На Бейкер-стрит не спят

— Открой глаза, Кэтрин. Китти смотрит в окно и видит залитый солнцем задний двор. На лавке под яблонями сидит мама, лениво качая коляску одной рукой и другой держа раскрытую книгу. Папа подходит сзади и резко подхватывает девочку под руки, начиная кружить по комнате. Китти смеется и отчаянно пытается обвить руками его шею. Это самое первое, что она помнит. — Открой глаза, Кэтрин. Китти чувствует тепло у себя под боком. — Тер, иди к себе. — Я боюсь. Он не спит. — Он тебя не тронет, пока ты к нему не подойдешь. — Неправда. Ты знаешь, что неправда. Теренс для своих четырех лет слишком многое понимает. Китти вздыхает и переворачивается на другой бок. — Ладно, оставайся тут. Она лихорадочно пытается вспомнить папин телефонный номер. — Кэтрин, ты слышишь? — Я вырасту и стану певцом. Китти снисходительно улыбается: — Тебе же говорят: связки не те. — А тебе все говорят, что у тебя танцевать не получится. Невольно Кэтрин окидывает взглядом свою перебинтованную ногу. — Ты прав. Будем оба идти против системы. — Кэтрин, перестань. Хватит. — А я говорил! — Говорил, говорил… — Ты взяла золото, Китти! Я говорил, что ты его возьмешь! — Дай мне отоспаться, говорилка… И вообще, иди, к своему «золоту» готовься… — Кэтрин Амелия Мистлтоу! Немедленно поговори со мной! — Она тебе нравится. — Нет! — Нра-авится. Она же такая умная, правда? — А тебе ее брат нравится. Он еще умнее! — Ну пускай. — Что?! — Ничего! — Кэтрин, черт тебя подери! — Ну что? — Все хорошо. Мы… типа встречаемся. — Типа? — Да, что-то вроде того. — Это как? — Ну… вот так. Ты ее знаешь — с ней все всегда «типа». — Кэтрин, вернись! — Я… собираюсь позвать ее замуж. Китти оторвалась от книги и перевела на Теренса серьезный взгляд. — Ты думаешь, она согласится? — Да. Уверен. — Точно? — Если нет — пускай. Но я уверен. — Кэтрин, я тебя очень прошу. — Ну как? Как? — Не скажу, — смеется Китти при взгляде на горящие глаза брата. — Ну чего ты злая такая! Ей идет? Идет, да? — На свадьбе увидишь, ишь, чего удумал! — Она придумала, что ей не идет белый, глупая. Это ведь не так? — Попроси ее надеть белую рубашку. Отстань от меня. — Кэтрин! — Отправь ее спать. — Я не могу. — А я могу?! Она меня не слушает! Я умираю, а она какого черта себя гробит?! — Перестань нервничать. — Да какого! Мне жить почти не осталось, а моя невеста на моих глазах себя убивает! Отправь ее домой! — Теренс. — Прости. Ну… ну перестань, чего ты плачешь? Время еще есть. — Кэтрин. Перестань плакать немедленно. Кэтрин, почему ты мне не отвечаешь?! Кэтрин открывает глаза, будто выходит из комы. Вокруг уже давным-давно никого, кроме Майкрофта, нет, а тот стоит, пристально глядя на нее и до синяков стиснув ее руку. — Ты здесь? — Да. Шерлок пришла? Майкрофт отрицательно качнул головой, и Китти понимающе вздохнула. Она бы и сама не пришла, не будь она сестрой усопшего и не имей она обязанности перед их родителями. — Хорошо. Идем домой. — Ты уверена? Не хочешь… постоять? — Настоюсь еще. Он здесь насовсем. — Хорошо. Кэтрин… — Да? — Все будет нормально. Слабое и неумелое утешение. Нормально больше ничего не будет. Кэтрин жалела, что открыла глаза.