Сжимая в ладонях, быстро нагревающуюся пригоршню земли, Анна наслаждалась этими простыми ощущениями. Как же хорошо вновь почувствовать мягкую, слегка влажную, после вечерней росы, землю, снова и снова раскатывая её в кулачке; вдыхать пряный воздух, сладко пахнущий душистыми осенними розами и мокрой листвой; слушать вечерние пение птиц и перешёптывание крон деревьев.
Все звуки, запахи и ощущения проникли в каждую клеточку Заклинательницы, даря опьяняющее чувство свободы и счастья. Счастья?!
Несомненно, именно счастья — вот так, просто скинуть туфли и пробежаться по нежной зелёной траве, мягко щекочущую босые ступни ног. Счастье — не в богатстве, не упоении властью, оно вот здесь — в маленьких, порой мимолётных, моментах жизни, дарующих весь этот мир, наполненный яркими, сочными красками.
Но ей стоит поторопиться. Она вернулась в мир живых не для того, чтобы прохлаждаться, бегая туда-сюда босой, хотя это и очень-очень приятное удовольствие, но нужно решить одну крайне важную проблему, связанную с Люси. И Огненный убийца драконов, как никто в этом деле сможет помочь. Нацу... интересно вспомнит ли он хоть что-нибудь из их общего прошлого. Они все — и Нацу, и Гажил, и Венди повзрослели так быстро, на их долю выпало много: и плохого и хорошего, пережили такие невероятные приключения, но пока не об этом, сейчас стоит поторопиться и быстрее добраться до дома целительницы.
Ещё раз, глубоко вдохнув в себя освежающий воздух, девушка подобрала небрежно сброшенную обувь и направилась к дому. Как удачно, что портал из звёздного измерения открылся близ окраин Магнолии, где и проживала колдунья.
С невиданным проворством, Анна взобралась по ступенькам старенького, но крепкого на вид домика, со свежеокрашенными окнами и чистеньким палисадником под ними, где пушистым фейерверком колыхался аметистовый дербенник.
Осторожно постучав, Анна прислушалась — по ту сторону двери послышалось ворчание, перерастающее в нескрываемое бурчание потревоженной женщины, и грозное: "Иду!!" — не предвещало тёплой встречи. Раздался щелчок дверного замка и перед Заклинательницей предстала высокая женщина, преклонный возраст которой, ничуть не портил её, лишь добавляя стати. Оглядев гостью и остановившись на её лице, Полюшка обомлела, еле справившись с волнением, она выдавила:
— Люси?..
— Нет, я не Люси, но имею непосредственное отношение к ней.
— И какое же? — скептически выдала волшебница. Пусть эта девушка хоть трижды будет похожа на их Люси, но доверять первой встречной? Нет уж, увольте.
— Я... Анна Хартфилия — её предок.
— Но этого не может быть... это просто невозможно!? Как... как ты попала сюда?
И не давая той открыть рта, Полюшка схватила обе её руки, буквально затаскивая в дом, потащила за собой и на все возмущения Анны, она лишь саркастически хмыкала. Дойдя до комнаты, мимолётно напоминающею гостиную: небольшой диванчик, стол и пара стульев, весь остальной интерьер составляли шкафы, снизу доверху набитые различными стеклянными колбами, банками, заполненные какими-то зельями; везде были развешаны пучки высушенных трав, отчего в комнате стоял их стойкий запах; на столе навалом лежали исписанные мелким, неразборчивым почерком листы, явно с рецептами и много-много книг.
Не давая и толком оглядеться, колдунья усадила Анну на стул, а сама устроилась напротив так, чтобы девушка была как на ладони. Вообще, вся эта крайне напряженная атмосфера нервировала Анну.
— И-и-и? Рассказывай кто ты, откуда и зачем явилась? — не сказать, чтобы Полюшка совала нос в чужие дела, но ситуация была из ряда вон выходящая, да и как в любой женщине, в ней взыграло любопытство.
— С чего же мне начать?
— Начни с самого начала.
— Как я представилась ранее, зовут меня Анна Хартфилия, как вы понимаете, предок Люси и так же, как она, являюсь Заклинательницей Звёздных духов. Жила в этом мире четыре сотни лет назад, помогала воспитывать и обучать убийц драконов, — она, немного помолчав, продолжила. — Что же ещё... была убита.
После этих слов Полюшка слегка поперхнулась, ну как слегка, очень даже ощутимо:
— А как же?..
