***
Вернувшись в гостиную факультета, Гарри все же тайком выпил умиротворяющего бальзама, подозревая, что вечером ему не повредит капелька искусственного спокойствия, чтобы было легче держать себя в руках. Он решил пролистать учебник по зельеварению, намереваясь выяснить, что Снейп уничтожил, не считая описания нескольких заклинаний, которые Гарри уже и так запомнил, хотя не все опробовал. Наученный горьким опытом, он не собирался ими пользоваться, по крайней мере, до тех пор, пока не уговорит Снейпа рассказать, для чего они предназначены. Эта идея пришла Гарри в голову, как только он вытащил учебник из сумки. – Ты снова с ним? – Гермиона неодобрительно поджала губы. – И что в этом необычного? В понедельник у нас зельеварение, – Гарри привык к подобным замечаниям и старался пропускать их мимо ушей. Как ни странно, Рон больше не доставал своими разговорами о приближавшейся игре – видимо, обиделся на Поттера из-за его упрямства. Это было к лучшему. Гарри требовалось собраться с мыслями, чтобы хорошенько обдумать все факты, которые сегодня стали ему известны: и о своей незавидной участи, и о жестоком приказе директора Снейпу. Удивительно, но именно второй вопрос сейчас волновал Гарри сильнее, чем собственная судьба. Учитывая ситуацию, он просто положился на содействие Снейпа, ведь сам абсолютно не разбирался в темных искусствах. И закономерно следовало побеспокоиться о том, чтобы Снейп имел возможность помочь, а не был заточен в Азкабан за убийство Дамблдора. Так что с приоритетами Гарри определился еще до того, как в спальне раздалось сонное сопение его товарищей по комнате. Задернув поплотнее полог кровати, Поттер наколдовал маленькую светящуюся сферу, чтобы не лежать в кромешной темноте, и принялся рассуждать, пытаясь понять, зачем Дамблдору понадобилось отдавать Снейпу приказ убить его, если он и без того умирал из-за поврежденной проклятьем руки. «Не может же он желать лишь подставить Снейпа? Даже его жестокость по отношению ко мне объяснима – моя смерть должна спасти другие жизни. И это уже мои проблемы, что я не хочу становиться жертвенным козлом. Значит, и тот приказ должен привести к какой-то выгоде, – Гарри старался не спешить с выводами, продвигаясь в своих размышлениях по шагу, чтобы ничего не упустить. – Какая польза будет от Снейпа, если он собственноручно убьет директора? Отвлечет на себя внимание? Нет. Глупо лишаться сильного незаурядного мага только для создания «дымовой завесы». Да и что таким образом можно скрыть? Здесь что-то иное. Я бы скорее поверил, что Дамблдор захотел оставить школу на Снейпа, а не на свою заместительницу МакГонагалл. Но убийцу никто не сделает директором. Хотя… – Поттер почувствовал, как его сердце неистово заколотилось в груди от пришедшей в голову догадки. – Волдеморт мог бы поставить Снейпа на этот пост. Вполне подходящая кандидатура, если посмотреть с такой точки зрения. Пожиратель и профессор в одном флаконе. Неужели Дамблдор думает, что стоит ему умереть, как власть сразу окажется в руках этого уродливого маньяка Волдеморта? И все равно – зачем убивать? Может, чтобы просто не мучился? Но требовать подобное…» Гарри перевернулся на бок – теперь огонек горел за его спиной, распространяя вокруг мягкий голубоватый свет, успокаивающе действующий на растревоженную нервную систему. «А если посмотреть иначе? Что мне известно необычного про Снейпа, кроме того, что он шпион, Принц-полукровка и тот, кто пообещал мне помощь? – минут пять мысли в голове Поттера скакали с одного на другое, выискивая необходимую зацепку. – Я зимой подслушал Снейпа и Малфоя. Речь шла о Непреложном обете, нарушение которого магия карает смертью. Мерлин! Он же не Дамблдору дал этот обет? Если нет, то кому тогда? Почему он говорил об этом Хорьку? Малфой рыдал в туалетной комнате и жаловался Миртл, что не может чего-то сделать и его поэтому ожидает смерть, – Гарри уселся в кровати, подложив под спину подушку. Строить гипотезы при таком ограниченном количестве исходных данных было неимоверно сложно. – Малфой еще в Хогвартс-экспрессе хвастался, что учеба его не интересует, и у него впереди более серьезные и славные дела. С сентября он подозрительно