****
POV Юкимуры. Когда за Геничиро закрылась дверь, я аккуратно лег на кровать. Не хотелось ничего, даже думать… Хотелось просто лечь и забыться, а не пытаться бороться со всем этим… Не пытаться найти в себе силы на новый подвиг, не иначе, не стараться найти себе или другим оправдание… Когда я один у меня нет ни настроения, ни желания двигаться вперед, что-то делать… Когда я один, мне хочется просто перестать думать, отключиться от реальности… Вот такое чувство у меня поселилось и сейчас. Но нет, нельзя! Я не могу ему поддаться! Стоит только подумать о том, что если я перестану стараться, то из моей жизни уйдет всё: начиная от моего любимого занятия — тенниса, заканчивая друзьями и моей любимой и надежной командой, которая ждет и верит, что их капитан будет бороться вместе с ними… Они — с соперниками на корте, а я — с недугом! Каждый из нас ведет борьбу, и мы не можем проиграть… С таким настроем становится легче на душе, с такими мыслями легко засыпается… Они выгоняют из головы тревоги и апатию, которые поселяются за день в белых стенах такого же здания, где персонал и больные тоже белые, будто бы безликие… Решено, выйду от сюда — выкину из шкафа всё белое, которое там только может быть. Ведь так не будет постоянного напоминания о том времени, когда я был беспомощен… Нужно побыстрее заканчивать хандрить, брать себя в руки и идти на поправку, чтобы было легко уходить из этого жуткого места с высоко поднятой головой и личной победой! Конец POV Юкимуры. С такими мыслями больной юноша ещё некоторое время поворочался на своей узкой койке и уснул, спокойно и безмятежно. И зашедшая через пару минут медсестра увидела, что её пациент впервые за последние дни спокойно спит с улыбкой на лице … «—Наверно ему сниться что-то безумно хорошее, раз он так расслабления и умиротворен!» — подумала девушка и покинула палату, оставив его одного, забыв даже о том, что не положила на тумбу рекомендации лечащего врача, о которых она вспомнит уже в ординаторской.****
POV Санада. Когда я ушел от Сейчи начинало смеркаться. На улицах становилось все меньше народа, который еще час назад суетился и куда-то спешил. Я знал, что дед меня рано и не ждет, а это значит, что можно неспешно пройтись до остановки и обдумать все, что мы с Юкимурой сказали друг другу в тишине его палаты. Сейчи — мой друг и капитан, которого я ценю и уважаю. Если его сломает болезнь, то это будет огромной потерей. Ведь вместе с уверенностью в себе, за внутренними стенами пропадет и человек, который бросится без раздумий на помощь близкому, невзирая на условия и опасности. Если недуг победит, то мир лишиться прекрасного человека и в будущем, возможно, отличного спортсмена… Если он опустит руки, то распадется и команда, которая держится на одной только уверенности в своем капитане… что вот-вот он выйдет на корт и накажет за опоздания, наградит за успех, да и просто будет рядом безмятежной стеной, когда привычный мир становится не таким, каким был до этого… Только Сейчи так умеет. Одним взглядом он может вселять уверенность, злобу, ненависть, апатию, надежду… Если он опустит руки, то все закончится и для него, и для нас… Но как временный капитан и лучший друг я не позволю этому случиться… Я должен этому помешать! Должен настроить команду так, чтобы она ощущала, что это ещё не конец, и что капитан будет рядом… А так же поддерживать Юкимуру в это непростое время… Только вот как это сделать, пока не ясно… Но нужно срочно что-то придумать… Конец POV Санады. Парень, витая в собственных мыслях, пропустил тот момент, как зашел в последнюю электричку, как сошел на своей станции… действуя, как робот, на автопилоте. В том же трансе старшеклассник зашел в дом, погруженный в свои невеселые и тяжелые думы, которые отразились на его не слишком выразительном лице. — Геничиро, что-то ты даже не здороваешься. Случилось что-то плохое? — спросил достопочтенный Санада-сан у своего любимого