На Бейкер-стрит не спят

Биг Бен пробил полночь. Дождь барабанил по стеклам так, что, казалось, те скоро лопнут, не выдержав напора, и осыплются на ковер мириадами осколков. Шерлок Холмс лежала на кровати, тупо уставившись в окно и бросив все тщетные попытки уснуть. Завтра расследование. Завтра — погоня. А она бездельничает. Ощущение мерзкое, склизко-противное, будто чего-то не хватает, будто слишком тихо и слишком пусто. Перед глазами пронеслись события этого вечера. Крики и битая посуда, злобный взгляд Джона и многозначительный хлопок двери. Ей, разумеется, не было стыдно — она понятия не имела, из-за чего ее доктор так разбушевался, да и не имело это никакого значения. Значение имело то, что, черт возьми, без этого несносного мужчины сон представлялся задачей невыполнимой, а это никому не выгодно. «Да уж, Шерли, — съязвил в голове вездесущий голос старшего брата, — очеловечилась ты, однако. А как же „Я помолвлена с работой?“, а, Шерли?» Заткнись. Просто заткнись, это всего лишь временное недоразумение. Всего лишь временное недоразумение, из-за которого, тем не менее, она даже при желании не сможет заснуть. Послышался гром. От громкого звука сработало сразу несколько автомобильных сигнализаций — вой сирен заполонил собой все пространство, разрезая ночную тишину, как ножом. Детектив невольно сжалась в комочек и укуталась в одеяло, моля всех известных ей богов, чтобы это прекратилось. Впрочем, надо было что-то решать, и она прекрасно это понимала. Нашарить телефон было делом пяти секунд, еще пяти — привыкнуть к нещадно режущему глаза яркому свету. «Где ты? ШХ», — гласила отправленая Джону СМС. Ответ, лаконичный и предельно понятный, пришел спустя минуту: «В своей комнате». Да ясен пень, куда ты денешься… «Что ты там делаешь? ШХ». «Сплю», — если бы существовал знак на письме, обозначающий фырканье, то Ватсон бы непременно его использовал в этом сообщении. Не то чтобы доктор был сильно зол. От Шерлок ничего другого он и ожидать не смел, но все же — день рождения миссис Хадсон… да, Холмс, конечно, многое простительно, но не игнорирование всех его напоминаний и намеков. Черт! Да эта чертова женщина даже не отреагировала никак, когда он открыто заявил, что если она немедленно не вернется в реальность и не задумается о том, что домовладелицу как бы поздравить надо, то он с ней разговаривать перестанет. Вот — не вспомнила. Перестал. Хотя теперь его уже вовсю грызла совесть, ведь он-то знал, как его сожительница боится грозы… «Иди сюда. ШХ», — просто и без изысков. В ее стиле. Джон усмехнулся и почти сдался, но решил еще поартачиться: «Зачем?» «Иди сюда. ШХ», — судя по всему, детектив уже настолько вымоталась, что просто скопировала и вставила. Ну и пусть. Доктор нехотя поднялся и тихо, стараясь сильно не хлопать дверями, продвинулся дальше по коридору и вошел в комнату Холмс. Помещение встретило его тусклым светом уличного фонаря и новым раскатом грома. — Шерлок? — позвал Джон и, не получив ответа, качнул головой и сел на кровать. — Ты спишь? — теперь ответом послужило невнятное сопение, что он решил расценить как положительный ответ.  — Вот чувырло… — с доброй усмешкой пробормотал доктор и лег, прижав женщину к себе одной рукой и выдыхая ей в макушку. Уже когда Ватсон начал засыпать, за окном опять загрохотало, и он ощутил, как напряглось тело рядом. Пришлось прижать Шерлок к себе сильнее. — Одно мы сегодня выяснили точно, — прошептал мужчина ей на ухо, — в этом доме кое-кто застрял в том периоде, когда не удается уснуть без любимого плюшевого мишки, и этот кое-кто — не я. И не то чтобы быть этим самым плюшевым мишкой было для Джона чем-то неприятным и тяжелым, скорее наоборот, но все же локтем под ребра получить не слишком приятно… И пусть теперь кто-то хоть попробует сказать, что современные технологии препятствуют межличностным отношениям.