Никому не позволю

До отбоя оставалось чуть больше часа, когда Гарри, готовившийся вместе с Роном к занятиям в относительно тихом углу гостиной факультета, собрал свои книги, планируя отправиться к Снейпу. – Я тебя подстрахую, – безапелляционно вполголоса заявил Рон, сразу догадавшись, куда намылился Поттер, ведь тот договаривался о визите в его присутствии. – Не нужно, – Гарри покачал головой, усиливая впечатление от своих слов. – Вдруг задержусь – двоим сложнее от дежурных скрыться, а они лютуют после того, как в воскресенье дверь апартаментов Кэрроу была разукрашена оскорбительными надписями, – последовал тяжкий вздох. Поттер, даже догадываясь, чья это работа, не стал вмешиваться, не желая лишний раз ссориться. Он личное мнение на этот счет уже высказал, об опасности предупредил, а приказывать и что-либо запрещать у него не имелось никакого права. Однокурсники – люди взрослые. Сами разберутся, что делать, а чего – не стоит. К тому же, противореча собственным убеждениям, Гарри втайне удовлетворенно наблюдал за негодующими Пожирателями Смерти, занявшими должности учителей, которые от злости едва не выскакивали из шкур, а уличить в пакостничестве никого конкретно так и не смогли. Рон, правда, серьезно поговорил с сестрой: убедился, что она участия в студенческой акции не принимала; объяснил, что из-за ее необдуманных поступков может пострадать вся семья; не забыл напомнить, что сам он уже и так по глупости привлек к ним внимание. В заключение профилактической беседы Рон пообещал сообщить родителям, если Джинни решится на «безголовое геройство». – Ладно, просто спущусь с тобой туда, – полностью отказываться от своего Рон не хотел. – Ты же знаешь этих трусов, на двоих они не посмеют напасть. – Я возьму мантию, – Гарри произнес последнее слово с нажимом, уточняя тем самым, что речь идет о мантии-невидимке. – Меня никто не увидит, следовательно, и цепляться не будут. – Хорошо. Однако не рискуй зря, – сдался наконец Рон, понимая, что при таком раскладе станет только помехой. – Постараюсь, – бросил Поттер и помчался в спальню относить учебники. Накануне он не ходил к Северусу, а десяти минут, проведенных в его присутствии в директорском кабинете, было мало для того, чтобы запастись достаточным зарядом уверенности в своих силах, необходимых для преодоления жизненных трудностей. Так что он чувствовал заметную потребность в обществе Снейпа.

***

Лишь достигнув подземелий, Гарри вспомнил, что в спешке так и не взял с собой мантию-невидимку. Досадуя на свою рассеянность, он спустился по лестничному маршу, вступив на условную территорию слизеринцев. До апартаментов Снейпа оставалось не так уж и далеко: следовало дойти до развилки почти в самом конце коридора и возле кабинета зельеварения свернуть направо – путь налево после пары переходов привел бы к гостиной Слизерина. – Поттер! А что это ты без эскорта? Теряешь позиции? – вышедший навстречу шестикурсник Харпер насмешливо ухмыльнулся, а сопровождавшие его Крэбб и Гойл, после побега Малфоя примкнувшие к нему, засмеялись, словно услышали удачную шутку. – И вообще – что ты делаешь в наших подземельях? – злобно насупившись, Харпер остановился посреди коридора, вместе с гороподобными дружками практически перекрыв дорогу. – Забыл перед тобой отчитаться, – тихо огрызнувшись, Гарри попробовал обойти недружелюбно настроенную компанию, но ему не позволили. – Ты не торопись! Я тебе вопрос задал. Нам интересно получить ответ, не так ли, ребята? – Харпер выразительно посмотрел на Винсента и Грегори – скорее, чтобы напомнить Поттеру про их славу драчунов, чем ради желания узнать их мнение. – К тому же из-за твоего Уизли наш факультет сегодня потерял двадцать баллов. Не расскажешь, зачем он Снейпу был нужен и кто это