Обратная сторона Луны

Выглядели мы, наверное, красноречиво: пыльный лохматый Рон, стёрший о камни руки до кровавых мозолей, мокрая и бледная до полусмерти Джинни, Гарри весь грязный и перепачканный кровью, я вся в ссадинах и с мечом в руках, профессор с улыбкой пятимесячного младенца… Все, кто нас ждал, ошеломленно замолчали, но тишина в тот же миг взорвалась воплем: — Джинни! Увидев дочь, миссис Уизли, сидевшая в слезах прямо на мокром полу, вскочила, за ней — мистер Уизли, и оба бросились к дочери. Гарри, я видела, замер и смотрел куда-то за нас — там у двери стоял, улыбаясь, директор Дамблдор, рядом подпирала дверной косяк профессор МакГонагалл, она тяжело дышала и держалась за сердце. Чуть поодаль непоколебимой статуей стоял мой декан, смеривший меч в моих руках весьма скептическим взглядом. Рон с Гарри по очереди очутились в крепких объятиях миссис Уизли, и она попыталась бы загрести меня туда же, но я отступила в сторону, предоставив ей на растерзание Локонса. К нему она, впрочем, не прикоснулась. — Вы спасли её! Спасли! — восклицала женщина, расцеловывая дочку в обе щеки. — Как вы это сумели? — Нам всем очень бы хотелось это узнать, — произнесла профессор МакГонагалл утратившим обычную твердость голосом. Гарри посмотрел на них, перевёл взгляд на меня, и заговорил. Почти четверть часа в полной тишине он рассказывал о том, как услышал бесплотный голос, и Гермиона одна поняла, что это голос василиска, ползавшего по трубам внутри толстых стен замка, как они с Роном пошли за пауками в лес и акромантул Арагог поведал им, где умерла последняя жертва василиска, как они догадались, что Плакса Миртл и есть эта жертва и что вход в Тайную комнату не где-нибудь, а в ее туалете. Гарри замолчал, чтобы перевести дух, мне уже сводило руку от меча, но я отчего-то не могла его отпустить — наверное, это нервы. — Замечательно! Итак, вы отыскали вход, нарушив — не премину добавить — вопиющим образом сотню школьных правил. Но как же вы оттуда выбрались живыми, Поттер? — МакГонагалл сгорала от любопытства, совершенно не обращая внимания на также поучавствовавших в экспедиции меня и Рона. Гарри, слегка охрипший, перешёл к тому, как они встретили меня в подземельях и взяли с собой, как их собирался заколдовать Локонс и как взорвалась палочка Рона, как обвалился тоннель и мы с ним вдвоём продолжили искать Джинни. Вдруг он запнулся и совсем осип, и только молча посмотрел на меня, как будто попросив договорить за него. — Когда мы нашли зал… — таким же хриплым голосом начала я, посмотрев на своего декана. — Поттер пошёл вперёд, а я спряталась за колонной — я первой заметила, что мы не одни, и побоялась себя выдать. Они с Риддлом… спорили, наверное, минут десять — тот очень много говорил, но я не слышала, что именно. А потом он отобрал у Поттера палочку и призвал василиска. Примерно тогда прилетел феникс и скинул на пол распределительную Шляпу. Миссис Уизли вздрогнула, сильнее прижав дочь и сына к груди, а профессор Снейп коротко кивнул, чтобы я продолжала. — Я старалась не смотреть сначала, но змей загнал Поттера к самым колоннам, совсем рядом со мной. Тогда феникс снова вмешался — он отвлёк на себя змея и выклевал ему глаза, а когда тот извернулся, то случайно кинул ко мне шляпу. Я попыталась её схватить, но вместо этого вытащила его… Демонстративно приподняв руку, в которой легендарный меч выглядел так же уместно, как секира в руках младенца, я пожала плечами. — Это Лавгуд убила змею, — вдруг хриплым голосом сказал Гарри, прокашлявшись. — Она и дух Риддла смогла немного задержать, чтобы я смог уничтожить его дневник. Рон, не знавший этого, посмотрел на меня в совершенном шоке, а в глазах преподавателей удивление смешалось с долей некоторого уважения. Мало кто в моём возрасте способен вообще поднять этот меч… — Я думаю, детей не стоит наказывать, они и так многое пережили… — мягко заговорил директор, окинув всех нас взглядом. — Думаю, нам следует заняться профессором Локонсом. Миневра, Северус, позаботьтесь, пожалуйста, о своих подопечных. Артур, Молли, думаю, нам стоит немного поговорить… Не дожидаясь окончания его слов, я просто положила меч на одну из раковин и подбежала к декану, взглядом буквально умоляя забрать меня отсюда. Профессор без лишних слов распахнул дверь и выпустил меня в коридор…