— Спас меня Владыка Звёздных Духов, перенеся мою душу в свой дворец, где я и провела все эти земные года, — глядя на целительницу, пытающуюся переварить свалившуюся на неё информацию, Анна не откладывая дело в долгий ящик, решила окончательно добить её. — Ах, ещё кое-что я... невеста Акнологии.
Не проронив ни слова, Полюшка прошествовала к одному громоздкому шкафу. Распахнув настежь дверцы, женщина стала копошиться в нём.
— Что вы ищите?
— Настойку... настойку корня валерьяны, — оглянувшись и явно передумав насчёт валерьяны, она перешла к другому шкафу.
— Думаю, что нам нужно что-то покрепче валерьянки, — и она извлекла початую бутыль с тёмно-коричневой жидкостью, тут же плеснув в два, неизвестно откуда взявшихся, стакана.
— Пей.
С огромнейшим недоверием, Анна уставилась на стакан и с опаской сделала первый глоток. Что?! Что это за адское пламя, сжигающее её изнутри?! Да этой дрянью только демонов изгонять! Эта женщина решила ещё раз отправить её на тот свет?!
— Ну как? Нравится? Сама делала! — не скрывая гордости, улыбнулась будущая охотница на демонов.
— Кхе-кхе, да, очень... необычайный вкус, — сдавленно и со слезами на глазах, прохрипела ей в ответ.
— Невеста Акнологии значит, вот оно как... А позволь узнать, как ты умерла?
— Он и убил...
— Хорош женишок, — не скрывая сарказма, Полюшка ещё плеснула этой огненно-гремучей смеси.
"Отравить пытается?!" — пронеслись сомнения в голове Анны, зажмурившись, она отхлебнула ещё. В этот раз по телу разлилось приятное тепло и расслабленность, а голове стоял лёгкий перезвон. Доселе никогда не пившая, она слегка опьянела и язык её развязался.
— Акнология не всегда был таким жестоким и злобным порождением тьмы. Магия убийц драконов изначально передавалась после того, как маг убьёт дракона и их сила вливалась волшебника, смешиваясь с его кровью. Но кровь и магия драконов настолько могущественна и сильна, что те, кто продолжал убивать всё больше и больше, дабы ощутить эту мощь, становясь сильнее, в конечном итоге, не могли справиться с зовом крови и кончали жизнь самоубийством, настолько невыносимо было сопротивляться...
Анна замолкла, переводя дыхание. Воспоминания тяжёлым грузом лежали на сердце, но пересказывая события тех дней Полюшке, с каждым словом становилось легче.
Целительница же отметила то, что Люси и Анна похожи только на первый взгляд: Анна намного старше, а главное их отличие — взгляд. Во взоре её новой знакомой была какая-то затаённая горечь и обида, а ещё где-то в глубине янтарных глаз была надежда на новую жизнь и ещё множество различных оттенков, чтобы с уверенностью сказать, что эта девушка послана в их мир неспроста.
— Однако, Акнология убивал и убивал драконов, поглощая их силу, иногда мне, да и всем магам, казалось, что безумие никогда не сможет окутать его, дурманя разум, но жажда крови всё равно взяла вверх над ним, я столько раз умоляла его прекратить, но он так упрям и только отнекивался, ссылалась на то, что остановится только тогда, когда последний дракон испустит вздох и его месть полностью свершится.
— Месть?
— Да-да, месть. Именно из-за неё разгорелась вся эта история. Когда Акнология был совсем ещё мал, на город, где он жил, напали драконы, в то время такое часто случалось. Они истребили всех людей, а город выжгли дотла. По природе своей драконы жестоки и кровожадны, коварны и злы. И они заставили, себе на потеху, смотреть маленького ребёнка, как умирают его родные, рушится город, тогда-то и наполнилось его сердце местью, и он дал клятву, что прикончит каждого дракона... Не знаю, возможно, любой бы так поступил на его месте, не подумайте, что я оправдываю его, но у него были весомые мотивы.
— Значит, вот почему он стал таким жестоким.
— Да... Не знаю, смогу ли достучаться до его сердца и души.
— Ваше соединение может произойти, если вы, действительно две половинки друг друга, и не какие преграды судьбы, стоящие на вашим пути, не смогут вам помешать. Если он любит тебя, так же сильно, как ты его, то у вас всё получится.
— Вы так думаете?
— Нет, не думаю... я не сомневаюсь!
В голосе Полюшки прозвучала такая непобедимая уверенность, что Заклинательница вновь воспрянула духом. Да, так и нужно, сейчас нет повода сомнениям, и она до конца будет бороться за свою любовь.
