На Бейкер-стрит не спят

Шерлок иногда предлагает Джону ну слишком странные вещи. Вот сегодня, например, она будничным тоном заявила, что, возможно, ему стоит попробовать переспать с кем-то еще — ведь уже столько времени у него не было никого, кроме нее. Джон смотрит на детектива, как на дурочку, а вечером все же идет в бар. Один. Там ему даже удается подцепить какую-то симпатичную девулю. Но дальше флирта почему-то не заходит. Джон приходит домой, застав женщину в кухне, заваривающую чай. Она с искренним удивлением интересуется, что же пошло не так, на что он ухмыляется, подходит к ней, рывком поднимает из-за стола и впивается в ее губы. Детектив не сопротивляется, хоть такой прыти обычно не приветствует, и вскоре они перемещаются в спальню. Именно в этот вечер Джон понял, что лучше Шерлок у него никогда не было и не будет. Потому что никто не знает его лучше, чем она, а он не знает никого лучше, чем ее. Джон обожает ее духи — те самые, подаренные Майкрофтом, которые она уже пару месяцев так и не меняет на свои старые; он любит утыкаться ей в шею и вдыхать этот запах — непонятно, чего именно, правда, но это не имеет значения. Его фетиш — ее пальцы: тонкие и изящные, с загрубевшими от игры на скрипке подушечками; тем не менее, он терпеть не может, когда она предпринимает хоть какие-то попытки сделать маникюр. Он любит, когда она выходит из душа, замотанная в полотенце. Теряет голову, когда она носит свитера, а не рубашки — это случается редко, но все же случается. Фетиш Шерлок — его волосы, в которые она любит зарываться пальцами; он попробовал однажды изменить стрижку на более длинную, но детектив прямым текстом отправила его обратно в парикмахерскую. Она ненавидит, когда он носит официальные костюмы, и может часами разглядывать узоры на его джемперах. Шерлок съезжает с катушек, когда ей целуют запястья, так что никогда не забывает побрызгать любимыми духами Джона и их. А еще она предпочитает гладковыбритых врачей. Джон — собственник, он терпеть не может, когда к ней кто-то прикасается; Шерлок на такие условности плевать с высокой колокольни, но даже в рамках расследования она все же старается не заходить дальше безобидного флирта, чтобы его не злить. В постели доктор Ватсон — эгоист и экспериментатор, Шерлок — напротив, консервативна, но при этом самоотверженна, и этим они оба, видимо, компенсируют поведение в реальной жизни. В порыве страсти Шерлок не терпит стонов и громких звуков, считая их неискренними, но вместо этого она, к удивлению Джона, может запросто расплакаться. Когда это произошло в первый раз, она принялась сбивчиво объяснять что-то про человеческую физиологию, но Ватсон был слишком занят, сквозь смех сцеловывая с ее щек влажные следы. Шерлок никогда не говорит нежных слов, но всегда, как бы ей ни хотелось спать, как только нормализуется сердечный ритм и дыхание, встает и заваривает Джону чай. Джон говорит нежные слова постоянно, но считает, что эта чашка чая красноречивее любых слов. И сейчас, допивая крепкий Инглиш Брэкфаст и чувствуя, что женщина уже благополучно уснула у него на плече, он понимает, что эти мелочи не променяет ни на одно спокойствие. Потому что ничего не может быть лучше.