Эон. Часть 1

Казалось, они попали в другой мир. Никакой безмятежности и спокойствия, царившего на «Церере». Никаких дежурных профессиональных улыбок, никакой готовности выслушать и помочь найти ответ на любой вопрос. Никакой автоматизации, доведенной почти до совершенства. Они будто бы откатились в другую эпоху, а скорее, просто выпали из перенаселенного, делового и до безумия технологичного мира и грохнулись прямиком в суровую и настоящую реальность. По крайней мере, такая обстановка была знакомой и намного привычнее F2, а вот Джайна… Джайна озиралась по сторонам. Джайна выглядела напуганной и в то же время заинтересованной. F2 понял, что подобное она видит чуть ли не впервые в своей жизни. Так и хотелось спросить, что вообще Джайна знает о мире, в котором живет. Но F2 предпочел выяснить это потом, если оно понадобится. Сейчас гораздо важнее было осмотреться и решить, что делать дальше. База, на которую их привел отряд Николаса, была достаточно неплохо спрятана и замаскирована, а потому разведывательные корабли павитранцев до сих пор ее не нашли. И все-таки все ее обитатели были начеку. Все находились в движении, никто не сидел без дела, шныряя туда-сюда. Каждый выполнял свою, даже самую маленькую работу вроде отдраивания пола или начистки оружия, но каждый, абсолютно каждый вносил свой вклад. База напоминала F2 организм, где все было четко устроено и организовано. Командование, подчинение. Старшие-младшие по званию. Совсем сопляки и уже закаленные, прошедшие не одно сражение. Закоренелые бойцы и еще юные, но со строгими и суровыми лицами юноши и девушки. Люди. Множество людей недружелюбно созерцало появление необычных гостей. Но долго глазеть им не удавалось, окрик от тех, кому они сегодня подчинялись, заставлял возвращаться к работе, отворачивать голову и снова уставляться в рутину, в которой они жили день за днем. И которая помогала им выживать. Несмотря на видимость четкой и структурной организации, до отлаженных искусственных механизмов деятельность людей не дотягивала. Они слишком торопились. Не могли сосредоточиться. Внезапно выходили из себя и рыком отвечали на простые вопросы. Не могли быстро сориентироваться и совершали ошибки, которые приводили к серьезным последствиям. Кто-то не досчитался нескольких единиц оружия, кто-то кричал, что испортился провиант. Молодняк обсуждал, что руководство ничего не может добиться. Что снова сидит, сложа руки. Что им приходится изо дня в день торчать в этих душных стенах, натирая пол, начищая оружия, разбирая провиант, готовя еду и слушая, как прожженные вояки, которые на деле ничего не могут, составляют один за другим варианты провального плана. Враждебность, угнетенное состояние так и витали в воздухе. Они все устали, это чувствовалось. На нервах, на взводе – человеческие существа казались клубком электрических проводов, до которых чуть только дотронься, и они сразу же пустят разряд. Излишняя торопливость и невнимательность, напряженность и погруженность, сосредоточенность в тех делах, которые не требовали такой огромной отдачи. Люди редко умели правильно расставлять приоритеты и планировать свое время и деятельность так, чтобы это приносило максимальный результат при минимуме затраченных усилий. А потом, когда они понимали, что где-то совершали ошибку, то, как правило, не пытались ее устранить, а впадали в злость или начинали винить в своих промахах кого угодно, только не себя самих. Или, наоборот, занимались излишним самоедством. F2 всегда поражало, насколько быстро люди могли терять способность здраво мыслить и превращались абсолютно в алогичных существ. Пускать в такое скопище Джайну… F2 не мог сказать, что его это страшило, потому что подобное чувство ему почти не было ведомо, хотя он и не раз наблюдал, как от ужаса расширяются глаза людей, как их рты начинают кривиться, а они сами впадают в ступор, теряя возможность пошевелиться, и не могут связать двух слов, из-за чего домысливать все приходилось самому. Но его напрягал тот факт, что робота неизвестной конструкции, которая вела себя