***
Уснуть не получалось. Мадара всё прокручивал разговор с Хаширамой. Конечно, кого оставит равнодушным восклицание: тебя хотят убить? Разве Мадара виноват, что его отец оказался настолько жлобом, что даже сына лишил наследства? Видите ли, побеспокоился и переписал завещание, перед тем, как его схватили и убили. Глупая смерть. Нечего было наступать на пятки якудза. Хотел бы Мадара с ними сотрудничать, будучи на месте отца, который поплатился за свою любознательность? Скорее нет, чем да. Ведь на плечи сразу ложится целая гора ответственности. Поэтому, при любом случае Мадара обходил эти сделки стороной. И да, его не раз хотели купить. Оказалось, он идеально вписывается в их преступный мир. Мадара, когда услышал это от посредника — ошарашенно похлопал глазами и стремительно удалился. Так, а с чего вообще мысли пошли на якудза? Может, эти подростки связались с ними и стали выполнять эту грязную работу? Нет, группировка не позволила бы им так открыто выступать. Мстить бы тоже не позволила. А проблема заключалась в том, что если для якудза появляется цель и её убивает кто-то, допустим, та девочка-самурай, то эту девочку из-под земли достанут и тут же прикончат за своеволие. И оправдание в стиле «это была моя месть!» никого не разжалобит. Абсолютно. — Тогда, кто? Может, стоит узнать, что это за девочка-самурай? Сейчас она уже не глупый подросток, а взрослый человек, уже отвечающий за свои поступки. И Мадаре жутко повезёт, если он сможет встретиться с «его убийцей» до того, как его самого найдут. Возможно, он бы узнал истинные мотивы. Возможно, он смог бы её переубедить… Ну, не виноват он, что в последние жизни отца крупно налажал, из-за чего отец лишил его наследства и ненамеренно создал вокруг старшего сына общество подозрительных до жути юристов. Раньше никто бы не подумал на Мадару ничего плохого: он исправно платил налоги и вовремя выполнял свою работу. В итоге, если в начале он ещё пытался доказать свою невиновность… в смерти отца, то на середине за него это делал очень хороший адвокат. Сколько судов они посетили — больше пальцев на двух руках. На середине Мадару едва не скрутили и дали возможность хранить молчание до того, как его о чём-либо спросят. А пока, даже «дрыгать ногами» не позволялось. Накатила апатия. И лишь под конец Мадара стал задумываться, а кто вообще посмел на него перевести такие стрелки? Кто собрался усадить Мадару за решётку? Только тот человек не учёл, что и Мадара не пальцем деланный. Тьма вокруг мужчины с каждым днём постепенно сгущалась и разрасталась. Как и в его сердце. Будучи в достаточно мирных взаимоотношениях с Фугаку, Мадара, можно так выразиться, стал спокоен за компанию. Ибо поручив её ещё кому-либо, Мадара бы из штанов выпрыгнул, но выжил с места эту выскочку.***
— Скажи мне, дорогой братец, что бы ты предпринял, если бы за твою голову назначили кругленькую сумму? Сказать, что Итачи ошалел, значит ничего не сказать. Он усмехнулся и плюхнул папку с документами на стол старшего брата, рядом с ноутбуком. — Я тебя, конечно, тоже люблю, но не задавай больше таких странных вопросов, ладно? — Ладно, — Мадара лениво махнул рукой. — Ты что-то нарыл? — Как видишь. У меня на руках несколько ксерокопий из базы полиции, где удавалось задержать и допросить приближённых людей. Также, досье, место работы и сфера деятельности каждого убитого. Пришлось попотеть, чтобы договориться на это. И вот что я обнаружил. Получается, сначала идёт убийство, а затем из похищенных бумаг становится известно, что человек причастен к чему-либо. — Итачи задумчиво шуршал листами в руках. — Знаешь, это до боли напоминает тактику детей: сначала бей, потом думай. — Эта схема… я уже где-то видел эту логику, только не могу вспомнить где, — Мадара схватился за пульсирующие виски. — Слушай, может, этот человек вовсе не