***

Вернувшись в подземелья, я запоздало поддалась истерике и залезла под одеяло, отказавшись разговаривать с обрадовавшейся моему возвращению Асторией. Там, обняв подушку и уткнувшись в неё лицом, я наконец разревелась, выпуская всё, что накопилось за весь этот чёртов день. Дышать стало сложно, я начала икать, захлёбываясь своими же слезами — истерика набирала обороты, а я продолжала реветь. Совершенно ничего не видела и не слышала, только почувствовала, что с меня сдёрнули одеяло и умыли холодной водой, аккуратно убирая с лица прилипшие волосы. Кто-то приложил к губам стакан с водой — от неё пахло пустырником и лавандой, и я без оглядки всё выпила. — Дыши, дыши ровнее, и мелкими глотками пей! — наставлял меня Малфой, к его голосу я успела привыкнуть. Кто-то, наверное, Дафна, поглаживал ладонью по спине, словно пытаясь успокоить. — Луна, я кому сказал дышать ровно?! — Драко, не кричи на неё, — шикнул на товарища Забини, но блондин только резко отмахнулся от него, сжимая моё запястье и отсчитывая пульс. — Эй, Лавгуд, дыши помедленней, а то дышишь как котёнок. Меня всё ещё колотила истерика, и после слов Блейза я стала дышать только чаще. Паника нахлынула неожиданно сильно. Вдруг Малфой чертыхнулся и, пододвинувшись, на несколько секунд накрыл ладонью мне нос и рот, полностью перекрывая воздух. Отпустил. Накрыл снова. И снова отпустил. С каждым разом я захватывала всё больше воздуха и медленнее выдыхала, и постепенно дыхание выровнялось. Драко облегчённо вздохнул и опустил руки. — Успокойся, всё закончилось, — мягко заговорила со мной Дафна, подвинувшись ближе и погладив по голове, мягко убирая прилипшие ко взмокшему лбу пряди. Астория, сидевшая тут же с платком в руках, мягко провела им по моей коже, стирая холодный пот. Драко поднялся с кровати и на несколько минут пропал из комнаты, вернувшись с полным кувшином воды и пустым стаканом. С глухим стуком он поставил это на прикроватную тумбочку и, наполнив стакан, протянул его мне. — Медленно и до дна, — спокойным голосом приказал он, и я, поборов приступ тошноты, выпила воду. — А теперь слушай меня: ты прошла это и осталась жива. Понятия не имею, что было в той комнате и, уверен, никогда не захочу это узнать, но запомни одно: это осталось в прошлом. Мы всегда рядом, чтобы помочь тебе. И никогда больше не лезь на рожон в одиночку. Запомнила, Лавгуд? Кивнув, я вдруг почувствовала, как на меня накатывает сонливость, и медленно опустилась на подушки. Дафна мягко, совсем по-матерински, хотя она всего лишь на год старше меня, укрыла меня одеялом. — Я дал тебе снотворное, проспишь до завтра. Как только проснёшься — найди кого-то из нас, и мы проводим тебя на кухню, чтобы ты поела. Запомнила? Снов не будет, не бойся. Спи, Лавгуд. И я заснула.