Инцест во имя магии

      — Хэй, мальчики, полегче. Меня хватит и на тебя, — Джинни ладонью провела по щеке Фреда, — и на тебя, — затем схватила за ворот Джорджа и притянула его вплотную к себе, спиной прислонившись к стене.       Буквально зажатая между двух «половых гигантов», она мокла.       Будучи почти голой, Джинни внимательно осмотрела то место, куда приземлилась вся ее одежда, и поправила трусики. Их ей пока не хотелось снимать. Между тем, парни разогрелись: они постепенно тоже раздевались, перекидываясь при этом пошлыми взглядами друг с другом. Господи, непонятно, почему так, но Джинни хотелось громко и заливисто смеяться. Они были такими жалкими. Эти парни скорее напоминали только-только достигших половой зрелости мальчиков, которым в первый раз посчастливилось увидеть девушку без блузки. Их лица, их действия, от этого хотелось только хохотать. Возбуждение быстро отошло на второй план.       Джинни уже перестала воспринимать данную ночь серьезно, она улыбалась, гладила грудь и животы парней. Вот она одного потрепала за волосы, второму дала шутливую пощечину. Дурачество. Веселье. Слабоумие.       Близнецы думали, что шлюшка в восторге от них, а она была в восторге только от самой себя. Вот честно, Джинни еще никогда не испытывала такой кайф и не ощущала себя настолько божественной. Она чувствовала при приближении их возбужденные члены, касающиеся ее боков, и, поддразнивая, брала их в руки, начинала наяривать, а тогда отпускала их, отходя подальше. Затем легла на кровать. Блять, на этих двух недоумков точно Чарли не хватало.       И стоило Джинни об этом подумать, как парни переменились. Было заметно, что они дошли до той кондиции, когда все их внутреннее зверье выходит наружу. Все самое худшее, противное… Гадость.       И если Фред еще мог показаться в этом деле милым, то от Джорджа у Джинни становилось все больше и больше ранений: синяков, царапин, красных следов от беспощадных шлепков и укусов. Как будто старшенький действительно был каким-то зверьем в натуральном обличии.       Недолго трусики играли на бедрах. Три голых тела теперь лежали на постели. Крепкая кровать без проблем их всех выдерживала.       Они лапали ее, лапали и еще раз лапали. Хватали за каждый кусочек кожи, до которого могли дотянуться.       Она раздвинула ноги. Джинни приманила к себе пальцем Джорджа и указала на свою киску. Этому зверю не нужно думать. Он входит в нее быстро и практически без проблем. Дырка, которой приходится часто работать, не слишком нуждается в обходительности. Особенно если вспомнить, как Джинни сама себя растягивала пальчиками, как чуть ли не впихивала в себя целую руку, чтобы… удовлетвориться. Кажется, именно для этого.       Отчего-то набухшая грудь болела, было неприятно, когда кто-либо из них пытался коснуться ее груди, но Джинни терпела.       Наступил момент, когда братьям надоело по очереди ее брать. То Фред оказывался не удовлетворен, то Джордж. Эта проблема могла быть решена двумя способами, которые они ей мигом озвучили:       — Ты можешь предоставить нам или свою вторую дырочку, или разрешить порвать первую. Если тебя интересует то, что будет больнее на первых порах, то мы можем с полной экспертной уверенностью сказать, что в этом плане разницы нет.       Недолго думая, Джинни решила "сохранить себе анальную девственность" и поднялась, дабы на кровать лег Фред. Она же мягко опустилась на его член, повернутая к нему спиной, а затем и вовсе почти легла на Фреда, опираясь по бокам от его тела локтями о проваливающийся под ними матрац. Джинни пошире раздвинула ножки, дабы Джорджу было как можно удобнее войти. Она точно не знала, чего ждать, но подумала, что данный процесс будет чем-то схожим с тем, насколько ужасной была ее первая ночь.       И Джинни не ошиблась.       Даже когда Джордж начал с пальцев, пропихивая их в ее главную дырень один за другим, она думала, что сейчас вход порвется, а он, между прочим, никак не хотел в себя впускать больше, чем привык.       Сообразив, что так дело не пойдет, Джордж попросил Фреда выйти из нее. В ход пошел маленький металлический предметик, нечто наподобие вытянутого в длину кольца. Джинни не сразу поняла, что они собираются делать, но когда эта штука без труда проникла в ее дырку, а затем парни начали щелкать на кнопки невесть откуда материализировавшегося пульта, сообразила: они расширяли ее отверстие.       