как человек и которую все считали человеком, в будущем, возможно, придется оставить с ними на большой промежуток времени. F2 сделал мысленную заметку проследить за тем, чтобы Джайна держалась по большей части при нем, хотя та, похоже, и не рвалась контактировать со всеми этими людьми. Хотя, быть может, немного социализации ей бы не помешало. Если уж она сама так уверенно, как уже успел понять F2, считает себя человеком. Да и ему не особенно хотелось, чтобы под ногами постоянно мешалось такое неразумное существо. Поэтому сбагрить бы ее на время кому-нибудь было неплохим решением, но F2 опасался, как бы из этого не вышло ничего плохого. Поэтому пока приходилось терпеть неудобства и не отпускать Джайну от себя далеко. – Говорю тебе, ее надо сразу к Марите, – фыркнул Глейн, заставляя F2, таким образом, сосредоточиться на разговоре этого человека с Николасом, который выглядел нахмуренным. – Прямо сразу? – Да ты посмотри на нее, – Глейн склонился к уху Николаса, так, чтобы его мог слышать только он, – какая она изнеженная. Такая точно не протянет в наших условиях. Сдохнет еще с непривычки. Джайна, будто бы почувствовав, что говорят о ней, осторожно оглянулась. F2 уже перестала удивлять неуместная чуткость, с которой она реагировала на некоторые вещи. Но в рассуждениях Глейна была своя правда – для людей, у которых радость и что-то положительное, без примеси цинизма и подозрений, давно уже перестали появляться в гостях, Джайна казалась пришельцем из другого мира. Они все еще продолжали видеть в ней человека. И не просто человека, а изнеженного, не приспособленного к суровым реалиям жителя Столиц, которого резко выбросили из его комфортных условий, поместив туда, куда он совершенно не вписывался. Нельзя сказать, что Джайна слишком сильно отличалась от того, какое впечатление она производила на местных, но, пожалуй, в действительности картина не казалась такой уж ужасной, какой уже успела сложиться в головах этих людей. – Да хватит ломаться, ее сразу же надо на обследование. Тем более Марита – врач опытный. И не с такими общий язык находила. – Пожалуй, – с сомнением посмотрел на Джайну Николас, – тем более, девушку надо бы успокоить. А Марита как никто другой сможет с этим справиться. Они собирались показать ее врачу. Идея не то чтобы хорошая, потому что раскрывать правду о происхождении Джайны сейчас требовалось меньше всего. Люди и так смотрели на них с недоверием, а если еще выяснится, что и единственный выживший с разбившегося лайнера человек вовсе не человек… F2 знал, что иногда у людей может, как они говорят, «застилать разум», и тогда они начинают творить странные, совершенно не похожие на себя вещи. Но если вмешаться и отговорить – возникнут лишние подозрения. И потом, возможно, доктор не полезет так далеко. В целом на Джайне нет швов, указывающих на то, что она робот. Внешне человек как человек, заподозрить в ней кого-то иного для местных было бы странно. А то, что пугается… Так они это уже списали на размеренную и комфортную жизнь в Столицах. Но быть уверенным в положительном исходе в данной ситуации невозможно. Пятьдесят пять процентов к сорока пяти, что Джайну не рассекретят. До медицинского кабинета они шли почти в полном молчании. Лишь изредка Николас или Глейн давали короткие замечания о том, что здесь происходит, и F2 старался впитывать полезную информацию, хотя немногое из того, что ему говорили, могло пригодиться по-настоящему. Люди по-прежнему в основном враждебно глазели на странных гостей, а на Джайну смотрели с некоторыми снисходительными усмешками и пренебрежением: с распущенными волосами, в длинной юбке, в которой могли запросто запутаться ноги. Перед ними на лицо типичный житель Столиц, и местные жители ясно давали понять, как относятся к этим неженкам, не высовывающим носа из типичных условий. Возможно, в какой-то степени F2 и мог бы понять их. Жители Столиц действительно во многом не были приспособлены к подобным условиям и едва ли могли выжить, оказавшись в непривычной обстановке. Но в глазах F2 и те, и другие все равно