внука, который разулся и сел напротив него… И что самое интересное: проделал он это все молча. Ни поздоровался, ни спросил, занят ли он, чтобы посидеть с ним. Такого за Геничиро раньше не водилось, уж слишком воспитанным и примерным был его внук. После слов своего деда, Санада наконец вынырнул из пучины дум, которые занимали его сразу после ухода от друга, и он обнаружил себя сидящим на подушках за низким столом в их гостиной. Подорвавшись с места, Геничиро пристыженно поклонился и сдавленным голосом произнес: — Прости меня, дед, я тебя не заметил. Санада-сан махнул рукой, и юноша расценил этот знак, как прощение, и сел на место. Сложив руки на коленях, он посмотрел на своего мудрого деда, который, как казалось Геничиро, должен был знать ответы на все его вопросы. Но вот как задать их и не обидеть своего родного человека, он не знал… — Я вижу, что тебя что-то гложет. Поговори со мной, расскажи о своих мыслях, что заставляют забыть обо всем на свете, и мы вместе попробуем в них разобраться. Ведь не принимай серьезного решения, выслушав только одну сторону. Понимание того, что дед прав, пришло почти мгновенно. Привычно пересев ближе к умудренному жизнью человеку, Геничиро начал свой рассказ: — Я запутался в своих мыслях, словно в лабиринте, и не знаю, где выход, — Санада-сан на эти слова кивнул, прося продолжить, и Геничиро подчинился. — Я не знаю, как мне быть. Я хочу, чтобы Сейчи не сомневался в правильности своих решений и не опускал руки. Хочу видеть его счастливым. А так же хочу понять, как мне поступить с ребятами, которые надеятся и ждут от меня принятия решений и советов. Я не знаю, что со всем этим делать… На последних словах юноша опустил голову. Ему казалось, что его проблемы не стоят того, чтобы отвлекать кого-то, а тем более близких от их собственный забот и проблем… Но дед Геничиро все решил иначе… — Хм… Время человека не ждет и идет своим чередом… Все, что должно произойти с твоим другом — произойдет, и ты ничем тут не поможешь… только будь рядом. Пока есть жизнь, живет и надежда, не забывай об этом… Старец прервался, чтобы погладить свой гладкий подбородок, обдумывая следующие слова. — Холодный чай и холодный рис терпимы, но холодный взгляд и холодное слово — невыносимы. Стань другом своим сокомандникам, стань их опорой… Узнай каждого из них так же, как и себя, чтобы понять, как им помочь. Только так ты сохранишь мир в коллективе, лишенном сильной руки вашего лидера… Проводи с ними больше времени, ведь порой один миг дороже всех сокровищ. Геничиро удивленно посмотрел на своего предка, поражаясь тому, как легко ему даются такие мудрые и правильные мысли, облеченные в слова, которые так и не смогли прийти в его буйную голову. — Спасибо за ваши мудрые слова, я уже и не надеялся найти ответы… — и склонился перед дедом в низком поклоне, как сидел, до пола, показывая уважение и принятие всего сказанного. Старик улыбнулся юноше, похлопал под плечу. Геничиро поднял голову. — В первый момент жизни появляется тело, а характер, силу и ум человек копит сам. Вот и ты сделай выводы, поразмышляй, и ты придешь к своим выводам. Практически в любой неприятной ситуации спрятана возможность изменений к лучшему. И я надеюсь, что у вас все будет так же, как и у других, и вы сможете все преодолеть, — дед, обычно скупой на ласку к своему внуку, погладил его щеку худощавыми пальцами. — Иди, перекуси и ложись спать. И всегда помни, что спрашивать и делиться своими переживаниями — не стыдно и не зазорно, а не спрашивать — глупо и бессмысленно. Геничиро встал с пола и с поклоном вышел из просторной гостиной, оставляя деда в одиночестве. «—Эх, молодость! Неужели и я когда-то был таким же сомневающимся и боящимся спросить совета? Неужели я так же, как и Геничиро боялся разочаровать своим незнанием ситуации поднять недовольство родных?» — подумал старик, погружаясь в свои воспоминания из детства, которое было так давно… Продолжение следует.