Межпланетная

*короткая предыстория* В маленькой деревеньке далеко от больших и шумных городов стояло около тридцати домов. Все были знакомы друг с другом, все помогали друг другу. Все жители были большой и дружной семьёй. Пожалуй, самая странная семья жила в старой маленькой избушке. Раньше дом был заброшен, но несколько лет назад (семнадцать) в деревню приехала женщина и поселилась в нём. Женщина была беременной, и жители приняли её и помогали все вместе. Общими усилиями дом приобрёл более-менее жилой вид. В последние месяцы беременности к женщине приходила жена самого молодого мужчины в деревне. Она помогала по хозяйству и с радостью составляла компанию Марии, ожидая, когда же появится на свет её ребёнок. Марии было очень неудобно, поскольку она ничем ещё не заслужила такого хорошего к себе отношения, и по ней было видно, что во всяком хорошем деле она словно ищет какой-то подвох, на жителей она косится с подозрением и страхом. Впрочем, никто не осуждал её. Женщина, навещавшая её, сама несколько месяцев назад родила мальчика. Она приносила его с собой, и только благодаря его появлению в доме Мария прониклась к своей новой подруге каким-никаким доверием. Муж этой женщины помог починить крышу, чтобы не протекала, да и с другими работами справлялся с лёгкостью. Эта пара была самой молодой в деревне. Остальные жители были уже совсем пожилыми, но все с одинаковой теплотой относились к Марии, не в силах объяснить, почему они так благосклонны к женщине. Мария родила девочку. Ещё лет пять женщина казалась всем дикаркой, от помощи не отказывалась только ради того, чтобы больше быть с дочерью. Но со временем Мария привыкла к новой жизни и людям, окружавшим её. Постепенно городские привычки забывались, и вот уже она находила в себе силы с утра и до позднего вечера возиться с огородом и по дому. Но тяжелее всего ей было отпускать дочку гулять. Каждая минута, когда маленькой не было рядом, была длиннее предыдущей, сердце сжималось, а в голове возникали чудовищные образы, понятные одной Марии. Девочку она назвала Светой. И гуляла Света с тем самым мальчиком, который был старше её на несколько месяцев, и его звали Иваном. Родители мальчика переехали в деревню к дедушке и бабушке Ивана, но после их смерти вся семья так и осталась там проживать. Когда ребятам было по десять лет, отец Ивана начал их учить математике, правилам русского языка и основам английского, ведь в городе он получил педагогическое образование. Когда Ивану было двенадцать, его мать умерла от воспаления лёгких. На протяжении нескольких лет ребята не встречались, поскольку на Иване сильно сказалась смерть матери. Его отец думал переезжать в город ради сына, но он не хотел оставлять Марию и Свету. Один раз, когда Светы не было дома, он пришёл к Марии и постарался уговорить её уехать с ними в город, но женщина и мысли такой не допускала, она даже не позволила мужчине высказаться, а только велела ему забирать Ивана и уезжать в город. Это было тяжёлое решение, но всё же Иван с отцом уехали в город, и Светлана с матерью остались двумя молодыми жителями безымянной деревеньки. *новые люди* Впрочем, Свете не было одиноко. Она часто гуляла по лесу, когда было свободное время, но много помогала матери и пожилым соседям. Порой читала книжки, которые оставил ей отец Ивана. А через несколько месяцев после их отъезда рядом с деревней появились новые люди. Их было много, они не были похожи на других людей в деревне, и жили они в фургонах. У них была смуглая кожа и чёрные волосы. У всех, как на подбор. Это были цыгане. Порой они подходили к домам и предлагали свою помощь в обмен на еду, и никто им не отказывал. *маленький Следопыт* Однажды Света подошла довольно близко к их лагерю, и она не осталась незамеченной. Мальчик на два года старше её, такой же смуглый и черноволосый, как остальные, подбежал к ней со спины и