The Burning Letters

Все так странно и глупо… Неужели слова значат больше, чем чувства? Неужели слова способны разрушить отношения? Но, как бы это не выглядело, со стороны, такое часто бывает. Некогда одна дорога вдруг разделяется на две разные и обрастает высокими стенами. И никто ничего не может с этим поделать. Часто мы обходим стороной свои настоящие чувства и говорим только о том, какими мы были разными, и что для того, чтобы окончательно убедиться в этом, нам понадобилось время. Не что иное, как ложь, под которой глыба гордости. В действительности, в глубине души, все иначе, не так эгоистично. Мы тоскуем, мечемся в постели от наплыва воспоминаний. Ищем родное лицо в толпе. Порой предпочитаем забываться. На пару недель убегаем к “промежуточным” – они нас целуют, удовлетворяют, помогают забыться. Но мы никогда не смотрим им в лицо. Боимся увидеть в них черты того, кого любим по-настоящему. Я не верю, что любовь забывается. Ее невозможно отпустить. Она подобна голубю в клетке без дверцы – так навсегда и остается там. В тебе. Однако со временем начинаешь иначе относиться к тому, что было. Со временем этот голубь в клетке, вскормленный воспоминаниями, становится украшением сада твоего сердца. Его посещают новые люди, кому-то из них ты показываешь птицу прошлого, а кого-то не пускаешь дальше калитки. Но в итоге непременно найдется тот, кто полюбит тебя вместе с твоими воспоминаниями. И это нельзя назвать милосердием с его стороны. Просто у этого человека есть такой же сад. И такой же голубь в клетке без дверцы. Для меня это ты. Буду честен с тобой: иногда мысленно я переносился в прошлое. Не потому, что здесь, сегодня, рядом с тобой, мне чего-то не хватало. Ты – другое. Ты – мое осязаемое настоящее. А то, что осталось в прошлом, – это подводные течения океанов, которые исподволь меняют ландшафт, но никогда не исчезают. Уверен, у тебя так же. Теперь я уношусь только в наше прошлое, ибо другого, для меня, не существует. Ты говорил мне, что не сближаешься со мной, из-за страха потерять. Я тоже. Но я также понимаю, что сближение неизбежно, ведь мы любим друг друга. Не бойся, я предельно откровенен, не потому, что вот-вот придет священник с последней исповедью, я таков, потому, что от того, кому принадлежишь не должно быть тайн. Я принадлежу тебе, Дин, и всегда буду. Я всегда с тобой, где бы я ни был. Жизни не одолеть настоящей любви. Потому, что она и есть жизнь.

Навеки твой, Сэм.