Какого черта я так пекусь о нем? Потому что тебе с ним хорошо, Мун. Ненавижу свой внутренний голос.
-Нож? -Кастет с лезвием. -А если бы тебя убили? - затягиваю петлю и вновь протыкаю кожу иглой. -Ты бы лишилась хорошего секса на всю оставшуюся жизнь, - отшучивается он -Я бы обратилась за помощью к Якузам, - о да, я знала, что его это кольнет. Он бросает на меня злой взгляд и качает головой. -Было бы странно, если бы я пошла за этим к Пенетраторам, - остался последний стежок. -Выебать бы из тебя такие мысли, - от такой фразы по мне прошлась волна судорожной щекотки. Свое дело я сделала - отвлекла его. Обрабатываю шов зеленкой, накладываю марлевую повязку и фиксирую ее пластырем. Уношу ненужное и убираю использованные полотенца, воду и иглу. Я сажусь на кровать справа от него и понимаю, что мне очень неудобно тянуться к его лицу. Чертово полотенце! Хотя то, что я собираюсь сделать - не лучшая альтернатива. Я перекидываю ногу через его бедра и, стоя на коленях, смачиваю ватный диск перекисью. Склоняюсь над ним и обрабатываю царапины на брови и носу, поворачивая его лицо, как мне нужно. Его глаза закрыты, поэтому позволяю себе без зазрения совести любоваться его побитым прекрасным лицом. Чувствую теплые руки на задней стороне бедер, которые ползли все выше. -Крис, - недовольно бурчу я, хотя у самой начинает наливаться желание. Но если это не остановить, швы разойдутся и рана вновь закровоточит. Руки он не убирает, а лишь перемещает на бока бедер. Водит вверх-вниз, возвращая ладони на заднюю сторону. -Крис, я не могу сосредоточиться, - он довольно улыбается, но, разумеется, даже не думает прекращать свои действия. Я сдаюсь и стараюсь максимально сконцентрировать остатки внимания. Волосы спадают мне на лицо, убираю их и подушечками пальцев наношу на синяк рассасывающую мазь, а на ссадины регенерирующую. Осматриваю его лицо - дело осталось за малым: лоб и подбородок. Наклоняюсь еще ниже и опираюсь одной рукой о кровать, а второй прохожу диском по ссадинам. Черт, полотенце начинает спадать! Руки Шистада поднимаются все выше и оказываются под полотенцем. Он кладет их на мою голую задницу. -Ммм.. - он открывает глаза, облизывает губы и несильно сжимает ее. Тянет меня на себя и неторопливо целует одними губами, без языка. Я не сопротивляюсь, но продолжаю стоять на коленях, выгибая спину, пока Крис ласкает мою задницу. Шистад относится к тем парням, которые очень умело пользуются своим телом: отточено каждое движение рук, взгляды, походка, повороты - буквально все. Он просто целует меня, а мне уже приятно до дрожи в теле - такая благодарность мне по душе. Черт, полотенце едва держится! Он добавляет язык, от чего мое тело опускается ниже. Я почти ложусь на него, но вовремя вспоминаю о ране, и продолжаю стоять, опираясь руками и коленями о кровать. Мне становится жарко. Полотенце разъединяется и соскальзывает вниз по спине. Одной рукой я пытаюсь натянуть его, но Крис быстро откидывает его в сторону. Мне немного неловко стоять перед ним в такой позе совершенно обнаженной. Он шумно втягивает носом воздух, когда мои соски касаются его груди. Не прерывая поцелуя, Крис переносит одну руку на мою грудь и сжимает, пропуская сосок между двух пальцев, а второй продолжает держаться за ягодицу. Чувствую, как начинает выделяться влага, как внутренние мышцы сжимаются от желания. Шистад целует меня очень настойчиво, словно вытягивая из меня весь воздух. Кожа под его ладонями горела. Я начинаю непроизвольно вырывать из себя стоны. Крис спускает руку на живот и тянет ее вниз. Проводит всей ладонью по половым губам, надавливая средним пальцем, и собирает смазку - проверяет мою готовность и возбужденность. Он спускает штаны. Я трусь промежностью о всю его длину и наконец получаю ответный стон. Рукой направляю член в себя и медленно насаживаюсь, растягиваю удовольствие, стараюсь прочувствовать его всем телом. Крис не против, он лишь продолжает