Сова

      Утро. Утро это дело сложное. Особенно для неподготовленного организма. А Мари и была этим самым организмом. Поэтому, проснувшись утром, она не сразу поняла, по какому поводу кричит какая-то растрепанная девочка (Гермиона, во всяком случае, так ее называли Лаванда и Парвати). Так вот, что Гермиона кричит на нее, Мари поняла не сразу.       Тихо ругаясь, она все-таки встала и оделась. Уже в Большем зале ее нагнал брат. Из его сумки торчали перья, рукава были закатаны, а глаза блестели. Траур по будущему сестры он видимо не поддерживал.       — Доброе утро! Ну как? Все нормально? Выспалась?       — Ты еще спрашиваешь…       — Да ладно тебе! Привыкнешь.       Вот в этом он был не прав. Ведь он не подводил семью! К чему, а к косым взглядам в основном от слизеринского стола, привыкнуть сложно.       Эйдан тем временем чесал макушку, явно пытаясь придумать, как бы приободрить сестру.       — Как там новая гостиная? Говорят, у вас там бардак и все орут… Но ты-то если что – приходи к нам, у нас спокойно, позаниматься можно! Научу тебя играть на гитаре, да и с уроками могу помочь.       — И ничего у нас не бардак, а очень даже уютно… — буркнула Мари, по неясной причине она вдруг разозлилась на Эйдана за этот вопрос про гостиную, в котором сквозило какое-то снисхождение.       — Ааа.. как гитара вообще, кстати? Спрятала? Слышал, у вас там все, что не спрячешь воспринимается как общее. — в голосе Эйдана не было насмешки, скорее волнение.       — Между диванами положила.       — Украдут — категорично и грустно заявил ее брат.       — Не украдут. Она глубоко провалилась, — ответила хмуро Мари.       Он только расхохотался громко в ответ и покачал головой.       — Ты, кажется, и правда гриффиндорец… Делаешь все тяпляписто, с умеренной коекакостью. ***       В ужасном расположении духа девочка села за стол в большом зале. Напротив вновь сидели те самые одинаковые рыжие.       — Доброе утро! Не выспалась? Конфетку? – Фред…или Джордж… Как их различать-то? В общем рыжий прям лучился от счастья.       — Ага, спасибо, не очень. И конфетку не надо, что вы ко мне с ней прицепились. — ответила она рыжему, ковыряя в тарелке.       Тем временем его брат вдруг неожиданно чирикнул и начал клевать овсянку.       — Ээээ.... У вас тут все такие странные? — спросила Мари, смотря во все глаза на близнеца.       — Что ты имеешь в виду? Мы тут самые обычные, — сказал его брат, подмигнул ей и покрылся перьями.       У Мари отвисла челюсть.       — Не обращай внимания! С Фредом и Джоджем всегда так, они хотят изобрести конфеты, которые превратят тебя на пару минут в огромную канарейку. — сказал сидевший рядом с ними улыбчивый мальчик.       Так вот, что пытались ей подсунуть эти двое! Оставался один вопрос.       — Зачем?       Мальчик и правда озадачился ее вопросам, а потом, подмигнув, ответил:       — Зачем — не гриффиндорское слово. Гриффиндорские слова или «надо», или «по приколу».       Мари фыркнула, отец всегда говорил, что шутки и приколы для дураков. А эти Уизли, покрытые перьями, как раз выглядели как дураки… Симус тем временем передал ей расписание уроков. Вот и он, первый день в школе.       На первом же уроке зельеварения Снейп прицепился к Поттеру про безоары и еще что-то. Гарри не знал ни одного ответа, зато Гермиона Грейнджер буквально подпрыгивала от нетерпения ответить. И откуда она все знает, родители ведь магглы? Если даже Мари не знала все ответы, то этой-то откуда. Но самой большой напастью первой недели были даже не каверзные вопросики Снейпа. Самой большой напастью стал внезапный и далеко не самый радужный разговор с Драко в пятницу после ужина, в одном из местных предательски длинных коридоров. Мари случайно, как она пыталась себя убедить, встретила Драко. С решимостью узнать, что, собственно, происходит, а именно, почему он ее игнорирует. Ответ поразил.       — Грифиндор и Слизерин не дружат! – голос Драко немного по детски дрожал, но был резок, как всегда у его отца.       