Черта

      С деревьев почти облетели листья, небо было тёмным — ни луны, ни звёзд. Промозглый, продувающий насквозь, ветер также не добавлял радости. Локи бесшумной тенью шёл следом за Бальдром по тропинке. Бог света кутался в плед и светил по сторонам фонариком.       — Что ты рассчитываешь увидеть в кустах? — Лофт поёжился от холода.       — Ничего, просто смотрю, — не оборачиваясь ответил Бальдр. — А помнишь, как я ушёл в лес, а ты меня искал?       Локи задумался, пытаясь припомнить нечто подобное.       — Это давно было, — бог света обернулся, — я ещё ребёнком был. Поругался с отцом и ушёл.       — Когда я тебя нашёл, ты сидел под деревом и ревел, — Лофт наконец вспомнил, о чём ему говорил Бальдр.       — Я был ребёнком, мне было страшно.       — Ты вообще был очень, — Локи остановился, подбирая подходящее слово, — изнеженным. Мне всегда казалось, что тебя излишне опекают. Из того же Тора вырос воин, а тебя растили, как оранжерейный цветочек.       — Когда ты появился, я хотел быть похожим на тебя, — неожиданно признался бог света.       — Что? — удивлённо воскликнул Локи. — Ты хотел быть похожим на меня? Почему?       — Ты был сильным и мне нравилось, как ты зажигал свечи, входя в помещение, — Бальдр небрежно взмахнул рукой.       Сказать, что Лофт был удивлён — не сказать ничего. Он помнил Бальдра, когда тот был совсем юным, но видел в нём только изнеженное нежизнеспособное создание.       — Ты никогда не стыдился быть собой и говорить правду, я хотел этому научиться.       — Научился? — спросил его Локи.       — Нет, — подумав ответил Бальдр. — Мне страшно высказывать своё мнение, потому что, когда я это делаю, все снисходительно смотрят на меня. И меня пугает твоя идея, твой план. Мне кажется, что я не смогу, мне не хватит смелости, мозгов, наглости. Но я понимаю, почему ты хочешь, чтобы я стал приемником своего отца.       — Вот и хорошо, что понимаешь.       Локи не хотелось развивать тему.       — Мне кажется, ты бы стал лучшим правителем, — подумав, сказал ему Бальдр. — У тебя для этого все данные есть.       — Да, — рассмеялся Лофт. — Особенно репутация и любовь народа. Ты забыл, я не из вашей семьи.       — Зря ты смеёшься. Я слышал, как отец говорил об этом матери.       — Говорил, что? — переспросил Локи.       — Что думает о том, чтобы передать власть тебе, я испугался тогда, а теперь понимаю его.       — Что Фригг*?       — Ничего, сказала, что это ему решать.       «Откровение за откровением, » — думал Локи.       — Он прав, — продолжал Бальдр. — Если придёт к власти кто-то из моих братьев, то непременно развяжет войну.       — Даже Тор?       — Тор слишком внушаемый, а я оранжерейный цветочек, как ты сказал. Асгарду нужен сильный и справедливый правитель.       — Вот ты таким и станешь.       Бог света покачал головой. Он хотел в это верить, хотел верить в себя, но ему было страшно от мысли, что придётся взвалить на свои плечи огромную ответственность.       Бальдр посмотрел на расстроенного разговором Локи.       — Я сказал, что-то не то?       — Всё в порядке, Бальдр. Пошли уже обратно, мне холодно, — он резко развернулся и пошёл в обратном направлении.       Они ушли уже достаточно далеко. Начинал накрапывать дождь. Бог света поравнялся с Локи и расправил плед так, чтобы его хватило на двоих.       — Я не подумал, что ты мог замёрзнуть, прости, — сказал он, удивлённо глядящему на него, Лофту. — А можно спросить?       — Спрашивай.       — А где отец нашёл тебя?       Локи закатил глаза.       — Почему Один делает из этого такую тайну? — продолжал Бальдр.       — Потому что спроси его сам, вот почему, — раздражённо ответил Лофт. — Я его нашёл, если тебе так интересно.       — А зачем он тебе был нужен? — удивился бог света.       — Он мне был не нужен, это я ему был нужен.       — У тебя талант отвечать на вопросы так, что становится вообще ничего непонятно.       — Ну так и не задавай такие вопросы.       Когда они подходили к академии, дождь перерос в ливень. Плед промок и уже не спасал, Локи бросил его на ступеньки. Вода стекала с волос под одежду, от чего становилось ещё холоднее.       — Снег пошёл, — Бальдр указал на пролетающие снежинки.       — Чудесно.       Локи толкнул дверь и они оказались в долгожданном тепле. Он собирался прочитать Бальдру нотацию о походах в лес среди ночи, но его отвлекла, внезапно появившаяся, ведьма. Хельга подошла к ним со стороны коридора, по ней было видно, что она уже давно их ждёт.       — Ты чего тут делаешь? — спросил Локи.       — Тебя ждала, — ответила ведьма и покосилась на Бальдра.       Бог света не заметил её неприязненного взгляда, зато заметил Лофт. Хельга злобно щурилась и нервно теребила подол платья.       — Бальдр, не жди меня, — Локи спешил спровадить его, чтобы у ведьмы не было повода сказать какую-нибудь колкость.       — А ты? — спросил его бог света.       — Ты что маленький что ли? Он не обязан с тобой нянчиться, — налетела на него ведьма.       — Хельга, — Локи отвёл её чуть в сторону. — Не начинай.       — Пусть он уйдёт.       — Что я сделал? — Бальдр непонимающе смотрел на Хельгу, пытаясь припомнить, чем же он её обидел. Он всегда был с ней вежлив и вообще никак её не трогал. У ведьмы не было видимых причин так злиться.       — Бальдр, давай ты просто сейчас уйдёшь, — ответил ему Лофт. — Просто иди к себе в комнату и займись чем-нибудь.       Бог света пробормотал, что не хотел никого обижать и расстроенный направился к лестнице. Локи дождался пока он скрылся из виду и вздохнул с облегчением.       — Видеть его не могу в последнее время, — сказала ведьма.       — Старайся держать эмоции под контролем. Он ничего тебе не сделал.       — Я знаю, но он меня раздражает.       — Нельзя на кого-то бросаться только потому, что он тебе не нравится. Он в этом не виноват. У него добрейшее сердце.       — Толку то, — понизив голос, ответила Хельга и перевела тему разговора. — Тебе надо снять мокрую одежду, а то ты простудишься.       — Я не простужаюсь, — ответил Локи и несколько раз чихнул. — Ладно, я простужаюсь.       Ведьма настояла, чтобы он пошёл к ней. Лофт особенно не сопротивлялся. Почему нет, в конце концов, если ей так хочется поиграть в доктора. К тому же, в её комнате всегда была как-то чище и уютнее, может быть от того, что к окну не был придвинут шкаф, а может быть от того, что к уборке она подходила более ответственно.       — Может мне переехать к тебе? — пошутил Локи, стягивая с себя мокрую одежду и развешивая её на стуле. — У тебя так чисто.       Хельга отрицательно покачала головой и протянула ему покрывало.       — А почему нет? — он продолжал настаивать. — Почему ты живёшь в чистоте и уюте, а я в грязи? Где справедливость?       — Потому что я вытираю пыль, проветриваю комнату, выкидываю ненужный хлам, — начала перечислять ведьма. — У вас так не принято?       — У нас уборкой занимаются те, кто специально для этого обучен, — Локи рассмеялся каким-то своим мыслям. — Представил, как Фригг вытирает пыль и меняет постельное бельё, — пояснил он.       Да, богиня, занимающаяся уборкой — зрелище странное.       — Когда ты будешь жить в Асгарде, тебе тоже не придётся ничего делать, — Лофт закутался в покрывало и сел рядом с ведьмой на постель.       Хельга промолчала. Эта тема была для неё болезненной. Не будет она в Асгарде на своём месте. Но и в родном мире ведьма не ощущала себя своей. Утешалась она тем, что раз везде она чужая, то уж всяко лучше быть рядом с Локи.       — А где ты жил раньше? — Хельга перебралась к нему за спину и принялась расплетать его волосы. — До того, как оказался в Асгарде.       — В Йотунхейме.       — Как там? — ведьма потянулась за расчёской, лежащей на тумбочке рядом.       — Нормально, — неопределённо ответил Локи.       — И всё?       — А что ещё? — Лофт вздрогнул, когда ведьма слишком сильно дёрнула запутавшуюся прядку.       — Прости. Так что там было?       — Ничего, большую часть времени я жил один в тишине и покое.       — И в одиночестве, — добавила Хельга.       — Да, но оно не особенно тяготило.       — А потом пришёл Один? — спросила ведьма. Локи не ответил, его мысли устремились в далёкое прошлое.       