Блики последней весны

Кардифф (Великобритания), 2014

      По мнению Эбигейл Тайлер миссис Зоя Виджбек была женщиной очень милой и обаятельной. Пусть она и была порой слишком вспыльчивой или слишком заинтересованной, белокурая Эби списывала это всё на некий отпечаток профессионализма. Тётя Зоя была знакома девочке давно — их мамы познакомились даже до её рождения. Старшей сестрёнке Эби, Ханне, было тогда годика полтора, когда миссис Тайлер заметила на детской площадке слишком яркую для молодой мамочки женщину с годовалым сыном на руках.       Зоя Виджбек была человеком эксцентричным. Чего стоили только её рыжие волосы! И веснушки! Для Эбигейл тётя Зоя всегда была недостижимым идеалом. Успешная журналистка, красавица, женщина, которую слушался даже строптивый Мордред, которого просто ненавидел школьный директор. Миссис Виджбек в основном занималась довольно скандальными делами. Её знали все в Кардиффе. Она была большой оригиналкой, никогда не подчинялась приказам и с огромным рвением боролась за справедливость.       Ещё тётя Зоя пекла отменное печенье, лучше которого было не найти даже в кондитерской, и умела сочинять обалденные истории. Она писала целые книги — с чёрной магией, драконами и дворцовыми интригами, которые были способны изничтожить добрую половину королевского двора. Эбигейл много раз пыталась уговорить тётю Зою отнести эти истории в издательство. Вышло бы не хуже «Гарри Поттера»!       Её нельзя было не уважать!       К тому же, так совпало, что миссис Виджбек была (помимо других своих заслуг) матерью одновременно и лучшей подруги Эбигейл Тайлер, Офелии, и парня, который девочке нравился ещё с начальной школы, Мордреда. С Офелией Виджбек — или Лией, как звали ту все, кроме матери — Эби дружила почти что с пелёнок. Примерно в то время, когда Мордред и Ханна сидели вместе в песочнице и дрались из-за чужой лопатки, Эби и Лия лежали в соседних колясках и громко кричали.       Так вот... Почему Эби шла в дом Виджбеков в восемь утра в первое каникулярное воскресенье? Наверное, дело было в том, что в понедельник был день рождения у тёти Зои, а Мордред, Офелия и Галахад, как всегда, ничего не подготовили. Все трое были ужасно ленивы. Особенно Мордред. И именно из-за его всепоглощающей лени на него жаловались все учителя в их школе. Кажется, эта лень была у них в отца — мистера Амадэуса Виджбека. Миссис Тайлер всегда шутила, что Виджбеки — семейка странных имён. И редких лентяев. Все, кроме миссис Зои.       Когда Эбигейл входит в дом Виджбеков, она застаёт примерно ту картину, которую и ожидала увидеть: лежащий на диване перед телевизором одиннадцатилетний Галахад и занимающиеся на кухне какой-то книгой Мордред и мистер Амадэус. Никому из них троих нет дела до гостьи.       Так что организовывать юбилей миссис Виджбек придётся, скорее всего, именно Эбигейл...       С мистером Амадэусом была связана огромная часть историй детства Эбигейл Тайлер. Во-первых, это был мужчина, фактически заменяющий ей отца. Во-вторых, это был отец её лучшей подруги. В-третьих, это был муж её кумира. В-четвёртых, он являлся её первой любовью. Да, конечно, Эбигейл с начальной школы нравился Мордред. Но где-то лет до восьми она считала, что любит мистера Амадэуса.       Терпению этого мужчины Эби иногда просто поражалась. Взять хотя бы некоторый период увлечения Эбигейл и Офелии «Сумерками», когда им было лет по десять! И ладно Лия — она не особенно доставала этим отца. А вот Эби всерьёз сравнивала мистера Амадэуса со своим самым любимым вампиром во всей серии, Карлайлом. Ну а что такого, размышляла девочка об этом после, мистер Амадэус был довольно красивым мужчиной: высокого роста, аристократично бледным, светловолосым и подтянутым. К тому же, отличался превосходными манерами, которым могла бы позавидовать мисс Блэквуд, старая дева и учительница географии. Даже профессии у них были похожи — мистер Виджбек работал в известной фармацевтической компании и занимал неплохую должность.       Мимолётом она здоровается с Галахадом, который лишь равнодушно смотрит на неё и переключает телевизор на другой канал. Интересно, это связано с тем, что по одному из каналов сейчас идёт фильм «Великий Мерлин»?       — Привет, Эби... — совершенно безразлично говорит он, уставившись в телевизор.       Эби поднимается на второй этаж и проскальзывает в комнату Лии и застаёт вполне обычную картину в этом доме. Что и следовало ожидать: Лия дуется на одного из братьев. Скорее всего, на Галахада, не уступившего ей пульт от телевизора. Эбигейл прекрасно знает семью Виджбеков и понимает, что ожидать от них постоянной доброжелательности друг к другу просто глупо.       Эби садится на кровать рядом с подругой и некоторое время ждёт, пока та скажет о причине своего дурного настроения сама — за пятнадцать лет общения с ней Тайлер прекрасно поняла, что требовать от Офелии откровенности бесполезно, более правильно просто подождать, пока та не выдержит и выложит всё сама. Эта черта характера досталась ей от матери.       — Слушай, Эби, я всё понимаю, но назвать свою дочь Офелией по крайней мере глупо! — выдаёт Лия через семь минут молчания. Секундомер Эбигейл показывает эту цифру.       