целовать меня, словно ему все равно, словно секс - это просто приятное дополнение, словно его цель - мои губы. Он умело переплетает наши языки, захватывает мои губы, прикусывает и мнет их. По комнате распространяются лишь звуки причмокивания, сбитого дыхания, нервных стонов и хлюпанья. Это наверно был самый "ванильный", самый нежный секс. Удовольствие нарастало медленно, но с невероятной силой: оно словно копилось, складывалось друг на друга пластами. Все тело превратилось в одну сплошную эрогенную зону. Чувствую, что наполняюсь его семенем, и в мозг поступает ударная доза серотонина и дофамина. Сжимаю мышцы и срываю стон сквозь поцелуй. -Эва! - слышу отдаленно крик матери и отрываюсь от Криса. Черт! Я впервые не рада тому, что мать приехала домой. Слезаю с члена Криса, хватаю отброшенное полотенце и обматываюсь им. -Черт, - собираю выбившиеся волосы и выхожу из комнаты, закрывая за собой дверь. Иду в прихожую, вытирая внутреннюю сторону бедер тем же полотенцем. -Хээй, - улыбаюсь я и обнимаю мать. -Ой, я вырвала тебя из ванны? - обнимает меня в ответ и целует в щеку. -Да ничего. Почему ты прилетела раньше? -Пассажиры стали очень сильно возмущаться из-за задержки рейса, и компания предоставила нам другой самолет, - улыбается она, снимая обувь. Мама ушла в свою комнату, чтобы оставить вещи и переодеться, а я, чтобы проверить парня. Крис все так же лежит на моей кровати и смотрит в потолок. -Почему ты не ушел? - шепотом спрашиваю я и подхожу к шкафу, чтобы достать оттуда домашние темно-синие лосины и белый свитшот. -Ты видела, что на улице творится? - указывает пальцем в сторону окна. Черт, я даже не заметила, как начался ливень. Уже декабрь, черт возьми, где снег? -Ты не на машине? Он отрицательно качает головой и заводит руки за голову. Я вздохнула и начала одеваться. Подсохшие волосы я закрутила и заколола. -Сделай вид, что тебя здесь нет, - я закрываю за собой дверь и с глупой улыбкой направляюсь на кухню, где мама заваривает чай. Спать с Крисом в одной постели трезвой - редкая возможность, которая выпадает удивительно часто в последнее время. За чаем мы с мамой обсудили буквально все: и работу, и школу, и ее непутевых сестер, моих теть, и моих подруг, и погоду, и даже косметику. Где-то за полночь, мы все же расходимся с ней по комнатам, желая доброй ночи. Я захожу в комнату и вижу такую картину: Шистад спит на левой половине кровати, укрывшись одеялом. Его штаны висят на спинке стула, на другой половине кровати стоит включенный ноутбук. Я подхожу и вглядываюсь в вордовский документ. Этот ненормальный дописал за меня мое эссе по философии. Смотрю на спящего Криса, и в моей голове все путается. Зачем он помог мне? Почему он залечивает раны у меня, а не у Боркиса, как все остальные Пенетраторы? Почему он так спокойно чувствует себя в моей постели? Почему я чувствую себя спокойно, когда он спит в моей постели? Я достаю из-под подушки майку, надеваю ее и ложусь все с такой же глупой улыбкой рядом с Крисом. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я засыпаю и стараюсь не думать о том, что в будущем еще не раз буду разочарована в этом парне. Мне было невыносимо жарко спать с Крисом, от него исходило слишком много тепла. Я откинула одеяло в ноги и вновь провалилась в сон. Холодно. Крис свалил одеяло на пол в свою сторону и раскидал руки и ноги в стороны. Я подвинулась к нему и прижалась к его боку спиной. Шистад повернулся в мою сторону и закинул на меня левые руку и ногу. Я буквально оказалась в коконе из его тела. Я замерла и начала засыпать, но вновь почувствовала, что тепло уходит. По звукам я поняла, что Крис поднимает с пола одеяло, а затем накрывает нас обоих, ложится и вновь накидывает на меня свои руку и ногу. Сон, как рукой сняло. До утра меня терзала мысль о том, что Шистад обнял меня по собственному желанию. Это было сделано не во сне - он сам сделал это.Может, все-таки... Да нет, бред какой-то!