По Ту сторону

– Ух ты, как вас много! – Джессо с улыбкой помахал гостям, но подниматься не стал. Он сидел на кровати, облокотившись на подушку, и листал какую-то книгу, язык названия которой не определил ни один из вошедших. Цуна, робко помявшись в дверях, всё-таки прошёл внутрь и поставил пакет с гостинцами на стул. Глаза Бьякурана хищно заблестели, и он уже не обращал внимания на Хаято и Такеши, примериваясь, чтобы распотрошить сумку. – Привет, как ты? – бейсболист шлёпнулся на кровать в ногах больного. – Смотри, кого мы привели! – Вижу, а зачем? – тот, весело прищурившись, посмотрел на Гокудеру, который остался у входа и подчёркнуто игнорировал белобрысого. – Мы волновались, не попал ли ты вчера под дождь, – вклинился Савада, беспокоясь, как бы не разгорелась ссора. – Я у Шо-чана пересидел, – безмятежно уведомил Джессо. Он был в Намимори совсем недолго, но с первого же дня чувствовал себя, как дома. Цуна уже привык к нему, как привыкают к включённому радиоприёмнику – Бьякуран любил потрепаться, и его рассказы обычно стоили того, чтобы их послушать. Ведь вопреки распространённому мнению, самопровозглашённый властелин мира говорил не о себе, а обо всём, что видел. Вот и сейчас он с удовольствием поведал о книге, которую сейчас читал. Никто из подростков так и не понял запутанного сюжета, поскольку Джессо, похоже, перед собой такой цели не ставил – он просто делился наиболее понравившимися моментами, что, надо отдать ему должное, делал весьма и весьма интересно. Даже Хаято перестал строить из себя стену и внимательно прислушивался. Савада привычно молчал, разгружая пакет. Он всё ещё побаивался нового друга, что того вполне устраивало – одним из развлечений Бьякурана было пугать юного босса Вонголы. Впрочем, это стало чем-то вроде общей забавы для всех мафиози. – И тогда он как выпрыгнет в окн... а что, зефирок нет? – разочарование отчётливо проступило на худом скуластом лице итальянца. – Не было, – признался Цуна. – Зато мы принесли тебе суши из ресторана папы Ямамото. – Это не зефир, – сокрушённо опустил голову Джессо, но рука его уже ползла к поставленной на тумбочку коробке. Кроме неё, там ещё находилась вазочка со свежими цветами, и теперь Савада гадал, от кого же они – от подчинённых или очарованных пациентом медсестёр. – Тебя когда выписывают? – поинтересовался Такеши, посмеиваясь. Белобрысый задумчиво посмотрел на бинты, которыми туго была обмотана одна его рука. Под больничной пижамой он был полностью перевязан, особенно пострадали ноги, из-за чего ангелок только активнее пользовался крыльями. – Не знаю пока. Мне и тут, в принципе, неплохо. А вот Вария рвётся на родину. Но на них всё как на собаках заживает, несмотря на тяжёлые повреждения. – Скуало сказал, что они улетят в Италию, едва снимут повязки, – вспомнил Ямамото. – Ну и правильно, – Джессо с аппетитом запихнул в рот ролл с авокадо, – Маммону проще поддерживать иллюзию, если Вария чутка подлечится – в таком случае их организм сам будет помогать Пламени Тумана. Мозг любит себя обманывать. – А в Италии уже можно будет сделать нужные операции, – закончил мысль Хаято, но Бьякуран отрицательно покачал палочками для еды, после чего подцепил суши с креветкой. – Могут и здесь. Всё зависит от того, где мафия быстрее раздобудет подходящие органы для трансплантации. В Италии, конечно, врачи свои, связанные с криминалом, но тут, в Намимори... – он ухмыльнулся и отправил лакомство себе в рот. – По-моему, тут половина города причастна к преступному миру. Кстати, вы пойдёте к ним? – он сменил тему так неожиданно, что босс Вонголы не сразу понял, о ком идёт речь. – Я уже зашёл к Скуало и занёс ему суши, – Ямамото, в отличие от друга, всё понял сразу. – Мы решили, что лучше я один зайду. Во избежание. – Ну и