— Тогда, нам нужно торопиться. Акнология и Зереф объединились, боюсь, последствия этого соединения будут губительны для мира. Необходимо срочно известить каждую гильдию.
— Люси! Ты очнулась! — воскликнул, появившийся в дверном проёме, Нацу. — Ну и напугала ты нас, — бормотал он, заключая девушку в объятия и вдыхая её аромат, но тут же отпрянул. Нет-нет, что-то не так? Запах! Совершенно не тот! Люси сладко пахла летней, душистой малиной, а эта девушка — лесными травами. Хотя этот аромат, ему тоже несколько знаком, только вот откуда?
— Кто ты?
— Ты меня совсем не помнишь? — мягкая улыбка чуть тронула губы незнакомки, и она ласково потрепала его по волосам, совсем как в детстве.
Настойчивая мысль о том, что кто-то, вот так же давным-давно заботился о нём. Анна... Это имя так неожиданно всплыло на задворках памяти, что Огненный убийца драконов пошатнулся от нахлынувших ураганом воспоминаний: вот он с Игнилом — обучается новым магическим приёмам; вот снова затеял драку с Гажилом; а вот успокаивает заплаканную Венди, и везде присутствовала Анна! Их учитель, да, что там учитель, она заменила им мать.
— Анна! Вы... ты... наша...
— Ты вспомнил меня, Нацу, правда? — обрадовалась Анна, обнимая смутившегося Драгнила. — Как же ты вырос, а был таким маленьким!
— Не хочу нарушать вашу идиллию, но нужно срочно отправить вести, да и Люси необходимо вырвать из комы. Ты же знаешь, как это сделать? — обратилась Полюшка к Заклинательнице.
— Нужно приготовить специальный отвар из листьев и цветов тысячелистника.
— Так просто! Ну, Люси, сейчас ты очнёшься!
— Нет, Нацу, не всё так просто. Отвар должен приготовить и заставить выпить, тот человек, который любит Люси всем сердцем, иначе ничего не получится, и она может умереть.
— Какой ещё любящий человек?! — возмущению юноши не было предела. — И где его искать?
— А его не нужно искать, — Анна улыбнулась, глядя на удивлённое лицо Нацу. —
Он стоит прямо передо мной.
— Я? Но я же, просто... с Люси друзья.
— Вот как? Что же придётся попросить Грея...
— Чего?! Ага, прямо сейчас, ещё чего не хватало, чтобы эта ледышка целовала Люси своими скользкими губёнками? Ни за что и никогда!
— Вот как? Значит, ты готов помочь Люси? И ты на самом деле её любишь, ответь честно: это вопрос жизни и смерти, здесь нет места шуткам.
— Да, люблю, — слова так просто сорвались с языка, а на сердце стало так легко-легко и радостно. Нужно было сказать об этом давно. Но, казалось, что Люси видит в нём только ребёнка — доброго и милого, но ребёнка, а ему этого не нужно. Она нужна ему, как воздух, чтобы он мог вздохнуть и растворить её в себе.
— Вот и славно.
— Так и где растет этот... как его там... тысячелистник! Я мигом!
Сорвавшегося Драгнила, остановила женская рука и насмешливый голос:
— Куда собрался торопыга, у меня всё есть.
— Так, действуй быстрее, — рвение Нацу снова услышать голос Хартфилии, ощутить тепло её мягкой кожи или просто увидеть улыбку, похожую на сияние звёзд, сводит его с ума.
И Нацу, под руководством Полюшки и Анны, немедля приступил к изготовлению зелья: ничего сложного — заварить листья и цветы горячей водой, в пропорции один к одному и дать отвару настояться. Но и тут он сумел напортачить — то не досыплет трав, то перельёт кипятка, в общем, это секундное дело растянулось в добрые двадцать минут. И вот, когда чуть тёплый отвар, издающий горьковатый аромат, был готов, то молодого человека охватила паника. А что будет, если не получиться и Люси умрёт? Тогда... тогда и ему незачем жить.
— Эй, и чего ты боишься? У тебя всё получиться. Идём.
Люси лежала такая же бледная с посеревшей кожей, а некогда золотистые волосы потускнели — жизненная сила тихо, но неумолимо покидала её тело. Положив отвар на тумбочку, где стояла ваза со свежими цветами, которые приносили друзья каждый день, Нацу рывком приподнял спящую.
