Никому не позволю

Разговор в директорском кабинете вышел недолгим, но весьма продуктивным. Дамблдора порадовала новость о том, что Министерство готовит ему в преемники именно Снейпа, а не кого-либо другого. – Это хорошо, что они решили подсуетиться. Северус, ты прекрасно осведомлен, что мое самочувствие ухудшается с каждым днем. Меня, как ни странно, абсолютно не беспокоит рука, – Альбус приподнял над столешницей свою покалеченную кисть, чары артефакта иллюзии не могли обмануть тех, кто знал о ее плачевном состоянии. – Но я теряю силу. В первую очередь – физическую. И чем дальше, тем быстрее. Уже и обеды в Большом зале скоро превратятся для меня в настоящее испытание на прочность. Мне приходится по половине дня проводить в постели, – поймав недоуменный взгляд Снейпа, не имевшего представления, что все уже настолько печально, Дамблдор, извиняясь, пожал плечами. – Прости меня, мой мальчик, что скрывал от тебя реальное положение дел. Я не хотел, чтобы вы с Гарри переживали из-за меня в то время, когда у нас есть вопросы поважнее моего плохого здоровья. Все равно ничего не изменить. Я сам виноват – нужно было осторожнее обращаться с кольцом. Не заметить «Зов сирены» – непозволительный промах для такого опытного волшебника, как я, – Альбус удрученно покачал головой. Услышав от Северуса о чарах, заставивших его надеть проклятое кольцо-хоркрукс на палец, он много об этом думал. С одной стороны, он получил четкий ответ, почему же все-таки утратил контроль над своими действиями. А с другой – это стало наглядным свидетельством, к чему приводит самоуверенность. Ведь он даже не усомнился в том, что кольцо безопасно, ошибочно считая, что к хоркруксу нельзя применять дополнительного защитного колдовства во избежание нарушения его непосредственных свойств, и поэтому охранные чары, по его убеждению, стояли лишь на тайнике и ларце. Все эти воспоминания пронеслись в голове Дамблдора за краткий миг. Он тяжко вздохнул, признавая собственную оплошность, которая повлекла за собой столь трагические последствия. – Мне и так немыслимо повезло, что я с твоей бесценной помощью отвоевал у смерти несколько лишних месяцев, чтобы направить вас к цели и поделиться своими идеями по данному поводу. – Звучит так, словно ты уже прощаешься с жизнью, – нервно бросил Снейп, ему не понравилось настроение Дамблдора. Диагностика, регулярно проводимая каждую неделю, утверждала, что проклятие на руке директора до сих пор оставалось надежно заблокированным и дальше по организму не распространялось. Но жизненные показатели падали – это так. Магия тоже становилась неустойчивой и постепенно иссякала – медленно, но неустанно. Так вода вытекает через крохотную трещинку в прохудившемся ведре, незаметно на первый взгляд, но спустя какое-то время обнаруживается, что она исчезла вся. – Не сердись. Может получиться так, что я и не успею попрощаться, – в улыбке Альбуса светились мудрость старости и смирение со своей судьбой. – Я рад, что именно ты займешь это кресло. Так что со спокойным сердцем уступлю его тебе, Северус. Какие еще новости ты принес? – После несчастного случая с Беллатрисой Лестрейндж на ее «ферме для магглорожденных» стало намного терпимее. Попавшие туда уже не считают себя потенциальными смертниками, – без особого энтузиазма сообщил Снейп, больше всего сейчас желавший отправиться к себе в апартаменты. Главное он донес до сведения Альбуса, а остальное его пока не очень волновало. – А что с нашими студентами? Так и не передумали? – Дамблдор был в шоке, когда выяснилось, что двое магглорожденных, так и не окончивших Хогвартс и направленных на принудительное обучение рабочим колдовским специальностям, отказались возвращаться в школу, заявив, что их полностью устраивает нынешнее положение дел. – Прости, но они совершеннолетние и приняли решение. Мне некогда бегать к ним каждую неделю и вправлять мозги. Я им внятно объяснил, что в любой момент они могут прислать тебе письмо, и я заберу их оттуда. Все! Этот вопрос закрыт, – Северус взмахнул рукой, останавливая Дамблдора, явно собиравшегося в десятый раз повторить, что дети не понимают всей важности получения на руки документа об окончании Хогвартса. – Мне есть чем заняться. Так что если ты не против, я спущусь к себе. – Конечно, мальчик мой, – Альбус не стал спорить. Он и так видел, что Снейп тоже недоволен выбором тех, кому он протянул руку помощи, а они ее беспечно отвергли. Но тут уж ничего не поделаешь – насильно облагодетельствовать никого нельзя, об этом Альбус знал наверняка, имея личный житейский опыт.