Сперва этот процесс был приятным, особенно когда кольцо, расширяясь и разрастаясь, лишь достигало размеров одного среднестатистического пениса, но затем, когда оно перешло этот предел, стало не до удовольствия. Истошные матерные слова вырывались из глотки одно за другим, руки не слушались. Хотелось пальцами поскорее залезть в свою промежность и выбрать оттуда эту мучительную штуковину, но близнецы, издеваясь, схватили ее за запястья и не отпускали. Они даже больше того — накаляли обстановку, поглаживая ее коленки и не давая ногам сдвинуться. Но чем дальше эта штука раскрывала ее отверстие, тем сложнее им становилось ее держать. Тело ворочалось на кровати, глаза зажмурены, крики и вопли продолжали литься из уст, но им было все равно. Казалось, они готовы были довести ее дырку до состояния клочков, чтобы только кровь, которая уже итак пошла, лилась реками по мягким простыням.       — Я знаю о вас все! Я знаю о вас, подонки! — орала она, но близнецы не воспринимали ее слова всерьез.       — Да, сестренка, ты знаешь, какие мы извращенцы. Потерпи еще немного… хотя… мы можем чуть облегчить тебе участь.       Он схватил тот самый пульт управления кольца и нажал на серебристую кнопочку снизу. Джинни в один миг передернуло. Наконец-то кольцо перестало увеличиваться в размерах, вместо этого оно начало неистово вибрировать, а вся полость влагалища покрылась неведомым веществом, выделившимся из металлической штуки. Магия, чтоб ее. Штуковина еще и начала двигаться под неведомыми человечеству углами, по всей видимости, в поисках лучшего размещения ради получения наибольшего удовольствия того, в ком она сидит.       — Нравится? Сейчас ты будешь вся готовенькая, специально для нас, сестричка. Но ты и представишь себе не можешь, что тебя ждет в конце.       «Вы тоже», — смогла подумать Джинни перед тем, как неправильное кольцо нащупало то самое положение, благодаря которому девушка перестала извергать ругательства и начала стонать. Глаза, закрытые в болезненных потугах, теперь были прикрыты от блаженства, а губы, искусанные до крови, она стала покусывать чисто из желания что-нибудь засунуть себе в рот. Впрочем, братья решили не оставлять ее такого удовольствия. Сперва один, а потом второй получили фирменный минет от неопытной Уизлетты и остались крайне довольны работой ее шаловливого язычка.       Почти потерявшая рассудок, она действовала чисто инстинктивно и не могла остановиться. Не хотелось вынимать и кольцо. Лишь бы она не получила от него зависимость, это было бы не слишком приятно. Джинни уже представила себе, как она сутками лежит на постели в своей комнате, полностью позабыв о внешнем мире, как и о своих физиологических потребностях по типу еды, питья и сна, и наслаждается этим внутривлагалищным массажем.       Но сеанс радостей закончился, как только братьям надоел ее минет. Он нажал на одну кнопку — и кольцо перестало выделять разжигающую желание жидкость, нажал вторую — кольцо больше не вибрирует, третью — оно стало постепенно уменьшаться в размерах, пока, в конце концов, само же не выскользнуло из киски наружу.       Джинни только испустила разочарованный вздох. Ей было мало. Впрочем, продолжайся это вечность, ей все равно было бы мало. Но она успела дойти до какого-то подобия сверхоргазма. Пожалуй, ради этого стоило приходить к близнецам и потакать их шалостям. Лишь чтобы узнать о такой чудной сексуальной игрушке.       И вот она снова устроилась в былом положении — сверху на Фреде. Джордж не стал вводить пальцы внутрь, а сразу вошел. Члены близнецов действительно были одинакового размера, и теперь они терлись внутри нее друг о друга. Неведомо почему, Джинни очень возбуждала эта мысль. Как будто ее между ними вовсе не было, а весь данный процесс был началом горячего гей-порно.       Фред делал неспешные толчки снизу, а Джордж быстро вбивался в ее тело, навалившись сверху. Джинни только оставалось хоть как-то двигаться. Главной ее задачей было ездить на их членах так, чтобы ни один из них не вывалился в процессе из вагиськи, ибо такой облом всегда очень сильно доставал и убивал накопленный накал.       Через полминуты, минуту или вечность на ее многострадальных сосках появились странные прищепки. Джинни либо была невероятно невнимательной, раз не заметила, как их ей поставили, либо она была опять же невнимательной, так как не видела, кто из братьев, как и когда воспользовался магией.       