От ненависти до любви или Каникулы в Киото

Вернувшись в свою комнату, девушка прежде всего поспешила переодеться в сухую одежду и вытереть полотенцем волосы, с которых продолжала каплями стекать дождевая вода. Открыв дорожную сумку, Хару достала из неё сменную одежду и задумалась о том, а что ей, собственно говоря, надеть. Она могла выбирать сейчас между миленьким нарядным розовым платьем с пышными короткими рукавами и с расклешенной юбкой и голубого оттенка летней юкатой с широким красно-жёлтым поясом. Другой одежды девушка, привыкшая обходиться одним форменным платьем, не посчитала нужным с собой взять, о чём сейчас и жалела. Она совсем уже решила было надеть розовое платье, но вспомнила о том, что едва ли уместно надевать его тогда, когда ей предстоит готовить ужин, ведь это был её один-единственный праздничный наряд и девушке не хотелось бы его испортить во время приготовления еды. Что же до юкаты, то Хару сомневалась относительно неё только лишь потому, что ей прекрасно было известно о том, как сильно Масаши "любит" всё традиционное. Памятуя о нетерпимости своего господина к национальной одежде, девушка опасалась надевать юкату из-за того, что это могло ещё больше его разозлить. Тем не менее, ходить в промокшем насквозь платье тоже оказалось невозможным, так ведь недолго было и простудиться. А потому Хару поспешно стянула с себя мокрую одежду и принялась переодеваться. При этом она прислушивалась к тому, что делается сейчас в коридоре и не слышно ли звука приближающихся к её комнате шагов. Девушке ведь вовсе не хотелось, чтобы парень увидел её совсем раздетой, а такое вполне могло случиться, если учесть, что его бесцеремонность просто зашкаливает, а двери в традиционном доме не имеют замков и их запросто можно открыть в любой момент. Наконец, с переодеваниями было покончено. Хару поправила пояс юкаты и подошла к висевшему на стене комнаты зеркалу. - И всё-таки, это были слёзы, а не дождь... - пробормотала девушка, заметившая, что у неё, вернее, у её отражения в зеркале, глаза выглядят покрасневшими. - Интересно, почему я на этот раз не смогла выдержать всех этих оскорблений? Не в первый раз, не в пятый и даже не в десятый раз уже господин Масаши называет меня отребьем и ничтожеством, да и господин Исами тоже как-то сказал ещё очень давно, что таким как я, лучше бы и на свет не появляться, а господин Масаши только повторил сейчас его слова... Но почему там, в особняке, если они все мне это говорили, я почти никогда не плакала, не считая пары случаев, когда я ещё только начинала там работать, а тут разревелась в первый же день по приезду? Может быть, это потому, что там я чувствовала поддержку Читоми, Таечки и Хидео-сана, тогда как тут я одна и рассчитывать я могу только лишь на себя саму? Да, наверное, всё дело именно в этом... Ну, что же, в конце концов, я ведь знала, на что шла, когда согласилась на эту поездку, так чего теперь слёзы-то лить попусту? К тому же, если Читоми узнает, что я плакала, вместо того, чтобы действовать, она меня уж точно не похвалит. А потому, нужно успокоиться... Ну же, давай, Хару, у тебя всё получится! - улыбнувшись через силу своему отражению в зеркале, сказала девушка. - Так... Ну, а теперь - на кухню. Нужно немедленно начинать готовить ужин. Сказав так, она поправила слегка растрепавшиеся волосы и, помахав в шутку рукой своему отражению, поспешила на кухню. ***** Но не только девушка чувствовала себя сейчас мягко говоря, неловко. Вернувшись с террасы в дом, Масаши поспешил сбежать в свою комнату, где, привалившись спиной к колонне, попытался привести в порядок свои мысли и хоть немного успокоиться. И дело было не в том, что он снова наговорил Хару множество всяких гадостей - для него это дело было привычное и особенных эмоций не вызывающее. Куда больше парня тревожил сейчас совсем другой факт. А именно то, что выйдя на террасу для того, чтобы высказать зарвавшейся, потерявшей всякий стыд и всякую совесть прислуге всё, что он о ней думал, младшенький из братьев увидел то, чего, в общем-то, увидеть не ожидал. - Проклятье! - выругался парень. - Да что