оставались людьми, а значит, существами, способными в любой момент выдать нелогичную реакцию на что-либо или совершить действие, которое от них совершенно не требуется. Все люди различались между собой лишь степенью умения совладать с собственными эмоциями. Однако никто из них не мог возвыситься в глазах F2 – просто потому что все они принадлежали к, пожалуй, самому странному виду во вселенной. Марита оказалась вполне себе обычной человеческой женщиной. С темно-русыми волосами, для удобства собранными в узел, уже слегка растрепавшийся, достаточно стройная, одетая в более-менее чистую униформу. На ее лице не было грязи и пыли, что свидетельствовало о том, что Марита работала в стерильных условиях и как никто другой знала об опасности попадания микробов в открытую рану, покрытую грязевым слоем из-за того, что кто-то очень долго не мылся, потому что не мог позволить себе это или просто не считал нужным. Гостей она встретила без всякого удивления. Лишь по-деловому, чопорно кивнула Николасу, нехотя отрываясь от своего занятия. Мельком оглядела F2 и задержала свое внимание на Джайне: очевидно, сразу поняла, с кем ей придется работать. Со скучающим выражением на лице она выслушала Николаса и кивнула, попросив его и Глейна удалиться. То же касалось и F2. И как бы робот и не считал, что более целесообразным было бы остаться и проконтролировать, чтобы Джайна не выдала собственной природы или ее не раскрыли, он все-таки подчинился. Потому что Марита еще с самых первых секунд показалось ему профессионалом своего дела. А это значило, что если она что-то и углядит, то кодекс врачебной этики просто не позволит ей придать дело огласке, оставив все это тайной, касающейся только двоих: ее самой и ее пациента. F2 не мог доверять ей до конца, но считал, что это гораздо лучше, чем ничего. Когда все трое ушли, Джайна осталась с Маритой наедине. Выглядя уже не такой испуганной, она все равно с некой тревогой посматривала на женщину-врача, деловито снующую туда-сюда и не торопящуюся обращать внимание на свою пациентку. Наконец, когда Марита закончила свои дела, она повернулась к Джайне и подошла к ней вплотную. – Ну-с, милочка, начнем осмотр. Тут у нас, конечно, не биомодули и не первоклассное медицинское оборудование, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть. Надеюсь, тебя это не смутит, – произнося все это, Марита явно хотела (или не хотела) казаться вежливой и участливой, но выходило не очень: слова получались дежурными, сказанными скорее из-за необходимости, нежели из реального сочувствия к положению ее подопечной. Джайна это почувствовала очень хорошо и вздрогнула, потому что подобный холод – ей с этим приходилось сталкиваться первый раз в своей жизни. Люди на базе, они были настроены враждебно или просто подозрительно, F2 считал ее просто мешающейся и назойливой букашкой, а эта женщина… Ей было просто все равно. И подобное равнодушие пугало куда больше недружелюбных взглядов. Марита тем временем взяла ее ладони в свои и внимательно осмотрела их, затем деловито расстегнула одежду Джайны, от чего та оцепенела, потому что ощущала сильное смущение, когда к ней прикасался кто-то посторонний, но Марита лишь бегло оглядела кожный покров на предмет какой-то заразы и, удостоверившись, что пациентка вроде бы не болеет никаким лишаем или иным кожным заболеванием, оставила Джайну в покое, позволив ей спокойно выдохнуть, правда сразу же поднесла к глазам андроида фонарик, не дав ей прийти в себя. То, что ей тыкали в глаз светящейся штукой, Джайне не очень нравилось, как не понравилось и Марите то, что она увидела. Реакция на свет у пациентки оказалась слабая, можно было даже сказать, что она почти отсутствовала. Да и при внимательном рассмотрении оказалось, что радужка ее глаза больше напоминала ирисовую диафрагму – закрученные винтом металлические пластины, идеальная конструкция, части которой будто бы выходили одна из другой. Тонкая работа. Но у людей – а это Марита знала наверняка – подобного быть никак не должно. Ее подозрения укрепились, когда оказалось, что