Под сумрачным серым небом ветер поднимал снег. Вихрь бил в лицо, мешая идти. Проваливаясь по колено в снег, Локи шёл вперёд, погружённый в свои мысли. Мозоль на ноге болела и чесалась, стоило подумать об обуви. В нос ударил горьковатый запах крови, он поднял голову и увидел вдали тёмную фигуру. Локи свернул в сторону, чтобы обойти чужака, но не пройдя и ста метров, остановился. Обернувшись, он увидел, как чужак падает лицом в снег. Вспомнив, все известные ругательства, Локи поспешил к нему. Странное чувство, позже он назвал его состраданием, не дало ему хладнокровно пройти мимо.       — Локи, — позвала его Хельга. — О чём задумался?       — Об Одине, — честно признался Лофт.       — Если честно, я его боюсь.       Локи усмехнулся и забрал у ведьмы расчёску.       — И что тебя пугает?       — Он представляется таким суровым, строгим, — ведьма изобразила испуг. — Я же не столкнусь с ним?       — Столкнёшься, — без раздумий ответил Локи. — Он не страшный. И ты всё равно никуда без меня ходить не будешь.       Хельга нахмурилась.       — Я буду, как хвостик таскаться за тобой, — она печально вздохнула.       — По законам Асгарда незамужняя молодая женщина приравнивается к ребёнку.       — Это несправедливо, — ведьма слегка толкнула его в спину.       — А я не сказал, что поддерживаю все асгардские законы, — Локи повернулся к ней лицом.       — То есть, чтобы стать официально взрослой или как там, мне надо выйти замуж? Отлично. Дай угадаю, — Хельга убрала с его лица прядь волос, — на мужчин эти правила не распространяются? Другими словами, мужчине, чтобы считаться полноценным членом общества не нужно жениться?       — Верно.       — Сексисты, — констатировала ведьма.       Локи пожал плечами, давая понять, что есть то, что есть, и на данный момент повлиять на это он не может. Развивать тему асгардских традиций Хельге не хотелось. Ни к чему это. Она встала и прошла к окну. Двор академии и лес засыпало мокрым снегом. С утра лето, к вечеру очень, ночью зима.       — Ума не приложу, как он это делает, — прокомментировал Лофт. — Вот эти все премудрости с погодой. Не удивлюсь, если с утра весна начнётся, а днём снова будет лето.       — Ты так не можешь? — спросила Хельга, поворачиваясь спиной к окну.       — Нет, я могу только всё разрушить, — Локи потянул на себя одеяло. — Что-то мне холодно, я прилягу.       Ведьма встревожилась, на лицо были все признаки того, что у Локи поднялась температура. Озноб, слабость. Она быстро подошла к постели и, наклонившись, дотронулась до его лба ладонью. Как она и предполагала, он простудился.       — Вот уж не думала, что ты можешь по-настоящему заболеть? — Хельга поправила одеяло. — Ещё и простудиться.       — Со мной никогда такого не было.       — У тебя озноб, это от того, что повысилась температура тела, — объясняла ведьма.       — Знаю, — перебил её Локи. — Самое забавное, что моё тело не должно реагировать на повышение температуры.       — Видимо тут реагирует, — Хельга погладила его по голове и улыбнулась.       Локи, укутанный в одеяло, выглядел трогательно и очень по-человечески. Ведьма поймала себя на мысли, что ей хочется позаботиться о нём. Улыбнувшись, она поправила подушку и поцеловала его в щёку.       — Такие нежности, — не открывая глаз, прошептал Локи.       — Спи, утром будем объяснять Кусанаги, что ты тут делал. Она будет краснеть и хихикать, — ведьма посмотрела на часы. — До рассвета меньше двух часов.       Хельга погасила лампу, комнату накрыл сумрак. Локи, засыпая, пробормотал что-то неразборчивое и потянулся к ней рукой. Ведьма увернулась и снова подошла к окну. На улице тем временем, разыгралась метель. Было слышно, как завывает ветер. Наиболее крупные снежинки липли к стеклу и не таяли. Хельга надеялась, что Зевс не решит устроить утром весну, как предположил Локи.       Настроение было, что называется, зимним. Хотелось забраться под теплый плед, зажечь множество свечей, выпить глинтвейн с корицей и заснуть. А сны чтобы были яркими и несуразными, и лёгкими, как дым от костра. Резко захотелось домой, в свою уютную квартирку. Ведьма поняла, что скучает по своим подругам, по привычному миру.       Локи что-то сказал во сне. Хельга подошла ближе и прислушалась. Он говорил тихо и неразборчиво.       «Интересно, что ему снится, » — подумала ведьма.       Язык был ей незнаком и, как ни пыталась она понять, хоть слово, у неё ничего не получалось.