— Что ты делаешь, идиот? — накинулась на него Полюшка. — Это же девушка, а не мешок с картошкой!
— Да, Нацу будь понежнее.
— Да понял я, понял. — и Драгнил с осторожностью приобнял Люси одной рукой, так чтобы её голова оказалась на плече. Он трясущимися руками поднёс стакан к раскрытым губам, аккуратно малыми порциями вливал отвар.
И чудо или волшебство, или провидение произошло! С последними каплями, рука Люси дрогнула, пальцы сжали конец шарфа Нацу, а в широко распахнувшихся глазах отражались смятение и страх.
— Нацу? — послышался хрипловатый голос, от которого у юноши навернулись слёзы. Три месяца, целых три он мечтал услышать его. — Где я?
Отпустив шарф, Люси тяжело приподнялась — тело стало как будто чужим и вялым, а в голове царил полный сумбур — вязкие мысли и образы, словно желе, не хотели складываться в единую картинку.
— Люси, ты была в коме три месяца, — раздался голос Полюшки, она всегда была прямолинейна. — И, если бы не Анна, то боюсь ты бы не очнулась.
Только сейчас девушка заметила ещё одного посетителя, медленно к ней пришло узнавание...
— Ты... ты та девушка из моих снов! Но, Боже, как мы похожи...
Ласково улыбаясь, Анна присела рядышком, беря Люси за руку, однако это странное сходство сбивало с толку, да и новость о том, что она провела три месяца в коме, никак не проясняло ситуацию.
— Я, Анна Хартфилия — твой предок, — ещё один ушат ледяной воды на голову бедной Заклинательницы.
— Эмм, — только и сумела выдавить Люси. — А как, то есть откуда ты?
— Из прошлого, точнее мне помог Владыка Звёздных Духов...
— Что? Владыка?! Подожди-подожди, а сколько же тебе лет?
— Можно сказать, что больше четырёхсот, — рассмеялась Анна. — Не правда ль, Нацу?
— Так, на сегодня достаточно, — беззлобно заворчала целительница, скорее, для порядка. — У нас ещё много дел, да и завтра нас ждёт решающая битва, так что отдохните. И, Нацу, у тебя двадцать минут, а потом брысь отсюда.
— Битва?! И с кем же?
— С Зерефом и Акнологией, — тихо откликнулась Анна, а ответом ей послужила тишина. Да, это нелегко было принять. Два самых грозных и неуправляемых мага, могли натворить таких дел, хотя это они и так сделали, а последствия до сих пор разгребает весь магический мир.
— И сколько же времени на подготовку?
— До наступления завтрашних сумерек.
— Не густо...
На этом две волшебницы оставили парочку наедине. Люси вглядывалась в сверкающие радостью, серо-зелёные глаза Нацу, а он не отрывался от неё, всё остальное отошло на задний план. Враги и битва не имели никакого значения, они побеждали бесчисленное количество раз, справятся и тут.
"Сейчас или никогда"
— Нацу, я давно хочу тебе кое-что рассказать, — опуская взор, девушка внутренне была взвинчена как пружина, в данный момент решалась её дальнейшая судьба, да и лучше узнать всё сразу — любит ли он её, а не мучиться съедающими душу сомнениями.
— Люси, ты не против, если я начну первым, — перебил Драгнил и грустно улыбнулся.
— Конечно.
— Я люблю тебя! — без обиняков, на одном дыхании, выпалил тот и зажмурился крепко-крепко.
И тут же изумлённо раскрыл, почувствовав лёгкое, почти невесомое прикосновение мягких губ к своим. И поцелуй, больше напоминающий трепетание крылышек мотыльков, перерос в жгучий и яростный, мужские руки сгребают в охапку девушку, всё сильнее прижимая к груди, где бешено бьётся горячее сердце дракона, наконец отыскавшее своё истинное сокровище.
— И я люблю тебя, Нацу... Мы ведь всегда теперь будем вместе?
— Всегда, — прошептал он, прежде, чем вновь вовлечь её в новый, ещё более огненно-страстный поцелуй.
***
— Так и куда же она исчезла? Ах вот же она, — довольно улыбаясь, Полюшка достала хрустальный шар, отбрасывающий блики от пламени свечей.
— Коммуникационная лакрима?
— Так будет быстрее, сейчас я свяжусь с Макаровым, а ты, будь добра, иди отдохни.
— Но я хотела тоже переговорить с мастером.
