Ранчо дяди Теодора

На улице стояла большая ёлка, живая и настоящая, но Абель хотел домашнюю, чтобы они с Фредериком и Галчонком вместе её наряжали. Ведь всем известно, что срубленная ёлка ещё целый месяц ёлка, пока с неё хвоя сыпаться не начнёт. Поэтому с утра пораньше, пока все спали, он взял мачете и пошёл в лес за елью, а вернулся и без ёлки, и без мачете. Зато на снегоходе, пассажиром Тайяниты. Конфискованное орудие покушения на убийство ехало на другом снегоходе, под присмотром Фрэдди Лаундс. Егерьша всё хвасталась, что приобрела новый транспорт на штрафные деньги мистера Доллархайда, что ни цента не пошло ей в карман, что на снегоходах следить за порядком сподручней, чем на лошадях, и они поэтому в два раза больше нарушителей изловили. Вот и Абеля они заметили раньше, чем он успел нанести роковой удар. Он и сам не ожидал в такую рань встретить кого-то, кроме зайцев. Даже растерялся и не успел придумать правдоподобное объяснение, почему он в сочельник стоит посреди леса с занесённым мачете над маленькой беззащитной сосёнкой. — А я тебе говорил, — хмыкнул Фредерик, встречая нарушителя. — А ты — никто не заметит! От одной ёлки лес не обеднеет… — Ты не романтик, — отмахнулся убийца ёлок, но к своей неудаче отнёсся философски. Дома оставался ещё топор, да и штраф его миновал. — Это ты не романтик. Даже меня с собой не взял. Попёрся в одиночку. — Но ты так сладко спал. Абель зажмурился, припоминая, как Фредерик лежал попой кверху и слюнявил подушку. А попка-то была дивная. — А если бы ты провалился в какую-нибудь берлогу? Я-то переживу. Вот Френсис снова сиротой останется, — проворчал Фредерик. — Сиротки мои. Абель наигранно жалостливо всхлипнул и попытался прижать к своей ещё заснеженной после улицы куртке Фредерика и ещё сонного Галчонка, который вообще мимо шёл. Оба недовольно затрепыхались, как Буханчик перед купанием. — А! Абель, ты весь в снегу. Фу! Разденься. — Совсем раздеться? — Выпустите меня, — ещё более в нос, пробубнил Френсис и таки сбежал в уборную. — Достаточно куртки и обуви. И побыстрей. Нам нужно ещё приготовить праздничный ужин. Сам же говорил, к нам собирались Франклин с Тобиасом. — А Риба? — как по команде из ванной вынырнула лохматая голова Галчонка. С подбородка капала зубная паста, как слюна у бешеной собаки. — И Риба, — буркнул Абель, расшнуровывая ботинок. — Так что закончишь с марафетом и дуй на кухню. Будешь помогать. *** Беда никогда не приходила одна. Она любила большие и шумные компании. Когда чайник уже закипал, рагу было почти готово, а блинчиков было пожарено всего два, лампы замигали, в подвале что-то страшно загудело и всё стихло. — Генератор, — мрачно сообщил Абель. — Надо чинить. И нужно было ему сдохнуть именно накануне праздников. А на него, между прочим, были возложены большие надежды. Теперь в доме не было ни электричества, ни воды, ни отопления. Хорошо хоть камин не оказался таким ломакой и исправно горел, освещая и согревая помещение. Сначала они занимались починкой втроём. Потом приехали мужья-сыроделы с дочкой и подарками и тоже решили присоединиться к починке, так что в подвале стало довольно тесно. Мужчины спорили, Риба фотографировала. Из-за ярких вспышек Фредерику казалось, что в подвале кого-то убили и теперь детективы спорят по поводу орудия преступления. Абель считал, что нужно менять щётки, а Тобиас грешил на проводку. Франклин был уверен — забился топливный шланг. Риба предположила, что где-то застряла и грустно в одиночестве умерла мышка. Галчонок просто хотел всё разобрать на части, чтобы посмотреть на внутренности. У Фредерика догадок не было, он просто устал и хотел есть, а потому предложил подняться наверх и сделать перерыв. Риба и Галчонок притащили с чердака всякого хлама и разбирали, что из этого можно повесить на ёлку. Все эти безделушки валялись на полу, а Буханчик и Демон пытались заиграть их куда-нибудь под мебель, чтобы сложнее было потом искать и доставать. Демон успел подрасти в здоровенного мохнатого подростка-кобеля и действительно оправдывал свою кличку, хотя Абель считал её довольно банальной. Прозвище