Самое страшное существо

Они смотрели на него и внимали - монстры, чудища, вампиры, нежить, маньяки и извращенцы. Созванные в одном месте, усталые и злые, заляпанные кровью менее удачливых сослуживцев все они ожидали одного - чуда. Потому как речь, способная оправдать ошибку, из-за которой монстры потеряли более 10-процентов своих и вправду была бы чудом. Долгая ночь все еще не закончилась - черной пеленой мерцающих звезд блестело небо. Шумели деревья - где-то вдалеке, на грани слышимости был слышен вой одинокого Коцита. Бедняга еще не пришел в себя. Владыка, Гильдмастер, Повелитель кошмаров молчал, потому что думал. Стражи, что окружали его, тоже молчали, но были намного спокойнее Повелителя - им было позволительно перебить всех присутствующих, в то время как сам Владыка себе онного позволить не мог. По факту, Момонга мог просто приказать и Стражи, сорвавшись со своих мест, разнесли на куски все эти тысячи монстров, даже не вспотев, и потому Момонге следовало говорить в первую очередь для них, монстров и извращенцев, именно его речь должна будет спасти их от смерти, потому как сам Владыка смерти не страшился и сам от нее был спасен - каждый страж уже принял решение, что Гильдмастер сам бог и следовать каждому его слову их обязанность, даже если самому Гильдмастеру такая трактовка ни разу не нравится. Повелитель молчал. Молчал, чтобы заговорить. - Слушайте меня, бандерлоги… … - Эт я шучу, я так часто буду делать, вы особо внимания не обращайте. Монстры зашептались. - Предупреждаю, - криком подала голос Аура. - Любому баклану, что на Владыку бочку катить будет, я лично продемонстрирую пытки, которыми гуки янки стращали! Монстры недопоняли. Демиург аккуратно и четко, не забывая широченно улыбаться, прочертил линию у горла большим пальцем. Монстры всё поняли и решили не отсвечивать. - Вот зачем вы их пугаете? - удивился Момонга. - Я же добрый! - И это наименьшая из ваших проблем, дорогой Владыка, - заметил… Себастьян! - Черт с вами! - махнул рукой на ерничающих Стражей Повелитель и продолжил: - Да, я добр! И да, я могу вас всех убить! Но так как я добр, я делать этого не буду! Слава добру! Монстры переглянулись и закричали: - Слава добру! Гильдмастер вздохнул и поднял очи к небу - ему оставалось лишь надеяться, что поток его сознания даст спасти этих чудищ. - Вы видите меня. Вы слышите меня. Так внемлите мне, коли есть у вас глаза и уши. Я человек. Я считаю себя таковым. И этого достаточно, как бы не скалились бы мне кости в отражении. И я, может быть по глупости, может по наивности, вижу людей в вас, ибо хочу уважать подобных себе. Будь я проклят, пусть мое имя забудут, а душа изгниёт, если я хоть раз мечтал править теми, кого презираю. Потому для меня вы люди. Люди слабые, люди слабовольные, люди жалкие, жадные и завистливые, но никогда - убогие. Такие же как я. Ибо я слаб, как слаб всякий человек. И будучи слабым, я заглянул туда, где берет своё начало всякая немощь и всякая боль - я заглянул в Бездну и не увидел ничего, кроме зеркала, разбитого на тысячи осколков и искаженного в тысячи пространств. Я увидел себя монстром, чудищем, и все ещё человеком и взгляд мой был так силён, что не стало для меня ни лица, ни маски - и хватаясь за остатки собственного лика я в смятении и отчаянии вопрошал: “У меня хотя бы лицо есть? Хоть клочок кожи, хоть кусочек, кожи мне!”. Достав до дна Бездны, я узрел себя всемогущим, что спас мир. Чтобы погубить в качестве шутки, я кричал, я молил о том, чтобы прикрыть собственный срам, что стал моим лицом. Я спас мир, я всех обманул, всех обыграл, но результатом стала не гордость, а стыд, стыд столь сильный, столь невыносимый, что для создания подобного мне не стало лица - лишь провал в никуда за место рожи. Провал, что я хотел прикрыть Маской, сшитой из лиц других людей, людей, что имеют то, чего не имею я - лицо и гордость в отличие от ничтожества, что готово погубить мир ради прихоти и скуки. Таково ваше будущее - молить о кусочке кожи, чтобы прикрыть собственный срам, в одиночестве и темноте, в презрении и ненависти к самому себе. Вы считаете себя монстрами. Вы считаете себя чудовищами. Так знайте, что