Снежная королева.

Холодный зимний ветер протяжно выл за окном, поднимая вверх небольшие горстки снега и закручивая их в маленькие вихри. Небо было затянуто мрачными пасмурными тучами. В мрачной тишине люди, загруженные своими проблемами, уныло плелись на работу. Да кому в такую погоду хотелось бы выползти на улицу? Только в квартире Пелагеи царил мир и уют. Светлые обои на стенах, казалось, прибавляли света в помещении, а тёплое одеяло спасало от лютого холода, что творился сейчас за окном. Да какое одеяло, если честно?! Тело любимой женщины, прижимающейся ко мне настолько, насколько это было возможно согревало куда лучше чего-либо другого, а искренняя улыбка, в которую растянулись её губы во сне, освещала не хуже самого яркого светильника. За те несколько дней, что нам не приходилось видеться, я куда острее ощутил потребность всегда находиться с моей девочкой. Просыпаясь, видеть самую любимую физиономию, вместе готовить еду, дурачась и рассуждая на разные темы, гулять в любую погоду, а после прогулки согреваться горячим чаем, или кофе и опять же вместе смотреть что-либо, а в конце дня засыпать, чувствуя её где-то рядом с собой и по-хозяйски обнимая её за талию. Я даже соскучился по этому дурацкому прозвищу «Мася», потому что-то, как светилось лицо возлюбленной, когда она называла меня так, непередаваемо. Пока я снова рассуждал, блондинка распахнула свои глаза и широко-широко улыбнулась. Видимо, на моём лице сейчас застыло самое идиотское выражение, потому что эта милая улыбка вдруг переросла в звонкий смех.  — Доброе утро, хохотушка! — улыбнулся я.  — Доброе, мистер задумчивость 2012. О чём ты опять думал с таким выражением лица?  — С каким? — спросил я, хотя уже заранее знал ответ.  — Дим, вот ты как будто ребёнок, которому годами запрещали есть сладкое, а сейчас вдруг неожиданно подарили огромный мешок конфет, хотя, это выглядело бы менее идиотично. Но, знаешь, ты такой милый, когда всерьёз о чём-то задумываешься.  — Хоть на этом спасибо, — рассмеялся я, обнимая блондинку.  — Так о чём думал то?  — Да так, о своём, — отмахнулся я, чмокнув девушку в губы.

По-оль, — позвал я девушку, которая доставала из кухонного шкафчика тарелки, наливая в чашки чай.  — Да, — в тон мне откликнулась она. — Чего, Дим?  — Помнишь наш воскресный разговор? Конечно же я боялся снова попасть на те же грабли, ведь прошлый раз, когда я пытался поговорить об этом, закончился ссорой. И даже пусть прямо за ней следовало примирение, снова переживать всё то мне не хотелось. Да и кто сказал, что Пелагея снова смогла бы выслушать меня, а не уйти, гордо хлопнув дверью? Хотя, погодите, куда уйти, если это её квартира? Так или иначе, разговор был начат и отступать было уже некуда.  — Дим, не говори загадками. В воскресенье мы говорили о многом… — видимо, девушка сама не хотела вспоминать былое.  — Я… — я запнулся, не зная, что и как говорить дальше, как лучше подобрать слова. — Сегодня утром, проснувшись, я снова поймал себя на мысли о том, что хочу всегда быть рядом с тобой и делить одну крышу над головой. Ты обещала поговорить со Светланой Геннадьевной…  — Да Дим, я поговорила, — вполне легко ответила блондинка, — она сказала, что не имеет права лезть в мою жизнь и возлагает все решения на мои хрупкие плечи. И новая волна сомнений с головой захлестнула меня. Вдруг сама Поля не горит желанием переезжать?  — И… — только и смог вымолвить я, боясь показаться слишком настырным. — Поль, ты хочешь жить со мной? Последняя моя фраза прозвучала слишком громко и слишком уверенно, так, что я даже пожалел, что не окончил ГИТИС. Девушка вздрогнула от такого моего заявления напрямую и выронила из рук тарелку. Предмет посуды с громким звоном соприкоснулся с полом, разлетаясь на тысячи осколков.  — Осторожно! — мгновенно среагировал я, перешагивая груду разбитого фарфора и оказываясь рядом с девушкой, которая сразу же принялась собирать осколки. — Поранишься. Давай лучше я? Ну что вы, эта мисс независимость и самостоятельность две тысячи всегда, конечно же не послушалась.  — По-ля, — медленно произнёс я, аккуратно забирая из её рук куски битого фарфора, — я сейчас сам всё уберу.  — Нет, Дим, я разбила, я и должна убирать, — упрямо стояла на своём блондинка.  — Барашек ты, — улыбнулся я, быстро наклоняясь и собирая с пола оставшиеся осколки. — Маленький, упрямый и кудрявый барашек.  — Ах так! — возмутилась Пелагея, на секунду забывая про уборку, — а ты… ты…  — Да хоть козлом назови, не обижусь, козерог же как-никак по гороскопу, — поднимая последний осколок, широко улыбнулся я.  — Дим, зачем ты всё убрал? — «очнулась» Пелагея, осмотрев всё вокруг себя. Вдруг я почувствовал небольшой дискомфорт. На моей ладони красовался неглубокий порез, видимо, я слишком сжал в руке какой-то из осколков.  — Ой, — выдохнула Пелагея, заметив капельки крови и мгновенно переменившись в лице. — Надо обработать. Я сейчас. Блондинка умчалась с кухни куда-то в недры своей квартиры, быстро возвращаясь с аптечкой в руках.  — Сейчас-сейчас, — бормотала она, смачивая небольшой кусочек ваты перекисью водорода.  — Да прекрати, Поль, это же всего лишь царапина.  — Ага, сейчас царапина, а вот попадёт туда какая-нибудь инфекция и всё, загноится, или того хуже, заражение крови будет.  — Ты такая фантазёрка, — снова улыбнулся я, наблюдая за её действиями.  — Давай сюда свою ладонь, — скомандовала Пелагея. Я не стал с ней спорить и послушно протянул ей свою руку. Здоровую руку.  — Билан, ты идиот, да? — фыркнула Пелагея, — другую ладонь. И в этот раз я не придумал ничего лучше, чем и впрямь согласиться с ней. Дурачество, оно конечно хорошо, но в меру. Слегка поморщившись от неприятных ощущений, я наблюдал за тем, как девушка бережно обрабатывает небольшую рану.  — Вот и всё, жить будешь, — объявила Пелагея, завершая процедуру. — Но лучше, конечно, пока забинтовать, чтобы повреждение не доставляло тебе дискомфорта.  — Действуй как хочешь, — кивнул я. Когда блондинка завершила все манипуляции с порезом на моей руке, мы наконец-то сели пить этот чай, о котором успели благополучно забыть.  — Товарищ врач, а мне этой рукой шевелить хоть можно? — сдерживая улыбку, спросил я.  — Нет, нельзя, — в том же тоне ответила мне девушка. — А ещё повреждённую ладонь стоит держать под углом сорока пяти градусов по отношению к телу и на расстоянии десяти сантиметров. Конечно можно, Дим.  — Ты так и не ответила на мой предыдущий вопрос, — вырвалось у меня прежде, чем я успел подумать. Повисло молчание, длинною в несколько секунд, за которые я уже успел несколько раз пожалел о том, что вообще затеял этот разговор.  — Хочу, — очень тихо, но от того не менее отчётливо и уверенно ответила Пелагея, от чего чайная ложка сама выпала из моих рук. Конечно же я полез под стол, чтобы её поднять.  — Девочка придёт, — как ни в чём не бывало продолжала блондинка, посмотрев на ложку, — маленькая. Примета такая. Подождите, я не ослышался насчёт переезда?  — Ау, Димка, — девушка пощёлкала пальцами перед моим носом. — Ты с нами?  — Да, Поль, — поспешно кивнул я, не зная, как вести себя дальше.  — Так вот… — нарушила неловкое молчание Пелагея, — Дим, я не против переехать но, совершенно женская проблема, я без понятия, какие вещи мне стоит брать с собой. И помочь никто не может…  — Так давай я помогу! — быстро вызвался я, облегчённо вздохнув. Подумаешь, всего то одежда.  — Ты? Но… как?! — непонятно от чего смутилась блондинка.  — Как-нибудь, — подмигнул ей я.