долго наблюдал за девочкой. Его волосы кудрявились, у него были большие серые глаза, и он представлял себя следопытом. Когда Света резко обернулась на звук хрустнувшей ветки, мальчик уверенно прокричал ей, что он, Аони Следопыт, берёт её в плен за нарушение границ. – Какой из тебя следопыт, если я услышала, как ты наступил на ветку? – заявила Света, скрестив руки на груди и задрав подбородок. Аони Следопыт покраснел до кончиков ушей. Так Света нашла себе нового друга. Цыгане разбили лагерь на несколько месяцев, и почти каждый день Аони сбегал к Свете сначала помогать ей с делами по дому, а потом оба бежали играть в лес или к речке. Вспоминая Ивана, Света не могла избавиться от мысли, что Аони куда изобретательнее её старого приятеля, его воображение порой поражало девочку, а весёлые игры, которые он знал, не наскучивали. Потом цыгане уехали на какое-то время, и Света, занимаясь своими обязанностями по дому, порой ловила себя на мысли, что скучает по цыганёнку. Когда они вернулись, друзья кинулись друг другу в объятья и несколько минут стояли не шелохнувшись. Так и получалось. Аони то приезжал, то уезжал. Когда он был рядом, Света постоянно улыбалась, она не хотела его отпускать от себя и твёрдо верила в то, что его общество ей никогда не наскучит. Когда девочке было четырнадцать, Аони уехал и пропал на несколько лет. Света всё ждала, что "этим летом", "этой осенью", "в этом году" цыгане снова приедут, но каждый раз никто не возвращался. *возвращение* Свете было шестнадцать. Мария начала беспокоиться за будущее дочери. Отдать бы её хоть в какой-нибудь институт. Но каждый раз женщина вспоминала причину, по которой её занесло в такую глушь, и каждый раз Мария обещала подумать об этом позже. В тот же год в деревню вернулись Иван и его отец. Первым делом они навестили женщину и её дочь, и после радостных восклицаний и объятий, Михаил предложил Марии войти в дом и поговорить, а детям погулять какое-то время. *перемены* Света и Иван вышли за калитку, с любопытством поглядывая друг на друга. Иван изменился. Сильно изменился. Света заметила, каким красивым он стал, весь в отца. Ярко-голубые большие глаза, мужественные черты лица, светлые кудрявые волосы жёсткие, как солома. Он улыбался совсем не так, как раньше. Он уже стал смотреть по-другому. И внимательно разглядывал Свету, даже не стесняясь. Ребята медленно пошли к речке. Иван тоже заметил, как изменилась подруга его детства. Тёмные каштановые волосы по-прежнему выгорали на солнце, но теперь Света заплетала их в косичку, а не собирала в хвостик. Постригала до лопаток, длиннее не отращивала. С лица исчезла детская припухлость, теперь она стала красивой девушкой с карими глазами и полными чувственными губами. Она же ещё не целовалась! И фигура что надо. И ноги длинные. И сильная, наверняка, после работы в огороде и по дому. – Ты изменился, – сказала она. – И голос у тебя изменился. Стал... ниже. – Ты тоже уже совсем не та девчонка, с которой мы бесились в детстве. – Почему же это? – Потому что теперь ты девушка. И ты стала такой красавицей... Таких только на свидания звать да целовать. При этих словах Света вспыхнула как маков цвет и с недоумением взглянула на Ивана. Почему она себя так неловко чувствует? Почему она краснеет? Почему не может ни слова из себя выдавить? *новые ощущения* Тем временем в доме Михаил разговаривал с Марией о Свете. Мужчина говорил, что девушке нужно ехать в город, что ей нужно получать образование. Женщина сильно нервничала. На этот раз она понимала, что это правильно. Она ломала руки, она то и дело вставала с места и мерила комнату шагами, её взгляд прыгал с одного предмета на другой. В конце концов Мария расплакалась, а Михаил подбежал к ней и обнял. Женщина прильнула к нему, она была в истерике, почти выла и дрожала как лист на ветру. Спустя полчаса Мария успокоилась и рассказала мужчине