автор
Размер:
142 страницы, 17 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
32 Нравится 218 Отзывы 11 В сборник Скачать

15. Весточка от друга

Настройки текста
Вечер сменялся ночью. Аранарт по-прежнему гостил в Раздоле и думал в скором времени все же отправиться в Мордор для обмена пленными, благо Оннэле была уже практически совсем здорова и могла перенести долгое путешествие. От страха за Эарнура он по-прежнему не находил себе места и, глядя в темное окно, за которым светила желтая полная луна, думал о том, где сейчас его родич и что с ним. Это уже вошло у него в привычку — если раньше перед сном он пил чай, то сейчас сидел перед окном, смотрел вдаль и думал, думал, думал — понимая, что это бесполезно, что он все равно не в состоянии чем-либо помочь и что Эарнуру не будет легче от того, что его родственник изводит себя, но никак не мог остановиться. Внезапно на подоконник с внешней стороны сел небольшой сычик. Поначалу Аранарт не обратил на него никакого внимания — в этих местах всегда водилось много птиц, и они часто садились на подоконники или даже залетали в окна, но вместо того, чтобы улететь, сычик продолжил торчать на подоконнике. Он почистил перышки, покрутил головой вправо-влево, однако не спешил убраться прочь от человеческого жилья. Арнорец посмотрел на него с удивлением, но не придал странному поведению птицы большого значения, сидит и пусть сидит, может, ему так удобно. Однако сычик продолжал сидеть на подоконнике, временами посматривая в окно. Аранарт не понял, в чем дело — может быть, птица ранена или больна? Та, впрочем, прошлась по подоконнику взад-вперед, стуча коготками и продолжая коситься на арнорца за стеклом, а потом настойчиво постучала клювом в окно. И еще раз. И снова. Аранарт вздрогнул — сычик что, хочет, чтобы он открыл окно и впустил его в комнату? Приглядевшись, он увидел, что к левой лапке птицы красной ленточкой привязана свернутая в трубочку не то бумажка, не то клочок пергамента. Изумленный предводитель дунэдайн распахнул створки; птица запрыгнула в комнату, села на стол и стала ждать, пока Аранарт размотает шелковую ленточку. Тот дрожащими пальцами потянул за кончик, узел развязался, и в руках у него оказался кусочек дорогой харадской бумаги. Внутри было что-то написано; он развернул его — и в следующую минуту с трудом поверил своим глазам. «Мой дорогой Аранарт, если ты держишь в руках это письмо, то знай, что я жив и здоров и у меня все хорошо. Пожалуйста, не вздумай меня искать и даже не пытайся что-либо разузнать обо мне. Люблю, целую и обнимаю. Мардилу ничего не говори. Твой Эарнур» Сжав бумажку в кулаке, Аранарт бросился в комнату Арвен, которая сидела на кровати и читала. Сычик, видимо, поняв, что ответа и благодарности за доставку в виде угощения не будет, пару минут гулял по столу и нагадил в чернильницу, потом улетел в окно. Арвен, увидев своего друга, оторвала взгляд от книги и удивилась — арнорец выглядел сильно взволнованным, если не сказать — вообще перепуганным. — Что-то случилось? — осторожно спросила она. — Да, — он протянул ей письмо. — Вот, сама посмотри… Прочитав послание и выслушав рассказ арнорца о необычной птичке, эльфийка лишь недоуменно пожала плечами. — Ари, ты успокойся немного, — посоветовала она. — Это выглядит весьма странно, и нам нужно хорошенько подумать, прежде чем что-то предпринимать. Во-первых, я не уверена, что это писал именно он. Может, это чья-то злая шутка. Мордорцы вполне способны поглумиться над нами и нашим горем просто из банальной злости, с них станется. — Это писал он, — твердо возразил Аранарт. — Я знаю его почерк. Узнал бы из тысячи. Из сотни тысяч. Эльфийка пожала плечами. — Хорошо, допустим, что даже и он, в чем я сильно сомневаюсь — почерк можно подделать. Может быть, его заставили тебе написать — угрозами или пытками. Или околдовали. Мало ли что. Не стоит пороть горячку, давай лучше подумаем… надеюсь, ты не собираешься ехать его искать?! Арвен посмотрела ему в глаза и вздрогнула — она еще ни разу не видела своего друга таким, с пылающими решимостью и гневом глазами. — Именно это я и собираюсь сделать. — Аранарт, не надо, — начала она и тут же осеклась, поняв, что его не переспоришь — он уже все продумал. — Арвен, нет, — жестко и непреклонно сказал он. — Да, это писал действительно наш Эарнур — или кто-то очень умело подделал его почерк, пусть даже так. И я намерен выяснить, что все это значит. Возможно, что он и в самом деле бежал из плена, у него теперь все относительно хорошо, и он по какой-то одному ему понятной причине на самом деле не хочет, чтобы я его искал. Кто знает, может, он боится, что его найдут и прикончат Саурон с Ангмарцем. — Письмо принесла сова, — возразила эльфийка. — Это ночная птица, и она вполне может быть домашней любимицей и почтальоном кого-то из прислужников Врага. — Не факт, — парировал арнорец. — Совы прекрасно обучаемы, и их держат в качестве питомцев не только слуги Саурона. Может быть и так, что Эарнура действительно попросту заставили написать это письмо, но тогда я обменяю его на Оннэле Къоллу и верну им обоим свободу! Девушка вжалась спиной в кресло, она была напугана таким решением своего друга и родича, но уже почти смирилась с тем, что его не переубедить. — Хорошо, езжай, — нехотя согласилась она, — только будь предельно осторожен и береги себя. Это может быть обманом или ловушкой. — Я знаю. Я буду осторожен, — пообещал он. — Не волнуйся за меня. * Несколькими месяцами ранее Разговор с Денной, с одной стороны, сильно расстроил Эарнура, который теперь понимал, что о возвращении домой теперь можно, по сути дела, и не мечтать, с другой — все становилось на свои места. Харадский принц не зря казался ему очень рассудительным: иногда он, безусловно, говорил своему новому приятелю не слишком хорошие вещи, зато благодаря ему Эарнур избавлялся от лишних иллюзий и начинал более ясно осознавать, что к чему. Если посмотреть на те события, о которых он говорит — то все правильно: Финрод, которого так боготворят и восхваляют все вокруг, действительно испортил жизнь родному брату, лишив его свободы выбора — а тот, видать, не иначе как с досады и горя взял в жены майа-оборотня, лишь бы не возвращаться к своим и закрыть себе дорогу в прежнюю жизнь. Валакара же с Эльдакаром затравили свои из-за северянки Видумави, и тут Денна опять сказал верную вещь: ну хорошо, вот вернется король Гондора с позором домой. А дальше-то что? Во-первых, ему не избежать всяческих расспросов, пересудов и сочувственных взглядов. Во-вторых, придется всем объяснять, кто такая Исильмэ и как они познакомились — а также почему мордорцы не убили девушку или не сделали с ней что-то более ужасное. Может случиться и так, что люди начнут судачить, будто бы и сделали — а их король, который всегда был размазней и не в меру добросердечным, из ложного благородства взял в жены порченую девку, чтобы скрыть ее позор, ну, а наследника, если таковой появится, она нагуляла от какого-нибудь морадана. К сожалению, он на своем опыте давно убедился в том, что люди чего только не скажут — один придумал, другие подхватили сплетню, какой бы неправдоподобной она ни была, а через пару дней все кругом уже всерьез верят в то, что ежей можно доить. Хотя, что более вероятно, но не менее гадко, они просто не примут безродную простолюдинку в качестве его супруги — да и вообще рядом с ним, и бесполезно будет объяснять, что на самом деле Исильмэ очень смелая, добрая и тому подобное. Что