себя вел. Уверен, что это Малфой пытался переправить в школу то проклятое ожерелье, из-за которого пострадала Кэти Белл. Не знаю как, но это он подсунул Слагхорну медовуху с ядом, а Рон отравился ею. Оба эти случая связаны с пабом «Три метлы». Так что, думаю, объяснения, как Малфой все это провернул, надо искать там. Но не это сейчас мне важно. Хорек чересчур высокого мнения о себе, поэтому отказался от помощи Снейпа тогда – зимой, когда я подслушал их. А теперь рыдает… Ожерелье, медовуха… Он должен кого-то убить. Ему приказали это сделать, раз он боится наказания за невыполнение. Это логично. Но кто его жертва? Я? Вряд ли. Волдеморт жаждет собственноручно со мной расквитаться. В таком случае, пожалуй, я не слишком ошибусь, если предположу, что его цель – Дамблдор». Гарри чуть не слетел с кровати, сообразив, что сумел выстроить вполне приличную версию. Разумеется, не существовало гарантий, что все было именно так, как он представляет, но выглядело очень последовательно. «Вот! Вот оно! Ведь никто не в курсе того, что директору недолго осталось. Он тщательно прячет поврежденную руку от посторонних глаз. Дамблдор, вероятно, знает о попытках Малфоя и догадывается, что тому не хватит духу убить, раз он пробовал подсунуть яд и проклятое украшение. Поэтому Дамблдор и заставляет Снейпа, чтобы приказ Волдеморта был якобы исполнен, если не Малфоем, то другим Пожирателем Смерти. И явно это должно случиться при свидетелях – иначе как доказать этот факт? А это просто смертный приговор Снейпу, и Волдеморт его не спасет, если сам же и не заавадит. Это следует предотвратить, и не важно, на что там рассчитывает директор. Мне плевать! Мне Снейп нужен живым и здоровым, не то и мне придется сдохнуть. Где я еще возьму специалиста по темным искусствам? Да, я – эгоист! Я не хочу умирать и жажду вытащить из себя дрянь, чтобы перестать быть хоркруксом, – Гарри почувствовал, что слезы наворачиваются на глаза, и крепко зажмурился, глубоко дыша, чтобы взять себя в руки. – Так, и что мы имеем? В планы директора и Снейпа я открыто влезть не рискну, да и вычислят меня они моментально… А вот помешать Малфою строить козни, это, пожалуй, мне по силам. Значит, начну с этого. Лишним в любом случае не будет. Нечего было в меня Круцио швырять. Я, конечно, тоже не щекочущими чарами ответил, но он сам напросился», – на фоне личных невеселых перспектив Гарри уже не так сильно переживал о том, что применил к Малфою серьезное проклятие, которое чуть не отправило того за грань. Вымотав себя размышлениями о Снейпе, Малфое и Дамблдоре, Поттер смог уйти от постоянного обдумывания собственной судьбы. Решение было принято, приблизительный план действий быстро и четко выстроился в сознании, и Гарри, посчитав, что больше ничего толкового ему в голову не придет, погасил огонек и, спасибо успокаивающему зелью, довольно скоро заснул.***
Следующая неделя прошла для Гарри под девизом «Сбеги от друзей незаметно». Все свободное от обязательных занятий время Поттер, прячась под мантией-невидимкой, тратил на слежку за Малфоем. Следовало разузнать, чем же тот занимался в Выручай-комнате. В том, что у Малфоя там была какая-то важная миссия и он практически ежедневно наведывался в эту секретную комнату не для того, чтобы просто поразвлечься, не возникало ни малейших сомнений. Гарри даже подумывал, чтобы прекратить беготню за Малфоем по всему Хогвартсу и устроить возле Выручай-комнаты наблюдательный пункт. Но пока не решался воплотить эту идею в реальность, все-таки надеясь подслушать какой-нибудь разговор, который бы помог разобраться – что же на самом деле приказали Малфою и не ошибается ли Гарри в своих догадках об убийстве Дамблдора. Рон продолжал сердиться на Гарри и без устали повторял, что лучше бы он добился отмены отработок вместо того, чтобы целыми днями где-то пропадать, непонятно зачем выслеживая Малфоя. – Да у него кишка тонка в Пожиратели идти, – этот аргумент казался Рону вполне убедительным, чтобы еще в сентябре отмахнуться от предположения Гарри о том, что Малфой задумал неладное. – Ты становишься таким же параноиком, как и Грюм. Бди-тель-ность… Гермиона и вовсе считала его действия безответственной