желает тебе зла? Просто, те чиновники это заслужили и перед пансионатом за тёмные делишки, и перед народом, — предположил Итачи, опираясь бедром на письменный стол Мадары. — А ты вообще не чиновник. — Нет, ты не понимаешь. Устранение чиновников может идти и случайным чередом, и чьей-то местью. Но чтобы добраться до этих чиновников, тем более самурайке (считай, без огнестрела) и не перебить всю охрану к чертям — какое нужно мастерство иметь. Это маловероятно. Скорее всего, ей помогает кто-то свыше. Тот, у кого есть связи и тот, кто может купить не то, что человека, а весь грёбаный город, если ещё этого не сделал. — И кому же это надо? — спросил Итачи. Вопрос грёбаной закономерности. Как будто, этот вопрос никогда не всплывал в мигренной голове. За сегодняшний день как-то слишком много потрясений и головоломок. Мадара привык решать вопросы по мере их поступления. Но если раньше они были связаны лишь с буднями на работе, то сейчас… проблемы посыпались со всех сторон. И что теперь с этим делать? Не одному же всё решать, а то так можно и чокнуться от перенапряжения. Поэтому, Мадара поделился с Итачи тем, что сказал ему Хаширама. И вот сейчас они сидели и думали. А последних сил лишали всякие подозрения. Где-то на периферии сознания Мадара знал, что тут завязано что-то большее, чем месть самурайки. — Не знаю, в этом дело, — Мадара тяжело вздохнул и закрыл лицо руками. — Не кори себя в том, что ты чего-то не понимаешь. У каждого есть право на ошибку. У меня нет, безрадостно усмехнулся Мадара.***
Она привыкла перемещаться по крышам. Её учили убивать незаметно, а для этого приходилось использовать всю свою сноровку по полной. Чтобы ни одна дощечка под ногой не скрипнула. Ни одна ворона не каркнула, привлекая внимание жертвы. Ей было привычно смотреть жертве в глаза, когда та ползла от неё с мольбами о пощаде. Им было невдомёк, что всё человеческое она вырезала из груди именно в тот день, когда поклялась отомстить за всех своих братьев и сестёр, спасённых сейчас и тех, кого уже использовали. Её руки по локоть в крови, которую она уже и не пыталась смыть. Иногда накатывала апатия. Зачем это всё? Ну, убьёт она этих чиновников, освободит собратьев, отомстит за истязания всем, а дальше-то что? Разве есть куда стремиться при такой-то работе? Если только вниз. Вот она и летела по лестнице изломанной судьбы, которую в ней создали приёмные родители, а она за неимением опыта сделала лестницу кривой. И невольно запрограммировала подсознание на мысль, что смерть — это освобождение от оков, и тем, кого она убивает, она оказывает милость. Они должны быть ей благодарны. Только вот мало в их визгливых тонах было нужных нот. Словом «спасибо» там даже и не пахло. Зато пахло смертью. Лютой и беспощадной. — Всё готово, он здесь, — Коичи подошёл неслышно, как и подобает ниндзя. Девушка кивнула, но когда парень собрался уходить, остановила его движением руки: — Не трогать его. Я сама с ним разберусь. Коичи спорить не стал. Он вообще по-жизни умный парень, не спорит с Аини, выполняет все её поручение. Хотя бы потому, что решения у девушки достаточно логичные, а рука тяжёлая… Мужчина в чёрном пальто нараспашку размеренно шагал по узкой извилистой тропе меж домами стиля гетто. Ещё он постоянно из-за длинной чёлки мониторил глазами по сторонам, так, чтобы никому не было это заметно. Но вот он замедлился. Остановился у выхода из проулка, где над головой натянуты верёвки с бельём и на подоконниках виднелись обуглившиеся со временем ржавые банки, служившие пепельницами. Ещё раз оглядел тёмные стены зданий в поисках хоть какого-то движения, но… тщетно. Тишина. Мадара бы даже сказал — мёртвая. Тень тихо спустилась по парапету, на носочки приземлилась на асфальт. Подумаешь — забрать очередную жизнь. В судьбе Аини появится ещё одна кривая ступенька, о которую