же это такое происходит?! Почему я чувствую себя сейчас так... так странно?! Масаши даже зажмурился, прогоняя прочь картинку, вдруг возникшую перед его мысленным взором. Хару в голубом платье, промокшем до нитки, которое облепило её стройную фигуру и позволило увидеть всё то, что обычно было скрыто от постороннего взгляда. Словно наяву парень снова увидел все изгибы и выпуклости её стройной фигуры, облепленной мокрым полупрозрачным от воды платьем, и от этого он вдруг почувствовал, как жар приливает к его щекам, как если бы вдруг у него поднялась температура. - Чёрт, чёрт, чёрт! - снова выругался младший из братьев. - Да что же это такое со мной творится-то?! Почему один вид этого отребья вызывает во мне такие странные чувства и эмоции? Что вообще со мной происходит в последнее время? Неужели я... схожу с ума? Да, наверное, именно так всё и обстоит: я, по всей видимости, просто тронулся головой и из-за этого порой ощущаю себя так, как если бы вдруг стал кем-то другим. Он с досады ударил кулаком о соседнюю колонну, но это не принесло облегчения. И уже, совсем неожиданно для парня, его мысленный взор нарисовал и вовсе уж невероятную картину: Хару, бывшая уже совершенно раздетой, если не считать корсета, коротких панталончиков и ажурных чулок и лежавшая на кровати, раскинувшись там в совершенно бесстыдной позе. Во взгляде той, "не настоящей" Хару, было столько томной неги и вожделения, что, должно быть, эти чувства невольно передались и ему, потому что внезапно парень почувствовал странную, почти болезненную тяжесть между ног, а жар с его щёк, ставших совсем уже пунцовыми, распространился по всему телу, словно бы обдавая его горячей волной истомы. - Чёрт... - уже не произнёс, а, скорее, простонал Масаши. - Что же это вообще такое? Не по-ни-ма-ю! Он даже головой затряс, чтобы прогнать ту картинку, которую услужливо нарисовало его воображение, но, кажется, сделал этим только хуже. Корсет на девушке в его воображении вдруг исчез, и, хотя "не настоящая" Хару поспешно закрыла грудь руками, выносить это больше уже не было никаких сил. Сорвавшись с места с такой скоростью, словно бы за ним гнались все черти ада во главе с Люцифером, парень выскочил из комнаты и, промчавшись по коридору со скоростью кометы, вылетел во двор. Он надеялся на то, что там, под прохладными струями дождя, ему полегчает. Так и случилось. Через несколько минут стояния под дождевыми струями он и вправду почувствовал себя лучше. Тяжесть из промежности исчезла, жар тоже почти прошёл, оставив только лёгкий румянец на щеках, и, что самое главное, парень снова обрёл способность здраво мыслить. - Ну и что это такое было сейчас, а? - Ни к кому не обращаясь, спросил Масаши. - Проклятье... Кажется, я понял, в чём дело. Это Шигеру во всём виноват, ну, точно! Вот вечно он всякие пошлости из жизни гейш и ойран рассказывает, а мне потом всякая дрянь чудится из-за этого! Нет, ну надо же, до чего дошло: уже это отребье в виде распутной девки мерещится! Ладно... Как только я приеду в поместье, я ему устрою. А пока... Вернусь-ка я в свою комнату. Сказав так, он развернулся и направился в дом. ***** Между тем Хару, которая уже успела переодеться и разобрать продукты из принесённой с террасы корзины, была занята приготовлением еды. Девушка собиралась приготовить на ужин рис с жареным лососем, правда, она прекрасно помнила о том, что её господин терпеть не может рыбу, но... Что оставалось делать, если в корзинке, которую оставила им Чиоко, были только рис, лососина и немного приправ? Немного подумав, девушка решила, что готовить тушёную или варёную рыбу - это для неё было бы сродни самоубийству, а вот если она обваляет её в панировке и зажарит в масле, то, возможно, её господин и не догадается о том, что это рыба, решит, что она приготовила куриные котлеты или что-то наподобие. - Да, именно так я и сделаю! - с уверенностью кивнув, сказала сама себе Хару. - Итак, за дело! Она как раз была занята разделкой рыбы, когда в кухню зашёл парень, переодевшийся к этому времени в чёрные брюки, белую рубашку и тёмно-серый жилет поверх оной. В его волосах