приходил в школу? – Вот у Снейпа и спроси, – Гарри, хоть и держал себя в руках, но чувствовал, как злость постепенно набирает обороты. Он снова предпринял попытку отправиться дальше, но, как и прежде, безуспешно – Гойл, нагло скалясь, пихнул его в плечо, с легкостью отбросив назад. – Ты не умничай, а отвечай! – Харпер, получив наглядное доказательство физического превосходства своих дружков-громил, вошел в азарт. – Не то мы сейчас объясним тебе, как необходимо разговаривать с чистокровными, и не поглядим, что ты любимчик свихнувшегося Дамблдора. Надо же – герой, – последнее было произнесено крайне язвительно. – Проверим, какой ты герой без нищеброда Уизли и остальных таких же голодранцев. Винсент и Грегори, будучи как минимум на голову выше ровесников и раза в два шире любого из них, принялись ради развлечения толкать Гарри друг к другу, как мяч. Но Поттер извернулся и отбежал на несколько шагов назад, его волшебная палочка тут же направилась в сторону противников. По хорошему, ему бы следовало возвратиться в свою гостиную и не провоцировать Харпера и его «свиту», но характер не позволял отступить, да и Снейп, предупрежденный о визите, явно уже ожидал. – Уйдите с дороги, не то… – Гарри хотел еще что-то добавить, но у него тут же вылетело, что именно, потому что в его ушах отчетливо прозвучало: «Что ты с ними возишься?! Оглуши – и иди, куда планировал!» В первое мгновение тошнотворной волной накатил страх. Том-огрызок неделю молчал, не давая о себе знать, и Гарри успел забыть, как это жутко, когда ты слышишь того, кто существует в твоем же теле. – Угрожаешь? Нас больше, если ты не заметил, а это – бесспорное преимущество, – демонстративно медленно доставая волшебную палочку, дерзко бросил Харпер. Крэбб и Гойл повторили его действия, и теперь в Поттера целились трое слизеринцев, от которых ничего доброго ждать не приходилось. – Так что или проваливай, или отвечай на мои вопросы! «Что ты уши развесил и труса из себя корчишь?! Ступефай! Круцио! Орбис! Покажи им их место!» – завопил в голове Огрызок, и несколько дезориентированный таким напором Гарри ответил ему: – Заткнись! Я тебя не собираюсь слушать! – Ты будешь меня слушать! – заорал Харпер, разозленный ненавистью в тоне Поттера. Откуда ему было знать, что слова предназначались не ему. – Тебе здесь нечего делать! Ты вообще должен был в колыбели сдохнуть и никому не портить жизнь! «Да как он посмел кричать на тебя?! Накажи его! Экспульсо! Круцио! Убей! Авада Кедавра! Авада Кедавра!» – словно сумасшедший бесновался Том-огрызок. Из-за раскомандовавшегося куска души Риддла, отвлекавшего на себя внимание, Гарри чуть не пропустил летевший в него Ступефай, увернувшись в самый последний миг. Он и не заметил, кто из троих противников бросил в него проклятие. Возмущение безосновательным нападением, точно смерч, закружило в Поттере эмоции, перемешивая их и вызывая желание послушаться совета Огрызка и проучить Харпера и зарвавшихся сокурсников. «Давай, покажи им, на что ты способен! Я же знаю, ты жаждешь расквитаться с ними! А если боишься, дай мне постоять за нас! Как-никак, они и меня оскорбили, ведь я – это ты! Ударь Экспульсо – пусть их кишки размажет по стенам!» – не умолкал Том-огрызок. Случившееся выбило почву из-под ног Поттера, судорожная попытка блокировать выступление подселенца привела к приступу головной боли, а три волшебные палочки, нацеленные прямо в лицо, не оставляли шанса избежать столкновения. Гарри уже готов был поддаться уговорам и применить магию, чтобы хотя бы обездвижить соперников, кончик его палочки даже начал вырисовывать в воздухе необходимый символ для колдовства, а с языка почти сорвалось заклинание, когда в конце коридора появился стремительно приближавшийся Снейп, в