Мистер Ким

— Ну, так что насчет крахмала? Я молча стою некоторое время, икаю и безуспешно стараюсь придумать какой-нибудь вразумительный ответ, но из моей головы по счастливой (а может быть, несчастливой) случайности вылетели все мысли (еще пару минут назад), поэтому я лишь коротко бросаю: — Нет. Отхожу от двери, больше не намереваясь смотреть на соседа, и при этом задерживаю дыхание. Один. Два. Тр… ик… — Может, Вам водички принести? — я даже сквозь дверь ощущаю, что мистер Ким ухмыляется. Его губы с легкостью пера дергаются, приподнявшись, что я в очередной раз заливаюсь краской цвета самого спелого (а скорее переспелого) томата. И жар, растекшийся по всему телу, кажется, не собирается никуда уходить. Торможу и мысленно удивляюсь, какого черта он еще стоит около моей двери. — Уходите, мист… Э, то есть… У меня нет никакого крахмала! До свидания! — кричу в закрытую дверь. — Посмотрите хорошенько, вдруг найдете. — Я точно знаю, что нет. Уходите, я Вам все равно не открою! — как можно увереннее говорю, уходя на кухню, совершенно не заботясь, расслышал ли мой новый знакомый, который зная мое имя (и откуда, черт возьми?), вновь произносит его. Но мне всё равно, уверенным шагом шлепаю, гневаясь про себя на то, что он как-то узнал моя имя (не удивлюсь, если и фамилию тоже), а я-то его нет! Медленно выдыхаю через нос, радостно отмечая, что икота ушла. Сажусь за кухонный стол и гипнотизирую печенье, а потом с кислой миной отодвигаю вазочку подальше от себя и выливаю остатки чая в раковину. Мало того, что незваный гость подпортил мне настроение (или все-таки приподнял?), так еще и аппетит пропал. Такого я от себя явно не ожидала. Противный писк. Вновь звонок в дверь. — Кого опять принесло? — шепчу сама себе, направляясь в коридор. — Если это опять мистер Ким, я клянусь, что найду крахмал и засуну его ему в задницу. Когда вижу знакомую фигуру, не задумываясь, открываю дверь, повернув замок. — Здравствуйте, Василиса Ивановна, — приветствую я всезнающую старушку с первого этажа. — Вы что-то хотели? Я вглядываюсь в морщинистое лицо, на котором сейчас натянута улыбка, оглядываю светлые глаза, беззубый рот и странную подвеску с надписью «Bitch» на шее. Пока я обдумываю всё, что могло бы быть связано с этим наичудеснейшим украшением, соседка что-то начинает говорить и вдруг отступает в сторону. И именно в этот момент я замечаю, что стоит она не одна. Когда я поднимаю взгляд (лучше бы я этого не делала), мое сердце ухает вниз, до самых пяточек. Невольно переступаю с ноги на ногу, будто стараясь приподнять сердечко, рухнувшее в обморок после шокового состояния. Кое-как собрав силу в кулак (я и вправду их сжимаю), поднимаю взгляд и впечатываюсь в насмешливые карие глаза. Он молчит, но я вижу, что в его зрачках танцуют чертята, повиливая попками и стуча копытцами. Мистер Ким стоит чуть левее пожилой женщины, которая не достает ему даже до плеча. На нем все та же белая футболка и те же штаны (Господи, прошло-то от силы минут пятнадцать с нашей последней встречи). Вот только взгляд изменился, теперь он выражает явную победу. Это мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним! Тоже молчу, пока пожилая соседка что-то без умолку говорит, мысленно даю себе пощечину и с неимоверным вниманием принимаюсь слушать ее, ведь я могла уже пропустить что-то важное. Мистер Ким неспроста сейчас стоит рядом с ней и не отводит от меня меня свои глазёнки. — Ну, так что насчет крахмала, милочка? Да вы все сговорились что ли?! Мое выражение лица явно показывает недоумение. Я открываю было рот, но тут же захлопываю его обратно, цокнув зубами. Непонимающе изгибаю брови и замираю. — Простите? — все же выпаливаю я. Тихо-тихо. Совсем как