всё ещё сверкали капли воды, оставшиеся после холодного "душа" под дождём, который он сам себе устроил. В руках младшенький из братьев держал какую-то книгу. - Чего это ты тут делаешь? - поинтересовался он подозрительно оглядывая разложенные на разделочной доске куски рыбы. - А, это вы, господин Масаши, - оборачиваясь в его сторону, произнесла Хару. - Я смотрю, вы переодеться уже успели? - Успел, как видишь... - буркнул парень, отчего-то глядя куда-то в сторону. - И кстати, - нарочито холодным, можно сказать, ледяным тоном добавил он. - А мой вопрос так и остался без ответа. - К-какой ещё вопрос? - слегка заикаясь, произнесла девушка. - По поводу того, чем ты сейчас занята... Я вижу, ты что-то готовишь, вот я и хотел спросить: что это ты тут затеяла стряпать? Уж не то ли, что я просто органически не переношу? Морковь, например... Или... рыбу? Хару вздохнула. Отпираться бессмысленно, это было ясно с самого начала. - Видите ли, господин Масаши, - произнесла она. - Дело в том, что я действительно собираюсь приготовить на ужин рыбу... Нет-нет, подождите минутку! - предостерегающе подняла Асахи руку, предвидя, что её господин сейчас закатит ей самую настоящую истерику. - Я не буду её варить или тушить, вы же ведь именно в таком виде рыбу не переносите, правильно? Я порежу рыбу на мелкие кусочки и, обваляв в панировке, зажарю её во фритюре. Будет очень-очень вкусно, обещаю. И даже вы, при всей вашей нелюбви к рыбе, съедите это блюдо с огромным удовольствием. - Вот как? - усмехнулся парень, подходя к ней. - Съем с удовольствием, значит? Ну уж нет... Я не-на-ви-жу рыбу, ясно?! Не знаю, блин, уже сколько раз я это тебе говорил, и, самое главное, сколько ещё должен повторить, чтобы до тебя, наконец-то, это дошло! - Но у нас же ничего из продуктов кроме лосося, риса и приправ нет на сегодня! - воскликнула девушка. - Завтра днём я обязательно схожу в город и накуплю продуктов, а пока... придётся довольствоваться тем, что у нас имеется. Масаши хотел было снова наорать на девушку, но почему-то передумал. То ли настроение не то было, то ли ещё что-то. Вместо этого парень отошёл в сторону и, от нечего делать, принялся разглядывать интерьер кухни. Увиденное решительно ему не понравилось. И дело было не только в слишком скромной на его взгляд обстановке, но и кое в чём другом. Внезапно внимание младшего из Блистательной семейки привлекло к себе безобидного вида насекомое ползущее по стене по своим делам. Парень несколько секунд пристально смотрел на это самое существо, как если бы поверить не мог тому, что он увидел. После чего резко обернулся в сторону девушки и, указав на животинку, продолжавшую неспешно ползти по стене, громко спросил, указывая при этом пальцем на насекомое: - А это ещё что за живность такая? Хару обернулась в ту сторону, куда указывал её хозяин. - А... эт-то? - переспросила она, непроизвольно начав заикаться, так как уже не знала, чего ей от него дальше ждать. - А эт-то, господин Масаши, эт-то - таракан. Парень фыркнул. - Вот дура! Без тебя знаю, что это таракан! Я не спрашиваю у тебя как эта тварь называется, я спрашиваю у тебя, отребье: что этот таракан делает в моём доме? Асаги окончательно растерялась. - Ну, это... - протянула девушка. - Господин Масаши, я правда, не знаю, что тут делает этот таракан. Но, полагаю, он тут живёт, в этом доме. А сейчас, наверное, учуял запах готовящейся еды и вылез, чтобы посмотреть, чем бы ему тут поживиться. - Пакость какая! - поморщился младшенький из братьев. - Делай, что хочешь, но чтобы эта мерзость тут больше не ползала, ясно? - Ох... - покачала головой Хару. - Ну и что, по-вашему, я могу с ним сделать? Ну ладно, если вам так этого хочется, господин Масаши, я могу его сейчас чем-нибудь стукнуть. - Не надо, оставь! - поморщившись, словно от зубной боли, произнёс парень. - Мне, знаешь ли, для полного счастья только и не хватало, что на размазанных по стенке тараканов любоваться... А, и, кстати, - добавил он. - Если ты думаешь, что я буду есть жареную рыбу, то лучше забудь об этом. Я не ем рыбу. Вообще. Совсем от слова никак. Ни в каком