мгновение ока оценивший ситуацию и грозно рявкнувший: – Прекратить! Что здесь творится?! Поттер, двадцать баллов с Гриффиндора! Следуйте за мной! А вы, – он сердито зыркнул на Харпера, Крэбба и Гойла, – марш в гостиную – потом поговорим! – слизеринцы, знакомые с крутым нравом декана, проворно испарились, будто их тут и не было. «Его только не хватало!» – злобно возмутился Том-огрызок при виде Снейпа, и Гарри вдруг захлестнула волна невыносимой боли, огненной лавой забурлившей в голове. От шока он застыл с поднятой для колдовства волшебной палочкой, так и не произнеся слов заклятия, пальцы другой руки помимо воли изо всех сил прижались к виску в надежде унять мучительную пытку. Он с трудом удерживал глаза открытыми и крепко сжимал зубы, чтобы не закричать – болезненная пульсация, казалось, раз за разом взрывала его мозг. «Не смей к нему подходить! Он предатель! Не пей его зелий! Я не разрешаю тебе! Возьмись за ум, идиот! Он же тебя убьет! Позволь мне с ними всеми разобраться!» – Том-огрызок сменил тему, но не умолкал, продолжая горланить в сознании Поттера, словно ощутив слабину в его стойкости. Северус заметил, что с Гарри творится что-то непонятное, поэтому довольно бесцеремонно отобрал у него волшебную палочку во избежание дополнительных неприятностей, схватил за руку и силой потащил к себе в кабинет. Со стороны это выглядело так, будто Снейп сильно разгневался на Поттера и превысил свои полномочия, применив физическое принуждение. Учитывая, что чуть ли не все в школе знали об их обоюдной антипатии, подобная картина не должна была вызвать лишнего подозрения у свидетелей происшествия. Впихнув Гарри в гостиную, Северус торопливо вошел следом и тут же запечатал за собой дверь. – Что с тобой? Говорить можешь? – на всякий случай он держал дистанцию, не имея представления, чего ожидать. Ведь нельзя было исключить и того, что осколок души Риддла изловчился и взял верх в борьбе за тело, поэтому и палочку Северус отнял первым же делом. – Он орет у меня в голове. Больно… очень… – успел произнести Гарри до того, как его ноги подкосились, а он начал оседать на пол, из последних сил цепляясь за реальность и стараясь не лишиться чувств. Северус, убедившись, что ситуация с хоркруксом еще под каким-никаким контролем, подхватил Гарри, не позволяя покалечиться. – Я усыплю тебя, – предупредил он и сразу же колдомедицинским заклинанием погрузил Поттера в глубокий сон – теперь Том-огрызок не сумеет подчинить себе весь его разум, даже если и был к этому близок. По крайней мере, Снейп на это надеялся. Он перенес парня на диван и задумался – сообщать ли об инциденте Дамблдору. С одной стороны, они с Гарри пока не собирались рассказывать ему о «голосах в голове», но, с другой стороны, Поттер мог и не выдержать атак сущности Риддла, раз дошло практически до потери сознания. Северус был способен лишь вообразить, какое невероятно сильное ментальное давление Гарри постоянно ощущал, так что, невзирая на жесткость собственного характера, осуждать его за слабость стал бы в последнюю очередь. В итоге недолгих раздумий Снейп остановился на компромиссе: Альбуса позвал, но в подробности не вдавался, а упомянул только о головной боли и почти поглотившем Поттера обмороке. – Что предложишь? – Северус с Дамблдором стояли над спящим Гарри. – Я ухитрился влить в него обезболивающее и сонное зелье, ведь не прошло бы и часа, как чары развеялись. Но что делать дальше? Ему явно хуже. – Я предупрежу мистера Уизли, чтобы он не тревожился и не поднимал шум. А ты понаблюдай за Гарри до утра. Я приду подменить тебя ночью, чтобы и ты немного отдохнул, – сухо и как-то бесцветно распорядился директор, серьезно обеспокоенный обмороком Поттера, но старавшийся не терять надежды на лучшее. – Завтра