она вечно будет спотыкаться и которая будет ей постоянным напоминанием: она — палач. Он стоял к ней спиной: абсолютно открытый, и будь у Аини меньше мыслей в голове, она бы молнией метнулась и перерезала горло или всадила клинок под рёбра. В сердце. В саму душу, мстя за то, что она вынуждена была терпеть эти годы. И месть, как обычно, не станет облегчением. Она затаилась за углом стены, вслушиваясь в каждый шорох. Жизнь научила осторожничать. Мужчина встревожен. Бьёт носком начищенного ботинка по кирпичу в асфальте какой-то ритм, и на мгновение Аини теряется. Она узнаёт его. Тот день, где она впервые попробовала мороженое, а он сказал, что у неё очень красивые глаза… и песня играла тихая и ритмичная на той карусели для двоих. Аини со злости закусила губу и собралась вытаскивать клинок. Давай же! Ещё немного и он уйдёт, снова скроется в мегаполисе, в котором девушке было трудно пробиться. Ещё немного, и шанс будет упущен. Девушка со злости ударила ладонями по стене, прижавшись лопатками. Грудь сдавила странная тяжесть, а глаза ошарашенно поглядывали в сторону угла, за которым стоял её мучитель. Она снова вспомнила его глаза, улыбку, мягкие руки и длинные пальцы. И голос. — Здесь всё чисто. Ловлю на слове, хех. Хорошо. Какой это голос… Аини всю бросило в дрожь, живот свело судорогой. Как давно она его не слышала, мамочки. Она так по нему скучала. И максимум, что девушка могла сейчас сделать — это выйти в тень, вытащить катану и… заплакать. Позволить ручейкам катиться по щекам, разбиваясь о землю. Плевать, что он подумает. Наверное, он даже её не узнает. Такие мажоры в лицо девушек-то и не запоминают. Тихо рыкнув своей слабости, она всё же вытащила клинок и на стене глубокими бороздами оставила красоваться букву «А». Первую букву её имени. И Мадара если знал, кого здесь надо искать, должен понять, что она здесь была. Она его видела. И она… проявила великодушие, за которое он должен быть ей благодарен. — Почему ты его отпустила? — Коичи был искренне обескуражен, но проигнорирован. Подруга скрылась в пролёте домов, спрыгнув в темноту улиц. Скрип по стене Мадара расслышал отчётливо и побежал к звуку. — Чёрт, не успел, — тихо рыкнул мужчина и ударил кулаком по стене. Провёл пальцами по гладким высеченным линиям. — Аини, верно? Не думал, что увижу тебя вновь. Столько лет спустя. Движение сзади он почувствовал скорее на уровне инстинктов. Но если бы она захотела, не промазала бы. — Ты отчаянный человек, раз пришёл сюда сам, — произнесла она тихо. — Ты всё равно нашла бы меня. Я ведь… следующий в твоём списке? — Мадара усмехнулся, но вышло немного нервно. Красивые лиловые глаза в темноте чуть прищурились. Мужчина мог видеть лишь её силуэт, облачённый в кимоно. — Может, выйдешь на свет? — Во тьме всегда интереснее, тебе ли не знать, — ответила она, не шевельнувшись. А когда Мадара решил отлипнуть от стены, к его горлу оказался приставлен блестящий в свете фонарей клинок. — Дай мне только повод. — У тебя уже есть информация, которую ты вынашивала эти годы, думая, что это истина. Я не хочу перед тобой оправдываться, я виноват, что пообещал тебе. — Ты предал меня, — едва не прошипела она, надавливая на рукоятку. Рука медленно потянулась к темноте уличного коридора. Пальцы дотронулись сначала до мягких волос, обрамляющих лицо, а затем аккуратно провели по подбородку и нижней губе, слегка оттопырив её и коснувшись влаги. Сопротивления не было. Лиловые глаза прикрылись, и Мадара почувствовал, как нежная кожа щеки девушки прошлась по тыльной стороне ладони. Клинок дрогнул и опустился. Несколько часов назад. Сюрпризы за сегодняшний день не закончились. И самый главный поджидал его… в полицейском участке, куда его попросил приехать Минато. — Что за шумиха? — с порога спросил Учиха, оглядываясь по сторонам и замечая мельтешащих