виде: ни в варёном, ни в тушёном, ни в жареном, ни в каком-либо другом, ясно? - Но она же будет очень вкусной! - воскликнула девушка. - Вы даже не пробовали её, а уже говорите, что не будете есть ни за что на свете! - А мне эту гадость и пробовать не нужно, - ухмыльнулся парень. - А, хотя, ладно, - добавил он, минуту подумав, после чего внезапно сменил гнев на милость. - Если ты так на этом настаиваешь, я, так и быть, попробую эту твою рыбу, хоть и знаю, что будет мерзость несусветная. Но за это, - с усмешкой добавил он. - За это ты мне окажешь кое-какую услугу, отребье. - Услугу? - удивилась Хару. - И в чём же эта услуга будет заключаться? Надеюсь... Ничего такого... ужасного вы от меня не потребуете? - Нет, конечно же, - усмехнулся Масаши. - Ничего ужасного от тебя и не требуется. Я просто хотел, чтобы ты послушала, как я буду читать вслух книгу. Да, вот эту самую, - добавил он, продемонстрировав Хару не очень толстую книжку в бордовом переплёте. - Ну, ладно, - с некоей обречённостью кивнула девушка, интуитивно чувствуя во всём этом какой-то подвох. Ведь она уже очень хорошо за два года успела изучить своего господина и потому лучше, чем кто бы там ни было знала, что есть рыбу его можно заставить только под дулом пистолета и то не факт, что получится. Теперь же парень почти добровольно согласился есть рыбу взамен на то, что девушка послушает, как он будет вслух читать книгу. Неравноценный обмен, что ни говорите, и это уже было ой, как подозрительно. - Ну, ладно, - уже громче повторила Асаги. - А для чего вам нужно читать вслух эту книгу? Парень в ответ лучезарно улыбнулся, отчего Хару чуть не упала от изумления в обморок. За все те два года, что она проработала в особняке Мияномори, они никогда не видела, чтобы младший из сыновей главы улыбался так искренне и так доброжелательно. - Ну, понимаешь, - произнёс он вполне спокойным и даже дружелюбным тоном. - Во-первых, я перед отъездом в Киото был у доктора, который лечил меня от пневмонии, и он сказал, что для того, чтобы рубцы на лёгких скорее зажили, мне нужно читать вслух книги. Ну, а во-вторых, мне это нужно для того, чтобы развивать сценическую речь, которая, как нам сказал преподаватель, будет нужна во время ведения заседаний в суде. Надеюсь, этих двух причин тебе достаточно? - Вполне достаточно, - кивнула девушка. Она уже успокоилась, решив, что причины эти выглядят вполне правдоподобно. Действительно, за день до своего отъезда Масаши ездил в больницу на очередной осмотр, и его лечащий врач вполне мог посоветовать ему читать вслух книги, тем более, что и сам доктор говорил об этом же ещё давно, когда парень только-только начинал поправляться после болезни. Ну, и вторая причина тоже казалась более чем убедительной. Известно же, что прокуроры и адвокаты, не говоря уже о судьях, должны произносить свои речи в суде громко и отчётливо, а чтение вслух как раз и способствует постановке ораторской речи. В общем, Асаги целиком и полностью поверила в то, что сказал ей её хозяин, не догадываясь ещё о том, какую пакость тот задумал ей подстроить. Девушка вернулась к столу и продолжила приготовление ужина. Что же до парня, то он, устроившись на разложенных на полу специальных подушках, принялся читать вслух книгу. - Брэм Стокер, "Граф Дракула, вампир", - прочитал парень название, после чего открыл книгу на первой странице и приступил к чтению романа ужасов, после слушания которого, как он надеялся, никчёмная служанка будет вздрагивать от каждого шороха и шарахаться от каждой тени. Но Хару, будучи увлечённой приготовлением ужина, слушала не очень внимательно. Да, конечно, она улавливала нить повествования, и даже мысленно сопереживала героям. Только вот почему-то, паче чаяний парня, книга не произвела на неё такого уж сильного впечатления, хотя в нескольких особенно страшных местах девушка пару раз и ойкала от ужаса. - Нет, это уже просто невозможно! - Масаши поднялся с места, захлопывая так и недочитанную книгу. - Ты вообще меня не слушаешь, отребье! Вот, скажи, о чём я только что тебе прочёл? - Вы только что читали о том, как профессор Ван