Наше долго и счастливо

Июнь 1981

      Чей это был день рождения Лили представляла себе смутно. Но в те редкие дни, когда Орден не оплакивал павших, не планировал операции и не спасал маглов, всегда находился повод для маленьких уютных праздников. Только если раньше миссис Поттер с удовольствием проводила время в компании друзей-товарищей-наставников, то сейчас ей больше всего на свете хотелось оказаться совсем в другом месте.       Она не видела сына уже больше месяца. Её сердце ныло от тоски, но душа ликовала. Сегодня! Сегодня она, наконец, увидит своего мальчика!       Правда пока уйти Лили не могла. Только что в большой комнате закончилось совещание, на котором Мародёры и их друзья в подробностях рассказали Ордену о своих приключениях в особняке Лестрейнджей. Грюм, который слышал эту историю уже несколько раз, с присущим ему жизнелюбием высказал всё, что думает об операции (по голове получили и братья Пруэтты за свои художества), однако заметил, что одержать верх над Волан-де-Мортом в его же логове смогли бы не многие волшебники. А после собрания мракоборец подозвал к себе Лили и Джеймса и попросил их задержаться до приезда профессора Дамблдора.       И вот теперь девушка стояла на крыльце, закутавшись в мягкий шарф, и наблюдала, как её муж пытается не разбиться на летающем мотоцикле на потеху собравшимся. С присущей всем волшебникам настороженностью члены Ордена наблюдали за ревущей машиной, а Джеймс и Сириус с хохотом то поднимались в воздух, то с грохотом приземлялись.       Лили улыбнулась, глядя, как муж веселится. Она, пожалуй, даже и не вспомнила бы, когда последний раз видела его таким. Всё чаще над очками Джеймса появлялась глубокая хмурая складка, всё ниже он склонялся над бумагами, каждый вечер сидя за письменным столом, всё реже появлялась на его лице прежняя беззаботная улыбка. Теперь озорной и жизнерадостный, он казался Лили каким-то нереальным, далёким и незнакомым. И она бы очень хотела узнать его снова.       — Как дети… — раздался над ухом Лили тихий голос.       Обернувшись, девушка столкнулась взглядом с уставшими глазами Люпина. Ремус, казалось, постарел на несколько лет с их последней встречи. Впрочем, так ей казалось каждый раз. В руках Лунатик держал два бокала со сливочным пивом, протягивая один ей.       — По сути они и есть дети, — Лили благодарно приняла из рук Ремуса стакан, — как и мы с тобой, собственно.       Люпин грустно улыбнулся краешком губ и сделал большой глоток. Лили подняла на него глаза и вдруг вспомнила их первый разговор здесь, в штабе Ордена. Казалось, это было не три года, а три жизни назад. Столько всего произошло за это время. Миссис Поттер казалась себе совершенно другим человеком. Вполне возможно, что так оно и было. Она стала спокойнее, старше и, хотелось бы верить, умнее.       — Как же хорошо, что некоторые вещи никогда не меняются, — вдруг произнёс Ремус, словно прочитав её мысли. — Мне кажется, пройдут десятки лет, а Джеймс и Сириус будут всё так же дурачиться. Возможно, только менее резво.       Лили попыталась себе представить эту картину, глядя, как Сириус и Джеймс, усадив на мотоцикл Хагрида и забравшись в коляску, пытаются поднять машину в воздух.       — А что с тобой будем делать мы, Ремус?       — Ну… например, всё так же надеяться, что они не угробят друг друга?       Друзья с тихим звоном соприкоснулись стаканами. Хорошо, что некоторые вещи не меняются. Ремус всегда будет рядом, а от его старого свитера (кстати, того же самого, что и три года назад) будет пахнуть шоколадом.       — Знаешь, эта мысль меня и греет, — произнесла Лили, немного помолчав. — Я хочу сказать, что если со мной и Джеймсом что-нибудь случится… у Гарри всегда будете вы. Ты, и Сириус с Марлин, и Лонгботтомы, и, конечно, Питер.       Девушка обвела глазами двор. Вот Лонгботтомы стоят, соприкоснувшись плечами, и улыбаются. Вот МакКиннон увлечённо болтает с Эммелиной Вэнс. А вот Хвост сидит на траве, задумчиво разглядывая содержимое своего пустого стакана. А вот хохот Джеймса и Сириуса шумит в новеньких кронах деревьев.       