Only lovers left alive

      После такого рассказа, Александр больше не может уснуть.       Повелев подготовить себе ванну, он шлёт посыльного к Антипатру, недавно прибывшему в Вавилон из Пеллы, с приказом явиться на аудиенцию к повелителю.       Горячая вода, в которую он погружается, со временем расслабляет мышцы. Воздух, наполненный ароматами пряных масел, не может отвлечь Царя от мыслей о заговоре. От чего предостерегает его Гефестион? Неужели всё то, о чем пишет ему мать правда, и его наместник в Македонии предал его? Или ему нужно боятся не старого доброго помощника в делах Эллады, а кого-то, кто ближе. Здесь. Во дворце. Но Олимпиада все эти годы находилась рядом, видела и писала сыну обо всем происходящем дома. Полководец не верил ей, решив, что таким образом Царица добивается для себя власти. Возможно ли, что женщина просто дальновидна, а её великий сын просто совершает ошибку, не прислушиваясь к ней.       Сыну Бога сложно поверить в предательство Антипатра, тот служил Филиппу, поддержал Александра в правах на Македонский трон и много лет обеспечивал его многочисленную армию. В конце концов, его младший сын, Никанор, уже несколько лет служит личным виночерпием Царя и никогда не вызывал подозрений. Из всей семьи, не приятен военачальнику только Кассандр, старший сын наместника, учившийся вместе с царевичем в Миезе. Тогда он так и не смог свыкнуться с тем, что роль лидера отведена не ему. Вымещая свою злость и зависть на окружающих, он добился только полнейшей антипатии со стороны наследника. И позже, эта детская неприязнь переросла в холодность между мужчинами, которая практически перекрыла ход военной карьере сына Антипатра.       Александр поднимается и выходит из ванной. Пока он продолжает размышлять над сегодняшним делом рабы вытирают его кожу насухо, смазывают маслами и помогают одеться. Царю не нужно думать об этом, он уверен в Багое, ведь тот неустанно следит за его комфортом.       — Багоас, что говорят персы о предательстве? — ему нравится общаться с евнухом. Тот всегда, с уважением и восточной витиеватостью, но скажет правду. В отличие от некоторых царских советников. Взгляд внимательных карих глаз на мгновенье сталкивается с взглядом повелителя, будто пытаясь что-то понять. После некоторой паузы, юноша почтенно кивает. Его голос, как всегда звучит твёрдо и тихо.       — У нас, Искандер, говорят, что предатель, если он не дурак, всегда найдет способ оправдать свое предательство. — Мудро. — кивает Александр и жестом приказывает принеси ему царский венец.       Сын Бога не знает виноват ли Антипатр или это клевета Олимпиады, но он должен узнать. ********       Когда Царь появляется в тронном зале, призванный на аудиенцию наместник уже ждёт его. За эти десять лет он заметно постарел, это видно невооруженным глазом, но во взгляде всё ещё читается эта неутомимая энергия, которую ещё молодой царевич видел в чиновнике во времена правления Филиппа.       Видя то, как изменился Антипатр, Александр не может не думать о том, что стало со всеми юношами, когда-то окружающих его в школе Аристотеля. Что стало с ним самим. Так легко было не думать об этом, двигаясь вперед на край света, тем тяжелее думать об этом сейчас, когда власть и государственные дела тянут его назад на родину.       Никто не рискует нарушить тишину, пока Царь царей молчит и задумчиво смотрит на подчиненных.       — Я рад видеть тебя, старый друг. — Голос Александра всё так же твёрд и чист, Антипатр улыбается ему, пытаясь скрыть нервозность и страх за свою жизнь за этой улыбкой.       — Мой повелитель, ты вызвал меня, и я здесь. — Сын бога уже и забыл, как прямолинейны бывают македонцы «старой гвардии», тут же переходя к делу.       — Я призвал тебя в Вавилон по вопросу огромного количества жалоб, пришедших мне, на твою работу в Македонии и Греции.       — И все они написаны твоей матерью? — подает голос Кассандр, стоящий за правым плечом отца. Антипатр, конечно шикает на сына. Но поздно, тот уже привлек внимание военачальника. За все эти прошедшие годы он не стал менее надменным или гордым. Выряженный в дорогие ткани, он всем своим видом напоминает Александру, что они этим богатством должны быть благодарны именно ему, но почему-то он видит только пренебрежение и всё ту же детскую зависть.       — Ты привез его с собой, как свидетеля? Человека, который может выступить в защиту твоей невиновности? — в отличие от Кассандра Александр не повышает голос, от чего все подчиненные в зале напрягаются ещё больше. — Глупо с твоей стороны выбирать такого несдержанного защитника, Антипатр. Я ожидал от тебя большего. — Сын Бога поднимается с трона.— Вы погостите здесь, пока мои помощники проверяют все твои отчёты за годы работы в Элладе. — Каждое слово точно, как удар хлыста. Таким же тоном он отдает приказы на поле боя. И никто не смеет ослушаться полководца.       Царь царей выходит из зала первым, не замечая, как Кассандр, скрипя зубами, зло смотрит ему вслед.