Танкистка

      Пышное облако закрыло собой, солнце на несколько минут поля и луга потемнели. Но уже совсем скоро ласковые лучи озарили землю сиянием. Так и в жизни бывает: проблемы могут затмить собой радость, но рано или поздно они пройдут и будет светить солнце. Так думала Валя, глядя в небо. Они с Клаусом уже почти прибыли к цели. — Я помню это место, — промолвила Валя. — кажется, вон за теми деревьями тропа. — Видишь, а ты говорила, что не пригодишься. Некоторые дороги на картах не обозначены.       Валя лишь закатила глаза. Опять этот фриц умничает. Вскоре послышался шум, девушка остановила лошадь. — Дальше сами, — буркнула она, смотря в землю. — Он мне не нравится… — Ну как же я без сопровождения, — возмутился Клаус. — Вот мой адъютант… — А я Вам не Ваша адъютант! — вдруг взорвалась Валя. — Езжайте дальше без меня.       Полковник пожал плечами и отправился дальше по тропе смятой травы. Танкистка подулась, но вскоре некий страх одиночества взял верх над гордостью и она рысью погнала коня догонять мужчину, благо он далеко не уехал. Валя не старалась его обогнать или даже поравняться с ним, Бархатова просто плелась сзади.       Когда же они приехали на поляну с самолётом, Клаус спрыгнул с лошади и повёл её за узду, Валя седло покидать не желала и осталась стоять у тропы. Полковник вышел на середину: никого не было, ветер шумел в деревьях и развевал полотна японских знамён над истребителем. — Любопытно, — промолвил Клаус. — А где же все? Откуда шли звуки? — А Вы к самолёту прикоснитесь, может и появится, — съязвила Валя.       И правда, стоило Клаусу оказаться от самолёта менее чем на метр, раздался грубый голос: — Эй, ублюдок! Отойди от моего самолёта! — раздалось за его спиной.       Словно из неоткуда появилась орава оборотней, несущих на носилках Наоси. Где-то сбоку затерялся Сципион со страдальческим лицом. Канно спрыгнул на траву и подошёл к полковнику в плотную и принялся разглядывать его амуницию. Клаус несколько сморщился в ожидании претензий в свой адрес. — Хэй! Да ты немец! — вдруг радостно воскликнул лётчик. — Привет Германия! — Да, здравствуй, дорогой союзник, — смущённо сказал Штауффенберг. — Я полковник Клаус фон Штауффенберг. А ты должно быть Наоси Канно? Мне о тебе много рассказывали, — он посмотрел в сторону Вали. — Оу, знакомые лица, — ухмыльнулся Канно. — Мы бы хотели тебя попросить присоединиться, — начала Клаус. — Видишь ли, нам нужен третий человек в экипаж танка, чтоб дать отпор Чёрному королю. Не хотел бы ты нам в этом помочь? — Чего? Не, я в танках не разбираюсь, я ж лётчик. И что за Черный король? — Он преследует цель: уничтожить людей в этом мире. Я сам его не видел, но судя по рассказам, стоит ему появится, луна на небе становится фиолетовой… Видел что-либо подобное? — поинтересовался Клаус.       Наоси задумался. Ему вспомнился день своего прибытия. Он видел, как драконы под фиолетовой луной подожгли город со стенами, он видел людей, спасающихся от огня. Эта страшная картина заставила Канно вспомнить пылающий Токио, который разбомбили.       К сердцу хлынула кровь, Наоси сжал кулаки. — Мне говорили, — продолжил полковник, — что ты появился в том городе со стенами. Тебя ведь повергло это в шок и я знаю почему. — Я помогу вам надрать зад этому Чёрному королю! — уверенно сказал Наоси, разминая кулаки. — Хорошо, что ты всё понимаешь, — улыбнулся Клаус и они пожали друг другу руки.       С довольным лицом Клаус вернулся к Вале. — Он согласен. Я умею убеждать, — сказал он улыбаясь. Валя снова закатила глаза. Наоси отлучился к своим оборотням, дабы сообщить им о своём отъезде. Естественно племя не собиралось отпускать своего небесного бога одного и было решено отправить в сопровождении одного из них. Дальше стояла проблема транспортная: лошади было всего две, а пассажиров четверо. Канно предложил следующее: — Всё очень просто, — начал он и схватил Валю за руку, прожигая её взглядом, — Я сажусь с барышней, а потом мы оба переходим в горизонтально положение.       От такого заявления Бархатова покраснела и стала похожа на советский флаг. Девушка, сидя в седле, огрела Наоси, стоящего на земле, пощёчиной. — Со мной сядешь, — сказал Штауффенберг. — А собака твоя с Валентиной.       Этот вариант был наиболее удобным, по крайнее мере для Вали. Как только они уселись, то направились на дорогу. И только бедный Сципион остался там и смотрел им в след. «Лучше бы они взяли меня, а не эту псину,» — думал с досадой он.