Хельсинг пытался спасти несчастную Люси, но у него это не получилось и тогда он, будучи не в силах спасти тело девушки, спас её душу, избавив её от участи стать бессмертным чудовищем, - произнесла Хару, занятая в это время перекладывание готовой рыбы со сковороды на блюдо. - Ну, вот, - добавила она. - Господин Масаши, ужин уже готов. Я пожарила рыбу в большом количестве масла и сварила рис. Кроме того, уже заварен чай и к нему у нас есть немного печенья, которое я взяла из дома. - Чёрт! - выругался парень. - Ты вообще о чём-то ещё, кроме еды, можешь сейчас думать? Ты, идиотка, я для кого вообще читал? - Но я же сказала вам, на каком месте вы остановились, - пожала плечами девушка. - Не понимаю, чего ещё вы от меня хотите? Чтобы я слово в слово пересказала вам текст книги, которую вы читали? - Нет, не хочу, - покачал головой Масаши. - Ну, ладно, будем считать, что ты, тем не менее, слушала что я тебе читаю, хоть, наверное, и не очень внимательно. Ладно... Завтра продолжим чтение. А сейчас, я, пожалуй, лучше отправлюсь спать. Эта дорога... Она всё-таки была довольно утомительной, - добавил парень, зевнув. - Но... как же ужин? - растерялась Хару. - Я готовила его для вас, старалась, а вы, даже несмотря на наш с вами уговор, даже попробовать то, что я приготовила, не желаете! - Ладно... - обречённо махнул рукой парень. - Уговор - есть уговор, мне ли, как будущему юристу, этого не знать... Так и быть, попробую я эту твою рыбу, будь она совсем неладна. С выражением вселенской скорби и брезгливости на лице, он взял с блюда самый маленький кусочек жареной во фритюре рыбы и очень осторожно откусил от него совсем чуть-чуть. Как ни странно, рыба оказалась и вправду очень вкусной, там что этот крохотный кусочек как-то незаметно проглотился, словно бы сам собой. А потом парень уже и сам не заметил, как смёл с блюда чуть не половину рыбы. - Ну что, вкусно же, да? - обрадованно воскликнула Хару. - Вам ведь понравилось, правда же? Лучше бы она ничего не говорила, потому что в следующий же миг кусок рыбы, который уже был у парня в руках, полетел в самый дальний угол, а палочки, которыми он этот самый кусок держал, отлетели куда-то в направлении окна. - Нет, конечно же! Нет, нет и ещё раз нет! - заорал Масаши. - Нравится?! Мне?!! Рыба?!! Да ты с ума сошла, вот что я тебе скажу! Если хочешь знать, отребье, то большей гадости мне в жизни есть не доводилось! Да я бы... Да я бы лучше съел того таракана, чем эту рыбу, вот! Выпалив эти слова, парень выскочил из кухни с таким грохотом задвинув за собой дверные створки-сёдзи, что стены в кухне угрожающе зашатались. - Ну, вот! - вздохнула Хару. - И кто только меня за язык сейчас тянул? Но и господин Масаши тоже, конечно, хорош. Сначала ел рыбу с удовольствием, а стоило мне ему об этом сказать, как он тут же вспылил и начал на меня кричать и возмущаться... Эх, - добавила девушка. - Наверное, я никогда не смогу понять его по-настоящему... ***** Вернувшись в свою комнату, парень, не раздеваясь, плюхнулся на футон и предался не самым радостным размышлениям. То, что происходило в последнее время ему совсем не нравилось. И дело было даже не в том, что отец, по сути, выслал его из дома, и даже не в том, что теперь ему придётся три с лишним недели прожить вместе с ненавистной ему прислугой в съёмном доме только лишь потому, что родной дед и на порог его пускать не хочет... Нет, причина скверного настроения младшенького из братьев заключалась в том, что им снова пытались манипулировать, а он этого терпеть не мог с самого детства. А, самое паршивое заключалось в том, что он, по сути, был бессилен что-либо сейчас изменить. Конечно, Масаши мог сколько угодно орать на Хару и твердить ей о том, что он завтра же вернётся в столицу. Но сам-то он прекрасно понимал, что сделать этого попросту не сможет. Отец всё равно снова найдёт способ отправить его куда подальше и хорошо, если снова в Киото, а не куда-нибудь в совсем уж далёкую провинцию, а потому и смысла возвращаться в особняк раньше времени нет никакого. И всё же... - Чёрт! - выругался парень. - Завтра я всё равно отправлюсь