Нельзя недооценивать сквибов

— Это ведь такая проверка перед тем, как мне разрешат отчислиться из школы, да? — спросила Гермиона совершенно серьезно, глядя на меня широко открытыми глазами. Я же на мгновение стушевалась, не зная, что ответить. Дамблдор меня о подобном не предупреждал. Впрочем, и неудивительно. Это от какого-нибудь более ответственного директора можно было ожидать четких инструкций, Альбус же всегда предпочитал манипулировать людьми из тени, не давая логичных и последовательных объяснений, а исподволь подталкивая к нужному результату. Вот, видимо, и тут посчитал, что я как-то сама пойму, что надо и что не надо делать. Но что какая-то подоплека в нашей встрече с Гермионой точно есть, я не сомневалась. Не зря же директор на ней так настаивал, да еще и настолько срочно все организовал. Но девочке надо было что-то отвечать, и я решила сначала прощупать почву. — Давай пока просто поговорим, — я добродушно улыбнулась, пытаясь настроить ребенка на более открытый и искренний диалог. — Расскажи о себе. Гермиона кивнула, воспринимая просьбу чуть ли не как задание. — Меня зовут Гермиона Джин Грейнджер, мне двенадцать лет, я родилась в Лондоне и жила в пригороде, недалеко от Бромптон-роуд. Ходила в младшую школу «Мальборо», — она произнесла это с таким видом, что сразу было понятно, что название школы должно было что-то мне сказать. Видимо, школа была престижная и довольно известная. Вот только у меня название вызывало ассоциацию лишь с сигаретами. Все же, ни прошлая я, ни настоящая Арабелла не разбирались в жизни маггловской Британии настолько хорошо, даже через десять лет жизни в ней. И потому я решила подтолкнуть Гермиону ближе к обсуждению магической части ее биографии. — А когда ты узнала, что волшебница? Когда начались магические выбросы? — спросила я. — Магические выбросы? — Гермиона на мгновение растерялась. — А, профессор Флитвик тоже о них спрашивал! — вспомнила она. — Нет, у меня не было магических выбросов. Я удивилась. После того, как я провела десять лет с Гарри и Дадли и вдоволь насмотрелась на их проделки, встретить ребенка-мага, магических выбросов не имевшего, было довольно неожиданно. — А как ты тогда узнала, что ведьма? — спросила я раньше, чем успела поймать себя за язык. — Профессор Флитвик сказал, — не растерялась девочка. — Он приходил к нам этим летом, долго спрашивал, не замечала ли я за собой ничего необычного, потом разговаривал о чем-то с родителями. Убеждал их отправить меня в Хогвартс, скорее всего, — Гермиона поскучнела. — Тогда я очень хотела поехать. — А родители были против? — сделала очевидный вывод я. — Они хотели, чтобы я отправилась в школу имени святого Пола для девочек, — Гермиона вновь посмотрела на меня выжидающе, а когда я снова не отреагировала, добавила: — В этой школе самый большой процент отличных оценок за выпускные экзамены в стране. И я туда уже поступила, даже форму купить успели. — Но ты поехала в Хогвартс? — прервала Гермиону я. — Да, хотела учиться магии, — подтвердила она. — А сейчас не хочешь? Не получается? Плохие оценки? — я пыталась разобраться в проблеме. — У меня все «Превосходно»! — с жаром возразила Гермиона. — Тогда почему? Она ссутулилась, смотрясь в высоком кресле еще более маленькой и несчастной. Безумно захотелось обнять ее, поцеловать в макушку, сказать, что все нынешние горести несущественны, что она умная девочка и сильная ведьма и обязательно со всем справится. Вот только я была психологом, а не нянечкой, и должна была помочь ей разобраться в себе самостоятельно. — Я боюсь, — произнесла Гермиона тихо. — Целитель сказал, что ещё минута — и тролль убил бы меня.