В тот момент Мари впервые действительно пожалела, что попала не на тот факультет. Впервые поняла, что означает не надеть в нужный момент мантию с серебристо-зеленой нашивкой. Реально осознала желание сидеть за одним столом вместе со своим другом, братом и его друзьями, весело болтать с ними после уроков в гостиной - сырой и мрачной с зеленоватым светом. Но чем же хуже уютная гриффиндорская? Неужели это имеет настолько большое значение? На глазах выступили слезы.       — Не будь как маленькая! — выпалил Драко, сжимая кулаки, — Тебя же учили держать эмоции при себе? Быстро же ты это забыла на Гриффиндоре.       — Ах так! Значит как маленькая... А ты сними свою шляпу волшебника! Покажи всем свою чернильную кляксу на волосах!       Драко побледнел, а затем покрылся багровыми пятнами — только она знала про его привычку чесать голову пером... В холодных глазах было поражение. Хоть маленькое, но утешение. Было приятно думать, что ему хоть на сотую так же больно. Мари повернулась на каблуках и побежала обратно, домой, в гостиную Гриффиндора. Ноги громко стучали по каменному полу и ей казалось так же громко стучат падающие из глаз, со щек, с носа слезы.. по дороге она врезалась в Тео и будто через толщу водной глади булькало "что случилось?", "Мари?", "тебе нужна помощь?". С третьей попытки Мари вырвала руку, она не хотела сейчас видеть никого из них. Змеи подкалодные, как бы вы запели, если бы на вас сейчас не было слизеринской формы? Змеи, змеи, змеи. Мари кусало ее прошлое. Губы у нее прыгали, пока она бежала по лестницам. Мысли о Малфое причиняли боль и усиливали тревогу, что и братья и все старые друзья вроде Тео в итоге отвернутся от нее. Мари с усилием вытесняла их другими, более свежими. О том, что нужно дописать сочинение по заклинаниям, например. Но голову упорно шли воспоминания из детства, теперь такого далекого. Драко всегда был частью ее жизни и что делать лишившись этой части, она просто не знала. Конечно, он остался этой частью, но теперь совсем маленькой. Просто однокурсник. Гриффиндор и Слизерин не дружат? Пусть так. Они ей и не нужны, все они.       Тем временем пришлось признавать, что Эйдан в чем-то был прав, в гостиной, где она надеялась в тишине свернуться калачиком на креслах, стоял шум и все покачивались и толкались вокруг центра комнаты, где, стоя на старом алом диване в уличных ботинках, Мари от этого поморщилась, близнецы Уизли весело нараспев кричали.       — Не проходите мимо! Все-все-все!       — Присоединяйтесь к нашему новому факультету — факультету Безделья!       — Он абсолютно для всех! Для дылд!       — Для коротышек!       — Для храбрецов!       — И для трусишек!       — Для гриффиндорцев!       — И для... ну нет, не для слизеринцев. Для всех, кроме слизеринцев.       — В общем, если ты не слизеринец, бегом к нам!       — Вы не можете создать свой факультет, — заявила нравоучительным тоном Гермиона, вырывая листовки из рук Фреда и Джорджа. — Это запрещено школьными правилами!       — Ты только посмотри, Фред? Это кто?       — Говорит как Перси, закатывает глаза как Перси…       — А выглядит как первокурсница!       — Перси под оборотным?       — Перси под приворотным?       — Может быть Перси под обормотным?       — Я не Перси... Меня зовут Гермиона Грейнджер. Но мне лестно сравнение с самим старостой факультета. — Гермиона очень сильно смутилась, и едва бормотала.       — О нет, Фред, это не Перси... двух таких зануд этот факультет не выдержит! Но ее еще можно спасти… Только задумайся, Гермиона, мы ведь преследуем благую цель, — подмигнул девочке Джордж. — Мы хотим объединить все факультеты...       — … в один, который будет сплочен немаловажной целью!       — В самом деле? И какой же?       Переглянувшись, Фред и Джордж растянулись в улыбках:       — Постоянное откладывание на потом! — хором сказали они.       Мари подавила смешок, прикрывая рот рукавом мантии и ей же украдкой вытирая слезы. Эта шутка показалась ей отчего-то просто уморительной. И то, как они ответили Гермионе и идея объединить факультеты… Тут Мари разулыбалась близнецам, впервые думая, что может они и не такие странные и вообще, что глупого может быть в хорошей шутке и главное – что плохого? Возможно, надо просто попробовать… И потому она подняла руку, наскоро ставя галочку в анкете, которую пихнул ей в руки тот самый улыбчивый парень из столовой.       — Я вступаю! Вступаю в ваш факультет.