тратой времени, которое можно было использовать для повышения уровня своих знаний. – Даже профессор Дамблдор предупредил тебя, чтобы ты не выдумывал и занимался учебой, – не уставала она напоминать ответ директора на высказанные подозрения Поттера в виновности Малфоя в инциденте с проклятым ожерельем. – Хватит играть в шпиона, Гарри, займись вместо этого подготовкой к экзаменам. А что Поттер мог им возразить? Что он обязан быть предельно внимательным, если не хочет умереть в ближайшее время? Он не собирался им объяснять, что может и не дожить до тех экзаменов, о которых ему твердили. Гарри не сомневался – его друзья заботились о нем. Но их привычка не слишком прислушиваться к его словам и самим решать, что для него лучше, навязывая собственную точку зрения, с каждым годом раздражала все больше, начиная походить если не на принуждение, то на стремление управлять его поступками. Всплывшая по воле Снейпа истина терпимости не добавляла, заставляя Гарри остро реагировать на все попытки друзей отвлечь его от действительно важных, по его мнению, дел. Малфой после стычки с Поттером старательно делал вид, что просто не замечает его, но Гарри пару раз улавливал в его глазах отчетливый отпечаток страха. Видимо, чуть не распростившись с жизнью, тот понял, что для его здоровья будет полезнее держаться подальше от Поттера. Малфой каждый вечер наведывался в Выручай-комнату, но всегда был неимоверно осторожен, тщательно прикрывая за собой дверь и не позволяя никому прошмыгнуть следом за ним. Гарри не успевал даже рассмотреть что-либо внутри, настолько быстро Малфой скрывался в зачарованном помещении. Но он не сдавался. Гарри упрямо дожидался, когда Малфой закончит со своими делами и покинет Выручай-комнату, чтобы по его злому и расстроенному виду в который раз убедиться – у того что-то по-крупному не ладилось. Это вселяло надежду, что время для разбирательства еще есть и Гарри удастся вывести его на чистую воду до того, как он выкинет очередной фортель, а кто-то от этого пострадает, как Кэти или Рон.***
Северус не спускал с Поттера глаз, едва лишь тот попадал в поле его зрения. Кроме того, что страх из-за осознания, что он является хоркруксом, вполне мог довести парня не только до невроза, но и до помешательства, еще существовала вероятность, что Поттер не удержится и попытается поделиться тайной с друзьями. Поэтому Снейп не хотел пропустить признаков любого расстройства его здоровья – от серьезного душевного разлада до магического истощения. Но шли дни, а Гарри стойко нес на своих плечах тяжесть собственной участи, доказывая истинность слов Дамблдора, что он необычный молодой человек с глубоким пониманием долга. Во время очередной отработки они много говорили о занятиях, которые проводил для Гарри директор, и вместе старались разобраться, чем тот руководствовался, показывая определенные воспоминания о жизни Риддла. Порой им казалось, словно Дамблдор ожидал, будто Поттер сумеет понять что-то такое, что ускользало от него самого, но боялся в этом признаться. Безусловно, все его намеки сводились к тому, что следовало отыскать все артефакты с частями души Волдеморта. Предполагаемое Дамблдором количество созданных хоркруксов косвенно подтверждалось воспоминаниями профессора Слагхорна, которые Гарри добыл буквально за несколько дней до своей схватки с Малфоем, приведшей к назначению наказания и откровениям Снейпа, перевернувшим представление Поттера о всеобъемлющей доброте директора с ног на голову. Гарри снова попытался выяснить что-нибудь про отданный директором приказ об убийстве его самого, но наткнулся на твердое нежелание Снейпа не только обсуждать эту тему, но и вспоминать о ней – тот так рассердился, что даже повысил голос и ввернул пару неприятных эпитетов, выплескивая свое негодование на вмешательство Поттера в чужие дела. Гарри чуть не ляпнул, что Снейп тоже вмешивается в его дела, но вовремя прикусил язык, испугавшись, что тот откажет ему в помощи. Однако свои наблюдения под мантией-невидимкой Поттер не собирался прекращать, решив еще раз побеседовать со Снейпом, когда раздобудет хоть немного конкретных фактов о деятельности Малфоя, которые можно будет обсудить.