***

После уничтожения хоркрукса Тома Риддла, созданного из медальона Слизерина, Поттер почти полностью замкнулся в себе. Он прилежно ходил на занятия, когда не отлеживался в Больничном крыле, но преподаватели отмечали его абсолютное равнодушие к учебе, о чем неоднократно вспоминали, беседуя в учительской комнате или за столом в Большом зале: Кэрроу – язвительно и злорадно, остальные же – с сожалением, ссылаясь на его явные успехи в сентябре. Рон, угрюмый и обеспокоенный, следовал за другом повсюду, отгоняя от него любопытных и теряясь в догадках, что произошло с Гарри и почему тот постоянно жалуется на головную боль, но отказывается лечь на обследование в больницу Святого Мунго. Северус на свои расспросы регулярно слышал один и тот же ответ: «Все под контролем. Не волнуйся, я справлюсь». Однако, обретя возможность больше не торчать в Малфой-мэноре все свободное от занятий время, Снейп внял совету Риддла и практически не терял Гарри из виду в течение пары дней, получив при этом дополнительный повод для тревоги. Похоже, Поттеру уже плохо помогало зелье, сваренное на его же крови, но по каким-то причинам он не признавался в этом. Во вторник Снейп решил досконально разобраться с ситуацией и не позволить Гарри отделаться обычными отговорками. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы пускать все на самотек, и в первую очередь – жизнь самого Поттера. – Как часто ты пьешь успокаивающее зелье? – Северус придал голосу нотку требовательности, но постарался все же, чтобы его заинтересованность не выглядела как допрос. – Догадался? – хмуро прокомментировал его настойчивость Гарри. – Когда как выходит. Если в Больничном крыле отсыпаюсь вместо занятий, то дважды, а так – три или четыре раза. – Почему мне ничего не сказал? Мы ведь договаривались, – Снейп с трудом сдерживался, чтобы не наорать за такую безответственность. Догадки – догадками, но вот признания, что все так удручающе, он не ожидал. – Ну… – замялся Гарри, однако увидев недовольно поджатые губы Северуса, тяжко вздохнул и сдался: – Это не из-за Огрызка, и я подумал, что… – он развел руками, словно из его намека все становилось понятным как день. – Что ты подумал? Решил, что вогнать себя в депрессию будет отличным ходом? – Снейп замолчал, чтобы не наговорить обидных слов, только крылья его носа все еще шевелились, выдавая негодование. – Нет, – Поттер помотал головой. – Я посчитал, что не стоит тебе беспокоиться и варить новое зелье, вместо сна, все и так уже скоро… Он же согласился на ритуал, правда? Я не ошибаюсь, и все скоро закончится? Ты же поэтому все время пропадал в Малфой-мэноре, а не потому, что читал книжки в поисках дополнительных сведений, – под конец Гарри перешел практически на шепот, будто голос подвел его. – Да, – Северус хотел бы до последнего скрывать детали, но врать не стал, раз уж Поттер оказался таким проницательным. Он встал, прошел к шкафу и достал оттуда флакон с мутно-зеленой жидкостью, отлил немного в стакан и разбавил водой. – Пей, это тебе поможет, – он подал зелье Гарри. – Что это? – приняв стакан, Поттер тем не менее не спешил подчиняться. – Это блокиратор эмоций, – Северус отправил флакон на место. – Самое сильное зелье этой направленности воздействия из известных мне. Он полностью отключает чувственную сферу. Недостаток – его нельзя принимать долго без последствий для психики. Максимум – неделю. Предупреждаю, поначалу может появиться ощущение абсолютной опустошенности, а это неприятно. – Куда уж неприятнее? Я почти целыми днями слышу в своей голове