путь Монстра и Чудовища я уже прошел за вас и конец этого пути - Мерзость и Одиночество. Мерзость и Одиночество и ничего более. Такова конечная награда, таков последний Приз за бытие Самовлюбленным Уродом, что по незнанию Злом называют. И коли вы Зло, я помогу быть собой, но коли вы Урод Самовлюбленный - места вам у меня не найдется. Потому что и мира мало для того, что в Бездну смотрит, скалясь и улыбаясь тому, что в Бездне той видит. Бойтесь улыбки, но не чужой - своей, ибо улыбка и оскал не всегда принадлежит вам, даже на лице вашем будучи. Улыбаясь чужой боли, монстры Сильными себя измышляют, забывая, что Улыбаться проще, чем Сопереживать, и, Улыбаясь чужой крови и боли, мы тайно признаем себя слабаками, что боятся сердце своё открывать. Мы признаем себя людьми, что Кошмаром были рождены, и путь Человека в Кошмаре начинается, но концом своим Мечту он имеет. И коли вы в Зеркале Монстра узрели, знайте - вы в начале пути, и вам нужно лишь дальше идти, как бы не душил бы вас собственный хохот, что из Бездны звучит. Хохочет Бездна, смеется - и всякий злодей смеется вместе с ней, забывая, что не он решает, когда улыбку на своём лице растянуть, забывая о цене, забывая о всяком значении, кроме Смеха над всеми, кроме самого себя. И вот перед вами в зеркале стоит существо, что не ведает ничего важнее смеха, что из бездны грохочет и мнит себя монстром и чудовищем, всего лишь скрюченным человеком являясь. Запомните, вы Не монстры, Не чудовища, Не уроды - вы Люди. Скрюченные в тысячи форм, в тысячи искаженных зеркал, но всё же Люди. Ибо Человек не монстр, а Бесконечность, что может быть всем, но являясь лишь тем, за что у Человека хватает духу заплатить. И ваша плата - покорность, что вы платите Бездне, но не мне, ибо я такую плату не приму. Склоняя голову перед Сильным, чего вы ищете? Безопасности? Не будет вам её, покуда я не увижу Достоинства и Чести, что вы создадите, но создав Достоинство и Честь, не Безопасности вы будете желать - а Достижений и Имен, что Мир запечатлеет. Имя, что не забудет Мир - вот что я желаю, вот что я требую, вот о чем я мечтаю. И коли я для вас Пример, коли для вас я Лидер, я протягиваю вам Мечту, что сам обязуюсь следовать, будучи в чужих глазах хоть Монстром, хоть Богом, хоть Человеком ибо я Бесконечностью являюсь, что в погоне за Мечтою свою форму обретает, надежду в руках содержа. И вам я надежду дарю, Бесконечность в личность записывая. Отныне вы можете быть кем угодно, плату достойную уплатив. И чем больше значение, тем больше плата, но самое дорогое нельзя купить - лишь подарить. Здесь нет никого, что для Любви и Дружбы цену назовёт, но здесь есть те, что готовы Любовь и Дружбу подарить, в надежде их обрести. И я клянусь, что однажды, научившись дарить вы получите самый дорогой подарок - Душу, ибо для тех, кто ни дарить, ни жертвовать не готов - Души не будет, лишь Бездна, лишь Пустота, что для всякого Разумного началом является. И коли вам Дружба и Любовь смехотворны, то помните - вы правы, и вы в начале Пути, глазами Бездны на мир взирая и в Бездну же путь свой ведя. Я прошел этот путь - Я знаю о чем говорю, Бездну познав, Кошмаром её воссоздав. И отныне нет страшнее тех Кошмаров, что я могу подарить, на путь истинный Дитя своё выводя. И вы пройдете тропою к Мечте о Любви, как бы страшно и больно вам бы не было на этом пути. И вам будет Больно. И вам будет Страшно. Ибо Страх и Боль - есть начало всякого пути. Ударил Повелитель в ладоши, костями гремя. - И будет вам на этом пути достойный пример и достойный Отец правилу, что Волю вручил. Правилу Верному, Правилу Страшному, Правилу Абсолютному - “Всякий имеет право на всё, ради чего в течении вечности готов кричать от ужаса”. И я, Отцом называясь, Богом представляясь Правилу этому служить обязуюсь, голову перед всяким склоня, что в Правиле этом меня обойдёт, что Правилу этому себя отдает. Будь то Монстр, будь то Человек, будь то Бог, будь то всякий разумный, что правило это может понять, что правило это может признать. И пусть каждый разумный поймет и запомнит, что не Людям и Монстрам надо служить, а Мечтам и Правилам, что Сильный предложит. Таково