вокруг полицейских со стопками бумаг, стульями и… задержанными. — Что-то случилось? — Ну, и да и нет, — протянул Минато, вышагивая по чистому блестящему в свете ламп в потолке полу. Они поднялись на лифте на третий этаж, зашли в огромное помещение с множеством техники вокруг. Провода от компьютеров тянулись по углам, как змеи. И только человек пять находились здесь и о чём-то активно беседовали. С появлением хмурого Мадары они замолчали и привстали со своих мест. — Ребята, это Мадара Учиха, знакомьтесь. С сегодняшнего дня он включен в наше дело. — Чего? — захлопали глазами «ребята». — Чё? — Мадара тоже вскинул брови. — А ты ничего не попутал? — Я тебя уверяю, тема расследования тебе очень приглянётся, — и Минато подтолкнул к небольшой лестнице, ведущей в центр комнаты с дорогой техникой и людьми, хотящего возразить Учиху. — И только ты сможешь нам в этом помочь. Проходи в центр. — Хочу прояснить ситуацию: я не собираюсь что-то рассказывать копам, я требую адвоката… Минато закатил глаза. — От тебя всего-то… требуется побыть консультантом при операции, — сказал он, нервно усмехнувшись, и тут же пояснил: — не волнуйся, это почти полностью безопасно. Все наши люди будут поблизости, и если что вмешаются. — Как раз в этом я сильно сомневаюсь. И что это за операция такая? — Нам поступила жалоба на шум в районе Сантаро, и мы должны исследовать этот район на наличие преступников. Сам понимаешь, место не в центре города и далеко не благополучное. Я бы даже сказал — очень опасное. — И причём здесь вообще я? — возмутился Мадара. Блондин усадил его на стул. — Сейчас я тебе всё объясню. Токийская полиция выделила средства на развитие отдела по борьбе с якудза. — желающего что-то сказать Минато перебил и продолжил: — я капитан сего отдела и руковожу им уже около семи месяцев. Мы занимаемся также делом о серийных убийствах, выявляя связи. Информация полностью засекреченная, и никто не знает, чем мы занимаемся на самом деле. Ведь в деле с якудза нужно быть, как они: скрытными и стратегически мыслящими. — Недавно поступила информация, что несколько молодых людей атаковали организацию Джун в районе Сантаро, захватили в плен директора и достали из сейфа ценные бумаги. Есть вероятность того, что это происки якудза. — Серьёзно? Якудза станут грабить в гетто? Вы совсем ебанулись? — Вот для этого нам и нужен консультант с такими знаниями, как ты, — улыбнулся Минато, пропустив мимо ушей оскорбление. — Минато, я понятия не имею, чего ты от меня добиваешься, но брось это дело. Я не смогу тебе помочь в этих тёмных делишках. И так, для справки, с якудза шутки плохи. Мой родственник умер после того, как просто попытался назначить с ними встречу. — Это официальная версия, но у нас есть сведения, что Таджима имел косвенное участие в контрабандах, — пальцы Узумаки запорхали по клавишам ноутбука на столе, и вскоре на экране высветилось досье на отца Мадары. Сам Мадара приоткрыл рот от такого нахальства и яростного вторжения в его жизнь. — Сидеть. — Сильная рука пригвоздила его к месту. — Читай. «Трагическое событие из четы Учиха положило начало разборок мафии. Таджима был уличен по меньшей мере в десяти мероприятий контрабанды морских продуктов и древесины, а также незаконной продаже/аренде регионам автотранспорта. Также, по документам уклонялся от налогов в особо крупных размерах» — Это бред какой-то, — Мадара мотнул головой. — Отец всегда исправно платил налоги за всё. Может, у вас липовые данные, как когда-то делали на меня и вы ещё несколько месяцев таскали меня по судам? — Не думаю. Источник надёжный, опора на закон. Внезапно Минато открыл один документ, который поверг Учиху в холодный пот. — Кстати о секретиках. Не хочешь ничего мне рассказать? — невинно поинтересовался Минато, а Мадара скрестил руки на груди, отвернулся и недовольно засопел. — По