вопли свихнувшегося Огрызка, – Гарри фыркнул. Он поднял стакан с зельем и посмотрел его на свет. – Словно травяной сок. – Ты пей, а не разглядывай. Боюсь, твой «сосед» не ограничится воплями, когда до него дойдет, о чем мы говорим. – Говорим?.. Ты тоже думаешь, что он уже не в состоянии читать мои мысли? – Снейп вместо ответа кивнул на стакан, напоминая, что его содержимое нужно выпить. Гарри вздохнул и, зажмурившись, проглотил противную, как и все подобные снадобья, микстуру. Запив наколдованной водой, он спросил: – Когда? – уточнять, что именно его интересует, надобности не было. – В пятницу, на Самайн, – Северус присел рядом. Блокирующее зелье срабатывало безотказно, но не моментально, а где-то в районе получаса постепенно набирая силу. Так что еще какое-то время Гарри оставался уязвимым, и следовало быть готовым помочь ему пережить усиленную атаку осколка души Риддла, если тот предпримет такую попытку. – Уже все рассчитано. Темный Лорд чистит мэнор, чтобы ничто случайно не исказило магические потоки и не повлияло на течение ритуала. – Мне очень страшно, – Поттер обхватил себя руками за плечи, на его глазах выступили непрошеные слезы. – Ты и должен бояться. По-другому и не может быть, – Снейп заметил, как зрачки у Гарри расширились, и тот тут же крепко зажмурился – это являлось верным признаком сильной головной боли. – Иди ко мне, – дважды повторять не пришлось. Гарри просто вцепился в Северуса, его потряхивало: то ли от страха, о котором он упоминал, то ли от захлестнувшей муки, вызванной ударом по сознанию. – Сейчас все прекратится. Потерпи немного. Зелье скоро сработает, и тебе станет легче, – дыхание Снейпа, когда он говорил, чуть шевелило волосы на макушке Поттера, а его рука успокаивающе скользила по спине, поглаживая как маленького испуганного ребенка. Какое-то время они просидели в тишине. – Но я все равно буду помнить, что мне предстоит, – Гарри постепенно начал расслабляться. – Несомненно. И мне хотелось бы заверить, что все пройдет именно так, как мы надеемся. – Но это – малоизученное колдовство, и никаких гарантий у нас нет. Я это знаю, Северус, – Поттер высказывал свое мнение сдержанно и безэмоционально, констатируя факт и не более. Зелье явно уже подействовало, однако Гарри не спешил покидать тесное кольцо рук – ему было спокойно и уютно в нем. – Я сам проведу ритуал, Темный Лорд доверил это мне, – после услышанного Поттер приподнял голову и посмотрел Северусу в лицо, всем своим видом давая понять, что высоко оценил его проворство, благодаря которому тот смог добиться подобного положения. – Так что обещаю – я сделаю все возможное, чтобы вытащить из тебя осколок чужой души и при этом спасти твою жизнь. Судя по расчетам – у нас все должно получиться, – Снейп и сам переживал не меньше Гарри, поэтому у него не было желания выпускать того из рук, словно этот незамысловатый жест вливал в него уверенность в благоприятном исходе их операции. – Знаю и полагаюсь на тебя, – тихо сказал Гарри. – Зелье будет работать немного дольше двенадцати часов, – спустя несколько минут сообщил Северус. Он решил сосредоточиться на чем-то конкретном, отвлекаясь от своих мыслей, похоже, свернувших куда-то не туда. Пока они сидели в тишине, его сердце начало болезненно сжиматься, выдавая нешуточную тревогу за Гарри, тот казался уже не обычным парнем, которому понадобилась помощь, а кем-то гораздо более важным и жизненно необходимым для Северуса. В памяти всплыли насмешливые намеки Темного Лорда об особом интересе Снейпа к Поттеру. И хотя еще вчера