***

 — Давай рассуждать логически, — предложил я, присаживаясь на краешек кровати в её спальне, — в ближайшее время у тебя планируются концерты, или какие-нибудь выступления? В ответ девушка лишь помотала головой:  — Нет, только Голос.  — Хорошо, значит концертные платья пока можно и не брать. Мы же не продаём в конце то концов эту квартиру. В любой момент можем приехать за нужным. Девушка кивнула ещё раз, внимательно меня слушая.  — Сейчас зима, — продолжал я, — значит нам нужно больше тёплых вещей. Свитера, шерстяные носки, шапки, варежки и прочее. Бери всё что есть.  — Так, а ещё мне точно будет нужно вот это и вот это — быстро покидала в открытый чемодан какие-то вещи девушка. — Но есть одна проблема. Платья.  — Так у тебя же ничего не планируется…  — Вот, сразу видно, в женских делах ты, Димка, не смыслишь. Скоро Новый год, до него твой День Рождения. Хочется быть красивой, знаешь ли.  — Ну так бери, в чём проблема? — недоумевал я.  — Проблема в том, что их мно-ого, а выбрать я так и не могу…  — А давай так, — вдруг загорелся идеей я, — ты примеришь все варианты, а я скажу тебе, что брать, а что не брать.  — Дим, ты сейчас серьёзно? — удивилась Пелагея.  — Абсолютно, — кивнул я.  — С чего бы начать? — присела рядышком со мной блондинка, устало осмотрев свой шкаф.  — Предлагаю начать с нижнего белья, — ухмыльнулся я, мгновенно представляя эту картину. Не успел я опомниться, как получил подушкой по голове.  — Фу, Дима, что за пошлые мысли?! — фыркнула девушка, обойдя кровать. Пара секунд и в меня летит вторая подушка от которой, я, кстати, успел увернуться.  — Ну я же пошутил, — подняв руки над головой и всем своим видом говоря «сдаюсь», ответил я.  — Хорошо. В таком случае, выйди пожалуйста из спальни. И я опять не стал спорить, прекрасно осознавая, что мои глупые шутки частенько бывают не к месту. Присев на диван в зале, я стал терпеливо ждать появления так называемой «модели». Когда наконец дверь спальни отворилась, на моё обозрение вышла прекрасная златовласка. Лёгкое и воздушное платье нежно-розового цвета придавало моей Поле ещё больше нежности. Казалось, что передо мной какая-то прелестная фея из детской сказки, похожей на которую мечтает быть каждая уважающая себя девочка.  — Ну как? — ожидая моего вердикта, робко спросила блондинка, теребя руками край платья.  — П… потрясающе, — только и смог выдохнуть я.  — Спасибо, — зарделась девушка, снова уходя в спальню и оставляя меня в гордом одиночестве. Через пару минут девушка снова вернулась ко мне. На этот раз она предстала в нежно-голубом платье, длиной чуть за колено.  — Ты великолепна, — прошептал я не в силах оторвать глаз от возлюбленной. Минута шла за минутой, а платья всё не кончались. Тысячу раз я уже успел восхититься потрясающим вкусом Пелагеи. Все наряды, что она выбирала, были невероятно стильными и как нельзя лучше подчёркивали не только её великолепную фигуру, но и делали какие-то намёки о богатом внутреннем мире. Но, тем не менее, нам удалось выбрать всего лишь четыре платья.  — Чётное число, нехорошо, — отозвалась блондинка, когда я предложил ей остановиться на этом. — Мне всего-то два осталось. Ну что поделать, два так два. Уже уставшая Пелагея (конечно, это я на диване сидел, а она сколько ходила, переодевалась) вновь появилась предо мной в каком-то закрытом тёмно-синем платье.  — Ну нет, мы уже выбрали одно тёмное платье, этого достаточно, Поль, давай последнее. Девушка как-то слишком жалобно вздохнула и, понуро опустив голову, направилась переодеваться.  — Поль, тебе же вовсе необязательно слушать меня, — постарался я исправить ситуацию, — если нравится, бери.  — Дело не в этом — тихо отозвалась блондинка. А в чём же тогда? Что за несколько секунд могло расстроить девушку.  — Дим, может, всё-таки что-то из уже примеренного? — послышался из-за двери жалобный голос.  — Да давай уже последнее. Что с ней такое? Может, просто устала? Да нет, идея взять пятое платье — только её, а будь так она наверняка не стала бы ещё сильнее себя изнурять. И вот, спустя неопределённое количество времени, из-за двери высунулась смущённая физиономия блондинки.  — Дим, ты только не сильно ругайся, это Гагарина меня заставила… — пробормотала она. Закусив краешек губы и потупив глаза, Пелагея наконец-то вышла из комнаты, осторожно ступая по полу, так и не поднимая глаз. А зря. На этот раз наряд превзошёл все мои ожидания. Честно сказать, я даже представить Пелагею в таком не мог. Нежный светлый оттенок ткани, то ли кремовый, то ли молочный, слегка поблёскивал в дневном свете. Длиной сиё творение неизвестного дизайнера было чуть выше колен. Декольтированный верх открывал плечи и ключицы моей красавицы. Платье идеально облегало фигуру девушки, подчёркивая все изгибы тела. На секунду я представил, что Пелагея уже где-то появлялась в этом платье и о боги, без меня! Но память услужливо успокоила: «Катя же говорила, что в этом году она никуда не выбиралась из дома».  — Что скажешь? — робко переспросила Пелагея, переминаясь с ноги на ногу. А я замер, рассматривая каждую клеточку её тела: выпирающие ключицы, которые так и призывали оставить на них несколько поцелуев, учащённо вздымающуюся от волнения грудь, тоненькую талию, изящные бедра и просто шикарные ноги. И внутреннее Я горделиво кричало: «это всё моё!».  — Ди-им? — взволнованно переспросила Пелагея, неосознанно облизав пересохшие от волнения губы. Не в силах вымолвить и слова я просто поднялся с дивана, приближаясь к испуганной девушке. Она, соответственно, попятилась назад, соприкасаясь спиной с прохладной стеной и опустив глаза.  — Поля, — хрипло выдохнул я, приподнимая её личико за подбородок, — смотри мне в глаза, пожалуйста, — добавил я, прочистив горло.  — Дим, — в глазах возлюбленной я увидел страх вселенского масштаба, — давай просто забудем всё это? Выкинем это платье сожжём, только пожалуйста… Я не дал ей договорить, бестактно накрыв губы девушки поцелуем.  — Не-ет, Поля, — тяжело дыша вымолвил я, чуть отстраняясь от девушки, а потом соприкасаясь своим лбом с её, так, что между губами оставалось совсем небольшое расстояние, — мы оставим это платье и даже возьмём его с собой, но носить ты его будешь только для меня. Снова взглянув в её глаза и не без радости заметив, что страха в них значительно поубавилось, я снова захватил её губы в поцелуй, на этот раз более нежный и чувственный, чем прежде. Едва ли не вжимая хрупкое тело девушки в стену, я плавно перешёл на её шею, проводя руками по бокам девушки и её спине. Наконец найдя молнию на её платье, я потянул «собачку» вниз. Не особо заботясь о сохранности вещицы, я высвободил девушку из одежды. Платье с тихим шелестом упало на пол.  — Билан, оно же светлое, с ним так нельзя, — зашипела Пелагея, отталкивая меня. И тут же, полностью противореча своим словам, легко переступила через предмет гардероба, так и оставив его на полу. Подхватив пальцами мою футболку, она с лёгкостью стянула её с меня, так, что даже разница в росте не стала для неё помехой. — Я тоже успела соскучиться за те дни, — выдохнула она, касаясь ладонью моего паха и оставляя пару влажных поцелуев где-то на моей шее. И вот снова я пропустил тот момент, когда моя маленькая смущённая Поля превратилась во властную и уверенную Пелагею, что могла манипулировать мною так, как только захочет.  — Не только ты, Димочка, можешь откровенно издеваться над людьми, — загадочно прошептала она, освобождая меня от брюк и боксеров одновременно. Такая уверенная и резкая сейчас, настолько, что в голову невольно закрадывались сомнения, один ли это человек? Возможно ли такое, что ещё десять минут назад она прятала от меня глаза и боялась моей реакции на её внешний вид, а сейчас совершенно спокойно творит такие вещи, что ну никак не вяжутся с образом милой и робкой Поли. Тем временем, девушка слегка подрагивающей ладонью накрыла мой возбуждённый орган. Совершив несколько движений по всей его длине, она вновь принялась зацеловывать каждый миллиметр моего тела, попутно скидывая мои руки с её тела. Я так и не смог разгадать до конца её замыслы, как девушка уже оказалась на коленях предо мной. Осторожно, явно не зная, с чего начать, она коснулась языком головки.  — По-оля, — не сумел сдержать стон я. Она была далеко не первой девушкой, решившей подарить мне удовольствие таким способом, но в этот раз, с ней, получилось как-то по-особенному. В прочем, как и всё в моей жизни после появления в ней Пелагеи. Блондинка видимо твёрдо решила идти до конца, не смотря ни на что. Справляясь с рвотными позывами она доставляла мне неописуемое наслаждение. Уже не сдерживая стоны, рыки, и прочие звуки, я чувствовал, что конец уже близок. Вдруг, совершенно неожиданно Пелагея прервала эту сладостную пытку и поднялась во весь свой рост, проводя по моей груди своими острыми ноготками, оставляя несколько красных полос.  — Что это сейчас было? — разочарованно спросил я у хитро улыбающейся девушки.  — Месть за всё прошедшее. Поднявшись на носочки, она невесомо коснулась моих губ своими. Но продолжать коварные планы я ей не позволил. Настойчиво сплетая свой язык с её, я толкнул её на тот самый диван, на котором восседал как «эксперт моды». Одним рывком заполняя горячую плоть девушки, я припал к её груди, покрывая поцелуями полушария, касаясь языком затвердевших сосков и слегка прикусывая их.  — Люблю тебя, — во весь голос простонала девушка, на что я смог только прошептать: я тоже. Волна оргазма накрыла нас очень даже быстро, и что немаловажно, одновременно.  — Быть может, продолжим сборы? — тихо спросил я, погладив девушку по плечу. — И это платье возьми обязательно.