Право Сильного - указать Путь, по которому сам же идешь. Вы слышали меня, создания, что людьми обращаются? - подвел черту Момонга, пытаясь взглядом охватить всех и каждого в многоликой толпе озадаченных тварей. - Мы слышали тебя, Повелитель, - ответил за всех Библиотекарь, Древний Лич. - Мы пойдем за тобой, коли путь тобою указанный к Мечте нас приведет - таково твоё требование к тем, кто под твоим началом служит? - Верно, друг мой Осирис, как всегда ты говоришь верно, самую суть уловив. Я требую требований не сколько ко мне, сколько к мечте обо мне. Я отвечу на любые ваши вопросы, ибо те, кто вопросов не задаёт мне не нужны, - развел руки в стороны Гильдмастер, чуть кланяясь. - Я слушаю вас, Дети Мои, и помните, каждый вопрос как и каждый ответ возраст ваш увеличивает. - Ты Мечту обещаешь, Великий, Детям своим, - вновь заговорил Библиотекарь, пасть пустую свою разевая, - но что есть Мечта неведомо тем, кто людьми притворяется. Что есть Мечта, о Великий, за которой мы должны устремится? - Мир разный, - ответил Гильдмастер. - Мечта есть Детская, Мечта есть Взрослая, Мечта есть Первая. Коли вы Дети, подарю я вам мечту Детскую. Коли вы Взрослые, Мечту Взрослую я вам укажу. Коли вы Равные, Мечту первую я Объясню. Кем вы быть хотите, кем вы быть требуете - Детьми, Взрослыми, или Равными? - Взрослыми мы быть должны, - ответил Библиотекарь оглянувшись, и не увидя никого, кто был бы против его кандидатуры в качестве гласа “народа”, продолжил: Взрослыми, ибо быть Детьми значит быть Слабыми. Мы сильными быть желаем, ибо в Силе мы себя обретаем. - Тогда услышь меня, кто за Силой укрыться решил - Мечта Взрослого, есть Мечта побежденного и, лишь проиграв, Взрослый Мечту обретает. Коли в силе ты ищешь себя, лишь немощь познав, глаза твои свет разглядят, что ты не достал, что ты проиграл. И потому Взрослый сам никогда Мечты своей не достигнет - лишь в помощи, лишь в Дружбе суждено ему счастливым вновь стать. - Что есть Дружба, Великий? - вновь задал вопрос Осирис. - Что есть Счастье, что в Мечту ты вложил? - Безумие это. И Первое, и Второе, И Третье. - Гильдмастер хмыкнул. - Безумие, что делает Чудовищ Людьми. И быть Безумными, оставаясь Разумными есть Искусство Любви, чему вас я учить обязуюсь, Учителем вашим стремясь и стараясь быть я. - “Что есть Любовь?”, о Великий, скажи. То последний вопрос, что я задаю, голову свою наконец-то склоняя. - Любовь есть Мечта, не Взрослая, не Белая - а Цветная и Первая, для всех что рождена же была. И я, Мечту предлагая, Кошмар обязуюсь хранить, сжимая тот твердо твердой рукою, ни разу не пытаясь взгляд свой Тенью убогой прикрыть. Любовь есть Конец, Финал и та Бездна, где каждый вступивший вечно падает вверх. Дайте время, и на каждый вопрос ответ я предоставлю, что должен вас удовлетворить. Это всё, верный мой Страж Библиотеки, Осирис? Осирис кивнул не желая рассказывать о тех вопросах, что его все еще терзали - по факту, с его параметром Мудрости и тем объемом загруженных в голову Древнего Лича данных вопросы исчезнуть из его головы не могли в принципе, потому как самый “начитанный” Страж понимал сам принцип функционирования ответов, что не могли закончится как у него, так и у Гильдмастера. Все остальные же не имели более вопросов - знаменитый тролль носил Титул “Философа” явно не за красивые глаза, и на многоликую и разношерстную толпу, что отчаянно внимала, сел дебафф - “Ступор”, что всегда вешался на слушателей Момонги, если те не проходили проверку на Мудрость и Интеллект. Вот теперь Гильдмастер наконец-то мог позволить себе расслабиться и улыбнутся - он добился, чего хотел, не позволяя себе использовать ничего, что могло бы бросить тень на его “честность”. Оставалось последнее - щелкнув пальцами, Момонга призвал Боевых Горничных, которые с удовольствием и готовностью примеряли новое амплуа - музыкантов. Ударили по струнам, ударили по барабанам, синтезатор вдарил бас - и голос властный и сильный запел, себе на миг подчиняя. Девы младые, что Смертью всегда могли стать новый мир отрывали за Хозяином, преданно следуя. Перед Гильдией Аинз Оун Гоун лежал целый новый мир, и миру этому точно не поздоровится.