поглядим, как он будет себя чувствовать. Может, это просто реакция на гостей из Министерства? Не считаешь, что он переволновался? – Не исключено. Но, вероятнее, это спровоцировали действия Харпера с друзьями. Скорее всего, это они его взвинтили и довели до такого состояния. Нужно пойти разобраться, что там произошло. Посидишь возле Поттера? – Снейп вспомнил, что намеревался устроить головомойку подопечным с возглавляемого им факультета. – Иди. Мне тоже любопытно узнать подробности. Но, боюсь, ребята правды не скажут, – Дамблдор с готовностью подежурить опустился в кресло рядом с диваном. – Пусть только попробуют. У меня свои методы. Не пойдут навстречу моим желаниям – выпотрошу, как рождественских гусей, – почти беззвучно процедил Снейп, скрываясь за дверью. Спустя двадцать минут картина столкновения Харпера с Поттером была достаточно детально восстановлена даже без применения крайних мер, зачинщикам хватило обещания сообщить родителям о недостойном поведении их наследников. – Гарри не мог просто так спасовать. Что-то там было по-другому. Подождем, что он расскажет, когда отдохнет, – покидая апартаменты Снейпа, отметил Дамблдор, тщательно пряча свою тревогу за довольно бодрыми словами. – Наведаюсь в башню Гриффиндора и поговорю с мистером Уизли. Поставлю в известность, что Гарри нездоровится. Часа в три подменю тебя. Оставшись наедине со спавшим под действием зелья Поттером, Северус подумал, что Альбус, по сути, бросил его один на один с возникшей проблемой, корректно самоустранившись от экстренного принятия решения. И дураку было понятно, что до того момента, как Гарри проснется, необходимо приготовиться к любому варианту развития событий. Снейп принес из лаборатории полдюжины различных снадобий, которые, по его мнению, могли оказаться востребованными для восстановления приемлемого самочувствия Поттера после пробуждения. Вспомнив свое обещание Гарри, Северус с надеждой поглядел на фиалы, выставленные на столе в ряд, но все же достал из тайника еще один: жидкая смерть, заключенная в нем, сулила стать безболезненной. Рука заметно подрагивала, опуская флакон на столешницу немного в стороне от прочих. Снейп никогда не кидал слов на ветер, к тому же осознавал, что нужно быть готовым ко всему. Он прошелся по гостиной туда-сюда, прокручивая в голове возможные последствия случившегося для Гарри, а затем сел в кресло и уставился на спящего, наблюдая за его состоянием. Довольно скоро Северус почувствовал, что в груди начала постепенно усиливаться давящая боль, горло сжалось от волнения, а мысли как заведенные чуть ли не истерично пошли по кругу: «Не может этого быть… Я не позволю… Он должен справиться… Не может этого быть…» Поймав себя на таком малодушии, Северус вскочил с места и рванул в лабораторию. Умиротворяющий бальзам помог ему взять себя в руки. – Не хватало еще мне расклеиться, как зеленому сопляку, – зло пробурчал Снейп, снова усаживаясь напротив Поттера. – Попробуй только сдаться! Не смей обесценивать мою помощь тебе! – прошипел он, обращаясь к спящему, пытаясь преобразовать тревогу и страх за ставшего близким человека в более продуктивные для самого себя эмоции – в уверенность и злость. В час пополуночи Северус понял, что не в силах дольше терпеть неопределенность – его натура требовала действий, да и выяснить все детали хотелось без свидетелей, даже таких лояльных, как Альбус. За последние месяцы он привык, что все происходившее касалось в первую очередь их с Гарри, и лишь потом они решали, чем стоит поделиться еще с кем-нибудь. Прикинув, что Поттер уже достаточно поспал для того, чтобы его нервная система отдохнула, а боль отступила, Северус поднес к его носу склянку с черными кристаллами, над которыми вились тонкие серые ниточки испарений.