сегодняшним документам тебе сейчас 29. А вот у Таджимы свидетельство о рождении старшего ребёнка отсутствует, как ни странно. Есть только младший, которому на тот момент было… так, ну вот, Изуна Учиха, 26 лет. И это целых пять лет назад. Поэтому Таджима чисто физически из-за возни с документами не мог включить тебя в наследство. С каждым словом полицейского в Мадаре росло желание разнести здесь всё до основания. Но останавливал себя тем, что ничего этим не добьётся. — Но и это не самое интересное, — Минато хихикнул, будто не замечая накаливающейся атмосферы. — У Таджимы не было родных братьев. А значит, что с Фугаку вас связывает лишь по большей части просто фамилия клана. И Итачи и Саске являются тебе просто племянниками. Как всё просто! Нужно было, всего-то, проанализировать деятельность судов пятилетней давности. — Ми-на-то. — Ты понимаешь, к чему я клоню? Вся мишура с липовыми документами мне уже давно известна — я бы чисто физически не позволил общаться моему сыну с такой тёмной личностью. Но из уважения к Вам, Мадара-сама, я сохраню вашу тайну. До того момента, как Вы прикажете нам её забыть. И Мадара с округлившимися глазами наблюдал, как Минато и остальные пять полицейских склонили корпусы в полу-поклоне. Ему. Давненько он не ощущал себя на свой биологический возраст… — Ладно, и что вы собираетесь делать? Минато тут же оживился и снова принялся строчить что-то в ноутбуке, выявляя на экраны камеры наблюдения перекрёстков. Так как был ещё день, народа было много, за исключением пустых узких пролётов между домами. Там в основном висели верёвки для сушки белья, да помойки у стены. — Как-то слишком тихо, — признался Мадара, впиваясь взглядом в один из переулков. Оттуда как раз как ни в чём не бывало вышла миловидная брюнетка в чёрном капюшоне и чёрных очках, оглянулась по сторонам и пошла дальше по тротуару, сунув руки в карманы кофты. — Проследи за ней. — Мадара махнул рукой одному из молодых людей. Тот на неуважение не обратил внимания. — Есть, следующий перекрёсток. Она зашла в магазин техники, но по данным прошлой разведки магазин представляет собой базу оружия. Минато закусил губу и тыкнул пальцем в экран: — Останови и приблизь, вот здесь. — Картинка увеличилась, представляя взору какую-то рукоятку, выглядывающую из-под кофты. Что примечательно, при взгляде на девушку прохожие расступались и едва не кланялись. — Много ли вы видели дамочек с клинками в современности? — Смотрите, она выходит, — промычала девушка с фиолетовыми волосами, собранными в высокий хвост. Сетчатая блузка и чёрный топ почти не скрывали достоинств фигуры. Единственное что: манеры полицейской оставляли желать лучшего. Стоящий рядом мужчина в чёрном плаще и банданой на лысой голове, с глубоким шрамом в половину лица, с непривычки внушал страх. Но только не отделу по борьбе с якудза. И тем более Анко, когда он битый раз пытался ей объяснить, что она должна вести себя скромнее, а она всё равно продолжала приходить полу-раздетой в офис, закидывать ноги на стол и сосать леденцы, видимо, практикуясь в соблазнении мужчин. — Мы пойдём их брать всей компанией. В частности, Гай и Анко помогут с задержанием, а мы пойдём по соседнему флангу. — А ордер на арест у вас есть? — скептически усмехнулся Мадара. — Для того, чтобы спасти город и жителей от тирании мафии мне ордер не нужен. — улыбнулся Минато и хлопнул в ладоши. — Ребята, собираемся! Нам нужно успеть взять припасы. — А своих что ли у вас нет? — удивился Мадара. — Ну… — замялся Минато, засовывая пистолет в кобуру на поясе. — Сейчас везде проходят грёбаные проверки, поэтому мы отчитываемся за каждый пистик. Шевелите поршнями! Анко, прекрати кокетничать, Мадара-сама для тебя уже староват…***