обо всём. В тот момент, когда она сидела на диване рядом с Михаилом, когда она только-только закончила рассказ и мужчина держал её за руки, с ужасом глядя на женщину, в дом вбежала Света. Застав маму с Михаилом, державшим женщину за руки, Света, и без того не помнившая себя, промямлила что-то извинительное и убежала на кухню, закрыв за собой дверь. Она была взволновала не меньше матери. Сердце готово было выскочить из груди, а руки дрожали. Ноги, словно ватные, подкашивались, и девушка рухнула на стул и обхватила себя руками. Михаил кое-как пришёл в себя и спросил шёпотом: – Это правда? Мария медленно покивала головой. Как же ей было хорошо в этот момент. Как легко и свободно! Шестнадцать лет хранить всё в тайне, чувствовать себя как за решёткой и наконец-то высказаться. Словно всё то напряжение, что держало ещё все эти годы, разом спало. И как же это было прекрасно... Михаил нежно обнял её и какое-то время не мог сказать ни слова. Потом он ушёл. Мария заглянула на кухню к дочери, всё ещё нервничая, и спросила у Светы, как они погуляли с Иваном. – Это не Иван, – медленно, с большими паузами сказала девушка в ответ. Она не сказала матери, какие банальности ей говорили, она даже не могла сказать, как поняла этого, просто чувствовала, что всё это было наигранно. Она помнила каждое сказанное слово и, вспоминая, краснела всё больше и больше. Что и говорить, девушка не привыкла к ухаживаниям. Она вообще не общалась с юношами и даже не видела их, сидя в своей деревне. Читала книги о любви, но это было ни на что не похоже. *новая жизнь* С того дня каждый раз, когда Света случайно сталкивалась с Иваном, она делала вид, что не замечает его. Или искала причины не говорить с ним. Или всячески давала ему понять, что не желает общения с ним. Единственное, она не могла избежать Ивана на уроках с Михаилом, которые возобновились вместе с их приездом. Михаил всё же уговорил Марию отправить Свету в город. Он долго успокаивал женщину, убеждал её, что уже много времени прошло, что никто уже её и не вспомнит, а о Свете никто и не знает ничего. С приездом Михаила и Ивана жители деревни узнали и о новой катастрофе. Какой-то странный грибок пожрал далёкий континент – Австралию, и теперь проник в океан. К счастью, в воде он растёт куда меньше, но за считанные годы он дойдёт до других континентов. Но в деревне эту новость восприняли совершенно спокойно. Слишком далеко этот гриб, слишком долго он будет добираться до России. В общем, с этой чудовищной новостью жизнь в деревне не изменилась. К удивлению Михаила, Света схватывала всё на лету. Учить её не представляло никаких усилий, упражнения из новых учебников она выполняла без вопросов. Казалось, знания уже заложены у неё в голове, порой нужно было только чуть-чуть намекнуть. Порой Иван мешал Свете, это было видно. Девушка краснела от каждого оброненного им слова. Однажды Михаил задержал её после занятий и поговорил об экзаменах. Спросил, что интересно Свете. Как он и ожидал, в конце разговора девушка, пересилив себя, всё же попросила его об индивидуальном занятии. – ЕГЭ очень тяжёлый экзамен чисто психологически, – ответил мужчина. – Вместе с тобой в аудитории будет ещё человек десять-пятнадцать. Ты должна знать это. И должна быть готова к тому, что это может помешать сконцентрироваться на заданиях. Так что учись справляться с этим. Поэтому занятия с Иваном продолжились. Юноша собирался поступать в какой-то университет для вундеркиндов, как его окрестила Света. Её же Михаил уговаривал поступить на математический факультет, в худшем случае – на педагогический с математикой. *возвращение #2* Свете было семнадцать лет. Она готовилась к экзаменам, которые должны будут начаться в конце месяца, и параллельно помогала маме на огороде. Девушка вместе с Марией пропалывала грядки тёплым майским днём. – Не с места! – донёсся из-за забора незнакомый голос. – Я Аони Следопыт... – Света замерла и почувствовала пустоту внутри. – И я беру вас в плен за... – И, странное дело, эта пустота словно начала заполняться тёплом. Девушка бросила вырванные сорняки в ведро и кинулась к калитке. – ...