Make love, not war

      — Сенджу! Сенджу! Мы в лес, собирать ягоды! Ты пойдёшь с нами?       Минору забил последний гвоздь и поднял голову. У дома стояли четверо детей, лет шести-семи, в компании мальчишки постарше, вооружённые лукошками и корзинками. Маленькие Учиха собирались за лесными вкусностями. И раз с ними нет никого из взрослых, значит, не планировали уходить дальше владений клана.       Шиноби осмотрел крышу, на которой работал — вроде всё сделал. Дети терпеливо ждали его ответа.       — Мне нужно спросить Хикару, — ответил он, спрыгивая на землю. На плечи тут же легли женские руки и на него навалился чужой вес. — Доброе утро, госпожа Кая.       Он так и не понял странной привычки конкретно этой Учиха виснуть на нём при любом удобном случае, игнорируя собственного мужа. Спрятаться от неё нельзя было даже у Хикару, (особенно у него), поэтому пришлось смириться. Как и говорил допросчик, жена ему досталась балованная, но хорошая. И если уж честно, её желание ездить на спине «домашнего Сенджу», было не таким уж страшным. Минору без особых усилий мог поднять обоих Учиха.       — Он не против, — сказала женщина, опуская подбородок ему на макушку. — Но вы должны вернуться к вечеру, у нас есть, что тебе сказать.       — Спасибо, госпожа Кая! — хором крикнули дети за забором, радуясь её разрешению больше самого Сенджу. Оно и не мудрено, конечно, только с ним можно было найти вдвое больше, чем рассчитываешь, даже в самом пустом месте. Да и в травах он разбирался больше, чем все они вместе взятые.       — Хорошо. Я понял.       Минору кивнул и осторожно отцепил от себя чужие руки. Всё-таки это было смущающе даже спустя три года.       Он вышел через калитку и улыбнулся малышне. Оружия, естественно, ему было не положено, да и отпускать почти без присмотра его стали совсем недавно, поняв, что пленник смирился, и назад не стремится. И это до сих пор кажется странным, почти пугающим. Вот так просто пустить пленного врага «погулять с детишками»... от побега останавливали только две вещи — в клане его совершенно точно не ждут и куда вероятнее, просто убьют, как предателя. Минору бы сам так поступил, окажись на месте соклановцев. И второе, в глазах Учиха отвечает за него Хикару и, если что, наказание в первую очередь достанется ему. И вроде бы не должно это волновать, но вот волнует же! И три года назад, и сейчас — тем более.       Видят духи предков, Сенджу не возьмётся сказать, какая причина важнее. Но то, что красноглазый ёкай пробрался в душу — нет никаких сомнений.       Конечно, ему хотелось узнать, как идут дела у друзей и родичей. И кое-что он даже узнавал — радовали вести о том, что в последние годы между кланами установилось шаткое перемирие, во многом — благодаря тому самому гендзюцу, которое на нем испытывал Хикару. Он даже гордость чувствовал, когда думал об этом — если благодаря технике Учиха в родном клане станет меньше крови и смерти, так вовсе не жалко будет никогда туда не вернуться. В самом деле — бывает же так, что шиноби на долгих миссиях проживают жизнь, и умирают под чужой личиной, а ему даже притворяться не надо. Да и вести из клана всегда свежие…       А что вокруг враги… не такие уж враги, как оказалось — ни злобы, ни ненависти, а уж дети…       Да, дети. Обычные, как дома — пусть так же учатся убивать, но так же играют, так же любят родителей, а прежде казалось, будто каждый Учиха с детства злобный ёкай.       Он забрал у детей особенно большие корзины — и куда столько набрали, не унесут же! — и покорно пошёл за малышнёй. Их ждала земляника, полезные лекарские травы и грибы. Самый сезон.       Кажется, вот совсем недавно он вот так же собирал всё это с младшим братом и сестрой... как они там, интересно? Брат, наверное, уже ходит на миссии за пределы деревни, а сестра... когда он последний раз её видел, пошла в обучение Аяме-сама. У неё хорошо получалось лечить...       — Держи! — самая младшая из детей вручила ему венок из ромашек. — Ты грустный сегодня.       — Спасибо, Атоха-чан, — улыбнулся он, наклоняясь и позволяя девочке положить своё творение ему на макушку. — Это просто мысли.       — Мама говорит, надо меньше думать и больше делать! — с умудренным видом объявила кроха.       — Права твоя мама…       — Конечно! Она самая сильная куноичи в клане!       Сенджу усмехнулся — девочка не хвасталась, маму ее он знал. Как и отца. Странная была пара: девушка, рослая и крупная, в ней явственно была проявлена кровь Сенджу — полукровка, редко, но бывает… и ее жених — удивительно красивый и женственный парень. Девочка же чертами лица пошла в мать, и вместе с этим — была похожа на Сенджу.       И никто ее полукровкой не звал! А он прежде полагал, что красноглазые сильно следят за чистотой своей крови… Минору улыбнулся.       — Тогда последуем совету твоей мамы и будем делать. Вон смотри, под деревом грибы растут. Как это вы их упустили, глазастики?       — Ой, точно!       Дети рыскали по лесу, собирая ягоды — больше себе в рот, правда, и выискивали полезные растения. Ему и не надо было почти за ними смотреть — всё-таки, хоть и маленькие, но уже шиноби, лишь иногда приглушать их энтузиазм и любопытство.       — Тома-кун, оставь ёжика в покое, ему в лесу хорошо, не надо его домой нести, чтобы показать брату. Сора, осторожнее с теми ягодами, они ещё зелёные, давай оставим их дозревать до следующего раза?       Да уж... выполнять работу няньки над мелкими Учихами ему приходилось всё чаще.       Корзины были заполнены едва ли на треть, когда с севера налетел пронзительный ветер, а небо стало стремительно затягиваться тяжёлыми тучами. Летние грозы часто неожиданны и сильны — стоило поторопиться и найти укрытие…       — Собираемся, — крикнул Минору. — Быстрее, быстрее, сейчас ливанёт!       Просто промокнут — не беда, но ведь тут и заболеть недолго. Лучше бы спрятаться на время грозы… он посадил на руки Атоху, ещё не очень хорошо бегающую по сравнению с остальными, и огляделся, вспоминая — а на голову уже падали первые крупные капли. До селения они точно дойти не успеют.       Впрочем, где-то посередине пути он видел хороший овраг, под поваленным деревом-гигантом — там хватит места, чтобы всем укрыться и переждать.              Места хватило всем — широкая крона, шатром легшая над склоном оврага, спасала даже от такого плотного дождя, который обрушился на лес. Минору сидел, придерживая сразу троих, чтобы не скатились на дно, где скопилась уже довольно большая лужа.       Ливень стихал — как и бывало обычно летом, надолго его не хватило, ками облаков умыли небо. Но резкие порывы ветра еще шатали ветви, поэтому Сенджу не торопился вылезать — мало ли, еще накроет кого-нибудь упавшей веткой… и оказался прав — внезапно в ответ на очередной порыв над головой затрещало, по земле прошло движение, и сумрак оврага сменился темнотой — кажется, сверху легло еще одно дерево. Хорошо еще, что овраг старый и стены у него крепкие — не осыплются.       — Ой... нас завалило! — тихо вздохнула кроха. — Как же мы теперь домой вернёмся?..       — Тише-тише... выберемся.       Он осторожно отпустил детей и прикоснулся ладонью к влажной земле. Давно не используемая для сложных манипуляций чакра охотно откликнулась, разбегаясь небольшой волной. Быть может, сенсор он никудышный — иначе бы не попался когда-то так просто, но почувствовать почву, ощутить слабые и сильные стороны камня — то, чему учат всех дотонщиков на первых порах.       Выбраться из заваленного укрытия действительно было не так просто. Второе дерево упало почти поперёк, обширной кроной перекрыв выход, широкие ветки не перебить кунаями, что прихватили с собой детки и не прорыть проход — уж слишком большое дерево, уж слишком крепки корни, обвивающие стены их убежища. Конечно, если постараться, всё возможно, но так они провозятся до ночи — не меньше.       Сенджу вздохнул. Атоха подёргала его за рукав.       — Что нам делать?       В принципе... выход был. Простой и лёгкий, но он так давно не применял ни одной техники, что на плечи внезапно навалилась неуверенность в собственных силах. Вдруг не получится? Не зря же старшие всегда твердили о важности постоянных тренировок. Простые разминки и медитации, что он повторял, пока жил под присмотром Учих, явно не были достаточными.       Минору щёлкнул малышку по носу и фыркнул.       — Смотреть. И не повторять без родителей.       Зазубренные, вбитые в рефлексы печати складываются в простую технику дотона — чакра выплёскивается яркой вспышкой, как для мощной техники — столетние деревья, если не больше, большие и тяжёлые, такие не поднимешь простой каменной стеной…       — Все быстрей наружу!              У ворот деревни их встречал отряд.       Минору с некоторым удивлением рассматривал боевой порядок — не слышал он, чтобы Учиха собирались на большую миссию. Ну, а Учиха так же удивленно рассматривали его.       — Ну да, это он и есть, — подтвердил командир, с которым Сенджу был неплохо знаком. — Эй, это ты тут недавно дотон применял?       — Я, — недоуменно подтвердил Минору.       — Он нас спас! — сдала его Атоха, восхищённо сверкая глазами.       — Ага! Нас завалило, а он как ух!       — И стеночка!..       Дети гомонили, перебивая друг друга, пересказывая события дня.       — А я так смогу?..       — Папа, а ты меня научишь?..       — А можно, Сенджу будет нас учить?..       Чем больше они говорили, тем круглее становились глаза встречающих. Да и за свои собственные Минору поручиться не мог. Вот ведь... ко всему вроде привык, особенно к детским запросам, но чтоб так...       — Тихо! — скомандовал командир, разом отрезая весь гомон и вопросы. — А теперь по порядку. Что? Где? Когда?       — Прятались от дождя, и дерево неудачно упало, — разъяснил Минору. — Без техник до ночи бы провозились. Ну, вот я стену и создал, чтоб приподнять…       — Ну вот, — командир довольно рассмеялся. — Я тебе говорил, что это наш Сенджу, а ты не верил…       — Да откуда я знал! — возмутился другой Учиха, сильно загорелый — должно быть, из страны Ветров. — Думаешь, просто, сидя в пустыне, получать вести из дома?       Смущённо почесав щёку, Минору почёл за лучшее не уточнять, за кого его приняли и что собирались делать. Трудно было сказать, что смутило его больше — словосочетание «наш Сенджу» из уст Учиха, или собственная реакция на него. Думается, дома бы его за это и вовсе убили...       Резко дёрнуло диссонансом. Перед глазами встали улыбающиеся Хикару и Кая, и Минору недоуменно моргнул. Это была реакция на слово «дом»?