Kill me, my dear

Изабела подсаживается за столик, изящно закинув на колено загорелую ножку, виднеющуюся частично в широкой цыганской юбке, и снимает солнечные очки, оставляя их на макушке. — Ты, как всегда, прекрасна, милая, — он улыбается, ловя довольный взгляд Изабелы. — Юбка новая? Не видел у тебя раньше такой. Изабела отмахивается, откидываясь на спинку стула, и он снова пробегается взглядом по ее одежде: наверное, только прелестница Белла способна идеально совместить цыганскую юбку, плотно прилегающую к телу майку и джинсовый пиджак. — Ты так внезапно позвонил позавчера, что я просто не могла дождаться, — урчит она, и руки ее, закинутые на спинку, покачиваются в заинтересованности. — Если бы еще самолеты летали нормально. Ну, нам хотя бы выдали неплохие сэндвичи. — А как же соблюдение диеты? Изабела смеется вместе с ним, и небольшие морщинки у ее губ делают ее очаровательной. — К черту диету, я в отпуске. Так что, случилось что-то масштабное, что ты так внезапно вспомнил о своей старушке? Он закатывает глаза, недовольно цокая. — Старушка, — со скептическим смешком повторяет он. — Если ты старушка, о мне и говорить нечего. Но да, кое-что все-таки случилось. Изабела как-то вся подбирается и склоняется ближе, упирая локти в стол. Широкие золотые браслеты не держатся на ее запястьях и съезжают вниз по смуглым рукам. — Есть две темы для разговора, — осторожно начинает он, — хорошая и не совсем хорошая. Какую хочешь? Изабела приподнимает аккуратную бровь и склоняет голову набок, напоминая ему какую-то диковинную птичку. — Ты все больше меня удивляешь, Зев. Давай хорошую. Он делает вдох. — Ты же знаешь, что я был в Америке, и… — У тебя глаза блестят. Он прерывается и моргает пару раз, не до конца понимая, о чем говорит подруга. — Что? — Глаза, — говорит она хитро, подпирая щеку рукой. — Давненько я у тебя такого взгляда не видела. Ну и кто тот счастливый человек, сумевший украсть твое неприступное сердце? Он хмыкает. — Как ты догадалась? Изабела улыбается и подмигивает, задумчиво вертя браслеты. — Женская интуиция. Так кто это? Он трет переносицу, думая, стоит ли говорить Белле о том, что, в общем-то, сердце у него никто пока не крал, а вот моральное состояние немного пошатнули. — Студент, — отвечает он. — Будущий журналист, англичанин. Провели ночь и разбежались. Изабела расплывается в улыбке Чеширским Котом, и он не уверен, что вообще стоило заикаться на эту тему — но теперь уже ничего не попишешь. — Я надеюсь, что ты взял у него телефон, потому что по тебе видно, что ты не против повторять на постоянной основе. Он отрицательно качает головой — и не дает Изабеле высказать вслух отразившееся во взгляде непонимание. — Ему опасно рядом со мной, — он вертит пальцами свой телефон, лежащий на столе. — И вот мы подошли к не совсем хорошей теме разговора: мне нужна любая информация. Изабела вся напрягается, мигом сбрасывая привычную леность и довольство. Такой она ему нравится куда меньше. — Он опять объявился? — Подослал парочку идиотов еще в Америке. Я их даже трогать не стал, полиция сама все за меня сделала. Изабела кивает, и черные собранные ободком волосы чуть ударяют по широким золотым серьгам в ее ушах. — Я вряд ли что-то смогу сейчас добыть, — с искренним сожалением говорит она, — но я попрошу малышку Хоуки, она точно что-то откопает. — Спасибо, дорогая. Изабела останавливает его пальцы, на автомате терзающие несчастный смартфон, своей ладонью. Глаза ее смотрят почти в душу — и он вздрагивает невольно, потому что глаза у Беллы очень похожи на те, другие. — Все будет хорошо, Зев, — Изабела смотрит на него мягко и сжимает пальцы. Он закрывает глаза и выдыхает. Если Белла говорит — значит, так оно и будет. Он сжимает ее пальцы в ответ и кивает. — Тебя подвезти до отеля? — Нет, спасибо. Я думал заехать в «Опера-хаус». Приехать в Сидней и не побывать там — кощунство. Изабела смеется, возвращая себе привычный вид — такой, когда у нее самой глаза блестят, а с губ не сходит прекрасная легкая кошачья улыбка. — Это твоя традиция? Ты ведь был там уже раза четыре. — Пять, — он улыбается и поднимается со стула. — И да, это традиция. Изабела принимает поцелуй в щеку и кусает его за подбородок, тихо посмеиваясь. — Если заглянешь к Суране, передай ей привет. — Обязательно, дорогая. Он выходит из кафе и направляется к арендованному байку. Австралийская осень треплет его волосы теплым ветром, пока он едет в сторону сиднейского оперного театра.