Тефтелька почему-то не нравилось уже Френсису. В камине запекался завёрнутый в фольгу цыплёнок, фаршированный яблоками. Франклин старательно раздувал вокруг него угли, чтобы мясо лучше пропеклось, пока Абель тут же дожаривал блинчики и ворчал по поводу того, что из-за этих раздуваний у него все блины покрыты золой. Камин был мал, поэтому рядом ещё стоял Фредерик с железным чайником и нудел, что хочет чаю. Хитрее всех устроился Тобиас. Он быстренько порубил большими кусками салат, залил всё соусом и теперь развалился в единственном кресле и, как Шерлок Холмс, поигрывал себе на скрипочке. Фредерику всё-таки надоело ждать своей очереди у очага, и он решил пока намазать бутербродов. В двери постучали, а так как было открыто, то сразу и вошли. Сначала егеря, а за ними ещё кто-то. Видимо очередной браконьер. Или грабитель, потому что прятал лицо под дешёвой маской Санты-Клауса. — Это снова мы! — бодро сообщила Фредди, сбивая с ботинок снег прямо на ковёр. — Не ждали? — Не ждали, — честно ответил Галчонок. — На вас тарелок не хватит. — А мне папа говорил, — что говорил один из отцов Рибы никто не узнал, потому что она сообщала этот страшный секрет только на ухо Френсису. — Цыплёнок как раз спёкся, — Франклин, орудуя прихватками и всё равно обжигаясь, выцарапал свёрток и плюхнул на поднос. — Фрэнк, мы освободили место. Абель тоже сгрузил тарелку с горкой блинов на стол и деловито вытирал полотенцем руки. — Можешь согреть воды. Поставь второй чайник, у нас внезапно много гостей. — Мы только поздравить - и сразу домой, — на всякий случай предупредил Тайянита, чтобы хозяева слишком не пугались. — А это с вами кто? — пригляделся Фредерик. — Да вот, встретили, — хмыкнула Фредди. — Искал моего тёзку. — Агент ФБР, Джек Кроуфорд, — представил попутчика Тайянита с присущей ему безэмоциональностью. — С Рождеством! — поздравил всех агент Кроуфорд, зловеще снимая маску. Тобиас так резко прекратил игру на скрипке, что из-под смычка вылетел на редкость противный звук. Одновременно с этим Фредерик выронил чайник в камин и залил огонь. В доме вдруг стало так тихо, что можно было бы снимать «Ревизора». Агент Кроуфорд продолжал стоять на пороге в огромном пальто с меховым воротником и в шляпе со снежным бубликом на полях и молча обводил цепким взглядом всех присутствующих, будто подозревал в серийных убийствах каждого, включая кота и собаку. Франклин взволнованно переглянулся с Тобиасом. Абель, обернув полотенцем ладонь, уверенно взялся за ещё раскалённую сковородку. Галчонок подобрал с пола ножницы, которыми они с Рибой резали завязки на ёлочные игрушки, и перехватил лезвием от себя. «Жаль, что так много свидетелей», — за всех подумал Фрэнсис. Тайянита и Фредди нихрена не врубаясь, с любопытством переводили взгляд с агента и на остальных. Чего они все так смотрят на этого мужика? Ну, подумаешь, агент. Ну, подумаешь, ФБР. Это не даёт ему права разъезжать по лесу с табельным оружием. Фредерик взглянул на суровое лицо Джека Кроуфорда, сковородку в руках Абеля, и вдруг понял, что его счастливая безоблачная жизнь подошла к концу. Последние месяцы в Клаббер-хаусе были такими счастливыми. Абель усыновил Френсиса. В коровнике стало на одну скотину больше, но бычку-Касперу пришлось отгородить отдельный загон. Каждую субботу они ездили в Корнфилд и смотрели старые сентиментальные фильмы в местном кинотеатре. И, конечно же, много и с удовольствием трахались, когда Галчонок гостил у своей подружки и когда оставались на это силы. Не так уж часто, на самом деле. И ссорились по мелочам и по крупному. Но даже эти ссоры Фредерик был готов вспоминать с нежностью, как дурацкие шутки Абеля, и его не менее дурацкие выходки, вроде утренней вылазки за ёлкой. Даже больше всего остального. Он и забыл, что за пределами этого хрупкого мирка его поджидала беда. Лимит волшебства исчерпан. Пришло время платить по счетам. Он встал и подошёл к Джеку, смело глядя в суровые глаза своей кары. — Фредерик, отойди от него, — жалобно и совсем не сурово попросил Абель. — Нет. Всё в порядке, — промямлил Фредерик и подставил запястья для