Мелкий электрический ток прошелся ее телом через соски. Тело, покрытое потом, вздыбилось. Движения ее стали очень рваными, но близнецы, похоже, только довольствовались этим. Чем ближе был конец, тем больше увеличивался заряд. Джинни боялась, что во время кульминации ее сердце откажет со словами: «Моя остановочка». Но кульминации не произошло. Внезапно братья остановились. Фред, желая, чтобы она поскорее с него слезла, сбросил ее с себя так, что она упала на пол. Знал бы он, какую роковую ошибку совершил.       Рыжие безумцы заняли конечные позиции, наяривая себе по пути. Джордж засунул со всей дури член ей в рот, а Фред раздвинул ей ноги и прильнул к ее половым губам. Он решил сделать ей куннилингус?       — Так и быть, сделаю. Мы вроде как обещали тебе удовольствие, — сказал Фред перед тем, как усердно начал напирать языком на ее горящий клитор. Сам же он наяривал себе со всей дури. И что Джинни точно понимала, так это то, что он намного быстрее кончит сам, чем доведет ее до кондиции.       Джордж, который занялся ее ртом, был беспощадным. Он загонял ей в рот член все глубже и глубже, пока, наконец, не излился спермой ей прямо в рот. Джинни чуть отстранилась, чтобы проглотить субстанцию, а затем вновь быстренько засунула его член себе в рот. Расслабленный, не такой большой и горячий, как во время кульминации, он намного легче помещался в ее рту. Джордж, впрочем, не был особо удивлен стараниям его маленькой рабыни. А зря. Мог бы и насторожиться.       Она взяла его член полностью в рот, практически до основания, а затем выпустила зубы. В то же время Джинни скрестила быстро и с силой ноги вокруг головы Фреда, заставляя его буквально утонуть в ее влагалище. Пока один душился, Джинни помотала головой, слыша крики Джорджа. Он схватил ее руками, но его тело, ослабленное после того, как он кончил, и загнанное в тупик, когда дело коснулись самого дорогого, просто онемело. Полость рта постепенно наполнилась брызжущей кровью. Один четкий рывок, затем второй — и этот ебанный отросток уже в ее рту. Джинни как можно быстрее его выплюнула и не стала смотреть ни на него, ни на место, откуда его оторвала, потому что боялась, что ее вывернет прямо сейчас. Джордж орал от боли, он согнулся пополам и чуть ли не рыдал. А, быть может, и рыдал. Джинни не было времени разбираться, потому что Фред успел разжать ее ноги и отдышаться, он оттолкнул в сторону Джорджа и набросился на нее, но Джинни успела подползти к тому месту, куда сбросила всю свою одежду. Именно там, между тканей, она быстро нашарила свою волшебную палочку, сплюнула в сторону кровь, часть которой скатывалась по подбородку, и, крикнув «Остолбеней», глянула на брата, вставшего в стойку смирно и покрывшегося льдом.       Все еще не успокоившись, так как Джордж, все еще вопя, но чуточку оклемавшись, нашарил свою волшебную палочку. Впрочем, кхем, единственную палочку, которая у него осталась. Он уже приготовился выпустить хоть какое-нибудь заклинание, как на его голову опустилась люстра, сброшенная одним взмахом палочки Джинни прочь с потолка. Оба брата оказались в отключке.       Только теперь Джинни смогла чуть более трезвым взглядом оценить обстановку. Ей стало совсем дурно, когда удалось развидеть то, что находилось в противоположной от кровати части комнаты: там, на тумбочке разместились еще пара сексуальных игрушек, по своей сути достаточно безобидных, и много, очень много острых предметов. А уж ножей-то сколько было. Чего только стоил тесак. Видимо, Перси был прав — в конце ночи они бы ее тупо прирезали, а потом сказали бы, что она, судя по всему, не выдержала и наконец-то уехала из дома.       Какие же подонки.       Ну ничего, внутри Джинни теперь была полна решимости обрубить этот гребанный ритуал на корню вместе со всеми мужскими достоинствами их семьи.       Один из ножей оказался у нее в руках. Самое забавное было в том, что после заклятия «Остолбеней» в стойку встало не только само тело (ну там руки, ноги), но и член тоже. Он стоял, словно часовой, и Джинни не составило труда обрубить эту сосульку одним взмахом ножа. Послышался треск льда, но крови не было.       Минус два хера.       Теперь нужно было что-то сделать с еще вполне живыми близнецами и сделать так, чтобы они до конца уничтожения ритуала не мешались у нее под ногами. Эти убийцы и насильники и так легко отделались, потому что в идеале они не заслуживали жизни, а не простого лишения хуев. Хотела бы Джинни, чтобы братья пострадали больше, но в сердце все же нечто еще предательски сжималось, когда она смотрела на них… на любимых больных ублюдков.