нарушение границ! В конце смуглая рука, сжатая в кулак, взмыла в воздух, а Света выбежала на улицу и остановилась как вкопанная, глядя на Аони. Смуглый, высокий, всё с теми же вьющимися чёрными волосами и смеющимися глазами. Он возмужал, он уже не был мальчиком, играющим в следопытов, но в нём осталась та же смешинка, тот же огонь, что подзадоривал и Свету во время их детских игр. Она бросилась обнимать его, но не кричала и не смеялась, как это было при встрече с Иваном и Михаилом. Девушка улыбалась и чувствовала, как по щекам текут слёзы. Она подняла лицо и с широкой улыбкой посмотрела на старого друга. – Ох, ну ты чего, блин, – промямлил он и нервно рассмеялся, вытирая слёзы Светы. Наконец она рассмеялась, отошла и сама вытерла лицо тыльной стороной руки. – Извини, – обронила она. – Я так рада тебя видеть. – Да я тоже! – крикнул он, снова обнял девушку, поднял над землёй и закружил в воздухе. Света уже во всю смеялась и просила её отпустить. Потом она заглянула на огород, но Мария даже не дала сказать ей слова и крикнула, чтобы до вечера на огороде и духу Светиного не было! Девушка снова звонко рассмеялась и повела Аони к речке той же дорогой, что тогда она шла с Иваном. Но на этот раз было по-другому. – Надо же, как ты повзрослела, – сказал Аони, и Света вся напряглась, ожидая, что он вот-вот всё испортит. – Ты теперь просто красавица. Она осторожно взглянула на юношу, но тот быстро опустил взгляд и как-то смущённо улыбнулся. Нет, на этот раз всё по-другому. – Ты тоже изменился, – медленно ответила девушка. – Я тебя и не узнала бы... Если б... Ну, ты понимаешь. Не следопыт, – закончила она и не смогла сдержать улыбки. Аони взглянул на неё и так же весело улыбнулся в ответ. Но вся его уверенность и раскрепощённость куда-то исчезли. Оба, не говоря друг другу ни слова, дошли до речки и свернули к лесу, который тянулся на километры вдоль воды. Под соснами было светло. Тропинка петляла между крепкими стволами, островками пестрели низкорослые кустарники, повсюду зеленела трава. Слева шумела вода. Слышен был скрип сосен, трели птиц, шум ветра где-то высоко над головой. – Где ты был? Аони рассказал о своих путешествиях. Они доехали почти до самой восточной точки России, но потом начали возвращаться обратно. Аони поделился, что хочет обосноваться в ближайшем большом городе, работать там и зарабатывать деньги на проживание, а потом накопить на обучение. Услышав это, Света с воодушевлением рассказала, как она надеется сдать экзамены этим летом и переехать в тот самый город на учёбу в университет, как они с Аони смогут видеться на выходных и помогать друг другу. – Это же просто здорово! – закончила она. – Это точно, – улыбнулся ей юноша, и на этот раз уже девушка в смущении опустила взгляд. – Я помню, как мы играли здесь... Такое чувство, что это было давным-давно и уже не с нами вовсе. Сколько лет прошло? – Три года, – с улыбкой ответила Света и указала на широкий ствол сосны. – Тут ты меня спасал, когда Великий и Ужасный Король Зла схватил меня. – Да, – рассмеялся Аони, – и мы сбежали в берёзовую чащу... – Она чуть дальше... – "Чуть"? Да до неё было несколько километров! Они прошли ещё несколько шагов, и Аони увидел первые берёзовые стволы и пышную зелень. – Да ну нет... – протянул он, и Света рассмеялась. – В детстве всё кажется больше... – Это точно, – согласилась девушка. Какое-то время они шли молча. Ребята углубились в берёзовую рощу, наслаждаясь прохладой и свежестью, яркими красками заканчивающейся весны. – Ваня вернулся, – вдруг сказала Света. – Тот самый Ваня? – спросил Аони, и девушка кивнула в ответ. – Ты же