Гвардия для принцессы

Мы стоим с тобою с разных сторон Перед омутом ночной темноты. Для тебя, как отражение — я, Для меня, как отражение — ты. И распахнуты как окна глаза Перед зеркалом разбитых времен. То, что ты воспринимаешь как явь, Для меня похоже больше на сон. ©

      С момента гибели девочек и исчезновения Мамору прошло почти два месяца. Сорок пять дней. Усаги знала это точно, каждый вечер зачеркивая в календаре очередную цифру. Это помогало не сойти с ума окончательно.       Официальная версия выглядела так: экскурсионный автобус сорвался в горах в пропасть… Девочки, Мамору, еще несколько жертв демона… Как именно Сецуна все устроила, Усаги не интересовало. Сорок пять дней…       Она пробовала вернуть подруг, как это случалось раньше, но никто из них на зов Серебряного кристалла так и не ответил.       Каждый день, на закате, Усаги отправлялась к храму Хикава, месту погребения своих соратниц, перевоплощалась в принцессу Серенити и звала.       Звала Мако. Усаги вспоминала их первую встречу, жаловалась на мифических обидчиков, сетовала, что некому по достоинству оценить ее лимонные кексы, которые наконец-то можно съесть не морщась. Макото молчала.       Звала Ами, хвастаясь очередной приличной оценкой и умоляя помочь разобраться в новом, невероятно сложном для такой дурочки, как она, задании по математике. Ответа не было.       Звала Минако. Свою белокурую копию Усаги обычно пыталась заманить обещаниями славно посидеть в «Короне» за двойным молочным коктейлем с клубникой. А один раз даже купила ужасно дорогие билеты на концерт любимого айдола Мины.       Нет, Минако не пришла, как и другие, но принцесса почувствовала какие-то странные колебания, как будто кто-то пытается докричаться до тебя из-под толщи, поглощающей звук воды. Именно это, разовое колебание придавало в последствии сил, все же с Верховной у девушки была особая связь. Они существуют, они здесь и просят о помощи! Но как помочь Усаги не знала.       Рей Усаги обычно звала молча, лишь сердцем, так как знала, что неподалеку за всем этим наблюдает седовласый, не молодой мужчина, после смерти внучки постаревший еще на сотню лет. Ей не хотелось разочаровывать его очередной неудачей.       Дедушка Рей был не простым человеком, он многое видел и многое понимал. Даже когда, они, еще совсем сопливыми девчонками, только вступили на путь борьбы со злом, он лучше их понимал, чем все это может закончится.       Усаги-Серенити не скрывала своих превращений — старый священник всегда знал их истинную суть, хоть и не подавал виду. По истечению отведенного часа, он подходил к обессиленной принцессе, хлопал ее по плечу: — Ну, ничего, в следующий раз… … и отводил в храм, пить чай.       Еще один интересный момент: Мамору она не звала. Было какое-то внутреннее убеждение, что как раз принца ничего и не держит, он волен вернуться, когда захочет, но почему-то не возвращается. Усаги считала, что он присматривает за ее подругами, оберегает их от еще большей беды. Она не хотела разрывать ему сердце своими мольбами.       Потом девушка возвращалась домой, зачеркивала в откидном календаре очередную цифру, знак того, что и сегодня удача была не с ней, и готовилась к новому дню. К новой битве.       Битв было достаточно. Практически каждый день, в разных концах города случались нападения демонов.       Самое странное, что не всегда, но часто Сейлормун узнавала в новых противниках уже давно поверженных врагов: юм Темного Королевства, чудищ, посланных Эйлом и Анной, и прочую нечисть, благополучно уничтоженную несколько лет назад.       Победить однажды поверженных врагов было не сложно даже одной. Все же силы у Сейлормун с тех пор прибавилось. Но откуда они? Кто возродил почивших монстров? Эти вопросы оставались без ответа.       