мышка. — А зачем он Вам, Василиса Ивановна? — Ой, что ты, это же не мне, а мистеру Киму. Вот теперь моя челюсть открывается и хлопком ударяется об пол, и я не уверена, что смогу поднять ее. В моей голове рой мыслей, которые перелетают из стороны в сторону, не собираясь упорядочиваться и складываться в ряд. Пытаюсь быстро сообразить, послышалось ли мне (и у меня просто поехала крыша далеко и, кажется, надолго) либо это действительно прозвучало так, как донеслось до моего уха (хотя в это мало верится). Мистер Ким, черт тебя возьми! — Кому? — у меня резко пересохло в горле, боковым зрением игнорирую довольную улыбочку чертового азиата. Мне даже показалось, будто я слышала тихий смешок с его стороны. Старушка охает и всплескивает руками, а потом хватает меня за локоть, потянув на себя. Мамочки! Только этого мне не хватало! — Голубки, вы еще не знакомы? Как же так! Мы сейчас это быстро исправим! Она буквально впечатывает меня в тело соседа, от которого в мой нос моментально проникает приятный запах пряностей. Делаю шаг назад (на всякий случай) и не поднимаю голову, устремив глаза в точку, расположенную между его ботинок. Туда-то смотреть намного интереснее, да. Еще я стараюсь не думать о своем внешнем виде. Волосы растрепанные и не расчесанные после вечернего мытья головы, поэтому теперь они выглядят так, будто я всю ночь билась головой об стену. Долго и настойчиво. Лицо слегка опухшее, на котором нет и грамма макияжа, но самое главное — это прыщик, вылупившийся сегодня на лбу, прямо по середине. Мне не хватает только залезть на слона и начать петь и танцевать, как это обыкновенно делают индийские женщины в фильмах. — Ким Тэхен, — его дыхание опаляет кожу моей головы даже сквозь волосы. Он протягивает мне руку, которую я не спешу пожать. Получаю тычок в бок от соседки. Она что свахой решила стать?! Ким Тэхен. Я готова смаковать его имя бесконечно. Оно не менее идеально его самого. Судорожно протираю вспотевшую руку о край футболки и медленно вкладываю свою ладонь в его, стараясь унять дрожь. Моя рука идеально вписывается в его, тютелька в тютельку. Замираю. А сердце бешено стучит, отбивая чечетку. Затем мистер Ким (а он же действительно оказался им!) кладет большой палец поверх моей руки и начинает поглаживать им. Я задерживаю дыхание, и у меня подкашиваются ноги, поэтому я резко вырываю свою руку, чтобы успокоиться и не упасть, не дай Бог, в обморок. — Анна Виноградова, — на выдохе произношу я, не поднимая глаз. Чувствую, как красные следы с лица опускаются к шее. — Очень приятно, Анна, — мягко слышу в ответ. Мое имя специально произносится медленно (точно хочет, чтобы мое сердечко остановилось раньше времени!). Он разглядывает меня, а мне неловко начать смотреть в ответ, да даже просто увидеть его выражение лица и понять, о чем он думает. Затянувшеюся тишину прерывает всезнающая старушка, она вновь хватает мою руку, а так же Тэхена. Соединяет их, отчего я бросаю быстрый взгляд на соседа, который успевает вопросительно взглянуть на меня. — Вот вы и познакомились. Анечка, взгляни какой хороший мальчик. Твоя мама говорила, что тебе нравятся аз… Тут я ее резко прерываю и стараюсь достать свою руку из ее цепкой хватки. — Ой, никто мне не нравится! — наверное, слишком громко и с истеричным смешком в конце. — Извините меня, Василиса Ивановна, — я чуть склоняю голову в ее сторону, потом немножко мнусь, но произношу: — мистер Ким, дело в том, что я занята, поэтому, пожалуй, вернусь в квартиру. Задали очень много домашней работы… Женщина все-таки отпускает наши с Кимом руки — я чуть ли не падаю от неожиданности, потому что все это время тянула свою ладонь, чтобы достать ее. — Конечно, я всё понимаю, — она бьет по моим