Чернильные пятна.

Дерек.       Если бы кто-то сказал, что Дерек пойдет на что-то, называемое двойным свиданием, он бы не поверил, но сейчас, пожимая руку тому-самому-никудышному-болвану-из-школы, он понимает, что следить за Малией — плохая идея. Ладонь Стайлза слишком теплая, почему-то Дерек вспоминает пенку от вскипевшего молока, и ему становится противно. Не потому ли это, что мелкий засранец клеится к его племяннице? В новостях говорили, что на город обрушится сезон дождей, и так оно и происходит. Дерек не уверен в том, что хочет провести с этими малолетками еще пару-тройку часов. Когда они выходят на улицу, дождь монотонно стучит по черепицам крыш и кронам деревьев. — Прямо как у меня дома, — говорит Стайлз, Малия улыбается, и Дерек делает вид, что шутка смешная. На самом деле ему плевать, глубоко и полностью, потому что дебильный юмор Стайлза-занозывзаднице-Стилински не вызывает в нем ни чуточки одобрения. Стайлз слишком уверен в себе. Или совсем наоборот? Идти с ним рядом — одно удовольствие, потому что Дерек ощущает всю нервозность и волнение, исходящее от него. И это по-настоящему приятно.       Малия говорила, что фильм слишком старый, и его вряд ли будут крутить в дневные сеансы, а Дереку не в кайф тащиться с двумя подростками на ночь глядя, но другого варианта у него нет, да и узнать Стайлза поближе — единственное, зачем он их сопровождает. Конечно, он выглядит большим и грозным братом, защищающим Малию от всех мальчиков, которые норовят к ней пристать, но это только образ. А Дерек любит образы и все, что с ними связанно. Это бесит с самого выхода на улицу. Как настоящий старший брат, он протягивает Малии свою кожаную куртку, заботливо укрывает ей голову и в тайне надеется, что Стайлз сделает то же самое. Неужели нельзя быть хоть чуточку воспитанным? Кажется, он и вправду не оправдывает ожиданий Дерека. А чего он ждал от парня, учащегося в классе его племянницы? — Ты чего молчишь?       Стайлз вырывает из путаницы собственных мыслей. Его голос, слишком хриплый и задорный, — Дереку кажется, что таким голосом можно смазывать заржавевшие качели — звучит где-то на уровне правого уха, и он действительно выпадает из реальности. Хотя бы на чуточку. На улице все еще льет дождь, но больше грибной, и если после его окончания на небе появится радуга, Дерек попросту сойдет с ума, ведь не каждый день ему удается ходить на свидания со своей племянницей и своим соулмейтом. Дерек игнорирует. Хотя бы три секунды. — А что тебе сказать? — щебечет он, старается сделать милое и доброе лицо, но выходит слишком наигранно. Стайлз вопросительно поднимает брови и отходит на несколько шагов назад. Уже в который раз Дерек ощущает себя психом, влезшим туда, куда не следует. В кино слишком людно. — И это по твоему «мало народу»? — парирует Дерек, усаживаясь рядом со Стайлзом. И хотя Малия занимает место по правую руку от подростка, а Дерек — по левую, это не кажется таким уж и ужасным. Это больше походит на настоящее свидание со своим соулмейтом, даже если рядом с ним сидит его племянница.       Малия беззлобно хмыкает, всем видом показывая, что не имеет никакого отношения к происходящему. — Это еще нормально, — объясняет Стайлз, стягивая шершавую толстовку, — Мы же не дураки, чтобы ходить в премьеру. Подождали недельку и двинули. Дерек хочет сказать что-то по поводу работы, (там всегда полно людей, и, как ни крути, избегать их получается крайне редко), но вовремя останавливается. Потому что он знает одного пациента с такой же фамилией, как у Стайлза. ***       Малия решительно против. — Я просто обязана заночевать у тебя, — умоляет она, глядя на Дерека, и тот кивает головой. Вообще-то ему кажется, что Малия зачастила с визитами, но отказать ей выше его сил. В квартире пусто, это кажется немного странным и ошеломительным, но когда там была Дженнифер, дом казался более живым. Они с ней и Малией играли в карты, и Дженнифер проигрывала, широко улыбалась и в сотый раз повторяла, что не понимает, что такое «переводной» или «флеш». Затем они пили чай и ложились спать. Сейчас в квартире никого нет, и идея переночевать кажется хорошей. Тем более в такой компании. — Он хочет попить чай, — заявляет Малия, беря Стайлза за руку, — У тебя же есть чай? — С лимоном, пожалуйста, — Стайлз ухмыляется, хлопает ресницами, смотрит на Дерека своими глазами-стеклами.       