наручников. Абель выронил сковороду и в три шага подошёл к Фредерику, чтобы крепко обнять. Фредерик спиной чувствовал, как дрожит его грудная клетка, и внутри него самого всё предательски сжалось. — Фредерик, — прогудел он в такой родной затылок, крепко зажмурившись, чтобы не зареветь. — Я тебя не отпущу. — Не надо. Я знаю. Я… Я буду тебе писать, — всхлипнул Фредерик, продолжая стоять как дурак, вытянув перед собой руки. Картина оказалась настолько драматичной и душераздирающей, что Риба не удержалась и сделала пару снимков. На память. На какую-то минуту все ослепли. Агент Кроуфорд тоже подслеповато заморгал, хотел что-то сказать и не заметил, как слева к нему подскочил мальчишка в праздничном свитере с оленем и слишком прытко для начинающего вонзил острые ножницы в живот. Он бы и второй раз ткнул ими, но не успел. — Галчонок, отойди от дяди! — за шиворот оттащил его Абель, и вовремя. — Ах, ты! Маленький ублюдок! Натренированный схватками с опасными маньяками, агент Джек Кроуфорд бросился в атаку, но запнулся о Буханчика и стал падать, чуть не раздавив собой начинающего потрошителя. Из-под живота по полу в сторону пентаграммы стала растекаться тёмная лужа. — Блядь. Больно-то как, — сдавленно простонал в половые доски поверженный агент. Он и раньше получал ранения, но в этот раз было не сколько больно, сколько обидно. — Вы видели? Видели? Он федерала ножницами пырнул! Вот этими ножницами! А я говорила! Его в дурку сдать надо… — завопила Фредди. — И теперь на них ваши отпечатки! — А! Истерика тут же распространилась, как лесной пожар. — Боже мой, боже мой… Что же нам делать? — причитал Франклин. — Риба, перестань фотографировать дядю! — рявкнул Тобиас. — Нужно шерифа звать! — не унималась егерьша. — Пускай этого малолетнего маньяка…  — Умоляю, заткнитесь, мисс Лаундс! Звать шерифа мы не будем! — Мне кто-нибудь собирается оказывать помощь? Абель спохватился. Перевернул агента, быстро расстегнул пальто и зажал рану кухонным полотенцем. — Боже мой! Его надо куда-то положить! — снова заохал Франклин. — Освободите стол! И помогите его перенести. Фредерик, как официант-виртуоз, махом переставил все блюда с обеденного стола на кухонный. В последний момент успел выхватить солонку, когда Тобиас, Тайянита и Абель уложили Джека на стол. — Где мой пистолет? Я его пристрелю… — в полубреду шептал агент. — Ваш пистолет у нас. Мы вам его потом вернём, — пообещал Тайянита. — Завтра. — Галчонок, не стой столбом! Убери с пола игрушки, — рявкнул Абель, потому что Френсис уже слишком долго пялился на свои окровавленные руки. — И отбери у Демона шляпу. Галчонок отмер и ввязался в неравный бой за шляпу, которая уже выглядела довольно плачевно для головного убора. Френсис бросил её в мусорное ведро и принялся сгребать самодельные ёлочные украшения в корзинку. Риба продолжала крутиться у стола с фотоаппаратом, путаясь под ногами, и помогать не торопилась. — Боже мой, сколько же из него вытекло! — всплеснул руками Франклин, обозревая лужу и бегущие от неё к столу капли. — Может, за доктором съездить? — несмело предложил Тайянита. — Думаешь, мне стоит обсудить с коллегой этот пиздец? — хмыкнул Абель. — Пока вы будете кататься, он истечёт кровью, — и почти без перехода скомандовал: — Фредерик, разожги камин! Нужно согреть воды! — Риба, без вспышки фотографировать тоже нельзя, — Тобиас снова оттащил от стола непослушную дочь. — Сколько крови, боже мой. Мне дурно… — Уложите Франклина, пока он в обморок не упал. — Френсис, ты убрался? — Пол сейчас мыть или, когда засохнет, шпателем отскребать? — Потом-потом, — замахал руками Фредерик, потому что влажная уборка в исполнении Френсиса напоминала всемирный потоп. — Дети, лучше идите на улицу, — по-доброму посоветовал Тобиас. — Чего там делать-то? — удивилась Риба. — Ёлку наряжать. — Но все игрушки в дядиной крови! — возразила честная девочка. — Ничего страшного. И Демона ещё с собой прихватите. Дети с собакой неохотно вышли. Фредерик пытался пожарче развести печку, что было довольно затруднительно на мокрой золе. Наполненный чайник с водой ждал своего часа. Абель