Женщина одарила её таким недовольным взглядом, что Анна уяснила ясно и навсегда — спорить с Полюшкой себе дороже. Поднявшись со вздохом, девушка отправилась в гостевую комнату, и как только за ней закрылась дверь, колдунья произнесла заклинание и внутри шара появился лиловый туман, а затем и лицо Макарова, на котором сияла плутоватая улыбка.
— Ты как всегда прекрасно выглядишь...
— А ты, старый чёрт, как всегда пьёшь!
— ... и как всегда учтива и добра. Ладно, вот мы и обменялись любезностями, что же ты хочешь?
— Акнология и Зереф всё же объединили силы и всей мощью завтра обрушатся на гильдии, я не знаю с какой они начнут, но нужно оповестить всех немедля.
— Что?! Так это, правда... А ты откуда знаешь?
— Есть у меня один источник, который, кстати, нам поможет справиться с Акнологией.
— Поможет уничтожить это исчадие ада?
— Не совсем уничтожить, возможно, но я не уверена, он перейдет на нашу сторону.
— Да ты с ума сошла? Совсем уже поехала со своими склянками!
— То есть, когда я жизни спасаю твоим шалопаям — это в порядке вещей, а если...
Дальше Полюшка не договорила, лишь недовольно сузила свои рубиновые глаза и фыркнула, всем своим видом проявляя обиду, и мастер понял, что... что взболтнул лишнего.
— Прости меня, я не хотел тебя обидеть, но Дракон Апокалипсиса на нашей стороне? Звучит более, чем не реально.
— Ладно уж, прощаю, — милостиво согласилась она. — Нам поможет в этом деле Анна, предок нашей Люси.
— Недавно я говорил с Бобом, он упоминал о ней, однако она жила четыреста лет назад и как же очутилась здесь?
— Долгая история, потом расскажу, главное в том, что она является возлюбленной Акнологии! Есть загвоздка одна: он её и убил, не знаю любит ли он Анну... но стоит попытаться.
— Я понял тебя, тогда не стоит терять время, я извещу мастеров, а место сбора будет наша гильдия... и Полюшка.
— Что ещё?
— Ты всё так же чертовски хороша, — ухмыльнулся тот, прежде чем дымка рассеялась.
***
Скинув с себя тёмный бархатный плащ и платье, девушка осталась полностью обнажённой. Чуть вздрагивая от ночной прохлады, она поскорее забралась в постель, тут же натянув покрывало, которое скрыло всю её царственную наготу от лунного света.
Но мысли девушки витали далеко-далеко: она была уже там, в самой гуще битвы: среди крови, дыма и грязи. Среди павших товарищей, отдавших жизни ради светлого будущего, среди павших врагов, не уступивших своим тёмным душам. А рядом он, упивается всем этим зрелищем, и вглядываясь в такое родное и любимое лицо, искажённое гневом и яростью, она трепетала. Боялась ли она этой встречи? Желала ли она этой встречи? На эти вопросы Заклинательница отвечала твёрдым "Да". Но всё же страх и ужас уже запустили свои когти в душу. Получится ли у неё? На этот вопрос, увы, ответа не было.
И с такими тревожными мыслями, Анна погрузилась в сон.
***
Мужская ладонь властно, но в тоже время нежно сжимает мягкое полушарие груди. Вторая прижимает к себе, и девушка задыхается только от прикосновения своей оголенной спины к могучему торсу, ощущая исходящий жар от этой упругой и твёрдой кожи.
Терпкий и пряный, несравнимым не с чем, мужской запах, окутывает её, заставляя желать этого мужчину только сильнее. А он, лишь улыбается, о да, он прекрасно изучил манящее тело, трепетавшее в его объятиях. Перевернув девушку, он встречает затуманенный страстью взгляд золотистых глаз, молящих о продолжении изысканных ласк и мужчина не остаётся в долгу.
Припав к мочке маленького ушка, блондин, чуть прикусив её и настойчиво поиграв горячим языком, спускается вереницей лёгких поцелуев, скользящих по тонкой шеи, всё ниже к выступающим ключицам, где он оставляет свои жалящие метки, чем заслуживает стон.
— Распусти волосы, — хрипло повелевает он. — Мне нравится, когда твои волосы укрывают тебя, Анна.
И она не смеет ему противиться — срывает заколку, удерживающую густую массу волос, тут же укутавших её золотистым плащом. Легко подхватив девушку под колени, словно он была невесомой пушинкой, мужчина направился в сторону спальни.