Дерек задумывается. Вокруг полно машин, на городских часах практически десять вечера (не слишком ли поздно для чаепития?), и Дереку завтра на работу. Но отказать Малии он не может, при этом понимая, что ему придется пригласить к себе и ее друга. Звучит очень странно. «Ее друг». Хотя, по логике, друг он, как раз таки, его. — А больше ничего не хочешь? — сухо выдавливает он. Малия закатывает глаза. — Поравняться решил?       Дереку становится смешно. Эту фразу часто использовала его мать: когда он был маленьким, она отвечала так практически на все его протесты, и ему понятно, откуда Малия могла это слышать — временами Питер звонил ей, хоть это и кажется абсурдным, и спрашивал, как дела. Малия отвечала, что все хорошо и на этом их общение заканчивалось, но Дерек уверен — это не все, и у Малии с отцом есть много точек преткновения. Дерек смазано кивает, расползаясь в здоровенной ухмылке, прямо как Стайлз во время постельной сцены в фильме. Они сидели практически в десяти сантиметрах друг от друга, и Дереку хотелось взвыть: «ты серьезно?» практически через каждые пять минут. Стайлз молчит. На какое-то мгновение Дерек позволяет себе мысль о том, что ему это тоже не нравится. Такое ведь может быть? Или нет? Малия напевает что-то под нос. Стайлз непроизвольно сутулится и лезет в карман куртки за сигаретами. — Не выношу, когда курят, — откашливается Дерек.       Он даже не намекает и ему это нравится. Сигарету надо убрать тот час же, и этому нет никаких объяснений. — При мне не курят. — поясняет он, снижает голос кажется на две октавы. — Запомни. Стайлзу плевать. Он достает сигарету, короткую и толстую, забавно хмурит брови и поджигает. Дереку хочется сказать, какой же Стайлз, все-таки, урод, но он молчит. Еще не место и не время. ***       Дерек помнит, как она смотрела на него еще в детстве — он укладывал ее спать, а она мило улыбалась, иногда спрашивая, какой завтра будет день. Выучить дни недели было самым сложным, и Дерек бросил эту затею, спихнув все обязанности на учителей в начальной школе. И даже тогда Малия была слишком умной, но критически ленивой. Она засыпает на его кровати, точно так же, как десять лет назад, Дерек помнит все с этим связанное, и какие-то странные сомнения закрадываться в его голову. Прямо как он и хотел, они со Стайлзом остались вдвоем. И это немного угнетает. Малия, все-таки, не спит. — Эй, — зовет она тихо, практически шепотом, — можно тебе кое-что доверить? Дерек утвердительно качает головой и вспоминает: точно как в детстве. — Смотри, — Малия забавно хмурит брови и приподнимает край ночнушки. На бедре, черным по белому, вырисовываются те самые цифры, — Теперь я стану капельку счастливее. Дерек улыбается. Для вида, конечно же. Да, счастье Малии совсем не помешает, но назвать это чем-то подобным не поворачивается язык. А что если они не встретятся? Вдруг она и ее соулмейт в момент встречи окажутся в разных уголках страны, и даже несмотря на то, что поднимут руки, друг друга так и не узнают? Даст ли Вселенная второй шанс? Потому что, что-что, а такого вот шанса Малия заслуживает. — Еще чуть-чуть, и мы встретимся, — переворачиваясь на спину, произносит она. Свешивает правую ногу с дивана и смотрит в потолок, — это так здорово.       Дерек кивает, говорит, что это хорошо, очень даже любопытно и подходит ее образу. Малия отвечает, что слишком устала, но после ухода брата все так же продолжает лежать, рассматривая потолок. — Она нашла своего соулмейта, — лениво бросает он через плечо, появляясь на кухне. Стайлз, кажется, хмурится — Дерек чувствует это всем телом и только спустя несколько мгновений задумывается, что это все-таки было. Они сидят за столом, потому что зал слишком забит пустыми бутылками. И Дерек не то что бы стесняется (да), но еще не готов к тому, чтобы впустить его куда-то, дальше кухни, туалета и ванной. — Ну, если быть точным, то еще не нашла, — хрипло отзывается Стайлз, шелестит скатертью, край которой удобно разместился у него в ладони и напоминает, — С лимоном, пожалуйста. И Дереку совсем не сложно. — Существует столько книг по нахождению соулмейта, — говорит Стайлз, жует печенье и смотрит куда-то в окно, — Но я ни одной не читал. — Куда уж тебе, — вторит Дерек, — Сомневаюсь, что ты вообще читаешь что-то, кроме комиксов.       