СимволСвободы:

С высоты школьной крыши прекрасно видно всю территорию, Гокудера часто пользовался этим в последнее время. Подходил на переменах к ограждению, облокачивался на жесткую решетку и смотрел вниз, каждый раз ища глазами одного и того же человека. Так можно было наблюдать за Ямамото, даже находясь на расстоянии. Так можно было не волноваться, что он заметит едва различимую тоску в зеленых глазах. Гокудера и сам не знал, чего хочет больше: плюнуть на все и снова извиниться или же продолжать пытаться быть тем, кем он был с самого рождения. Гокудера не знал. И эта неопределенность почти сводила с ума. Из мыслей вырвали едва слышные шаги. Гокудера слишком поздно заметил, что рядом кто-то остановился. — Достанешь хоть одну сигарету — переломаю все остальные, — спокойно сказал Хибари и тоже взглянул вниз. Ямамото ожидаемо был в школьном парке и что-то обсуждал с одноклассницей. — Чего тебе? — недовольно фыркнул Гокудера, покосившись в сторону главы ДК. — Разговор есть. — Я ничего не нарушал в последнее время. — Я не об этом, — ответил Хибари. — Я хочу поговорить о Ямамото. — Что о Ямамото? — раздраженно спросил Гокудера. Уж с кем, а с этим человеком он точно не желал обсуждать больную для себя тему. — Я знаю, ты прекрасно понимаешь, что делаешь с ним. Гокудера нахмурился еще сильнее и взглянул на невозмутимое лицо Хибари, у которого вообще черт знает что было на уме. — Если твоя жизнь испорчена безнадежно, то хоть не тяни за собой на дно других, — продолжил глава ДК, все так же глядя вниз. — У Ямамото уже проблемы, и все из-за тебя. — Он сам виноват, что связался с тем, с кем не следовало. Я не хотел этого, — притих Гокудера. — Типичный ответ социопата, — хмыкнул Хибари. — Ты никогда не признаешь свою вину. Это настолько знакомо, что даже смешно. — У тебя все-таки нет клейма, — понял Гокудера и посмотрел куда-то вдаль. — Полагаю, у тебя тоже, — неохотно кивнул Хибари. — Но мы все-таки отличаемся, даже если и являемся для общества в равной степени изгоями. В отличие от тебя я слишком хорошо понимаю, что быть чужим в огромном мире не каждый сможет. Тем более человек с меткой. Когда ты уедешь, ты справишься с одиночеством, а Ямамото нет. Если мир отвернется от тебя, ты справишься. Но не Ямамото. — Я знаю, — неохотно согласился Гокудера и сжал кулаки. — Если ты все же способен хоть на какие-то теплые чувства, ты должен позволить ему жить нормальной жизнью. Не дожидаясь ответа, Хибари направился к выходу, и Гокудера едва успел прийти в себя, чтобы спросить: — Эй, почему все это говоришь мне именно ты? Хибари развернулся и заметил в чужих глазах ощутимое волнение. Все-таки он оказался прав. — Потому что Ямамото Такеши хороший человек, — ответил глава ДК. — Это поймет даже социопат. Гокудера подавленно замолчал, опуская взгляд. Дверь за Хибари закрылась, и на крыше снова стало тихо. Гокудера еще долго стоял, не в силах сдвинуться с места, и думал о том, что Ямамото действительно не заслуживает такой жизни. Он не должен стать изгоем. Если ему и раньше было тяжело, то такое он точно не переживет, оставшись совершенно один. Когда последний урок закончился, Гокудера устало поднялся со своего места. Он снова планировал пойти в общежитие один, но напротив парты вдруг появился Ямамото, всем своим видом показывая, что сегодня он не намерен отступить. — Давай не будем, — обреченно вздохнул Гокудера, небрежно закидывая тетради в сумку. — Я не хочу портить настроение ни себе, ни тебе. — Я просто хотел тебя проводить, — сказал Ямамото, в который раз чувствуя нарастающую обиду. — Позволь мне хотя бы сегодня. Гокудера ничего не ответил. Только повесил сумку на плечо и двинулся к дверям. Ямамото, не желая сдаваться, пошел следом. Он уже тоже порядком устал от всего. — Ты уже две недели игнорируешь меня. Сколько можно? — спросил он, когда они спустились с крыльца. — Гокудера. Я столько сил потратил, чтобы наконец стать ближе к тебе. Мне придется начинать все сначала? — Не нужно ничего начинать, — сухо ответил Гокудера, ускоряя шаг. — Я уже задолбался пытаться понять, что происходит. В чем я провинился? — Я скоро уеду. — Знаю. Поэтому я и не хочу терять драгоценное время. Я хочу провести его с тобой. — Зачем? Чтобы тебе потом было еще больнее? Ямамото все же не сдержался. Резко остановил парня и рывком развернул к себе. В глазах Гокудеры он увидел такой непередаваемый коктейль эмоций, что на миг стало трудно дышать. Господи, зачем? Зачем