у пациентки отсутствуют слизистая оболочка глаз и в ротовой полости. – Жалуемся на что-нибудь? – надеясь отвлечься, Марита перешла к дежурным вопросам. – Имелись ли ранее травмы, требующие замены частей тела на механические? Джайна только покачала головой. Попытав ее еще немного, Марита удостоверилась, что с самочувствием пациентки, кажется, все в порядке. Либо та из вежливости молчит, но это вряд ли – обычно подобные говорят о том, что их что-то беспокоит, сразу же. Оставалось последнее, что Марите требовалось сделать, чтобы она могла отпустить новенькую на все четыре стороны, но прежде она никак не могла решить: спросить прямо или тактично промолчать. Но когда Марита приступила к измерению пульса и артериального давления у Джайны и которых у нее не оказалось… Тогда терпение женщины-медика лопнуло, а подозрения заставили прожечь андроида недобрым взглядом, которая тут же отшатнулась от Мариты, словно от прокаженной. Джайна вся сжалась, потому что не понимала, что случилось, что заставило эту – хорошо, почти милую женщину – вдруг так ощетиниться и смотреть на нее, будто бы Джайна совершила что-то очень нехорошее? – Кто ты? – наконец, хрипло откашлявшись, спросила Марита. – Что ты, черт побери, такое? Джайна с удивлением уставилась на нее. Ведь все же очевидно… – Я человек, – принялась словно заученный текст повторять Джайна, – мы со Скоттом летели на корабле «Церера», который потерпел крушение. Меня нашел робот F2, а потом мы столкнулись с местными жителями. Сейчас F2 и ваши командиры разрабатывают план… – Свои милые сказочки оставь для тех, кто поведется на твою миленькую мордашку, – прервала ее Марита. – Прежде чем я вызову помощь, спрошу еще раз: кто ты? И что вы забыли здесь? – Я летела вместе со Скоттом, и мы… – А кто такой Скотт? – несколько насмешливо поинтересовалась Марита, пока Джайна вся сжалась в комочек. – Тоже человек? – Я… Да, человек. Он мой родственник, и… – Но ты не человек. Эта фраза прозвучала как грохот от взрывающейся ракеты посреди спокойного тихого дня. Джайна встревоженно уставилась на Мариту. Та же не выглядела больше разозленной или раздраженной, наоборот, казалось, что она становится все более уверенной, в то время как Джайна эту самую уверенность стремительно теряет. Атмосфера накалялась. – Твои зрачки отличаются от человеческих. У тебя отсутствует слизистая оболочка глаз и ротовой полости. Не бьется сердце, отсутствует пульс и давление. Кожа мало чем отличается от человеческой, но если приглядеться, то можно понять, насколько она идеальная и не тронутая в отличие от моей. Ты по-прежнему будешь утверждать, что являешься человеком? – Марита смерила Джайну очень долгим и почти прожигающим взглядом. А Джайна… Джайна сжалась, беспомощно оглядываясь вокруг и надеясь на чудо. Ну, что, например, сейчас придет Скотт, все объяснит этим людям, найдется какое-то внезапное решение всех проблем. Но Скотта поблизости не было, и это и так выбило ее из состояния равновесия, так еще и заставляло чувствовать тревогу и беспокойство за него. Куда он мог деться? Почему не приходит так долго? А вдруг он потерял ее, Джайну? Нужно будет найти F2 и сказать ему, что по-прежнему следует продолжать пытаться выйти со Скоттом на связь. F2… Машина, не внушающая доверия и лишенная всяких эмоций, но сейчас, в этот момент, оставшись один на один с этой Маритой, которая своими словами рушила ее хрупкий мирок, Джайна очень хотела оказаться рядом с этим роботом, потому что чувствовала себя в какой-никакой безопасности поблизости от него. От нее ждали ответов, ей задавали бесцеремонные и бестактные вопросы, от нее ожидали каких-то действий, и все, в чем она была уверена, ставили под сомнение. Джайне это очень сильно не нравилось. – Зачем вы все это спрашиваете? – неуверенно пискнула она, заставляя Мариту нахмуриться. – Я не понимаю, что вы от меня не хотите. – Я лишь привожу довольно логичные аргументы и спрашиваю, кем ты являешься. Джайне хотелось замотать головой. Закрыть лицо руками. Позвать Скотта и снова оказаться рядом с ним, но… Ей