Тиндерони

Первым, кто встретил Мэдисон в доме Данов, был брат Эшли, точнее, его вопль. — Эшли, где ты, счастье мое, была? Ты вообще знаешь, сколько времени сейчас? И перед оторопевшими девушками предстал угловатый парень с накачанными руками, одетый лишь в драные джинсы. Мэдисон покраснела и смущенно закашлялась, а Эшли заметила ледяным тоном: — Джош, я помню, что имела неосторожность сказать о том, что твоя веснушчатая спина нравится парочке озабоченных особ. Но это не значит, что нужно демонстрировать свой голый торс мне и моим друзьям. Парень скрестил руки на груди, улыбнулся и сказал Мэдди: — Привет! Прости, что встретил тебя вот так, но эта нахалка заставила меня поволноваться. И повернувшись к сестре, добавил:— ужина нет, мать скоро придет, твой телефон не отвечает, и… — Спасибо, я сыта, — дерзко ответила Эшли, — и потом, чем ты занимался, пока меня не было? Мог бы и блеснуть талантами. Джош кокетливо опустил ресницы: — Я знаю, что моя сестренка не позволит домашним умереть от отравления моей яичницей, а ничего другого я готовить не умею, не буду, не люблю. И вообще, Эш, где обещанный пирог? — Вот нахал! — всплеснула руками Эшли, с трудом сдерживая улыбку. — Да ты съел вчера половину и мне нечем угостить Мэдс сейчас. — Мэдди, я думаю, ты уже поняла, что это тот самый Джош Дан. И если твой брат называет себя придурком, но вряд ли является таковым, мой — самый натуральный придурок, хотя отказывается признаться в этом. И она швырнула в брата футболкой. — Иди оденься, чудовище, а то ты выглядишь так, будто тебя не кормили и заставляли работать денно и нощно. Дан поднял трикотажный комок и подмигнул девушкам: — А что, разве не так? — и скрылся в комнате. Эшли деланно застонала и сказала Мэдс: — Прости за эту пантомиму, я действительно должна была позвонить и предупредить, что задерживаюсь, но встреча со Сьюзен и то, что было потом, выбили меня из колеи. Ты не против поболтать на кухне, пока я буду готовить? Мэдисон было интересно узнать о своей новой подруге как можно больше, и она с радостью согласилась. Устроившись на уютном диванчике, она с легкостью поддерживала разговор о магазинах, кофейнях, любимых книгах, местах для прогулок, домашних животных, способах привести себя в порядок после вечеринки, и вскоре Мэдс почувствовала, будто знакома с Эшли по меньшей мере пару лет, а не пару часов. Она улыбнулась этой мысли и Эшли, смахнув челку со лба тыльной стороной кисти, сказала, не спрашивая, а утверждая: — Спорю, ты думаешь, что мы будто знакомы несколько лет? — Да, — смутилась Мэдисон, так и есть. — О, я тоже это чувствую, — призналась Эшли, посыпая начинку для пирога коричневым сахаром. И это поможет нам проложить дорогу к счастью наших братьев. Она сунула пирог в духовку, вытерла руки полотенцем, и уселась рядом с Мэдди. — Итак, — сказала она. — Что мы имеем? *** В это время Джош изнывал от странного желания поговорить с кем-то о неожиданно обретенном счастье. Он хмыкнул, вспоминая, как на уроке литературы, которые Дан посещал не слишком усердно, но на этом почему-то присутствовал, учитель рассказывал о том, что счастье это когда тебя понимают. Помнится, тогда он гоготнул над этим вместе с одноклассниками — задирой Питом, тихоней Патриком и весельчаком Брендоном. Тогда к их компании еще не прибился Даллон, который увел у него девушку. Джош потер лоб, мучительно раздумывая — хочет ли он вернуть Сьюзен или случайное знакомство в Тиндере именно то, что ему нужно сейчас. Это не отношения, — торопливо сказал он себе. — Это приятный разговор, может быть, даже дружба, но не отношения, нет. Несколько минут назад он написал Тайлеру «Хэй, как ты сегодня?», но тот молчал, и на Джоша вновь обрушились его терзания и боязнь одиночества, настолько сильная, что по ночам он спасался тем, что спал со светом, а днем старался бывать там, где есть парни, много других парней. По дому поплыл аромат пирога и обрадованный тем, что есть повод завалиться к девчонкам, Дан натянул забытую было футболку и