же он отталкивал, когда и самому было так тяжело? — Мне уже больно, — с дрожью в голосе проговорил Ямамото, крепко держа за локоть. — Я хочу быть с тобой, а ты возводишь между нами стены. — Это плохо кончится! — повысил тон Гокудера. — Мы должны все прекратить! — Почему? Гокудера, скажи мне, — отчаянно попросил Ямамото. Гокудера замолчал, а потом все-таки сжал ладонь Ямамото, понимая, что тоже испытывает почти нестерпимую боль. Так не должно быть. — Пойдем, — тихо сказал Гокудера и неожиданно потянул за собой. — Куда мы? — удивился Ямамото, поспешив следом. — В общежитие. Покажу тебе кое-что. Когда они наконец оказались в комнате, Гокудера еще долго не решался сделать задуманное, раскрыть свой самый страшный секрет, который он так сильно хотел сохранить в тайне хотя бы здесь, в Японии. Налил Ямамото чай, перед этим едва не уронив кружку; руки дрожали, а в мыслях был хаос. Сидя на кровати, Ямамото сделал лишь пару глотков, почти обжегся и поставил кружку на тумбочку. — Что же ты собирался показать? — спросил он, видя, как нервничает Гокудера. — Это станет ответом на многие вопросы, — не сразу ответил тот и все же перестал ходить по комнате туда-сюда. — В том числе и на тот, почему мы не должны были сближаться. Гокудера собрался, еще раз выдохнул и принялся снимать браслеты с запястий. Кожаные ремешки были отброшены на кровать, вскоре за ними полетели и напульсники, а затем Гокудера развернул свои абсолютно чистые запястья, остановившись прямо перед Ямамото. Тот молчал. На его лице не читалось ни одной эмоции. — Отсутствие клейма означает, что человек не может привязываться или влюбляться, — напомнил Гокудера и, так и не дождавшись никакой реакции, опустился на одеяло рядом. Ямамото отмер только спустя целую минуту или две, наверное, и развернулся к Гокудере, сталкиваясь с его погрустневшим взглядом. — Это означает другое. — Что? — не понял Гокудера. — Это означает, что твоей парой может стать кто угодно, — упрямо заявил Ямамото. Как будто действительно верил в это. Гокудера хотел возразить, но Ямамото не позволил. — Я не верю, что ты не можешь полюбить меня, — продолжил он. — Не верю, что все мои чувства бесполезны и совсем не нужны тебе. — Какая разница, если мы все равно обречены? — спросил Гокудера, и его голос тоже задрожал. — Мы просто дети, зависимые от своих родителей. Скоро мы окажемся на разных концах мира и больше не сможем видеться! — Знаю, — подавленно сказал Ямамото и крепко сжал ладонь Гокудеры. — Но пока у нас еще есть время, позволь мне быть рядом, позволь делать глупости, нарушать правила и быть… счастливым. Я готов к боли, которая последует за всем этим. Пожалуйста, Гокудера. — Ну как я могу отказать тебе сейчас? — все же улыбнулся Гокудера, понимая, что снова сдается. Ямамото пододвинулся еще ближе, надеясь поцеловать, но Гокудера остановил его, сжав пальцами подборок. — Если поцелуешь меня так резко, я точно не выдержу, — сказал он, а затем сам подался вперед и медленно провел языком по нижней губе, скользя по коже шариком пирсинга. Обоих захватило волнение и бросило в дрожь. Ямамото шумно втянул воздух через нос, прикрыл глаза от удовольствия и обнял Гокудеру за талию, прижимая к себе и жадно углубляя поцелуй. — Эй, полегче, маньяк, — засмеялся Гокудера, когда Ямамото свалил его на кровать, переходя неумелыми поцелуями к шее. — Прости, — виновато улыбнулся тот и сбавил обороты. — Буйство гормонов. — Биологию не пропускал, да? — И даже слушал учителя, — добавил Ямамото. — Физика все равно круче, — хмыкнул Гокудера и улегся поудобнее. Ямамото завалился на бок и устроил голову на его плече, чувствуя, как тонкие пальцы приятно перебирают прядки волос. — Пойдем ко мне завтра после уроков, — предложил он. — А твой отец не будет против? — Мой отец уезжает на выходные к родственникам. Я чудом упросил его оставить меня одного, — объяснил Ямамото. — Так что дом в нашем распоряжении на всю ночь. — Окей, — согласился Гокудера и задумчиво взглянул на потолок. — Чем займемся? — Ммм… посмотрим «Титаник»? — улыбнулся Ямамото и услышал в ответ протяжный стон. — О нет, ужасный фильм, — засмеялся Гокудера. — Ты ведь сам говорил, что каждый хоть раз видел его. — Ладно, ладно. Удивительно, что ты помнишь нашу первую встречу в таких подробностях. Ямамото только снова улыбнулся и обнял Гокудеру покрепче. А потом все-таки сказал: — Может, это потому, что наша встреча — действительно лучшее, что случалось в моей жизни?