говорила, что он уехал навсегда? – Да, я так думала. Но они вернулись. И мама мне рассказала по секрету, что Михаил – отец Вани – вернулся забрать меня в город. А я думаю, это он из-за моей мамы, но она ни в какую не хочет отсюда уезжать. Говорит, что ей дороги эти места и хочется спокойной жизни... – Так ты теперь... с Ваней? – осторожно спросил Аони и встретил непонимающий взгляд Светы. Непонятным образом она всё же поняла, о чём говорит юноша. Сначала на её лице отразилось удивление, потом презрение, а затем полное отрицание: – Ни в коем случае, – заявила она и для убедительности покачала головой. – Он... он совсем изменился. – Он приставал к тебе? – так же медленно спросил Аони, но уголки его губ начали предательски подёргиваться. – Ну... да, – обречённо заявила Света. – И вы целовались?! – шёпотом возмутился юноша с широченной улыбкой на губах. – Фу! Нет! – воскликнула девушка и, представив себе подобное, передёрнула плечами от отвращения. – А почему это? – продолжал подкалывать Аони. – Он же хочет тебя поцеловать? – Какая разница! Да ты бы сначала с ним пообщался, а потом сказал бы, хочется тебе его целовать или нет, – ответила девушка, задорно глядя на друга. Тот мигом стёр улыбку с лица. Он остановился и уставился куда-то перед собой. Его глаза были круглыми, потом в них появился ужас, и Аони помотал головой, серьёзно сказав: – Нет, пожалуй, не захочется. – И прежде чем Света беззаботно добавила что-то в ответ, он заметил: – Впрочем, я его понимаю. Девушка тут же забыла, что же она собиралась говорить, и взглянула на Аони. Он был всё так же серьёзен. – Однако, – заявил юноша, – я всё же был удостоен чести быть тобой поцелованным, а он нет. И улыбнулся. Света рассмеялась в ответ. – Это было так давно! Да и ты спас меня. Это был рыцарский поступок. Поступок настоящего следопыта... Аони довольно улыбнулся и вздёрнул подбородок. – ...Но это было противно, – заметила Света, поджав губы и нахмурившись, вспоминая, как же это было. – Что?! – крикнул Аони, во все глаза глядя на девушку. – Ну... – неловко начала она и подумала, что это было не очень-то красиво говорить мальчику, которого она целовала. – Это было... – Скользко? – подсказал юноша, сощурившись. – Мда... – Слюняво? – продолжал он, разыгрывая отвращение. – Ага, – кивала девушка. – В общем, противно? – Да, – тихо отозвалась Света. – Ясно... – протянул Аони и пошёл, глядя вперёд. Снова его лицо была сама серьёзность. – А ты знаешь, сейчас это не так уж и противно. – Поверь, не знаю, – усмехнулась Света и тут же поняла, к чему он клонит. Глупая улыбка заиграла на её лице, ей было так легко и так тепло, щёки и уши девушки горели. Неужели она поцелует Аони? Но нет, какая глупая мысль... Так не делается. А как делается?.. – Ну... – протянул юноша и закачал головой, словно подбирая правильные слова. – Это... – И как же это? – продолжала подстёгивать его девушка, сцепив руки за спиной. Она шла чуть позади Аони и видела всю игру эмоций на его лице со стороны. Ребята уже прошли берёзовую рощу и теперь снова были среди высоких сосен. – Красиво, – наконец сказал он. – Да ну? – подыграла девушка. – Вкусно? – Фу! – Невероятно? – Прям как в книжках! – подсказала Света. – Нет, – покачал головой Аони и обернулся. – Лучше. Он остановился прямо перед девушкой. И та поняла: всё-таки поцелует. Вопреки всему Света не засмеялась, что было бы ужасно глупо, и не начала отшучиваться. Она словно вросла в землю и не сводила взгляда с Аони. С ним определённо всё по-другому. Он шагнул вперёд, а девушка даже не сдвинулась с места. Его левая рука мягко легла на талию, правая – на шею. Неловко девушка подняла окоченевшие руки и положила их на талию Аони. Юноша наклонился и нежно коснулся губами губ Светы. Это было прекрасно. Но столько новых ощущений было в этом коротком мгновении, что девушка не успевала их все осмыслить. Близость