АнтиСВЕТ, или Герой без героина

Мой зеркальный враг мне верен до конца, И на ветру дрожат воздушные своды. Как трудно сделать шаг, ещё сложнее два. Дорога наугад… Я выбрал свободу… (Би-2 – Держаться за воздух)

Сигареты явно были контрабандные и проданные из-под прилавка. Артур делает последнюю затяжку и точным щелчком отправляет окурок в урну. Мелкий снег сыпется уже с добрых полчаса, и мужчина стряхивает снежинки с плеч. Потом плотнее запахивает полы пальто и уверенным шагом идет к припаркованному через дорогу серому седану. На переходе приходится притормозить: светофор недовольно мигает желтым и сменяется на красный. Артур хмуро осматривается по сторонам. Неподалеку стоит беременная девушка; с таким животом ей впору сидеть дома и не выпускать из рук телефон на случай вызова кареты скорой помощи - так нет, ее вынесли на улицу неведомые дела в это унылое утро. И она, также как и Артур, дожидается нужного сигнала, чтобы перейти улицу. А чуть подальше, у стены еще закрытого магазина, ютится мальчонка лет 8-9 в не по размеру огромной куртке. Заметив интерес к себе, он довольно резво подбегает к Артуру, на ходу протягивая на всю длину своих ручонок небольшую коробку. Три зажигалки, коробок спичек, две пачки Marlboro, пару пластинок Stimorol (и где он только взял их) – вот и весь нехитрый скарб. - Еще есть батарейки, но они замерзли, - бурчит мальчонка, шмыгая и вытирая нос рукавом куртки. Артур отворачивается, благо, уже начинает мигать желтый. - Дяденька, купите! – ноет мелкий, и у Артура начинает ломить виски̒. Мальчишка похож на скулящего волчонка со свалявшейся шерстью. Артур не переносит ни детей, ни животных: от тех и других слишком много шума и грязи. Также он не страдает и приступами жалости, поэтому не чувствует за собой ни малейшего порыва покупать ненужный ему хлам, да еще и втридорога. - Ну дяденька-а-а, - надрывается пацаненок, и Артур отрывисто кидает: - А лицензия у тебя есть? Большие слезливые глаза становятся еще больше. Мальчонка резко втягивает воздух, отчего крылья его носа трепещут, и становится очень и очень испуганным. В следующую секунду он уже убегает прочь. Усаживаясь в водительское кресло, Артур все еще хмурится. Взгляд, брошенный на качественную копию Rado, подтверждает, что у него есть еще сорок минут до встречи. Артур откидывает голову назад и расслабляется, пальцы неспешно оглаживают руль. Что-то было в том мальчугане… Что-то нехорошее, и это почему-то беспокоит Артура. Он вспоминает, что в какой-то миг в темных глазах мальчишки вспыхнула нечеловеческая злость. Мужчина встряхивает головой и несколько минут мурлыкает в такт песенке, льющейся из динамика встроенной магнитолы: Но я устал – окончен бой, беру портвейн, иду домой. Окончен бой – зачах огонь, и не осталось ничего. А мы живем, а нам с тобою повезло назло. Когда «Агату Кристи» сменяют мощные басы, Артур убавляет звук и достает из барсетки фото, которое последние месяцы хранится не в дальнем ящике стола, а вместе с важными документами. На снимке молодая пара смотрит в объектив, и они кажутся очень счастливыми. Но Артур смотрит не на девушку – он задумчиво изучает парня, в то время студента выпускного курса Института электроники и автоматики. Светлые улыбчивые глаза, немного крупный нос, пухлые губы, слегка лохматая русая шевелюра – в целом, довольно симпатичный молодой человек. Артур подмечает, что парню на фото идет бежевый костюм, а вот розовую бутоньерку явно выбирала девушка. Если Артур правильно помнит, в тот день они виделись в первый и последний раз и едва обменялись парой фраз, и если его подсчеты верны, то сейчас этому парню с фото должно быть около тридцати. Да, уже не студент, а вполне состоявшийся мужчина. И Артур совершенно не представляет, о чем с ним говорить и как себя