правильно, – согласился белобрысый, – больным нужен покой, а какой может быть покой, если показать Варии Цуну-куна? Тот печально вздохнул и откусил кусок яблока. Фрукты Джессо любил, но, в отличие от всего остального, разрешал их есть посетителем. Что же касалось сладостей, он был очень вредным и жадным, что легко объяснял: раз ему скучно, он много думает, а для этого нужна глюкоза. – Не забывай про Белоснежку, – доверительно напомнил Бьякуран, и Цуна закашлялся. – Какие новости? – спросил Такеши, тоже беря яблоко, но есть не стал. Вместо этого он машинально принялся его подбрасывать и ловить. – Может, ты у нас и сидишь в больнице, но намного больше в курсе всех дел, нежели кто-то из нас… – перехватив насторожённые взгляды присутствующих, он с недоумением поднял брови. – Что? – Яблоко. Осторожно положи его на пол и подтолкни ко мне. И никто не пострадает, – натянуто проговорил Гокудера. Бейсболист огляделся в поисках требуемого фрукта, обнаружил его в своей руке и засмеялся. – А, это. Давай я его тебе лучше кину. – Нет! – хором воскликнули все, и Хаято накинулся на мечника, повалив его на кровати и пытаясь выхватить опасный снаряд. Бьякуран торопливо подтянул к себе ноги и даже слегка воспарил над матрасом, а Савада просто закрыл лицо ладонью, словно пытаясь отгородиться от этого безобразия. В результате бурной, но, к сожалению Джессо, короткой схватки пальцы мечника разжались, и яблоко со стуком покатилось по полу. – Кто-то идёт! – шикнул на хулиганов босс, убирая руку от глаз и прислушиваясь. Его Хранители поспешно поднялись и принялись поправлять волосы, тоже пытаясь уловить хоть звук. Бьякуран опустился на простыню и, прищурившись, смотрел на Цуну. – Гиперинтуиция? – Да, – сдавленно пробормотал тот, теряясь под этим внимательным взглядом. Когда бывший разрушитель миров так на него смотрел, у подростка возникали сомнения, так ли уж он бывший… В палату заглянула медсестра. – У вас всё в порядке? Часы посещений скоро закончатся. – Да, всё отлично, спасибо, – солнечно улыбнулся больной. Едва дверь закрылась, выражение его лица моментально сменилось, словно он сбросил маску. Глаза стали злыми, и Джессо поджал губы. – Как я устал. И как всё достало. – А где твоя компания? – попытался отвлечь его Цуна. – Блюбелл, Кикё, Закуро, Торикабуто?.. – Мм… я сказал, чтобы сегодня меня не беспокоили, – белобрысый запустил пятерню в волосы и потеребил их, отрешённо глядя в пространство. – Вечером придут… да… Савада подёргал Гокудеру за рукав, кивнул Такеши, и они втроём выскользнули из палаты. Закрывая дверь, Десятый Вонгола успел заметить, как Бьякуран устало сполз по подушке и лёг на спину, прикрыв глаза. Интермеццо – Твой ход. Советую подумать. Собеседник медленно повернулся и подошёл к игровой доске. Шаги его были неспешны и исполнены достоинства, их сопровождали стук и скрежет камня о камень. Он остановился и склонился над фигурами, изучая их пустыми провалами глаз, в глубине которых что-то поблёскивало. Рука зависла над клетками и, помедлив, ухватилась за одну из фигур, однако та вывернулась и клюнула его в палец. Красная ящерица, которая свернулась по другую сторону от доски, захихикала, наблюдая, как незадачливый игрок с недоумением смотрит на ладонь. – Нужно брать другую фигуру? – Ну нет, как говорят в шахматах, тронул – ходи, – глаза ящерицы хитро прищурились. Каменный человек вперился в птицу, которая преспокойно чистила пёрышки. – Но она не даётся. – Сильно сжимаешь. Лови теперь, – ящерка зажмурилась и потянулась, расправляя крылья. Чешуя заскрипела, что-то звякнуло, и рептилия вновь свернулась, сонно наблюдая, как неуклюжие каменные пальцы пытаются поймать крохотную птичку. – Это не так сложно. Попробуй думать иначе. Игрок перевёл взгляд на свои пальцы и уставился на них. Рука