Враг играл с защитницей. Посылая не самых сильных демонов, он словно насмехался, ясно давая понять, что лично с ней встречаться не намерен. А как найти его самостоятельно без сильной Мако, без умной Ами, без опытной Минако, без видящей Рей, Усаги не знала.       На время, функции внутренних защитниц, личной гвардии принцессы, взяли на себя Уранус и Нептун. Но, несмотря на всю свою силу — не справлялись. Они были созданы для выполнения иных задач.       Харука и Мичиру были потрясены смертью подруг не меньше Усаги, но их было двое, им было легче. Воительницы тогда не успели вовремя прийти на помощь, не успели совсем немного и застали лишь ошарашенную Серенити, сжимающую тело мертвой Рей.       Харука была уверена, что девочки возродятся естественным путем, и им надо просто продержаться лет так пятнадцать. Она, как бешенная, носилась по городу, без разбору атакуя демонов и не думая, кто новый враг и чего он хочет добиться. Уранус была порывистой.       Мичиру опасалась делать какие-либо выводы. Она играла на скрипке, слушала Океан и надеялась, что скоро волны принесут добрые вести. Мичиру везде следовала за напарницей, боясь потерять еще и ее. Нептун была осторожной.       Усаги же знала, что ничего такого не будет, если бы подруги могли вернуться в этот мир — они бы вернулись, как раньше. Но они не могут. А одних Мамору их там не бросит, значит, не вернется и он. Усаги не представляла, что ей делать, поэтому делала, что умела — верила. И каждый раз, на закате, доставала Серебряный кристалл. Усаги была принцессой. — Усаги, дочка, к тебе подруги, — крик матери вывел девушку из задумчивости. Подруги? Внешние воины, больше некому. Воительница прикусила губу. И да, она не ошиблась: на пороге комнаты замерли Сецуна и Хотару.       Долгие дни Сецуна, оставаясь в стороне от сражений, сплетала реальность таким образом, чтобы гибель подруг казалась окружающим естественной, конечно, если гибель молодых семнадцатилетних девушек, только начинающих жить, может быть естественной. А потом страж Ворот Времени пропала. — Новый демон? — рука принцессы машинально потянулась к броши на груди. — Нет, — покачала головой Сецуна. — Есть новости.       Судя по ее сосредоточенному взгляду и задумчивости, новости если и не были плохими, то сомнительными — сто процентов. Девушки прошли в комнату и присели на кровать рядом с Усаги. — Будущее меняется, — вздохнула воительница Времени. — Если мы не победим этого пришельца, никакого Хрустального Токио не будет! — Его и так не будет! — прошептала Усаги, стараясь и на этот раз сдержать слезы. Последние сорок пять дней она не плакала.       Потом, все потом. Когда вернутся девочки, когда она сможет обнять Мамору, прижаться к любимому, спрятаться на его груди, вдохнув нежный аромат роз, смешанный с терпким парфюмом, только тогда Усаги позволит себе разрыдаться.       Мако, несомненно, улыбнется, и сама начнет тереть глаза, заявляя в сто первый раз о своей сентиментальности и вспоминая загадочного парня, разбившего ее сердце.       Рей хмыкнет, ехидно, но добрее, чем обычно, взглянет искоса и, с видом знатока, заявит, что Усаги — дурочка и плакса, и она, Рей, всегда это знала. А потом гордо отвернется, скрывая от подруг свои собственные слезы.       Минако рассмеется от чистого сердца, подбежит, обнимет и ее, и растерявшегося принца. Богиня любви заявит, что время для слез — прошло, и им срочно надо закатить по этому поводу вечеринку. А потом подхватит не успевшего сбежать Артемиса и закружится с ним в странном танце.       Ами смутится. Ее смущают любые проявление сильных чувств и эмоций. Особенно, когда Усаги целуется с Мамору или Минако танцует с котом. Ами смутится, опустит глаза и густо покраснеет. А Мако похлопает ее легонько ладошкой по плечу и скажет, что и на их улице будет праздник.       «Будет, мои хорошие! Обязательно будет!» — шепчет Усаги, на мгновение забыв, что не одна.       Сецуна и Хотару понимающе переглядываются. Они послушно ждут, пока принцесса вспомнит, где находится, хотя и сами были бы рады сбежать из этой реальности. — Усаги, если бы девочки просто погибли, то они возродились бы вновь, пусть не силой Серебряного кристалла, сразу, но естественным путем. Сейчас же их нигде нет, — попыталась объяснить Сецуна. — Враг не просто убил наших подруг, он забрал их души. Они вынуты из жизненного цикла, понимаешь?       Усаги понимала. Последние недели девушка ловила себя на мысли, что стала все намного лучше понимать и делать, будто какие-то умения подруг, после их смерти перекочевали к ней.       Усаги стала сносно готовить, оценки по многим предметам поднялись до «выше ожидаемого», ее выбрали петь на школьном вечере, так как учитель пения заметил свалившийся с неба дар исполнительницы и интуиция девушки тоже обострилась невероятно.       Видимо раньше, на фоне подруг, которые все это умели лучше во сто крат, Усаги просто терялась. А теперь, это была своеобразная дань памяти. — Я понимаю, но не знаю как им помочь. Как умею — уже пробовала, не выходит… — У тебя и не выйдет, — вмешалась Хотару. — Ни у кого из вас… Девочек поглотила Тьма и вывести их души из этого лабиринта способен лишь человек, знакомый с Тьмой… — Почему Мамору этого не сделал? А ты можешь? — принцесса посмотрела на Хотару с надеждой, но та лишь покачала головой. — Видимо, у принца возникли какие-то сложности. А я… могла бы, но не думаю, что способ тебе понравится. Чтобы построить что-то новое, я должна разрушить все старое. До основания. Ты готова заплатить такую цену за души подруг, принцесса?       Усаги замотала головой. Должен был быть иной выход и Сецуна как раз его и предлагает. Только к кому же обратиться… — У меня таких знакомых нет… Сестры-преследовательницы? Так они вместе со злом и силы растеряли… — Нет, мы не о них… — Сецуна вздохнула. — Если девочки не отзываются на зов кристалла, то может попробовать позвать того, кто отзовется?       Усаги задумалась. Была только одна компания, которая в свое время чувствовала зов кристалла едва ли не лучше его хозяйки.       Лорды Темного Королевства. Единственные, кому она даже предложить спасение не могла — Серебряный кристалл появился, когда Джедайт, Нефрит и Зойсайт были уже мертвы, а старший лорд, их самый грозный тогда противник — Кунсайт, от спасения отказался, выбрав смерть. И вот к ним ей теперь придется идти за помощью?! — Вижу, ты поняла о ком я, — взгляд Сецуны можно было оценить, как подбадривающий. — Да, но я не уверена, что стоит их выпускать оттуда, где они находятся… Разве что Нефрита…       Хотя нет, Нефрита не стоило тоже! Мало ли, что он удумает? Нару забыла ту давнюю историю и вполне счастлива со своим новым другом. Они даже хотят пожениться, едва ей исполнится восемнадцать. К чему ворошить прошлое? — Я понимаю твое опасение, Усаги, — мягко сказала страж Времени. — Но они — единственные, кому под силу одолеть такого врага. И единственные, у кого будет для этого достаточно мотивации. — Что же мне им пообещать? Господство над миром? — горько усмехнулась принцесса. — Для начала — жизнь. А дальше, они сами возьмут свою плату… Мы зайдем за тобой завтра и проводим. Сейчас отдохни, тебе понадобится много сил и много мудрости, принцесса…       Хотару молча кивала, соглашаясь с подругой во всем. Уже на улице она пристально посмотрела на Сецуну и спросила: — И как, у них получилось? — Еще не знаю, будущее туманно. Но думаю, что на этот раз эти паршивцы своего не упустят. — И их, и девочек Серебряный кристалл не вытянет… — Я знаю, Хоти, я знаю…