юноши, его прикосновения, долгожданный поцелуй, нежность от человека, которого столько ждала и который оставил столько счастливых воспоминаний в детстве... Какое-то время они стояли рядом, обнявшись. Света прислонилась к плечу юноши, а тот зарылся носом в её густые волосы. Он был почти так же пьян, как и девушка. Раз за разом рисовал он себе встречу со Светой, но постоянно боялся, что что-то в их отношениях изменится. Боялся, что Света не узнает его, что она всё забыла, что для неё те два года крепкой дружбы не были чем-то особенным. В конечном счёте, она сама могла сильно измениться. Как те девушки в городе. Красивые, модные, но внутри пустые. И это было видно по одному их взгляду. Света не представляла себе, что будет дальше. Не знала, как она должна себя вести. Не знала, как поднять взгляд на Аони, что говорить ему и как. Юноша сам взял её за руку и повёл дальше. Они дошли до маленького пирса и сели на влажные тёплые доски, опустив ноги в воду. Так никто и не сказал друг другу ни слова. Аони оглядел реку, которая в этом месте становилась шире, и поразился тому, что это место почему-то стало как будто ещё больше. Когда он взглянул на Свету, встретил на себе пристальный взгляд. Он ласково улыбнулся, и девушка в смущении положила голову на его плечо, закрыв глаза. Казалось, никаких слов говорить не нужно. Света поражалась тому, как всё-таки были правдивы авторы тех романов, что она читала. Ей действительно хотелось, чтобы этот момент продолжался вечно. Аони вдруг отпустил её руку и спрыгнул в воду. Брызги полетели на рабочие брюки девушки и на грязную футболку. – Что ты делаешь? – засмеялась она. – Что делаю? – спросил он и шлёпнул по воде так, что в Свету полетели новые брызги. Девушка засмеялась и прикрыла лицо руками. – Тебе так и сказать? – смеялся Аони и продолжал брызгаться. – А? Не понятно ещё? Света окончательно развеселилась, наклонилась к воде и стала брызгаться с пирса в сторону юноши. Тот отмахивался, пока не заметил какое-то шевеление в лесу. Девушка остановилась, размышляя, что же Аони задумал на этот раз. Юноша поднёс указательный палец к губам и с задорной улыбкой нырнул под пирс. Света сначала ничего не поняла, пока не услышала позади крика Ивана: – Кого я вижу! Девушка продолжила сидеть на пирсе, болтая ногами в воде и счастливо улыбаясь. Иван сел рядом и беззаботно опустил ноги в воду. – Чем занимаемся? Когда Света посмотрела на него, юноша сразу понял, что что-то не так. Слишком уж довольной она выглядела. – Я вызываю русалок, – шепнула она доверительно. И покивала. Иван опешил. Неужели Света заигрывает? – Вот как... – протянул он, так и не сообразив, что нужно говорить в таких случаях. Тут девушка как-то странно улыбнулась и прикусила нижнюю губу. Да что же это с ней? В этот самый момент Света почувствовала лёгкое прикосновение к ноге под водой. А потом и поцелуй. Это самый счастливый день в жизни. Она взглянула в сторону Ивана и спросила полушёпотом: – Ты не чувствуешь их? Тут Аони пощекотал пятку юноши. Тот дёрнул ногой, но не подал вида, что что-то было. – Нет, а что для этого требуется? – спросил он и поддался поближе к Свете. – Просто жди, – очаровательно улыбнулась девушка. И тут Иван почувствовал, как кто-то схватил его за ногу. От неожиданности юноша завопил и выдернул ноги из воды, отбежал к берегу и с ужасом глядел на воду, пока не осознал, что Света заливисто смеётся. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда из-под воды вдруг начала высовываться чья-то голова. И вот уже на него с широкой улыбкой смотрел какой-то смуглый черноволосый парень. Иван сматерился. – Не смешно! – огрызнулся он в конце. – Я чуть не помер тут! – Извини, – безобидно отозвался юноша. – Мы хотели пошутить. Иван послал его куда подальше, развернулся и, захватив свои ботинки, пошёл обратно к деревне. Это определённо был лучший день в жизни Светы.