Глаза

Алек не помнит как добрался домой. Как оказался в своей кровати. Все словно в тумане. Словно… словно это все сон. Александру с каждым днем все сильнее кажется, что это все — чертов сон. Голова идет кругом, сердце колотится, как сумасшедшее. Как такое могло произойти?! Единственное, что крутилось у нефилима в голове. Но неожиданный стук в дверь возвращает в реальность. — Алек, с тобой все в порядке? Я просила Магнуса помочь тебе, но… — Изабель обеспокоенно рассматривает брата, стараясь найти изменения. — Из, все хорошо. Давай попозже… Я сейчас немного… занят. — Хорошо, только обещай, что если вдруг что, ты сразу мне скажешь! — Обещаю. — Алек кивает головой, успокаивая сестру. Он не особо верит в свои слова, хотя бы потому, что Из в любом случае все узнает первая. Даже его самого. Целый день уходит на раздумья, на уборку комнаты, на воспоминания, на душ в конце дня, когда те самые воспоминания отзываются сладким спазмом внизу живота. Он чувствует себя иначе. Во многом благодаря магу, но это не меняет того, что он сделал. Как поступил. Маг не успевает ничего сделать, сказать, как мальчишка пропадает в портале. Обдуваемый холодным, морским воздухом, Магнус еще раз проклинает себя за то, что когда-то ввязался во всю эту канитель с нефилимами, спасением чужих душ и любовью. Чертыхается и все равно не может представить, как бы он смог бросить маленького мальчика с лазурными глазами и позволить демонам забрать его ангельскую душу. Он вспоминает маленького Алека, его улыбку, глаза, голос. Воздух словно вышибает из его груди. Хочется вдохнуть поглубже. Хочется забыть обо всей боли и неудачах.

***

Осень сменяет лето, наступает холодная зима. Александр все реже вспоминает мага, лучше спит и больше работает. Джейс все также встречается с Клэри, беспощадно тормозит и ревнует к Саймону. Изабель строит глазки Рафаэлю и злит маму. Все, вроде бы как, на своих местах. Все, вроде бы, так, как должно быть. Алеку кажется, что именно так все и должно быть. Как раньше. Но еще он знает, что в его сердце теперь еще одна зияющая, неизлечимая дыра, что он так рьяно игнорирует. И все бы и дальше шло так, как должно было бы идти, только никто не отменял демонов, задания и смертельный риск быть убитым самым страшным способом. Этого нефилим боялся больше всего. Нет, не умереть. Увидеть, как умирает кто-то из его близких. Это было страшнее любого Ада. Это и было его личным адом. Боли было больше, чем предостаточно. Потерь тоже. И глаза от шока и страха расширяются и снова сужаются, руки потеют, как у неопытного мальчишки, а волосы на затылке становятся дыбом, когда Джейс вносит маленькое, окровавленное тело его брата Макса и с бешенством осматривает окружающих. — Ходж! Ходж! Макса ранили! — весь Институт приходит в действие, все бегают, мельтешат, кричат и пытаются помочь. Руны не помогают, настойки, что оставались с прошлых заданий и запасов, закончились. Бездействие убивало сильнее демонского яда и ангельского клинка. — Что… у нас ничего нет! — Мариза в бешенстве смотрит на Ходжа, стараясь сохранить свою стойкость и уверенность, что держится на волоске, держится, пока Макс не закрывает глаза. Сердце предательски замирает, а на глаза накатываются слезы. — Не смей, Максвелл! Держись! — Джейс хватает брата за руку, словно стараясь помочь. — Нам нужен маг. Нам нужна помощь, — выдыхает Александр и переводит взгляд на Изабель. — Найди Магнуса, он нам нужен. Младшая Лайтвуд лишь кивает головой и исчезает в дверях Института. Спустя несколько часов, она возвращается с визиткой, торчащей из дверей лофта и потухшим, взволнованным взглядом. — Как Макс? Он еще…еще держится? — Он спит. Не знаю сколько он так протянет. Где Магнус? Он ищет заклинания? — Алек с надеждой смотрит на сестру, сжимая до боли стрелу. — Нет. Я не нашла его. Лофт пуст, словно там никто и не жил. Только визитка. Я хотела отследить его по ней, но ничего не вышло. Он словно…словно исчез. Испарился. — Дыхание сбивается на бешеный темп, безысходность давит на виски, оставляя противный осадок страха на сердце. Нефилим нервно сжимает и разжимает стрелу в руке и забирает визитку. — Мой милый Александр, мне очень жаль, что так вышло. Очень жаль, что тебе пришлось пережить это все. Ты многого еще не знаешь. Не знаешь, почему и зачем я так поступил. Но, думаю, теперь это не имеет значения. Прошу, не забывай, что для меня, ты не просто нефилим, не просто охотник. И береги себя. В голове звучал голос Магнуса. Такой отчетливый, такой явный, словно он стоял позади него и шептал ему на ухо. Алек закрывает глаза, сглатывая ком в горле и снова смотрит на визитку. — Он ушел, Изабель. Нам придется искать помощь у кого-то другого. — Алек, Макс умирает, прямо сейчас, в эту секунду и… — Я знаю! — резкий крик брата доводит сестру до ступора. Он никогда не позволял себе так разговаривать, никогда не был на столько напуган и растерян. Беспомощность выводит из себя. Все новые и новые мысли лезут в голову. Новые решения проблемы. Но он не знает за что ухватиться. — Прости… я так… прости, Из, — старший Лайтвуд закрывает глаза и быстро уходит, перепрыгивая по две ступеньки. Дверь в комнату открыта — все, как обычно. Глубокий вдох и выдох. Он садится на кровать и сжимает в руке тонкую, яркую картонку. Еще один вдох и тонкая, красная струя стекает с живота, капая на пол. Из руки падает черный, демонский коготь, пропитанный ядом. Сознание заволакивает черной пеленой, забирая его в темноту. Алек знает, что Магнус не оставит его. Он придет, спасет, вылечит, не оставит. Эта чертова вера заставляет идти на безумные, опрометчивые поступки, но Алеку так плевать. Ведь от этого зависит жизнь его брата. От этого зависит его жизнь, а еще… еще он сможет снова его увидеть. Ему снятся карие глаза, родинка над бровью и мягкие губы, с привкусом виски или мартини. Теплые руки, тягучий шепот и сладкая нега. На заднем фоне сна, он слышит крики и беспокойные вопросы. Слышит резкое: « — Да разойдитесь вы!» А потом ничего. Пустота. Без снов и криков. Только одна единственная просьба: « — Оставайся со мной, ладно?»