с того толку, если ее отец — крестьянин, все это не имеет значения, каким бы золотым и прекрасным человеком она ни была. В общем, Денна дело говорит: как бы ни было больно, придется признать, что дороги назад нет. Хотя о чем он вообще думает? Рассуждает так, словно Аранарт уже прикончил Элронда, а вот этому уже не бывать никогда. Ладно, пусть великий эльфийский владыка там себе тихо спивается в своем Имладрисе, а сейчас было бы неплохо найти Исильмэ и поделиться с ней своими мыслями — ведь она, помнится, сама порывалась отрубить этому мерзкому типу его тупую немытую башку. Проведя несколько месяцев в черной крепости, Эарнур уже научился ориентироваться в бесконечных коридорах, переходах и галереях; однажды он неосторожно сказал Саурону, что тот, судя по всему, нарочно построил свою крепость так, чтобы всех запутать. Он сам испугался своих слов, поскольку Черный Майа по-прежнему казался ему наводящим ужас и непредсказуемым. Однако тот лишь посмеялся. — Спасибо, мне тоже очень нравится, как все вышло, я рад, что ты это оценил, — Враг выглядел вполне довольным, и Эарнур понял, что сегодня его уж точно пока еще не убьют. Постепенно он привык и к этому — к вечному сарказму Черного Властелина, к его манере нарочно пугать людей, наблюдая за их реакцией и потом наслаждаясь их страхом и растерянностью. А он ведь просто так играет, однажды внезапно подумалось Эарнуру. Как сытая кошка с мышами: есть или даже душить не станет, хозяева и так до отвала раскормили, а вот покидать и за хвост потаскать охота, это она за милую душу. Может, на деле он вовсе не такой уж и злой, ведь есть у него семья, друзья, те же Маэглин и Келебримбор рядом с Сауроном уже много веков и отнюдь не горят желанием сбежать куда подальше. Многие же видят только этот внушающий ужас образ и действительно боятся, как в свое время Исилдур, весь дневник которого был прямо-таки пронизан тайными страхами владельца, которые тот упорно пытался скрывать. Эарнур нашел Исильмэ в той самой комнате, которую ей отвели мордорцы — вопреки всем слухам, никто из них не собирался заковывать своих нежданных гостей в цепи и бросать в холодную темницу. Девушка сидела перед дорогим зеркалом харадской работы в оправе из цветного стекла и расчесывала волосы; король Гондора снова отметил про себя, что по сравнению с тем, что было, она сильно похорошела, и сейчас на ней снова было красивое платье — только теперь уже светло-коричневое. Услышав, что кто-то вошел в комнату, она отложила расческу и повернулась к Эарнуру, не вставая с места. — Исильмэ, — осторожно начал он, — я думал надо всем тем, что произошло со мной… с нами… и говорил об этом с Денной… теперь хочу поговорить с тобой. Тебе тоже придется принять решение — такое, какое ты сочтешь для себя лучшим. Настаивать ни на чем не стану, принуждать тебя поступать так, а не иначе — тем более, я не Финрод, который самым что ни на есть бессовестным образом пытался решить за своего брата, на ком ему жениться. Выслушай меня и скажи, что ты об этом думаешь. Девушка нахмурила брови. — Ты как-то странно говоришь, будто хочешь за что-то извиниться. Ладно, я тебя внимательно слушаю. Эарнур несколько мгновений смотрел на нее, словно собираясь с мыслями, потом заговорил: — Я для себя решил, что возвращаться домой не стану. Во-первых, там я с раннего детства не видел ничего хорошего. Во-вторых, нас с тобой там попросту не примут, а если и примут… вернее, примут только на словах, — пояснил он, а потом выложил ей все, о чем размышлял все эти дни. Исильмэ внимательно его слушала, не перебивая и не пытаясь вставить слово; прикусив губу, она задумчиво смотрела на него. — Я решил, что найду себе пристанище где-нибудь на юге или востоке, подальше от чужих