дрогнула и поплыла. – Тоже вариант, – согласилась ящерица, обнажая в улыбке ряд острых зубов. – Наги, милая, не горячись, – в который раз воззвал Мукуро, и в который раз это было тщетно. Парень осторожно отвёл сотовый подальше от уха, подержал пару секунд, вдохнул и снова зажал телефон между щекой и плечом, чтобы возмущённым взмахом обеих рук прогнать любопытных Кена и Чикусу. – Наги, пожалуйста, перестань плакать… – он ещё немного помолчал, пытаясь понять хоть что-то между всхлипами, и, наконец, не выдержал. – Так, просто скажи мне, кто тебя обидел, и я откручу ему голову, а потом заставлю через соломинку выпить все внутренности и… Плач на том конце линии сменился заинтересованной тишиной, а потом всё ещё немного дрожащий после истерики голосок попросил так никогда не делать. – При тебе – никогда, – заверил свою подопечную Рокудо, мысленно переводя дух, – хотя я уже жалею, что твоим обидчиком не был Хибари Кёя… Наги, а теперь спокойно, без истерик, объясни, в чём дело. Несколько минут он слушал молча, мрачнея с каждым словом. На этот раз Кен и Чикуса смотались сами, едва увидели выражение лица своего шефа. Тот даже не обратил на них внимания, вслушиваясь. – Этого не может быть, – раздельно произнёс иллюзионист, когда девочка замолчала. – Наги, послушай, так не бывает. Нет, я не поэтому тебя отослал! Да ничего я не знал! И повторяю ещё раз: не может такого быть! – Учииитель, Хром что, беременна? – Фран любознательно заглянул в комнату. Мукуро даже подскочил от неожиданности и, бешено вращая глазами, запустил в наглого мальчишку табуреткой. Та с грохотом ударилась о поспешно захлопнутую дверь. – А на Занзаса всё равно не похоооже! Он попадает всегдааа! – Нет, Наги, я не пошёл претворять угрозу в действие, это мелкий без тебя от рук отбился! – рявкнул Мукуро в трубку, но тут же спохватился и смягчил тон. – Ты не слышала, что он сказал? Вот и умница. Так вот, Наги, твоя сила не может просто так взять и исчезнуть… да-да, я понял, не исчезла, а ослабла, но сути дела это не меняет! Наги, милая, только не реви. С тобой всё в порядке, я уверен, ты талантливая иллюзионистка и гораздо сильнее, чем думаешь… сильнее, я сказал! Чёрт, ты что, уже учителю своему не веришь? Почему меня никто ни во что не ставит, даже собственные подчинённые?! Ещё несколько минут он, успокаиваясь, слушал увещевания Хром в собственной незаменимости, которые ему, правда, пришлось с сожалением прервать. – Так вот, Наги, милая, я уверен, ты драматизируешь. Такое бывает от усталости или стресса, а что твой учитель делает с теми, кто является причиной стресса его маленькой ученицы? – он помолчал, прислушиваясь. – Да-да, и ещё сок из глазных яблок выдавлю. Наги, приходи на выходные к нам, а? Вот и разберёмся во всём. Да. Да. Разумеется. До встречи. Туманник с облегчением нажал кнопку сброса и сказал в потолок: – Мне нужно премию парламентёра. Могу усмирить женскую истерику за… – он посмотрел на экран мобильного, где высветилась продолжительность звонка, – …за двадцать три минуты и семнадцать секунд. – Мукуро-сама, там ММ рыдает над испорченным водой платьем, – сообщил осторожно заглянувший в комнату Чикуса. Стук брошенной табуретки он слышал очень хорошо и выводы сделал правильные. Рокудо тяжело вздохнул и с видом великомученика поплёлся к выходу. – На бис. Интермеццо Со стороны он был похож на валун. Грубый, шершавый камень покрывали многочисленные трещины, и если бы не пылающие глаза, то сходство было бы полным. Он отдыхал. Вокруг него текли спокойные воды реки, омывая ноги-колонны, и горящие под каменными бровями глаза казались тусклыми, словно угольки. Неожиданно эти угольки сверкнули, разжигаясь, язычки пламени заплясали в трещинах, прорываясь наружу. Вулкан проснулся. И не в самом радужном настроении.