в город на поиски телефона, с которого можно будет позвонить домой. Позвоню отцу и спрошу, по какому такому праву он за меня начал решать, где мне проводить каникулы. И вообще... У меня много к кому имеются вопросы. К Читоми, вот, например... Раньше-то я считал, что она всегда будет на моей стороне, но, как оказалось, она поддерживает моего отца. И пусть это вполне объяснимо, учитывая, что он ещё остаётся главой и её основным нанимателем, но, тем не менее, я не понимаю, как она могла так со мной поступить... Да, завтра же я непременно всем этим займусь... Сказав так, он замолчал и сам не заметил того, как погрузился в сон. В комнате было тихо, только где-то во дворе слышалось стрекотание цикад. Через почти прозрачную рисовую бумагу, которой были затянуты раздвижные стенные панели, в помещение проникал тусклый лунный свет, отчего все тени тоже казались тусклыми, не чёрными, а сероватыми. Ночь стояла жаркая, не было ни малейшего дуновения ветерка. Воздух, влажный после недавно прошедшего дождя, казался горячим и словно бы состоявшим из отдельных микроскопических капелек воды. Спать с непривычки в таких условиях, да ещё и в довольно тесной одежде, не предназначенной для сна, было попросту невозможно. Поэтому нет и не может быть ничего удивительного в том, что посреди ночи парень проснулся из-за того, что его брюки, рубашка и жилет были мокры от пота и неприятно липли к телу. Кроме того, из-за перенесённой раннее пневмонии ему было тяжело дышать горячим и влажным воздухом. - Чёрт... - Масаши сел на постели и затряс головой, словно бы прогоняя прочь дурной сон. - Душно-то как... Нужно раздвинуть панели, может, хоть будет не так жарко. Сказано - сделано. Поднявшись с футона, парень подошёл к стене и раздвинул створки панелей-сёзди. В комнату потоком хлынул свежий воздух, который и вправду был не таким горячим, как в помещении. Парень, вздохнув с явным облегчением, вышел на террасу. Он подумал, что было бы неплохо прямо сейчас пойти и принять ванну, но вспомнил о том, что в доме не было нормальной ванной комнаты, а была купальня во дворе и лезть туда ему что-то сейчас не хотелось. Да и вообще... Если говорить по-правде, то он попросту боялся выходить из дома ночью, тем более, что дом-то был чужим. Кто может знать, какие призраки тут обитают? А в том, что привидения в этот доме есть, Масаши был уверен. Призраки всегда ведь обитают в старых домах, тем более в тех, где много лет никто не жил... И тут вдруг до парня кое-что дошло. Да, призраки, это, безусловно, было неприятно, почти так же, как и тараканы. Но ни те, ни другие не шли ни в какое сравнение с теми вполне реальными опасностями, которые могли его тут подстерегать. Ведь сейчас, когда он и Хару остались вдвоём в этом доме, они, по сути, беззащитны. И вздумай кто-нибудь напасть на них, им даже нечем будет защищаться. - Чёрт, чёрт, чёрт! - громко выругался Масаши. - А не может ли быть так, что отец специально сослал меня сюда? Ведь тут так легко организовать покушение, а дело обставить так, как если бы произошло нападение местных бандитов... И не за этим ли папенька меня сюда выслал, не для того ли, чтобы избавиться от меня таким вот способом? Не в меру разыгравшееся воображение принялось услужливо рисовать перед мысленным взором парня картинки, одну страшнее другой. И почему-то получилось так, что в конце концов образ потенциального хитокири в воображении младшенького из братьев вдруг отчего-то слился с образом вампира из той самой книги, которую он недавно читал, так что теперь парень и сам уже попросту не знал, кого ему и бояться. И в это самое время, как по закону подлости, где-то вверху послышалось хлопанье крыльев и внезапно прямо перед ним пролетела крупная летучая мышь, преследующая неосторожного ночного мотылька. Дальнейшее происходило как в тумане. Громко завопив, парень с грохотом задвинул сёдзи, после чего опрометью бросился прочь из своей комнаты. Добежав до комнаты Хару, он влетел в помещение так, словно его преследовали все демоны ада. Не зная, куда ему деваться и где искать защиты, парень метнулся к футону, на котором