глаз, где меня никто не знает и не станет задавать всякие неприятные вопросы. Подыщу себе заодно какое-нибудь полезное занятие, благо рука у меня больше не болит, может быть, попрошу о помощи Денну, — подытожил он. — А как поступишь ты — выбор за тобой, благо теперь нас никто ни к чему не принуждает. Честно говоря, даже не думал о том, что все так повернется. Если хочешь — возвращайся в Гондор, поселись там, где тебя тоже никто не знает, и начни новую жизнь. Или оставайся… со мной или без меня, это тоже твое право. Выбирай. — Ты же знаешь, что я выберу, — теперь Эарнур был рядом, и Исильмэ могла открыто смотреть ему в глаза. Чувствуя приятное волнение и вместе с тем легкий страх, она взяла его за руку и слегка сжала его ладонь, не сводя с него горящего взгляда. — Знаю. Эарнуру показалось, что он был не вполне готов к той почти безумной страсти, которую она обрушила на него в следующее мгновение; ему всегда казалось, что это мужчины должны проявлять инициативу, а женщины — лишь уступать их желаниям и ни в коем случае не показывать, что им это нравится или тем более — что они сами этого хотят. Однако тут от жарких поцелуев и объятий Исильмэ он просто потерял дар речи и утратил связь с реальностью. На мгновение у него даже мелькнула мысль о том, что он мог бы так и не узнать ее, если бы не мордорский плен… Денна, кажется, говорил, что у них в Хараде для таких случаев вроде как даже есть особая пословица, но сейчас, думая совсем о другом, он почему-то никак не мог ее вспомнить. На мгновение он слегка отстранился от нее, опустил руки; губы, все лицо горели одновременно от смущения и поцелуев. — Что-то не так? — удивленно спросила Исильмэ. — Тебя опять мучают воспоминания? Если уж ты решил не возвращаться домой, то забудь наконец о том, что было. Было — да, но сейчас этого нет! И больше никогда не будет! — Все хорошо, — Эарнур попытался изобразить беспечную улыбку, но она вышла скорее печальной. — Все просто замечательно, только я не хочу уподобляться своему отцу и прочим негодяям, которых мне довелось повидать. Все остальное у нас будет после свадьбы. Вот уж я никогда в жизни не думал, что попрошу одного из Девяти быть моим свидетелем. — Ты про Денну? — уточнила девушка. — Не возражаю. А вот против твоего намерения ждать до свадьбы как раз возражаю. Смысл? — Смысл в том, — Эарнур боялся, что она сейчас на него обидится, решит, будто он ее отвергает, — что я не хочу подвергать тебя бесчестью. Это было бы не очень хорошо и красиво с моей стороны. Получается, что я тобой просто воспользуюсь, а про девушек в таких случаях что все начинают говорить — она же сама хотела, сама и виновата, потому что бесстыжая! Пойми меня правильно, я тебя не отталкиваю, не в смысле, что ты мне не нравишься, но пусть все будет по-честному. Когда нас объявят мужем и женой, вот тогда все у нас с тобой и будет, как должно быть. — Ты опять думаешь о том, что люди скажут? — взгляд ее стал холодным и отстраненным. — Ты же сам говорил: мы свободны, и у нас есть право выбора! Тем более — здесь Мордор, в постель к молодоженам никто не заглядывает и простыни перед домом на обозрение всей округе не вывешивает, а у вастаков так вообще люди не женятся, пока у них ребенок не родится! Эарнур почувствовал страх и неловкость. А если она и в самом деле на него обиделась, если она его неправильно поймет… хотя он всего лишь пытается быть порядочным и благородным человеком и не повторять судьбу и ошибки своего отца. — Исильмэ, я действительно… дело не в том, что люди скажут, а в том, что я сам про себя скажу. Я не осуждаю вастаков, у них свои обычаи, и определенное разумное зерно в этом есть — в прошлом многие из них были кочевниками, и сейчас кто-то по-прежнему не живет на