приходилось действовать самой. И она абсолютно не имела понятие, что именно ей делать. И как отвечать. Она – человек. Со Скоттом у них родственные связи. Все остальное не имеет значения. Или не имело. Джайна уже не понимала, что ей и думать. Она – человек. Человек. Или… Но это не укладывалось в привычное понимание мира. Это разрушало все, что она когда-либо знала, и Джайна, пожалуй, больше всего пугалась того, что ее легко смогли вывести из душевного равновесия слова незнакомой женщины, которой, получалось, она верила больше, чем Скотту. Скотт не стал бы ей лгать, так? Но ответом на вопрос лишь послужила напряженная тишина. Джайна как никогда сильнее чувствовала себя одинокой, потому что именно сейчас к ней, пожалуй, впервые за все время после крушения «Цереры» пришло осознание: она осталась одна. Где-то там был Скотт, который обязательно найдет, но прямо сейчас, в данный конкретный момент его рядом не было, и ей было страшно. Страшно от того, что рядом так много незнакомых людей, которые что-то хотят от нее, страшно, потому что эти люди говорят какие-то неправильные и ужасные вещи, заставляющие ее страдать. И чувствовать себя очень-очень беззащитной. Но если правда, если все-таки правда… А Марита, чем дольше смотрела на свою пациентку, тем больше задавалась вопросом: что это за существо? Если в начале ее посетило подозрение, что Джайна могла быть засланным шпионом Павитры или просто каким-то врагом, то теперь ее терзали смутные сомнения. Слишком беззащитной, слишком напуганной выглядела золотоволосая девушка в такой неуместной одежде, чуть ли не путающаяся в своих новомодных юбках. Потерянная, оставленная, разбитая. Казалось, что слова Мариты что-то перевернули в сознании ее пациентки, и внутри врача шевельнулось неприятное чувство: ощущение, будто она сказала что-то очень ранящее, не оставляло ее. Да, Марита могла казаться другим людям холодной, местами жестокой и бесчувственной, но что поделать, обстановка на планете требовала делового подхода, хорошей сноровки и поменьше телячьих нежностей, на которые попросту не оставалось времени. Но, возможно, иногда некоторыми правилами приходится поступиться. Возможно, иногда следует проявить немного участия там, где это действительно необходимо. – Ты знала о том, какие результаты покажет обследование, когда пришла сюда? – Я не… Скажите, – вдруг умоляюще уставилась на нее Джайна, и сердце у Мариты неприятным образом сжалось. – Неужели я и правда какая-то… Другая? Нет, шпион или враг так смотреть определенно не может. Марита допускала мысль, что это может быть хорошая игра на публику, чтобы разжалобить ее, сбить с толку, но… Даже несмотря на то, что строение ее зрачков отличалось от человеческих, Джайна смотрела, как абсолютно потерянный человек, и в этот момент Марита просто не могла принять ее ни за кого другого. Запоздалое понимание того, что пациентка абсолютно не догадывалась о том, кем является, пришло только сейчас. И если бы Марита не проявила больше тактичности или не догадалась бы сначала осторожно расспросить ее, возможно, Джайна до сих пор оставалась бы в счастливом неведении. Страшно подумать, как воспримет она такой удар. И, хуже всего, Марита даже боялась представить, что сделают остальные, когда узнают… Собственно, именно в этот миг она и поклялась, что ни Глейн, ни Николас, ни кто-либо другой никогда не узнают о том, что Джайна не является человеком. Только через ее труп. Если понадобится, она станет единственным другом для этой беззащитной девушки на всей этой базе. И убережет ее от всех опасностей и невзгод. Джайна же истолковала ее молчание по-своему. Сжавшись в комочек, она вовсю глазела на Мариту, замершую на месте, словно истукан, и не произносящую ни слова. Это лишь доказывало, что то, что эта чудесная женщина сказала ранее… Было правдой. Другая. Не человек. Все это страшно было осознавать. Страшно воспринимать. Реальность слишком быстро билась на миллион маленьких кусочков. «Кто я?» – хотелось закричать ей, но Джайна молчала. Она лишь растерянно глазела на Мариту, собиравшуюся с