— Так ты не знаешь, как здесь оказалась с самого детства? — Ну-у, родителей настоящих я не помню, как ни пытаюсь. А почему именно самураи… а, чёрт его знает. А чем занимаешься ты, о, всезанятый? Это была их уже четвёртая бутылочка саке, которую они уничтожали с завидным упорством. Желудку Аини можно было только позавидовать, ведь пьянели они одинаково. — Сейчас я в шаге от владения целой компанией. Было трудно. Не у тебя одной был кризис в то время. Ты представляешь, на меня повесили всевозможные долги, заморозили счета и чуть не арестовали. Я ещё месяц потом к психологу ходил, чтобы успокоиться. — Не убедительно, — фыркнула девушка и растеклась лужицей по столу. — Придумал бы что-нибудь пооригинальнее. — Ладно, а как тебе то, что я каждый день думал о тебе и корил себя, что не смог помочь? — на этих словах один глаз девушки заинтересованно приоткрылся. Женщины любят ушами… — вы так стремительно исчезли в тот день, не оставив и обратной связи. Всю ночь я провёл в раздумьях. А сейчас, когда я, наконец, снова встретил тебя, могу выполнить своё обещание. — Да не нужно оно мне, понимаешь? Учиха, почему вы думаете, что вселенная крутится только вокруг вашего эго? У других людей тоже есть чувства и гордость, и стремление выжить. Поэтому, засунь своё обещание… Учиха? Вы? Она знает ещё кого-то? — Я очень давно тебе это говорил, и хочу сейчас тебе напомнить. Ты прекрасный цветок посреди поля, окружённый обычными растениями. И у тебя есть два путя: либо ты приумножишь свою редкость, охватывая всё большие территории и образуя рядом то общество, к которому ты всегда стремишься. Либо эти сорняки поглотят тебя целиком, и ты сможешь вырваться только при наличии кого-то сильного рядом. Того, кто разделит с тобой всё одиночество и боль, которые ты прошла и, возможно, пройдёшь. Аини смотрела на Мадару, не отрываясь. Он был чертовски прав. И эта правота выбивала почву из-под ног. Она так давно не слышала его голос! Сейчас всё кажется словно во сне, ущипни она себя — проснулась бы. С красными глазами и чётким намерением убивать… Мужчина подался вперёд, соприкоснулся своим бедром с её, и прижал свою давнюю знакомую к своей груди. А она прильнула и потёрлась щекой о водолазку под плащом, как кошечка. Как и в тот раз… Но спустя несколько секунд она отстранилась. Встала из-за стола бара, развернулась спиной. — Почему ты не хочешь себе признаться, что в тебе ещё есть что-то хорошее? — тоскливо спросил Учиха, не думая её останавливать. Лишь вздрогнул, когда лезвие катаны прошло в сантиметре от его лица и юркнуло снова в ножны. Не успел удивиться. Бок пронзила острая боль, принесённая острейшим лезвием, так, что он даже сначала этого и не почувствовал. — kurayami no naka no ka… (цветок во тьме) — услышал тихое перед тем, как провалиться в небытие. Очнулся Мадара уже в больничной палате, укрытый одеялком. Но это не мешало ему поднять на уши весь медперсонал, чтобы его сейчас же связали с отделом полиции. — Минато, а ну быстро сделал то, что я тебя прошу. Открой досье на… моего брата. — спустя заминку, Мадара добавил: — родного. — Тэк-с, — пальцы Минато снова застучали по клавиатуре. — Открыл. Изуна Учиха. По базе данных, арестован пятого сентября две тысячи четвёртого года. И также… дата побега восьмого ноября две тысячи седьмого года. В горле внезапно стало сухо, как в пустыне. Мадара пробормотал скупое «спасибо» и сбросил вызов, а затем потянулся к трубке для вызова медсестры. Теперь ему нужно успокоительное, иначе он разнесёт всю больницу. — МРАЗЬ! — Учиха с силой толкнул тумбу, заставив опрокинуть всё стоящее на поверхности. — Я тебя со свету сживу, обещаю. И цветок твой… раздавлю. И этот самый цветок… уже сидела на коленях перед своим господином. Тем, кто дал ей шанс выжить и отомстить. Но она не смогла. Предалась сантиментам. И теперь, её ждёт наказание. Точно она знала одно: следующая их встреча будет летальной для одного из них.