На лице Ремуса появилось озабоченное выражение. Однако прежде, чем он успел ответить, на крыльцо буквально выкатился Дедалус Дингл.       — Поттеры, — тоненько объявил он, поправляя свой фиолетовый цилиндр, — вас ждёт профессор Дамблдор.       Как раз в этот момент мотоцикл Сириуса в очередной раз ударился о землю, и Джеймс, ослабивший хватку, кубарем покатился по траве. Лили тихо вскрикнула — ей показалось, что муж переломал себе все кости. Но Поттер вдруг лихо вскочил на ноги, а всю дурашливость с него как рукой сняло. Он поймал взгляд Лили и решительно поднялся по ступенькам.        Штаб Ордена Феникса неотвратимо обрастал пылью, и если первый этаж, где постоянно кто-то заседал, что-то обсуждал или праздновал, ещё сопротивлялся, то безлюдная мансарда уже покрылась толстым слоем серой накипи. Лили втянула носом застоявшийся воздух и оглушительно чихнула. Поднявшись по узкой лестнице, они оказались в комнате, больше похожей на чердак. И без того небольшое пространство было сплошь заставлено сундуками и мебелью в серых чехлах. Сквозь одно из окон лился свет закатного солнца, другое выходило во двор, где веселились члены ордена. Именно у этого окна в кресле-качалке и сидел Альбус Дамблдор. Директор повернулся к Поттерам, и его голубые глаза за очками-половинками просияли. Лили поймала себя на мысли, как странно ей видеть величайшего волшебника здесь, в окружении пыльных мешков и саквояжей.       — Добрый вечер, Лили, Джеймс, — голос профессора звучал устало, но задорно, — очень рад вас видеть!       — Профессор Дамблдор, — Джеймс словно стал немного выше. Лили с трудом сдержала улыбку, чувствуя, как тешится сейчас самолюбие мужа.       Директор жестом предложил вошедшим сесть, и ребятам осталось только вдвоём устроиться на чём-то узком, спрятанным под пыльной тканью.       — Итак, — Дамблдор совершенно не замечал неудобства своих собеседников, — я наслышан о ваших приключениях. И прежде всего я хотел бы сказать, что вы оба люди удивительной храбрости, несмотря на ваш юный возраст. Простите мне мою старческую сентиментальность.       Повисла пауза. Лили почувствовала себя неловко, не зная, что ответить на эти слова. Но директору, казалось, и не нужен был ответ. Он погрузился в свои мысли, глядя за окно, а на его лице застыло озабоченное выражение.       — Профессор Дамблдор, — Лили наконец нарушила молчание.       Старый волшебник вздрогнул, словно отошёл от сна, и снова взглянул на Поттеров.       — Я бы хотел, — директор выпрямился в кресле, фокусируя взгляд на молодых людях, — чтобы вы рассказали мне подробно, что произошло в особняке Лестрейнджей.       Джеймс переглянулся с Лили, прочистил горло и начал рассказ. Он говорил быстро, немного запинаясь. Поттер подробно рассказал, как они с Сириусом и Питером следили за особняком, как появились остальные, как они проникли внутрь и как разделились. Затем каждый из них подробно описал всё, что происходило с ними в доме, гоблинов на лужайке и, наконец, схватку с Тёмным Лордом. Дамблдор слушал внимательно, не перебивая.       — Вот, а потом я налетела на зеркало… — произнесла Лили в конце рассказа. — Но это, наверное, не важно…       — Какое зеркало? — директор опустил голову и взглянул на девушку поверх очков.       Лили описала золотую раму, орнамент, подставки, похожие на ноги с когтями, и...       — А наверху были странные письмена, возможно на латыни. Я, правда, не запомнила точно.       — Это же просто зеркало, — голос Джеймса прозвучал неуверенно, словно вопросительно.       Дамблдор перевёл взгляд на Поттера, словно раздумывая, стоит ли говорить.       — Скажи мне, Джеймс, а ты смотрел в зеркало?       — Да, — несмело кивнул Поттер.       — И ничего необычного ты там не увидел?       Джеймс отрицательно покачал головой. Тогда директор вернул взгляд на Лили.       — А что увидела ты?       Лили хотела было ответить, но замялась. Она вспомнила улыбку Петуньи, вспомнила, как Гарри играл с её племянником, и ощутила невообразимую горечь. Как бы ей хотелось, чтобы это было правдой.       Похоже всё, о чём девушка подумала, отразилось у неё на лице, и Дамблдор не стал требовать от неё ответа и улыбнулся.       — То, что ты, моя дорогая, описала, похоже на зеркало Еиналеж. Это старинный волшебный артефакт, и мне сложно представить, как он оказался у Лестрейнджей.       — Сэр, а в чём его свойства? — осторожно спросила Лили.       — А как ты думаешь, Лили? — директор улыбался, и Лили даже показалось, что он знает, что именно она увидела в отражении.       — Оно показывает то, о чём смотрящий мечтает? — несмело предположила девушка.       Улыбка Дамблдора стала шире. Он кивнул.       — Оно показывает нам не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания… Однако зеркало не дает нам ни знаний, ни правды…       С этими словами директор поднялся с кресла. Джеймс и Лили встали вслед за ним.       — Спасибо вам, что уделили старику время, — Дамблдор тепло посмотрел на недавних гриффиндорцев. — Мне было важно услышать всё это от вас ещё раз. А теперь я не стану вас задерживать. Думаю, вам обоим давно не терпится увидеться с сыном. Как поживает малыш Гарри?       — Спасибо, сэр, — Лили была тронута заботой директора, — с ним всё хорошо.       — Мы очень рады, если смогли помочь, сэр, — кивнул Джеймс.       Директор протянул руку, и Поттер с пылом её пожал. Дамблдор хотел уже было выйти, но остановился на пороге.       — Да, и ещё, Джеймс, -волшебник обернулся, глядя на Поттера. — Та мантия-невидимка, о которой ты говорил… Я бы очень хотел взглянуть на неё. Если можно…       Лили посмотрела на мужа. Его брови удивлённо поползли вверх, но он ответил:       — Конечно, сэр. Я возьму её с собой. В следующий раз.       Дамблдор улыбнулся, кивнул на прощание и скрылся за дверью, оставив Лили и Джеймса наедине.       — Кажется, он наконец понял, как вам с Сириусом удавалось делать всё то, что вы делали, — произнесла Лили.       Джеймс тихо рассмеялся:       — То ли ещё будет, когда Гарри поступит в Хогвартс!       — Планируешь подарить ребёнку мантию на одиннадцатый день рождения? — Лили внимательно посмотрела на мужа.       — Ага, — Джеймс бы очень доволен собой. — И надо будет ему рассказать, чтобы он поискал Карту Мародёров в кабинете у Филча. Но это уже на втором курсе.       — Поттер, чему ты учишь ребёнка...       Лили закатила глаза, а Джеймс обнял её со спины и коснулся губами виска.       В этот момент за окном полил внезапный и безжалостный первый летний ливень. Капли громко стучали по крыше, смешиваясь со смехом волшебников, которые пытались спрятаться от дождя в доме.       Когда Поттеры появились на первом этаже, их ждали прямо у лестницы. Сириус и Марлин. Они о чём-то шептались с тихим смехом. У Лили ёкнуло сердце, когда она увидела, с какой нежностью Бродяга смотрит на свою девушку. Однако, увидев друзей, оба замолчали.       — Ну, что там было? — в газах Блэка горел неподдельный интерес.       Лили и Джеймс подробно рассказали друзьям о разговоре с директором.       — То есть ты смотрелся в зеркало, которое показывает все самые сокровенные желания, и ничего не увидел? — глаза Марлин поползли на лоб.       Джеймс только пожал плечами. Он улыбался, но Лили видела, что он напряжённо обдумывает какую-то мысль.       Сириус тоже хотел что-то вставить, но тут из дверей гостиной высунулась всклокоченная голова одного из близнецов Пруэттов.       — Эй, Блэк, все собрались. Только вас ждём.       И Пруэтт — кто бы это ни был — нырнул обратно.       Лили вопросительно посмотрела на Сириуса, но тот только загадочно улыбнулся, а Марлин смущённо спрятала глаза.       — Я знаю, вы торопитесь увидеть Гарри, но, может, задержитесь ненадолго? Мне... Нам есть, что сообщить.       Джеймс посмотрел на Лили. Лили посмотрела на Джеймса.       — Ну, — произнесла Лили, пытаясь прочитать новость на лицах друзей, — только если ненадолго...       Марлин просияла, и вместе ребята зашли в гостиную.       Промокшие, но довольные и весёлые, применяя друг к другу чары осушения, волшебники набились в комнату так, что яблоку было негде упасть. Большую часть комнаты, конечно, занимал Хагрид, устроившийся на полу в углу. Рядом с ним стоял профессор Дамблдлор и... профессор Дамблдор?!       