-то момент ему становится плохо — на пороге стоит ЮРа и чуть застенчиво улыбается. — О, ЮРа, солнышко, проходи! — мать отталкивает замершего сына с дороги и тянет девушку внутрь квартиры. — Прости этого дурачка — от волнения уже ничего не соображает. — Не он один, — улыбается ЮРа, переступая порог. Миссис Ким тянет её в сторону гостиной, но ей внезапно сопротивляются — девушка с извиняющимся видом отбирает свою руку. В коридоре собирается уже вся семья, включая растрепанных сестёр, которые в рекордные сроки успели накрыть стол и быть на низком старте для знакомства. — Я прошу прощение за недоразумение, но я не пара вашему сыну. — ДжонИн после этих слов успевает поймать на себе озадаченный взгляд отца, мол, что ты уже успел натворить. — Я выступаю в роли сопровождающей для своего братца. Пожалуйста, позаботьтесь о нём, — ЮРа делает шаг за порог, хватает кого-то там за руку, угрожающе шипит, а после всё же заталкивает в коридор ЧанЁля, который бледный, как свежая штукатурка. ЮРа хмыкает, но ничего не говорит, лишь кланяется перед тем, как уйти. ДжонИн закрывает рот одновременно со звуком захлопнувшейся двери и смотрит, не зная, что и сказать. ЧанЁль красивый, и это нельзя отрицать, но если его наряжала сестра, то альфа при встрече ей скажет огромное спасибо, ибо за спиной он уже услышал восхищенные возгласы сестёр. ЧанЁль с уложенными волосами, в рубашке с подкатанными до локтя рукавами и приталенной до упора жилетке выглядит как модель, сошедшая с обложки. — Разве твоя пара не должна быть милой крошкой? — вполголоса спрашивает отец, который довольно консервативен и привык отдавать дань традициям. — ДжонИн нервно смотрит на своего омегу, после чего хватает его за руку и поворачивается лицом к семье, готовясь защищаться. — ЧанЁль же альфа, нет? Ты у нас сменил полярность? ЧанЁль судорожно выдыхает, после чего несмело улыбается. — И почему ты сразу не сказал? — вскидывает брови миссис Ким, заставляя ДжонИна напрячься. — Я-то думала, что ЮРа стесняется или ещё что, а ты оказывается мне тут внучков под носом собрался заделать? — Мама! — внезапно стройным хором выдают все её дети, никак не ожидавшие подобного высказывания от этой вечно интеллигентной женщины. — Дорогая, ты торопишься, — строго говорит мистер Ким, всё ещё с неодобрением поглядывая на парочку у входной двери. — О нет, я как раз-таки заждалась, — радостно улыбается миссис Ким, после чего поворачивается к мужу. — Или тебе напомнить, как ты мне все нервы вымотал со своим «когда у нас родится мальчишка-альфа?»? Мистер Ким смущённо смотрит в пол, пока вся женская половина смеётся. ДжонИн резко понимает отца, которому явно хотелось общества кого-то, кто хотя бы футбол часто смотрит. Правда, ДжонИн всё равно в танцы подался, но это уже другое. — Ну, проходи, ЧанЁлли, чувствуй себя, как дома, думаю, показывать тебе уже ничего не надо, — миссис Ким подталкивает мужа в гостиную, пока младшее поколение сообразит, что делать дальше. — Долго ты, братишка, — говорит ДжунА, младшая из сестёр. — Мы думали, ты никогда не решишься. — Как ты его заставил, ЧанЁлли? — Шантажом, — почувствовав себя снова в своей тарелке, белозубо улыбается ЧанЁль. ДжонИн молча бодает его в плечо, впервые радуясь лишним сантиметрам в росте своего омеги.