ушам своим скрипучим голосом. — Но поделись крахмалом с новым соседом, он тебе потом обязательно отплатит. Я ведь верно говорю, мистер Ким? — Конечно, — как-то коварно улыбается тот и чуть приподнимает одну бровь. К этому времени я уже сделала пару шагов назад и вцепилась в дверную ручку своей квартиры, поэтому сейчас жду любого момента, чтобы прошмыгнуть внутрь и больше за сегодня оттуда не выходить. — Но у меня действительно нет крахмала. Может, вы спросите у кого-нибудь другого? — как можно любезнее произношу я, выдавливая улыбку на лице. Она получилась искренней. Почти. — Аня, как тебе не стыдно врать? — внезапно говорит соседка, пригрозив мне указательным пальцем, а у меня появляется желание показать ей средний. — Не думаю, что твоя мама обрадуется, когда узнает, что ты так пренебрежительно относишься к своим соседям. Что она несет? — С чего Вы вообще это взяли? Я всех очень уважаю. Но у меня нет крахмала, и я его никогда в жизни-то не покупала, — стараюсь спокойно произнести, но нотки раздражительности проскакивают через слово. Прожигаю дыру в теле мистера Кима, хмуро смотря на него, пусть почувствует весь мой гнев, ведь это он заварил всю эту кашу. Он мотает головой, поправляя тем самым челку, и облизывает левый краешек губы, отчего мой взгляд моментально становится мягче. — Есть. Всё я видела, — не унимается Василиса Ивановна, упирая руки в бока. Подношу ладонь к лицу и начинаю тереть переносицу, тяжело вздыхая. Я просто уже ничего не понимаю, только проклинаю этот день и мечтаю, чтобы он как можно скорее закончился. С меня хватит. — Ничего страшного, — наконец, подает голос Тэхен. Наблюдаю, как он кладет ладонь на плечо старушки. — Думаю, я смогу обойтись без крахмала. Тем более мы все друг друга явно задерживаем. — Но подождите, — коротко бросает соседка и вновь поворачивается ко мне. — Я точно видела в ваших с мамой покупках коробочку крахмала. Мы встретились неделю назад во дворе около дома. И ты держала пакеты. Между батоном и сыром как раз находился крахмал. Кое-как сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, и пытаюсь вспомнить тот день. Именно тогда до меня дотронулся Ким: мои мысли сильно были спутаны из-за его выходки, что весь мой разбор продуктов прошел как в тумане, да еще и мама тогда на меня вдруг взъелась. Кстати, из-за него же! Все мои проблемы из-за этого соседа! На коробке с крахмалом был нарисован кекс. Я ее достала и положила… на вторую полку в шкаф у окна. — Вот, а говоришь, что крахмала нет! Только время из-за тебя потеряли, Анна, — недовольно ворчит мне соседка, достает из кармана цветастого халата платок и начинает сморкаться. Черт, я сказала это вслух? — Сейчас вынесу, — открываю дверь и захожу, но внезапно вместе со мной вваливается Тэхен. Он утыкается мне в спину так, что я чувствую, как вздымается его грудь из-за дыхания. Я не успеваю сообразить, но потом слышу голос соседки и звук захлопывающейся двери. — Не стоять же иностранному гостю под дверью и ждать. Будь с ним любезна, напои чаем. Я ей потом отомщу! Вначале у меня появляется какое-то странное, новое для меня ощущение, потом голова тяжелеет и будто наливается свинцом. Весь мой мир резко сужается до ограниченного и тесного коридора, где стоим только мы вдвоем. Мистер Ким и я. Господи. Я стою, как вкопанная, но и Тэхен не шевелился. Очень нервничаю, хотя с виду ничего страшного или существенного не произошло. Но в этот короткий миг, внутри меня что-то рушится, обломками падая на сердце. Ким, всё так же находясь за моей спиной, невесомо дотрагивается до выбившейся прядки и заправляет ее мне за ухо, а потом наклоняется, касаясь носом моего ушка, и шепчет, заставляя меня вздрогнуть: — Перейдем на кухню?