вести. Хотя, если слукавить, можно снова избежать ненужной встречи, как случилось в прошлый раз. Он просто приедет, встретится с заведующей отделением, выслушает обычные заверения и отдаст деньги. А на предложение проведать пациента палаты №216 ответит неизменным отказом, сославшись на неотложные дела. И если в прошлый его визит это действительно было так, то сегодня у него нет такого оправдания. Артур замечает, что покусывает костяшки пальцев, да так, что на коже уже проступают красноватые отпечатки. Очень странная привычка, которая появляется в моменты глубокой растерянности. Мужчина бросает фото на соседнее сиденье, и через несколько секунд его неприметный седан выруливает в сторону проспекта. И если бы Артур снова посмотрел на снимок, то увидел бы, что он приземлился лицевой стороной, а на его обороте видна полувыцветшая надпись: «Свадьба Антона и Светы». На одном из перекрестков Артур замечает мальчишку с коробкой, и его настроение, и доселе не самое радужное, падает еще на несколько отметок. Мимо него, игнорируя красный цвет, проносится яркий спортивный автомобиль, и Артур провожает его прищуренным взглядом. День обещает быть очень долгим. *** Нормальному среднестатистическому человеку медицинские заведения не внушают особой радости, что уж говорить о спецзаведениях для людей с расстройствами психики. Артур проходит коридором Московской областной психиатрической больницы № 2, чьи желтые стены навевают еще больше тоски. Если в обычных поликлиниках чуть ли не на каждом шагу слышны разговоры и ходят люди, то здесь же абсолютная тишина. Словно в стенах этого здания объявлен карантин, и шаг из палаты грозит расстрелом. Артуру невольно вспоминаются сцены из недавно вышедшего фильма о зомби апокалипсисе, где герой идет по мертвым улицам города в надежде найти выживших. Вот оно - больница кажется Артуру вымершей, без единой души, а коридор нескончаемым. И когда впереди открывается дверь и выходит тучная женщина с густыми бровями, у Артура почти вырывается вздох облегчения. Разговор длится немногим больше пяти минут. Пока Глушко Л.И. (так гласит табличка на двери кабинета) рассказывает, какие изменения были внесены в лечение пациента и как это отражается на его самочувствии, Артур стоически сдерживает тошноту. Тут в кабинете он вынужден дышать смесью дешевой туалетной воды и немытого тела. Женщина приторно улыбается, пересчитывая деньги, и указывает, где расписаться. Да, условия его устраивают. Да, номер телефона прежний. Нет, у него нет на это времени. Уже у подхода к лестнице Артура останавливает тихий голос, прилетевший в спину: - Я прошу прощения. Артур оборачивается и видит невысокого мужчину, одетого в серый костюм. У него коротко стриженные темные волосы и слегка отрешенное лицо, но Артур неосознанно подбирается. Оправа очков говорящего явно куплена не в переходе впопыхах, а сделана под заказ в лучшем московском центре оптики. Артур знает, так как сам является обладателем бюджетной версии Lindberg. Возраст мужчины Артур затрудняется определить, но ему явно за сорок. - Слушаю Вас. - Я увидел, как Вы выходили от заведующей. Случайно, не Вы оплачиваете стационар Антона Сергеевича Городецкого? – Голос монотонный и совершенно лишен эмоционального окраса, но глаза смотрят цепко и внимательно. - Случайно я. С кем имею честь говорить? - Следящий Геннадий Викторович, врач-психиатр высшей категории. Лечащий врач Антона Сергеевича. - Артур Залманович. – Артур протягивает руку, и новый знакомый после секундного колебания отвечает крепким рукопожатием. - Я не задержу Вас надолго, но есть серьезные моменты, требующие Вашего участия. Артур бросает тоскливый взгляд в окно, за которым пролетают редкие снежинки. Что ж, пожалуй, он еще потерпит эти унылые стены цвета детской радости.