одном месте, а потому бесплодие жены или мужа при том, что каждый ребенок в будущем был работником, воином, помогал по хозяйству, было для них не очень приемлемым. Что же до нас с тобой… люди все равно скажут, не одно, так другое. Если ты не будешь ни с кем спать до свадьбы, то они придумают, будто жених слаб как мужчина или невеста не смогла никому понравиться. Если же будешь — так ославят распутником. Главное, чтобы твоя совесть была чиста. Он коснулся ее ладони кончиками пальцев. — Я просто не хочу вести себя непорядочно по отношению к тебе. * Переговорив с Арвен, Аранарт рассказал о странном письме Оннэле. Та сильно удивилась — такого поворота дел она никак не ожидала. — Знаете, князь Аранарт, это действительно очень странно, тут леди Арвен совершенно права, — эльфийка не скрывала своего недоумения. — Давайте попробуем разложить все по полочкам с учетом того, что я знаю об Ортхэннэре. Как вы мне говорили, он держит Эарнура в плену, а с вас требует выкуп. Теперь вы внезапно получаете это письмо… что это может значить? Тот неопределенно пожал плечами. — В том-то и дело, что я теряюсь в догадках, потому и пришел к вам. Я не верю, что Саурон его отпустил. — Я тоже. Это не в духе Ортхэннэра. Вы, наверное, слышали, что он умеет принимать облик огромного черного волка — так вот, он не упускает свою добычу. Никогда. Для него это дело даже не чести, а принципа, потому что честь — совершенно чуждое ему понятие, я бы сказала, для него это вообще пустой звук. Повисло напряженное молчание. Аранарт нервно сцеплял и расцеплял пальцы, не зная, что и думать. Наконец он произнес: — Если Саурон не мог его отпустить и вы как человек, то есть эльф, который когда-то хорошо его знал, это подтверждаете, у меня остается только один вариант развития событий: ему удалось бежать из плена. Хорошо, допустим, он и взаправду бежал. Тогда почему он не вернулся сразу в Гондор или ко мне? Где он прячется? Почему прислал письмо таким странным образом и просил его не искать? Внезапно ему в голову пришла страшная мысль — он вздрогнул от своей догадки, будто от удара или ожога, ему казалось, что он сам едва ли не физически ощущает ту боль, которую мог испытывать его несчастный родич. — Оннэле, — тихо сказал он, — а что, если Эарнур не желает меня видеть, потому что Саурон и мордорцы его пытали, он теперь стал калекой и в свою очередь не хочет быть нам с Мардилом обузой и чтобы мы видели его таким? — Все возможно, иногда Ортхэннэр бывает на редкость злым и жестоким, — эльфийка, к сожалению, не опровергла его предположений, — но если он в состоянии держать перо и написать вам вполне связное письмо, значит, не все так плохо, по крайней мере, руки, глаза и голова у него точно целы. — Обнадеживает, — с горькой иронией сказал арнорец, чувствуя, как у него предательски защипало в глазах от подступающих слез. — Однако теперь я собираюсь отправиться в Мордор и выяснить всю правду. Во-первых, я отдам им вас, и вы наконец встретитесь со своей подругой или еще какими-то близкими людьми, которые у вас там есть. Во-вторых, если Эарнур все еще у Саурона, пусть и он отдаст его мне. Если же нет — пусть мордорцы расскажут, что с ним сделали. — Зря вы это затеяли, — покачала головой Оннэле, — хорошо, если вы вернетесь домой живым. Если вам будет грозить опасность, я, конечно, постараюсь за вас заступиться и сделать все, что в моих силах. Я поеду с вами, как и обещала, но советую вам быть готовым ко всему. Я вам уже много раз говорила, что Ортхэннэр отнюдь не подарок. — Я знаю, — грустно ответил Аранарт. — Но я не могу бросить Эарнура. Я никогда его не брошу. Мы соберем все необходимое в дорогу и сразу же двинемся в Мордор.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.