они представлялись бессмысленными и невероятными, сейчас, когда Гарри доверчиво положил голову ему на плечо, а сам прижался, будто приклеенный, все выглядело далеко не так просто и безобидно. – Утром выпьешь новую порцию. Принимать блокиратор будешь исключительно под моим присмотром. Не потому, что я сомневаюсь в твоей пунктуальности… Это опасное зелье, способное превратиться в яд, если превысить его концентрацию в организме при неоднократном использовании. Так что я сам буду контролировать дозировку. – Хорошо, – Гарри и не собирался спорить. Он в данный момент находился в состоянии, близком к абсолютному безразличию. Почти полностью исчезла головная боль, беспрерывно донимавшая его уже больше недели, голос в сознании тоже стал настолько тихим, что походил на звуки радио из соседней комнаты, и образовавшаяся после непрестанного шума относительная тишина слегка пугала. Казалось, что его, как жука, засунули в стеклянную банку, отгородив от действительности. Так что присутствие Снейпа рядом по-прежнему воспринималось как некая константа, позволявшая не терять связи с реальностью и уверенности в будущем. Они еще некоторое время обсуждали преимущества и недостатки зелья блокировки эмоций, договорились о линии поведения в отношении Дамблдора, а затем легли спать: Северус – в своей кровати, а Гарри устроился в гостиной на диване, как он это делал все последние дни, совершенно не заботясь, что думают однокурсники о его отсутствии в факультетской спальне по ночам.

***

«Тридцать первое октября наступило слишком быстро», – пронеслось в голове Северуса, когда за завтраком ему доставили небольшую записку, что явилось исключительным событием по многим причинам. Во-первых, Снейпу пришлось приложить определенные усилия, чтобы не выдать собственного безмерного удивления и, что там скрывать – страха, стоило только прочесть на конверте имя отправителя – Волдеморт. Поражал сам факт, что Темный Лорд решил отправить письмо вместо того, чтобы вызвать соратника к себе через метку и сообщить ему свою волю, как всегда и поступал. Это наводило на мысль, что подобное предпринято неспроста, однако вот так сходу никаких дельных предположений о мотивах не возникало. Во-вторых, почтовая сова, принесшая Снейпу послание, привлекла к себе внимание практически всех, находившихся в Большом зале, потому что личную корреспонденцию профессора предпочитали получать в своих апартаментах, и чары Хогвартса именно туда направляли летающих почтальонов, не говоря уже о том, что обычно птицы могли попасть внутрь школы лишь после обеда. Видимо, на эту сову, как и на министерских, были наложены специальные заклинания, чтобы она сумела преодолеть охранные щиты. В-третьих, пробежав взглядом несколько строк, начертанных рукой Темного Лорда, Северус ощутил непроизвольную дрожь, прокатившуюся по телу, его желудок неприятно сжался, а холодные мурашки промаршировали по спине, подтверждая, что пути назад отныне нет: либо он проводит очень темный и сверхсложный ритуал, либо умирает и теряет последний шанс помочь Поттеру. – Что-то важное? – наклонившись над столом, чтобы было лучше видно, с неприкрытым интересом в голосе спросила Алекто Кэрроу, сидевшая неподалеку от Снейпа. Уж она-то, глазастая, рассмотрела надпись на письме еще тогда, когда сова подлетала к столу. – Вас это ни в малейшей мере не касается, – презрительно бросил Северус, ставя на место за неуемное любопытство, а затем обменялся с Дамблдором короткими взглядами. Пришло время открыть перед ним карты, тем самым заявив о своей игре.