Так... Понятно. Дуется Лия не на одного из братьев, а на свою маму. И такое бывало. И довольно часто — мама Эби иногда говорила, что миссис Виджбек слишком много времени уделяет работе и себе самой, чтобы быть хорошей матерью. Поступает так, как ей хочется, принимается за журналистские расследования самых запутанных дел и даже имена своим детям выбрала, найдя наиболее запоминающиеся в книгах. Мама Эбигейл говорит так же и то, что отец Мордреда, Офелии и Галахада тоже выбрал работу. И Эби не может не согласиться — сколько раз она видела мистера Амадэуса Виджбека, запирающегося в своём кабинете и сидящего там часа по четыре.       И всё же, девочка не может сказать, что всё так плохо. Наверное, ей и самой не хотелось бы жить в такой семье, как Виджбеки, слишком долго. Тётя Зоя почти всегда занята своими книгами и статьями, мистер Амадэус — он ненавидел слово «дядя» и слово «отец», и Мордред, Лия и Галахад звали его просто Амадэусом, а Эби слишком стеснялась, чтобы назвать взрослого мужчину просто по имени — был скорее хорошим другом, нежели отцом, а других родственников у них не было. Ни дядь, ни тёть, ни бабушек, ни дедушек. Эбигейл первое время было трудно это понять — её бабушка для неё значила слишком много, когда ей было лет восемь. И всё же, Виджбеки были хорошими людьми. Несколько странными, с некоторыми причудами, но хорошими. Мистер Амадэус, быть может, не был идеальным отцом, но он искренне старался быть другом каждому своему ребёнку, а тётя Зоя не задалбывала целым сводом правил приличного поведения. Она разрешала Лии общаться практически со всеми, разрешала слушать любую музыку и смотреть любые фильмы.       Свобода, наверное, не главное в жизни, но Эбигейл было пятнадцать, и ей хотелось, чтобы ей хоть сколько-нибудь доверяли и хоть немного считались с её мнением. Тётя Зоя всегда считалась с мнением своих детей по поводу выбора одежды, места, где они проведут каникулы и в прочих мелочах, которые имеют большую важность для подростков.       — Твоих братьев зовут Мордред и Галахад, а ты ещё смеешь жаловаться на своё имя? — наигранно удивлённо произносит Эби. — Да и твоего отца, кажется, зовут не Джоном и не Джеймсом.       Улыбка на лице хорошенькой рыженькой Лии говорит Эбигейл о том, что конфликт почти исчерпан. Сколько Эби знает подругу — та никогда не умела сердиться подолгу. Так, подуется пару часиков и всё устаканится.       Самое время начать разговор о подготовке завтрашнего праздника.       Шум в гостиной прерывает тайное совещание девочек по поводу юбилея мамы одной из них часа через два после его начала. И шум может означать только одно — мистер Амадэус отправился либо на работу (у него был очень странный рабочий график), либо по другим своим делам, которых у него всегда было ужасно много, а Мордред и Галахад что-то не поделили.       Насколько помнит Эби, ссоры между братьями начались с того момента, как Галахад выучился говорить. Впрочем, Мордред и до этого находил с кем ему ссориться. Это были обычно либо Лия, либо Ханна (ссоры с ней закончились тогда, когда в результате драки в третьем классе Ханне пришлось наложить швы, и мама запретила ей общаться с «этим хулиганом»), либо сама Эби.       Галахад оказался столь же вспыльчив и самолюбив, как и старший брат. И так же сильно ненавидел, когда его кто-то заставлял что-то делать, и так же сильно обожал приказывать сам.       Офелия хмурится и выбегает из своей комнаты, чтобы прикрикнуть на братьев, которые расшумелись слишком уж сильно — так они с Эбигейл никогда не смогут решить, что именно лучше всего подготовить к завтрашнему празднику. Эби Тайлер следует за ней. По крайней мере потому, что успокоить ревущего оскорблённого Галахада, по силам скорее всего будет только ей.       Однако оказывается, что шум происходил вовсе не из-за братской ссоры, каковая была бы обыкновенным делом в этом доме. В дверях — разъярённый Мордред не пускал его дальше — стоял неизвестный Эбигейл парень. По виду остальных присутствующих в этом доме можно было предположить, что и они не слишком хорошо понимают, кем именно является странный гость.       Бледный и перепуганный Галахад наблюдает за происходящим из-за дивана, за которым притаился, а Лия кажется удивлённой, а удивить её довольно непросто, если дело не касается учёбы, в чём Эби уже давно убедилась на собственном опыте.       И удивиться есть чем — парень, стоящий на пороге, похож на кого-то из драмкружка, так как ни один больше человек в здравом уме никогда не наденет на себя панталоны, рубашку с кружевным воротником и камзол. Пожалуй, надо будет его спросить, где именно шили этот костюм. Эби хотелось бы, чтобы драмкружок в их школе тоже обладал костюмами столь высокого качества.       — Ты кто такой? — вырывается у Офелии.       Но не успевает она этого сказать, как Мордред наконец одолевает противника и выталкивает его за порог, после чего запирает за ним дверь. Галахад успокоенно выдыхает и почему-то бежит к телефону.       — Зачем ты так? — расстроенно вздыхает Лия. — Возможно, человек просто заблудился, а ты его так грубо выгнал!       И девочка сама подходит к входной двери.