Ему хочется рассмеяться. По виду Стайлза понятно, что он попал в самую точку, брови неосознанно ползут вверх, а губы растягиваются в ухмылке. За окном ночь, но в квартире этого не чувствуется. Или так и должно быть, когда ведешь беседы с собственным соулмейтом? Дереку хочется прокашляться, потому что ночь - как раз таки лучшее время для таких вот разговоров. — Комиксы это хорошо, — выпаливает Стайлз, — Но нельзя забывать про реальность. Это несерьезно. А жизнь несерьезных не жалует. Дерек давится чаем. Кругом пустота, и только Стайлз является чем-то живым. Дереку хочется списать все на недосып или возбудимость после интересного фильма, но он не дурак, а это не смахивает на что-то такое. Дерек помято улыбается. — Это точно, — признается, закусив губу изнутри. Стайлз прав. И глупо говорить, что нет. — Когда я был с Дженнифер, — начинает он, отставив чашку с чаем, — я практически не читал. Только истории болезней. Но они одна скучнее другой. У кого-то находят шизофрению еще в раннем детстве, а к сорока годам он сходит с ума, набрасывается на свою семью и может даже серьезно их калечит, у кого-то — врожденная патология, боязнь чего-то и все такие мелочи. И все они одинаковые. Стайлз хмурится. — Не думаю, что так можно выразиться. — Очень даже можно, — Дерек подскакивает на стуле, так уж не терпится ему рассказать об этом, — Я сам заметил. Самостоятельно, — горделиво ухмыляется, — Иной раз думаешь: как можно что-то говорить о людях, находящихся под одним знаком зодиака? Я сам так в детстве думал. Что нельзя объединить весь мир в двенадцать групп и ровнять всех под одного. Глупо это, ведь все люди — индивидуальны. А сейчас понимаю, что нихрена это не так. И доказательством тому — те самые больничные карты. Стайлз задумывается. — Да ну. Неправда. — Ну, правда у всех своя. Они молчат. За окном громыхает, и снова льет, как из ведра. Уже практически ночь, и Дерек удивляется, как он мог проболтать так долго с кем-то, кроме Малии. — Тебя, наверное, до дома надо проводить? — спрашивает больше для такта, чем для пользы. Казаться вежливым — очень даже хорошая штука, даже если временами тебе не хочется этого делать.       Стайлз поднимается и разглаживает на себе помятую толстовку. — Ты в интернете сидишь? Дерек вопросительно поднимает правую бровь. — Раньше на Фейсбуке сидел, но потом удалил профиль. Дженнифер ревновала, да и делать там нечего. Все мои знакомые тут, в реальной жизни. Стайлз пожимает плечами. — Мои тоже. И что? — поспешно достает старый телефон и протягивает Дереку, — Вводи номер. Надеюсь, Вайбер или вотсап у тебя есть. Дерек мнется, смотрит на серьезные глаза напротив и мертвой хваткой вцепляется в смартфон. Жадно клацает по клавишам, вводит те самые и передает Стайлзу. — Так тебя провожать? Стайлз радушно хмыкает. — Дойду. Все равно дома никто не ждет.       Дерек кивает. И, все-таки, ему хочется сказать что-то такое, что могло бы как-то утешить Стайлза. Ведь практически весь вечер они говорили только о нем. Дереку становится противно от самого себя: Дженнифер то, Дженнифер это, как заезженная пластинка, и у него ведь теперь есть Стайлз, а она — старая тема, о которой вспоминать в принципе не нужно. Стайлз движется в прихожую, и Дерек следует за ним, словно собака на поводке. Врастает в арку напротив входной двери, видит, как парень зашнуровывает кеды, и даже не думает отворачиваться. Стайлз смеряет его колючим взглядом, а Дерек все так же смотрит-смотрит-смотрит, и когда тот надевает куртку, вполголоса произносит: — С твоим отцом все в порядке. Он хорошо переносит все уколы и приемы пищи. И если тебе захочется с ним повидаться, в любое время, серьезно, я это устрою.       Стайлза накрывает гримаса-синяк, и Дереку кажется, что весь он становится тем самым синяком — бледным и болючим, с каких сторон не взгляни. — Спасибо, — сухо отвечает Стайлз. Дерек хочет извиниться за бестактность, но молчит. Так и не дождавшись ответа, Стайлз открывает входную дверь. И исчезает во тьме подъезда.