Предназначение

Правду всегда сложно принять, но иногда такое случалось, редко, но случалось. Эдукан не могла сказать, что это утешает её, но не уверена, что если бы увидела слова, не свои слова, то ей было бы легче. Она просто спускалась по лестнице, а Эдукан уже знала, что это она. Может, это любовь с первого взгляда или интуиция, слепое предчувствие, но Середа действительно поняла сразу же. " Так-так, что у нас здесь творится?" - и сердце с грохотом укатилось. Эдукан стояла, как громом поражённая, но её спасли выучка и вбитые с детства в голову манеры. Ох, как она надеялась не выглядеть глупо. Ведьма загадочно улыбалась, и Эдукан собственнически надеялась, что эти взгляды и скрытые в уголках губ усмешки для неё. Её боль от раны, нанесённой предательством, чуть утихла, и если это цена, которую ей нужно было заплатить - что же, да будет так. Отправляясь на Ритуал Посвящения, она молила Камень, чтобы их встреча не была последней. Судьба свела их опять. И за это нужно было заплатить ещё больше. Остагар пал, от Ордена остались только она и мальчишка, пытающийся храбриться. Эдукан старалась не привязываться ни к кому, но её взгляд принадлежал ведьме из Диких Земель. Середа привыкла молчать и выжидать. Она наблюдала за Морриган, пытаясь увидеть, распознать, почувствовать что-то в ответ. Её любовь к ней росла с каждым прожитым днём, с каждой холодной ночью, с каждой битвой, из которой они раз за разом выходили победителями. Но ведьма и знака не подавала, пусть и относилась к ней куда теплее, чем к остальным членам отрядам. Может, в этом и был знак. - Покажешь мне? – осмелилась Эдукан в один из холодных вечеров, сидя в лагере у её костра. Она рисковала жизнью, отвоёвывая гримуар для Морриган. Но, как-то так вышло, что Середа любила её больше жизни. Кажется, ведьма об этом знала. Она тяжело вздохнула, её взгляд, потеплевший от пляшущих в глазах огоньков, блестел, и Эдукан почувствовала себя виноватой. Ей нужно было быть терпеливее. Морриган молча стянула перчатку, обнажая светлую кожу и протянула руку Середе. Эдукан обхватила её бережно, касаясь пальцами, словно это крыло бабочки. Её сердце билось, трепетало, и она, затаив дыхание, посмотрела на кисть ведьмы. Её кожа была гладкой, почти белой, с видимыми голубыми венками и маленькой родинкой, словно точка на белом листе. - Я обречена не любить, дорогая подруга. Эдукан ничего не ответила. Она почувствовала, как мир внезапно застыл, затих, и в этой тишине её сердце разорвалось, рассыпалось осколками зеркала.