спокойным сном спала девушка, и рухнув рядом с ней, сжал её в объятиях, трясясь при этом крупной дрожью. Почувствовав, что кто-то её обнимает, Асаги проснулась и в изумлении воззрилась на своего хозяина, который сейчас выглядел так, как если бы он увидел привидение. - Г-господин Масаши?! - пробормотала девушка. - Вы... Что вы тут делаете? Ничего не отвечая, парень ещё крепче прижался к ней. Хару почувствовала, что румянец заливает её щёки. Ещё бы: она только теперь поняла, что лежит в постели со своим господином и, хотя тот сейчас ничего такого, совсем ужасного не делает, всё равно это не может считаться приличным. Внезапно она ощутила, что парня буквально трясёт, только вот непонятно от чего: от ужаса или от холода. Впрочем, учитывая, что ночь выдалась на редкость жаркой, последнее едва ли было возможно. - Почему вы так сильно дрожите? - спросила девушка, глядя куда-то в сторону, наверное, для того, чтобы скрыть от своего господина то, как сильно она смущена его действиями. - Вы замёрзли? Или, может быть, вас кто-то напугал? Её слова подействовали на парня так же, как, наверное, подействовало вылитое ему на голову ведро воды или хорошая пощёчина. Он перестал трястись, как в лихорадке, а его глаза, расширенные от страха, снова сузились до обычного состояния. О пережитом ужасе теперь напоминала только неестественная бледность, да то, что он всё ещё продолжал судорожно стискивать в объятиях девушку, словно бы ища у неё защиту от ночных кошмаров, преследующих его не только во сне, но и наяву. - Н-напугал? - слегка дрожащим голосом переспросил Масаши. - Пф-ф, вот уж чушь! Кто бы мог меня тут напугать, а? Конечно же, я просто замёрз, странно, что ты, отребье, этого до сих пор не поняла! С этими словами он, спохватившись и кое о чём вспомнив, не просто выпустил девушку их объятий, а буквально отпихнул её в сторону, так, что та даже с футона упала. Охнув не столько от боли, сколько от неожиданности, Хару поднялась на ноги и, подойдя к двери, стала что-то искать на полу. - Эй, чего это ты там ищешь? - нарочито грубым тоном поинтересовался парень. - Вчерашний день, что ли? - Нет, - покачала головой девушка. - Обувь свою ищу. - Обувь? - переспросил парень. - А на кой она тебе нужна сейчас? - Ну... - протянула Хару. - Вы же сказали, что замёрзли, вот я и решила пойти заварить для вас чай, это наверняка поможет вам согреться. - А, понятно... - протянул парень. - Слушай, чай - это хорошо, конечно. Но мне нужно сейчас сделать кое-что другое. Отчего-то ночью я весь вспотел, и теперь мне нужно вымыться и постирать одежду, причём как можно скорее, ясно? Хару посмотрела на него. - Да и нет ничего удивительного, что вы вспотели, - произнесла она. - Кто же ложится спать в шерстяных брюках и в жилете? - Без тебя знаю! - фыркнул Масаши. - Но я не собирался спать в этой одежде, ты уж мне поверь. Это случайно получилось. Я просто прилёг на футон, размышляя кое о чём и сам не заметил, как заснул. А проснулся из-за того, что уже был весь мокрый от пота, хоть выжимай. - Ладно, я вас ни в чём не виню, - вздохнула девушка. - Просто, вы, наверное, так сильно устали за время поездки, что вам просто не хватило сил даже на то, чтобы переодеться... Подождите, - добавила она. - Я сейчас заварю вам чай, как и обещала, и принесу что-нибудь из одежды. Ой... - вспомнила она кое о чём. - Вы же не замёрзли вовсе, так может, чай не нужен? - Да какой, ко всем чертям, чай?! - вспылил парень. - Тащи сюда одежду, да поживее! Мне просто нехорошо делается, стоит мне просто даже подумать о том, что от меня сейчас, должно быть, несёт потом, как от взмыленной лошади! Хару невольно пару раз с шумом втянула носом воздух. - Хм... - покачала она головой. - Не сказала бы я, чтоб так уж сильно и несло... Но вы правы, господин Масаши, вам и вправду следовало бы поскорее переодеться и, может быть, принять ванну. - Чёрт... - схватившись за голову, простонал парень. - Ну как же ты меня бесишь! Что, так уж необходимо было меня сейчас обнюхивать, да?! - Ой, прошу меня извинить... - потупив взор, пробормотала девушка и опрометью выбежала из комнаты.