На первый взгляд мужчина, стоящий рядом с директором, казался его двойником — те же длинные седые волосы, те же пронзительные голубые глаза. Но чем дольше Лили на них смотрела, тем больше различий видела.       — Кто это рядом с Дамблдором? — спросила она подошедших Лонгботтомов.       — Это Аберфорт, брат Дамблдора, — ответил Фрэнк, проследив за взглядом Лили. — Странно, что он здесь. Раньше он в Ордене не появлялся.       Разговор прервал Сириус. Он вскочил на ближайший столик, чем привлёк к себе всеобщее внимание.       — Друзья! — Блэк обвёл глазами собравшихся. — Коль уж вы сегодня все здесь, я бы хотел сделать заявление. Несколько дней назад мисс Марлин Элизабет МакКиннон сделала меня счастливейшим человеком на свете, ответив "да" на некий вопрос, который я ей задал. В связи с чем я имею честь пригласить всех вас на нашу свадьбу. О дате и времени будет сообщено дополнительно.       Гостиная взорвалась криками и аплодисментами. Сириус спрыгнул со стола к покрасневшей Марлин и крепко обнял её. Лили вдруг поняла, что ни разу за всё время знакомства она не видела его таким счастливым, таким спокойным.       — Ты знала? — Алиса от души хлопала в ладоши.       Лили отрицательно покачала головой. Вместе они пробились сквозь толпу и крепко обняли подругу. Рядом Джеймс и Люпин пожимали руки Сириусу, весело попрекая его за скрытность.       Вдруг позади друзей прозвучал звук затвора и мелькнула вспышка.       Фабиан Пруэтт опустил колдоаппарат.       — Фото жениха и невесты! Всего 5 галлеонов, не проходите мимо!        Точно не известно, кто именно это предложил, но вдруг появилась идея сделать общее фото. Один взмах палочки профессора Дамблдора, и стулья, собравшись по всей комнате, выстроились в центре полукругом. Волшебники поторопились рассесться. В первом ряду Дамблдор, Грюм, Дедалус Динг. Марлин тоже пролезла вперёд, чтобы её было получше видно.       Лили и Джеймс оказались позади, так, что на снимке должно быть были видны только лица. Рядом с ними Сириус, Гидеон Пруэтт и... Лили вдруг поняла, что кого-то не хватает. Питер, вместо того, чтобы примкнуть ко всем, стоял в углу, теребя руками край пиджака. Девушка отошла от друзей и приблизилась к Петтигрю.       — Питер, почему ты здесь? — спросила она, пытаясь прочитать на лице Хвоста то, что его тревожило.       Тот ничего не ответил, только пожал плечами. Лили очень удивилась, ей показалось, что друг старается не смотреть ей в глаза. Впрочем, она тут же выбросила эту мысль из головы. Девушка взяла его за руки и потянула к позирующим волшебникам. Питер не стал упираться, и Лили втащила его в объектив, поставив перед собой и Джеймсом. Она положила одну руку другу на плечо, а другой обняла мужа. И улыбнулась.       Уже гораздо позже, когда Лили сидела в кресле в детской, поглаживая кошку, и смотрела, как Джеймс бережно укачивает сына, она подумала, что, возможно, однажды эта фотография попадёт к Гарри в руки. Даже интересно, сколько ему тогда будет лет? Каким он будет? Что подумает о своих родителях?       — Знаешь, я всё думал, — вдруг нарушил тишину Джеймс, — почему я ничего не увидел в зеркале...       Лили сфокусировала взгляд на лице мужа, ожидая продолжения. Джеймс аккуратно уложил Гарри в кроватку и облокотился на стоящий рядом комод, глядя себе под ноги.       — А потом я понял, что мне просто-напросто нечего желать. У меня всё есть. Правда всё. Жена, сын. Друзья. Единственное, чего мне может не хватать, — это родители...       Джеймс замолчал, а Лили, опустив кошку на пол, встала, подошла к нему вплотную и обняла мужа за талию.       — Просто в глубине души, — продолжил Поттер, глядя жене в глаза, — я знаю, что всё случилось так, как должно было... Да, их нет со мной, но им хорошо... Это неправильно?       Лили крепче обняла мужа и поцеловала его.       — Нет, — сказала она, отстранившись. — Всё хорошо. Просто ты умеешь радоваться жизни, наслаждаться сегодняшним моментом. Ты счастливый человек. И это прекрасно.       Джеймс улыбнулся и убрал со лба Лили прядку волос.       — Лили Поттер, счастливым меня делаешь ты. Так было и так есть. И как хорошо, что некоторые вещи не меняются.