Осторожно уложив Заклинательницу на прохладные шёлковые простыни, лишь усиливающие огонь желания, пылающий в их телах, блондин, буквально набрасывается на девушку, с дикой, необузданной страстью, оправдывая свой титул самого яростного дракона.
Руки жадно скользят по коже, всё ниже и ниже — настойчиво ласкают внутреннюю сторону бедра. Непрекращающиеся поцелуи он оставляет на припухших губах, на плечах и пышной груди. Резко раздвинув колени, мужчина одним мощным толчком входит в горячее тело.
— Акнология, — полувскрик - полустон срывается с губ Анны. Она лишь крепче прижимается к нему, скрещивая стройные ножки на спине.
Акнология лишь сильнее увеличивает темп, все резче и яростнее вонзаясь в девушку, а женские стоны и вскрики подстёгивают его доставить ей всё больше и больше удовольствия.
Последний толчок — и томный вздох Анны сливается с хриплым рычанием Акнологии, одновременно достигших пика наслаждения и взлетевшим куда-то за пределы своего сознания.
Затуманенный страстью зелёный взгляд прояснился и теперь с нежностью рассматривает свою избранницу. И как же долго он отнекивался от того, что Анна не его судьба? Как же долго прятал своё сердце? Ответ прост: всё это было до тех пор, пока Анна, его милая и нежная Анна (конечно, пока она не злится, а то можно так отхватить, что он и проверил на своей шкуре, получив хорошую затрещину) не взяла его в свои маленькие ручки, полностью приручив.
— Почему ты так смотришь? Что-то не так? — нахмурилась Анна.
— Нет. О чём ты говоришь вообще? Ты просто великолепна потому, что ты моя, и я люблю тебя. Я бы спрятал тебя от всего мира.
Признания в любви были столь редки от Акнологии, что можно пересчитать по пальцам, но они были столь сильны и весомы, и дороги её сердцу, чем пустые каждодневные хваления. Её мужчина любил доказывать свою любовь делом и поступками, а самое главное: она чувствовала себя защищённой.
— Ну-у-у, если каждая наша ночь будет такой, то я не против, — довольно улыбаясь и хитро блестя глазами, рассмеялась Заклинательница.
— Скажи, Анна, ты родишь мне сына?
Девушка внутренне напряглась, такое слышать от него ей ещё не доводилось. Разговоры о детях как-то откладывались, Акнология говорил, что это не к спеху, а сейчас заявляет так спокойно!? Но, не для того ли они живут, чтобы дать новую жизнь, она же сама так сильно хочет ребёнка, да и отказать ему в этом не в её силе.
— А почему ты об этом спрашиваешь? Что-то произойдет?
— Ну почему нужно задавать тысячу вопросов, прежде, чем ответить? — недовольно проворчал мужчина. — Всё в порядке и ничего не случилось. Просто ответь: да или нет?
— Да, у нас будет сын.
— Вот так и нужно отвечать, — с довольным видом протянул Акнология, сжимая свою будущую жену в объятиях.
— Постой-постой, — запротестовала девушка, высвобождаясь из тисков. — А почему именно сын? А если дочь?
— Нет, милая, первый родиться сын, который и будет защищать нашу дочь — свою младшую сестру.
— А ты?
— А я буду защищать всё наше семейство.
И на это, Анне, совершенно нечем было возразить.
Резко открыв глаза, Заклинательница судорожно вздохнула, сгоняя с себя остатки сна и возбуждения. Переметнув взгляд на незашторенное окно, где ночное небо уже окрашивалось румяной зарёй и гасли последние звёзды.
Завернувшись в покрывало, хранящее тепло, Анна подошла к окну, распахивая настежь. Холодный осенний ветер с удовольствием ответил на это приглашение, ворвавшись в комнату, внося с собой запах дождя и остужая разгорячённое тело.
Но, всё же, девушка оставалась там, во сне. Как же давно ей снились сны, такие, словно, бы живые, ведь в Небесном Чертоге душам не снятся сны, да и не спала она вовсе, ей оставались только воспоминания: где-то грустные, где-то радостные. И вот, сон, точнее небольшой обрывок, совсем крохотный:
" Ты же родишь мне сына, Анна?"... наполнял таким невероятным желанием жить и бороться за эту жизнь.
На небосводе осталось всего одна звёздочка, но как она боролась с подступающими лучами солнца, как сверкала и сияла, чем невольно привлекала к себе взор медовых глаз, но только не знали они, что где-то на окраинах Магнолии, пронзительные зелёные глаза, смотрели на эту же звезду.