мыслями и решавшую, что ей теперь делать дальше. Джайна же… Джайна же просто боялась. Сказать или сделать что-то не то. Допустить ошибку из-за своего незнания. – Нет, – услышала она наконец ставший каким-то глухим голос Мариты, – ты не другая. Это сбивало с толку. Очень. – Но вы же сказали, что… – Я… – Марита совершенно не имела опыта в том, чтобы успокаивать пациентов, особенно с такими проблемами, с которыми она сама сталкивалась в первый раз. – Я немного ошиблась. Джайна подняла на нее удивленный взгляд. Ошиблась? Она? Несколько минут назад выглядевшая такой непоколебимой? – Ты просто немного отличаешься от всех моих предыдущих пациентов, – Марита порадовалась, что ей удалось завладеть вниманием Джайны. Осталось теперь только не упустить шанс и не отобрать ту хрупкую соломинку, которую она преподнесла ей. – Но это не страшно. Прости, я, наверное, была слишком резка, но ты пойми, просто напряжение, работа… – Я понимаю, – выдохнула Джайна, ошибочно приняв реакцию Мариты за переживания о погибших на «Церере». – Столько разумных существ погибло просто так. Столько жизней оборвалось в один миг. Мне тоже очень страшно думать об этом. Я была сильно напугана и не знала, что делать, если бы мне не встретился F2. Он меня спас. Без него меня бы здесь не было. Марита почти облегченно вздохнула. То, с каким усердием Джайна хваталась за любую протянутую руку, и заставляло переживать за нее, потому что однажды она могла пострадать от своей наивности и излишнего доверия ко всем вокруг, и в то же время сейчас это играло на руку. – Да, ты права, – согласилась она. – Эти известия сильно потрясли всех нас. Особенно меня. – Спасибо, – вдруг прошептала Джайна, окончательно сбив Мариту с толку, – сначала мне было неуютно рядом с вами. Но теперь я понимаю: вы просто пытались мне помочь. Просто не знали как. Действительно. Только вот она и сейчас абсолютно не знала, как же сообщить пациентке, что та, видимо, очень сильно отличается от известных ей разумных существ. Все вопросы по поводу того, кто перед ней, Марита пока решила отбросить: у нее еще будет время разобраться с этим. Сейчас от нее лишь требовалось подобрать правильные слова и не напугать Джайну еще больше. – Ты не так уж сильно и отличаешься от тех, кто нашел вас с F2, от меня, – продолжила она. – Но я ведь все равно другая, верно? – вновь погрустнела Джайна. Мысленно отругав себя за то, что снова подняла эту тему, Марита подошла к Джайне и неловко взяла ее за руку – теплое прикосновение, совершенно не похожее на быстрые и точные действия раньше, во время осмотра, заставили андроида замереть и почувствовать какое-то облегчение. – Да, это так. Я не знаю точно, что ты такое, но уверена, что это не страшно. На самом деле это совершенно не то, о чем ты должна думать, – уверенно заявила Марита, стараясь придать голосу бодрости, – но если тебя это беспокоит… Ты очень похожа на людей. Но будет лучше, если ты никому об этом не скажешь. Как и я буду молчать. – Почему? – удивилась Джайна. – Другие на нашей базе могут отреагировать не так хорошо, как я. Для них все те, кто являются не людьми, представляют источник опасности. Они видят в них угрозу. Но ты не являешься угрозой, – она просто казалась наивным ребенком, который узнал о жестокости этого мира по чистой случайности, что совершенно упустили из виду взрослые, – ни в коем случае. Даже не думай об этом. Просто многих очень сильно пугают отличия. Но я вижу правду, вижу, что на самом деле в тебе нет зла. И тебе нечего бояться. Со временем я все объясню им, просто сейчас они могут воспринять все в очень резком ключе, – никогда она им не объяснит. Никогда. Будет молчать, как рыба. – Х-хорошо, – выдохнула Джайна, благоговейно смотря на Мариту, которую смущала подобная преданность. Казалось, что теперь она приобрела в глазах своей пациентки… Какую-то невероятную значимость. Но, с другой стороны, ее тоже можно понять. – Но это не значит, что люди, которые находятся здесь, плохие, – Марита чувствовала себя так, будто разговаривает с ребенком. – Наверное, они не