Танкистка

       У руин замка наступило ещё одно утро, с которого начинается тяжёлый день Милса. Очередной завал бумажной работы, сваленной на него Нобунагой, насмешки со стороны эльфов и недоброжелательные взгляды эльфиек. Производство оружия и пороха идёт своим чередом, иногда останавливаются проезжающие мимо торговцы. Казалось бы, всё как и всегда. Обычный рутинный день.       Вот только Милс в любой момент мог уснуть на ходу. В эту ночь он плохо спал из-за страшного грохота за соседним лесом. Услышав его ночью, он вскочил с постели и кинулся к окну. Ему показалось, что где-то рядом мог затаиться кто-то из эндов. Но грохот длился мгновение и стало абсолютно тихо вокруг. Только столб дыма виднелся за далёкими деревьями. «Подумаешь дым. Может какие-то проходимцы развели костёр и сидят, греются. Что касается шума…а, чёрт с ним! Мало ли обвал или… или мне почудилось. Конечно почудилось, ночами не сплю!» — успокаивал себя Милс. Долго ему не удавалось уснуть. Он ворочался на кровати и всё думал о случае в лесу, но позже, заснул беспокойным сном.       Утром ему припомнился дым и грохот, и он решил поспрашивать эльфов, не слышали ли они чего этой ночью. Некоторые говорили, что ничего не слышали и крепко спали, другие же наоборот, слышали грохот, похожий на шум грома, что и их забеспокоило. У разных были свои догадки по этому поводу. Осознав, что он не сможет спокойно провести этот день, ни разу не подумав об этом «ночном обвале», Милс принял решение — отправить небольшой отряд на исследование того места. Конечно, он долго перед этим распинался перед эльфами, но всё же упросил их отправиться. Валентина открыла заспанные, слипшиеся глаза, испытывая жуткий дискомфорт: ей было невыносимо жарко лежать на нагретом танке в своей танкистской форме; во рту, конечно, остался премерзкий привкус, после вчерашнего «очищения»; в животе урчало, при этом он втянулся, образовав собой вакуум. Это еще не все, но перечислять все охватившие ее чувства довольно бесполезно. Одним словом — ей было плохо. О, как ей хотелось проснуться в лагере рядом с товарищами и забыть тот ужас, как страшный сон. Она надеялась, что её товарищи живы и, что сейчас Николай или Василий дотронется до её плеча и скажет: «Вставай, Валенька! Все позади!» Но этого не происходило. «Тихо-то как… Как на поминках » — подумала Валя и потянулась. Она лежала на задней части танка, башня была повёрнута в сторону, дуло направлено перпендикулярно корпусу и смотрело в лес. Посидев и посмотрев немного в одну точку, Валя протёрла сонные глаза и обнаружила, что руки её были почти чёрные от копоти дыма. Тут радистка-пулемётчица опомнилась и кинулась к люку танка. Может кто-то из товарищей всё-таки выжил? Валентина открыла люк и забралась в кабину. Но никого не было. Только почерневшая аппаратура. Радистка коснулась пальцем одного из рычагов. На ручке остался чистый след, а кончик её пальца потемнел из-за сажи. Вале захотелось плакать. Ей сделалось очень одиноко от осознания того, что она совсем одна в незнакомом месте. Закрыв лицо руками, она тихо зарыдала. Как теперь быть, что делать? Когда она успокоилась, решила поступить так: сначала сходить разведать, куда она попала. Если попадётся водоём, отмыть с себя грязь и копоть. И было бы неплохо наткнутся на людей.       Тяжко вздохнув, Валентина выбралась наружу. Она спрыгнула с танка на смятую траву и осмотрелась: танк выкинуло на поле, окружённое смешанным лесом. За ним был оставлен след из сломанных кустов и смятой травы.       Валентина погладила тёплую броню машины. — Не боись, скоро вернусь, — промолвила она и побежала в ту сторону где, как ей казалось, должна была быть речушка или прудик.       Так она пробродила безуспешно какое-то время и всё оглядывалась в ту сторону, где остался её танк. Кругом были только высокие тенисты ели, развесившие зелёные лапы, и папоротник, доходящий до колена. Каждый шаг в этом море папоротника и прочей высокой травы был неизвестностью: мало ли, в этой зелени могла скрываться и змея.       И вот, между деревьями показался просвет. Валя бросилась к нему. Но стоило ей раздвинуть ветки, она увидела ту же поляну, с которой она так старалась уйти. — Тьфу ты! — Бархатова повернула назад и зашагала обратно в чащу. И снова ничего.       Валя всё шла и шла, и ничего нового не видела. Но внезапно при новом шаге она не почувствовала земли и чуть не упала в глубокую канаву. Цепляясь за торчащие из земли корни, Валя аккуратно спустилась к журчащему потоку. Она присела на корточки и опустила руки в прохладную воду. Поток уносил пыль и грязь с её ладоней по речной дорожке. Девушка набрала воды в ладони и умылась. Со щёк сошли копоть и пыль. Набрав воды снова, Валя поднесла, утекающую сквозь её пальцы, воду ко рту и наконец смочила пересохшее горло.        Не теряя времени, она решила искупаться, однако уловив в кустах по ту сторону ручья движение, неспешно стала застегивать форму обратно. Валя подняла голову и насторожилась, словно лань, услышавшая приближение охотников. Тут послышалось рычание, кусты раздвинулись и показалась слюнявая звериная морда с острыми зубами. Валя встала и осторожно попятилась назад с опаской. Зверь был большой и лохматый. Он приготовился прыгать на девушку, но та со страха бросилась бежать. Зверь помчался за ней. Валя бежала, не разбирая дороги. Ветки деревьев хлыстали её по лицу, кустарники цеплялись за штаны, замедляя её, а зверьё будто дышало в спину. Тут над Валиной головой просвистела стрела. Девушка посмотрела наверх и увидела тёмные силуэты между кронами деревьев. Ещё десяток стрел пролетел у неё над головой и зверь упал замертво на землю, истекая чёрной кровью. Валентина остановилась, увидела бездыханную тушу монстра и обессиленная упала на землю.