пошел по коридору. На подходе к кухне он услышал взрыв мелодичного хохота и слова сестры, с трудом говорившей из-за рвущегося смеха: — Он что, прямо так и сказал??? — Да! — с жаром воскликнула Мэдди, — Так и сказал, хочу, мол, чтобы были большие, округлые и упругие. И я в жизни не догадалась бы, о чем идет речь. Дан увидел, как Эшли закрыла полыхающее лицо руками и застонала. — Вы только подумайте, — приторно возмутился он, заходя на кухню, — упрекаете парней, что они треплются о девчонках, когда остаются одни, а сами? — А что сами? — возразила Эшли, вскинувшись и сверкая глазами. — А сами обсуждаете эти… как вы сказали? — Джош сделал вид, что задумался.- А, вот! Большие, округлые и упругие. У меня только один вариант. — Ты не угадал, бро, — Эшли показала ему язык.- Речь шла о баскетбольных мячах, представляешь. — Ээээ, — Джош явно не знал, что сказать. — И давно ты, Эшли, стала интересоваться баскетболом? — Почему ты спрашиваешь, Джоши? — нежно пропела сестра. — Тебе не кажется, что у меня могут быть свои секреты? Мэдисон, наблюдавшая за этой перепалкой, не чувствовала ни грамма неловкости — только любовь сестры и брата. И чуточку грусти — что не может показать Тайлеру эту сцену. Посовещавшись, подруги решили пока не открывать братьям свою случайную догадку. Мало ли что произойдет, — объясняла свое предложение Эшли, — вдруг они сцепятся из-за какой-то ерунды. Мой бро славный, но он может упереться насчет чего-то и это ничем не выбить. Мэдисон согласно кивнула: — А мой может подумать, что о нем подумают, что он подумал и … — Как все сложно, — философски заметила Эшли. — Значит, он всерьез считает, что может поддержать разговор только о баскетболе? И Мэдс принялась пересказывать свой диалог с братом, красочно описывая свои попытки сделать нормальное фото, чуть не доведя малышку Дан до истерики, а затем — его рассуждения о том, кого он хотел бы найти. Окончание этой истории и услышал Джош. Если ему и хотелось узнать, что предшествовало фразе о больших и упругих, он ничем не выдал этого желания. Честно сказать, его волновало, почему Тайлер до сих пор не ответил ему. *** На заднем дворе дома Джозефов Тайлер отрабатывал свою обычную норму — пятьсот бросков в кольцо. Он нервничал и пару раз сбивался, с тяжелым вздохом начиная отсчет сначала. Его занимали мысли о Мэдс, неведомо куда запропастившейся после школы, о матери, твердившей, что его будущее в спорте и самоотречении, о Джоше… странном парне, у которого был кот с не менее странным именем. Тайлер боялся признаться себе, что Джош ему очень понравился. Настолько, что он был готов выложить ему по меньшей мере половину своих тайн — то, что он пишет стихи, то, о чем он думает ночами, не в силах уснуть, то, что он до безумия боится привязываться, потому что разрыв это как будто из груди вырвали сердце и разрубили пополам. — Ты олух, Джозеф! — сердито сказал он себе. — Зачем вываливать на голову незнакомца, пусть даже и проболтавшего с тобой весь прошлый вечер, эти подробности? Воспринимай его как попутчика. Да, именно так. Встретились в вагоне, разговорились под влиянием момента, и замолчали, впечатленные услышанным. Не стоит доводить до того, что Джош будет тяготиться глупым, никчемным Тайлером. Тайлером, который не может забросить этот чертов мяч пятьсот чертовых раз. Джозеф чувствовал себя разбитым и не хотел даже думать о том, что он, на минуточку, с недавних пор стал капитаном команды, а это с чем-то да сопряжено. В его случае — с исключительной техникой и достижениями, но они не согревают холодной ночью. И эмоции фанов на трибунах не то, совсем не то, в чем нуждается Тайлер-человек, в отличие от Тайлера-игрока. Джозеф стиснул зубы. Почему в его голову опять лезут дурацкие мысли? Почему он не может просто рассказать Джошу о своих увлечениях, не опасаясь, что Дан увидит в нем только тупого спортсмена, в чьей голове так же пусто и гулко, как внутри оранжевого с черными прожилками мяча? Тайлер швырнул мяч в стену, сел на траву и заплакал.