привыкли к другому и могут этого испугаться. Как я – F2. Сначала я подумала, что он хочет меня убить, когда увидела его. Но на самом деле он спас меня. – Верно, – кивнула Марита. – Людям свойственно пугаться нового. – Как и мне тоже, – прошептала Джайна. – Именно. Видишь. Ты ведешь себя как человек, так скажи мне теперь, разве ты чем-то отличаешься от нас? – Марита провела ладонью по золотистым волосам Джайны. – Лишь самую малость – такую незначительную, что на это даже не стоит обращать внимания. Джайне хотелось обнять Мариту за эти чудесные слова. Она успокоила ее. Подарила надежду. Джайне отчаянно нужно было услышать, что она «такая», что она не отличается, что она не угроза. Ее привычный мир пошатнулся, но все же устоял. Если она чем-то отличается… Что ж, все в этом мире чем-то отличаются друг от друга: Скотт тоже мало походил на всех людей, которых она встретила здесь. Но значило ли это, что он представлял опасность? Нет. Люди – уникальны. Не похожи друг на друга. Не существует двух одинаковых человеческих особей. Возможно, есть еще такие, как она, которые чуть-чуть отличаются. И ее, что, правда, Джайне не очень нравилось, по этой причине будут бояться. Но это можно простить. Она же сначала испугалась F2, но потом разглядела его истинную суть. Так почему же тогда эти люди не заслуживают шанса? – Мне действительно не стоит бояться их, – наконец улыбнулась Джайна: искренне, тепло, и Марита попыталась ответить такой же улыбкой, хотя на душе у нее скребли кошки. – Я думаю, нужно дать людям шанс. В конце концов, они помогли нам. И я очень надеюсь, что с ними я найду Скотта. Кто бы ни был этот Скотт, очевидно, он многое значил для пациентки. Марита зацепилась за это имя как за соломинку. – Я думаю, что ты найдешь его даже быстрее, чем ты ожидаешь. – Это было бы здорово, – ответила Джайна, – я очень хочу увидеть ему и рассказать… Что произошло здесь. Скотт бы, скорее всего, обрадовался. Одобрил бы то, как себя вела Джайна. Одержимая мыслью о том, что так скоро увидит его, она чувствовала себя просто отлично. И Марита в очередной раз убедилась: даже если она и не человек, то… Совсем как человек тревожится, беспокоится и верит в то, что обязательно найдет дорогого для себя человека. Кем бы он там ни был, но ему явно повезло с таким преданным и добрым существом. – В таком случае ты обязательно это сделаешь, когда вы снова встретитесь, – пообещала ей Марита. – А теперь мне нужно задокументировать результаты твоего обследования. И нужно сообщить остальным, что с тобой все в порядке. Но ты помнишь, что обещала мне? – Помню, – кивнула Джайна. – Я не подведу, обещаю. – Молодец, – и все-таки в некоторые моменты Марита действовала наугад. Говорила наугад, потому что понятия не имела, как вести с себя с… Этим неизвестным существом, которое походило на человека гораздо больше, чем некоторые представители людей. Однако она твердо решила играть свою роль до конца и не отступать от нее. Поэтому Марита вернулась к тому, чем привыкла заниматься почти всю свою жизнь: быстро заполнила формуляры, где подтвердила, что с пациенткой все в порядке, никаких нарушений не обнаружено, кожных повреждений, травм и болезней не обнаружено. После чего она вызвала Николаса, велев ему отвести Джайну к F2 или куда там надо еще. Это уже не ее компетенция. Правда, перед тем, как передать свою пациентку ему на руки, Марита отвела Николаса в сторону и строго-настрого запретила ему каким-либо образом давить на Джайну, объясняя это дело тем, что обстановка на базе слишком ее пугает. А мужчины… Эти мужланы, которым только бы оружие в руках держать и использовать его направо и налево, они же вряд ли что-то хорошо понимают в том, что могут чувствовать подобные Джайне, попав к ним на базу. Николас отпираться не стал и забрал с собой пациентку. И вроде теперь все должно было пройти хорошо, но Мариту все равно не оставляли смутные подозрения. Не свойственная ей тревога закралась в самое сердце, и Марита поняла, что уже очень долгое время не переживала ни за кого так сильно, как за эту девушку.