На Бейкер-стрит не спят

Так уж вышло, пришлось Майкрофту привести партнера по переговорам домой. Договор был слишком важным, человек — слишком жестким, ненамного менее жестким, чем сам Холмс, и время было позднее — шансы все-таки заключить настолько нужный Майкрофту договор были ничтожно малы, и он в меру своей гордости стелился, как мог. Чувство было мерзкое. Кэтрин в такой час обычно давно спала, и он не переживал. Атмосфера в гостиной была настолько напряжена, что в воздухе, казалось, трещали электрические разряды. — Поверьте мне, мистер Симменс, это соглашение выгодно нам обоим. — Вы недостаточно убедительны, мистер Холмс. Бывали такие люди, да: перед ними даже Майкрофт был бессилен. И это раздражало политика до самых скрытых глубин его души. Мужчина уже собрался с силами, чтобы ответить очередным убойным аргументом в свою пользу, как услышал поворот ключа в замке. — Я дома! — довольно жизнерадостно произнес голос Кэтрин, и уверенность Майкрофта в том, что Мистлтоу все это время спала… пошатнулась. Не мог же он, в конце концов, не заметить, что она не пришла домой! Или ему уже настолько хочется спать? Сколько времени он на это угрохал? Шесть часов? Восемь? Китти, скинув свой желтый дождевик в коридоре и буквально впорхнув в гостиную, не обратила на мистера Симменса ни малейшего внимания. — Ненавижу чертовы пробки! Добиралась три часа! И это ночью-то! Рождество настало на семь месяцев раньше? — довольно улыбчиво произнесла она. — А ты чего не спишь? Кто в тот момент обалдел больше — Майкрофт или мистер Симменс — неясно. Истолковав замешательство своего оппонента как раздражение, Холмс поспешил сдержанно кивнуть в его сторону, обращая на него внимание женщины. Та сначала недоуменно воззрилась на «гостя», а затем испуганно прикрыла рот ладонью: — Ой… я не хотела. Извините… понятия не имела, что ты будешь работать дома… да еще и так поздно… Стоит сказать, что тот случай на приеме замяли в рекордные сроки, и фото Майкрофта с Китти огласки почти не успело получить. Неудивительно, что политический деятель в кресле напротив владельца дома искренне недоумевал, что делает в доме великого-и-ужасного-Майкрофта-Холмса какая-то привлекательная рыжая девушка. — Ничего страшного, Кэтрин. Ты пойдешь спать? — как можно более спокойно, но строго, тоном мамы, которая не хочет отчитывать ребенка при посторонних, спросил Холмс, скорее утверждая. — Да… да, пойду, пожалуй. Или вы… чего-то хотите? «Секретарша», — отчего-то умозаключил в тот момент мистер Симменс. — Нет, разумеется. Иди спать, не беспокойся. — Как скажешь. Доброй… ночи. Мужчины, будучи профессионалами, невозмутимо продолжили диалог, будто через зал пролетела муха. Майкрофт было подумал начать себя накручивать, но быстро успокоился: увидел — и что? Он и так делится Кэтрин, если можно так выразиться, со всем светом, одним человеком больше — одним меньше. А стыдиться такой красивой (как же безумно он не любит это слово!) любовницы — абсолютная глупость, если не грех. Впрочем, могла обеспокоиться сама Китти, что она, видимо, и сделала. Ничего, позже он успокоит ее — в конце концов, она-то абсолютно ничего не сделала. С другой стороны, Мистлтоу и без того чувствовала себя в этом большом доме гостьей: не жена, не сестра, не дочь, а живет с ним вместе, почти не отдавая деньгами — попробуй, при всем абсурде мысли, не почувствовать себя гостьей или кем-то наподобие тех девушек легкого поведения, которые «наспали» на айфон и прочие радости жизни. Кстати, телефон Майкрофт Кэтрин и вправду подарил, и далеко не дешевый — ну не мог он смотреть, как она мучается с предыдущим потрескавшимся старичком. Хорошо, хоть не «яблоко», тогда женщина вообще отказалась бы от подарка. Тем временем вероятность все-таки добыть подпись стремительно падала. Подумать только — не кто-то добивается автографа Майкрофта на документе, а наоборот! Верх унижения, не иначе. Где-то на втором этаже открыли кран; потом послышался хлопок двери, вероятно, в спальню, а потом — из нее. «Что-то забыла?» — предпринял Холмс тщетную попытку обратиться к Кэтрин телепатически. Дверь за его спиной тут же несмело отворили, и Китти, с распущенными волосами и в пижаме, робко вошла, виновато улыбнувшись мистеру Симменсу. Просеменив к Майкрофту, она наклонилась к его уху и инстинктивно положила ладонь на его плечо. — У нас в спальне не закрывается окно. Очень холодно, я перейду спать в гостевую… — еле слышно прошептала женщина. — Черт побери, опять, — почти вслух возмутился Холмс. — Думаю, я смогу заняться, когда закончу. — Нет-нет, я посплю в гостевой. Ночь на дворе, а ты занят… — Это ненадолго. Просто подожди. Китти с легким недоверием глянула на него, но все же пожала плечами: — В таком случае, жду в спальне, — уже не шепотом произнесла она и, вновь немного виновато улыбнувшись, вышла. Мистер Симменс и Майкрофт немного посидели молча — тут уж почувствовалась неловкость. Холмс упрекнул себя: все-таки не стоило громко отвечать. — Где мне нужно подписать? — прервал тишину мистер Симменс. — Прошу прощения? — Пора заканчивать, вам нельзя задерживаться. Когда в спальне ждет такая прелесть — грех просиживать штаны за работой. — Майкрофт напрягся, почувствовав подвох: а не намек ли это на то, что мистер Симменс тоже хочет претендовать на такую… прелесть? Тот тут же поспешил дополнить: — Она похожа на мою жену. Тоже рыжая и тоже терпимая. Правда, один раз чуть не ушла от меня, когда после фразы «жду в спальне» я продолжил сидеть над отчетами… Не одолжите ручку? Через полчаса Майкрофт, потирая затекшую шею, входил в комнату, где уже дремала Кэтрин, завернувшаяся в два одеяла. Окно просто заело: немного силы — и тут же закрылось. Женщина замычала сквозь сон, видимо, намереваясь позвать его по имени, но Холмс шепотом оборвал ее: — Спи, Кэтрин. Ни о чем не волнуйся. — Как… эх-х, переговоры? — зевнула Мистлтоу, не обратив внимания на его реплику. — Благодаря тебе — успешно. — Чувствую сарказм… — Очень зря. Поверь мне, если бы не ты — он бы не подписал. Человеческий фактор, будь он проклят… — Холмс присел рядом с Китти на кровать. — Сказал, что нельзя работать, когда в спальне ждет такая прелесть. — Какая еще прелесть? — недовольно-сонно переспросила женщина. — Ты, Кэтрин. Китти слабо улыбнулась. — Рада помочь… и сколько же людей я спасла? — Не меньше десяти тысяч — от рабского труда. — Врешь. — Я серьезно. Кэтрин еле заметно хмыкнула и перевернулась на другой бок — она засыпала. Майкрофт в тот момент подумал, что переговоры с Австрией можно перенести с субботы на день раньше — один день посидит до ночи, зато выходной будет свободен, и его прелесть не будет ждать.