сосредоточенно мыл руки. Остальные пребывали в каком-то странном ступоре и просто смотрели на Кроуфорда, как будто он был не ранен, а уже в гробу. — Какое-то зловещее Рождество получается, — суеверно зашептала Фредерика. — Кровь, мужик с колотой раной на обеденном столе… — А я слышал, что древние кельты украшали деревья человеческими органами. — Я тоже слышала. Девственницу уводили подальше в лес и привязывали к дереву. — В древности многие народы приносили богам кровавые жертвы, чтобы получить богатый урожай. — А может, мы его так и оставим? — Кто это сказал? — очнулся агент Кроуфорд, но все максимально ненатурально продолжали строить из себя ангелов во плоти. — Лежите, агент. Вы такой тяжёлый, что на улицу вас уже никто не потащит, — успокоил его Абель, осматривая ранение. — Тобиас, кончай играть похоронный марш! Роняешь моральный дух… — У вас там кот кровь с пола вылизывает, — сообщила Фредди. — Ну, хоть кто-то сегодня пожрёт… — рассеянно отозвался Абель, пытаясь что-то нашарить под кроватью и бормоча: — Доктор всё починит, доктор всё исправит. Только вот найдёт свою косметичку… в смысле, аптечку. И всё исправит. — Сколько крови… сколько крови… — уже в полусне повторял Франклин. Абель наконец-то вытащил из подкроватья огромный оцинкованный ящик размером с детский гробик и пафосно открыл. Внутри пиратскими галеонами блестели и переливались хирургические инструменты всех форм и предназначений, которые для людей несведущих больше всего напоминали орудия пыток, за которые любой инквизитор продал бы душу сатане. Зачем отошедшему от дел хирургу мог понадобиться такой богатый набор медтехники, оставалось загадкой даже для самого доктора Гидеона. Можно было обойтись и без них, но с ними было как-то спокойней. — А если он умрёт? — вдруг спросил Фредерик, глядя на Абеля, на все эти инструменты и на агента Кроуфорда. Не то чтобы он желал смерти Джеку, но если была вероятность, что в таком случае он сможет избежать преследования… — Придётся всё-таки выносить его на улицу. Иначе испортится, — обрисовал Абель печальную перспективу. — И звать шерифа! — забила ещё один гвоздь егерьша. Все снова загалдели, решая, кого бы лучше позвать: шерифа или всё-таки врача. Тобиасу было всё равно, но под шумок он тоже предложил вызвать аниматоров. — Так! — рявкнул Абель. — Вышли все на улицу! Фредди только открыла рот, чтобы что-то сказать, но Абель вытащил из ящика какую-то зловещего вида железку, и она молча развернулась к выходу. Тайянита и Тобиас побрели следом. Скрипач мстительно наигрывал что-то похожее на имперский марш. Один Франклин остался посапывать на кровати, но он и не мешал. Ему под бок присоседился Буханчик, смачно вылизываясь. Абель переводил дыхание. — Фредерик, вода кипит? — Почти. — Простерилизуй пока инструменты. — Все? — ужаснулся Фредерик. — Нет. На самом деле только парочку, — доктор Гидеон выцепил из всей этой груды острых железок ножницы и загнутую иглу. — И всё? — не поверил уже агент Кроуфорд. — Ну, на вас было толстое пальто. Маленькие ножницы прошли не дальше одежды и абдоминального жира. Поставлю укольчик, прочищу ранку и зашью, — как маленькому объяснил доктор Гидеон. — Только недавно шею зашивали… А вы точно доктор? У вас хоть диплом есть? — Конечно. Хотите, я вместо обезболивающего вам рамочку со своим дипломом в руки дам, пока зашивать буду? — Нет уж. Давайте, как собирались. Абель достал из шкафа другую аптечку, более традиционную, полную бинтов, шприцов и лекарств. Камин полыхал, как окно в преисподнюю, вода подёрнулась паром и начала мелко пузыриться. У Фредерика в голове продолжали крутиться тёмные мысли, осуществлять в жизнь которые он совсем не собирался, но выкинуть из головы всё равно не мог. Фантазии так и лезли. Вроде таких, где Абель вкалывал Джеку какую-нибудь гадость и он умирал прямо на их обеденном столе. Очнулся он сидящим на кровати с котом на коленях. Уголья в камине продолжали полыхать. Чайника там уже не было, значит, успел убрать. Доктор Гидеон уже орудовал иглой и рассказывал какой-то специфический анекдот, потому что его пациент даже не улыбался. — Чей это мальчик? — спросил он, печально обозревая потолок. — Наш с Фредериком, — ответил Абель. — А что? Все документы на него имеются. — Как папа режет людей? — Он меня защищал, — отмер Фредерик, потому что никаких других причин спонтанному поступку Френсиса не видел. В Клаббер-хаус периодически заглядывали новые лица - тот же ветеринар - Питэр и Галчонок на него почему-то не кидался. — От кого? — не понял Джек. — От вас. — А меня-то за что? Я просто стоял. — Ну, вы же меня арестовывать пришли, — раньше Фредерик не понимал Абеля, а теперь точно убедился — люди бывают крайне тупыми. — Если бы я вас собирался арестовать, я бы, наверное, с группой захвата приехал и с порога бы оповестил о своих намерениях. А я вам напротив — хорошую новость хотел сообщить, но теперь, наверное, уже не буду. Сидите тут в неведении. — Лучше бы вы с порога хорошие новости сообщали, — мрачно посоветовал Абель. — Целее были бы. — А что за новости? — заволновался Фредерик. Пока он тут прятался, могло статься, что неизвестный маньяк ещё уйму народа выпотрошил, а все улики как назло указывают на ни в чём неповинного психиатра. Хотя Джек ведь сказал, что новость хорошая. — Вы больше не в розыске, доктор Чилтон. Настоящего Чесапикского Потрошителя нашли, — не без гордости сообщил агент. — А поймали? — всё-таки уточнил Фредерик, потому что о тонкостях формулировок он знал побольше многих. — Нет, — сразу поскучнел Кроуфорд. — Успел сделать ноги, ублюдок. По последним данным засел где-то в Европе… мы продолжаем поиски. — И почему я не удивлён, — хмыкнул Фредерик и решил всё-таки сделать себе чаю, раз кипяток ещё оставался. — А вы в какой специальности доктор? — решил сменить тему агент. — Патологоанатом в третьем поколении. — Абель шутит, — бесцветно пояснил Фредерик, пока Джек не надумал соскочить со стола. — Он хирург. — Ещё один хирург, — проговорил Джек, тяжко вздыхая. — Что-то он среди ваших знакомых не значился, когда мы вас по всем контактам пробивали. — А мы потом познакомились, когда я уже в бегах был, — признался Фредерик, помешивая чай. — Абель поверил в мою невиновность. — Не поверил, а допустил, что могло произойти всякое, — педантично поправил доктор Гидеон. — И вообще, ты мне пистолетом угрожал. — А как вы меня отыскали тогда, если по контактам не удалось? — полюбопытствовал Фредерик, состроив Абелю страшную рожу. — Случайно. Поиски ведь давно прекратили. Ваш телефон отследили до определённой точки на трассе, а дальше сигнал пропал. Нашли только разбитую машину. Перекрыли трассу, но никого не нашли. Многие думали, что вас похитили или убили. Потом правда было секундное включение с вашего смартфона, но оно тут же и пропало. Нам тогда было уже не до вас, доктор. Разрабатывали другую версию. А потом Ганнибал… Всё так закрутилось, что про вас и думать забыли. Я перед отпуском разбирал бумаги и увидел отчёт о звонках. Координаты были примерными, но чем чёрт не шутит. Решил всё-таки попытаться вас разыскать. — То есть, если бы вам совершенно случайно не попалась одна несчастная бумажка, то вы бы даже как пропавшего без вести меня не искали? — ужаснулся Фредерик. — Искали бы, если бы кто-нибудь подал заявление. И не мы, а уже полиция. Но у вас не осталось живых родственников или близких друзей. Вы - как идеальный шпион, доктор Чилтон. Никаких связей. Фредерик сконфужено посмотрел на Абеля. Абель продемонстрировал ему какую-то странную пантомиму из подмигиваний, проведения пальцем по шее и тычками в сторону пациента так, что Фредерик невольно прыснул, а Кроуфорд с подозрением заворочался на столе. — Спокойней, агент, — ещё более кровожадно подмигнул Абель. — Последний узелок и… Готово. Можете вставать. Рана несерьёзная, но лучше активным спортом пока не заниматься. — Да без вас знаю. — Ну да. Судя по остальным швам на животе, вы либо регулярно ввязываетесь в поножовщину, либо обожаете шкварки на человеческом сале. Агент Кроуфорд почему-то согнулся и сдавленно закашлялся, как будто ранение резко увеличило свою глубину и пронзило его насквозь. — Шуточки у вас… — Вы привыкнете, — жизнерадостно пообещал Фредерик.