***
Совершенно противоположная картина ожидала нас в доме Лидии Мартин, который расположился позади тенистой аллеи, между сосен. Сейчас в нем творился настоящих хаос. Некогда прилежная и аккуратная Лидия казалась совсем другим человеком. Рыжеволосая лежала на незаправленном диване, раскиданные подушки образовали настоящую баррикаду между ней и входом в дом. Плотные шторы не давали проходить солнечному свету. Куча шоколадных оберток валялись по всему полу. А Лидия в пижаме валялась и хандрила на диване, когда на улице уже давно перемахнуло за обед. Казалось, что её уже больше ничего не интересует. Депрессия поглотила зеленоглазую с ног до головы. Любой человек, давно знающий очаровательную нимфу, поразился бы тому, что сейчас с ней происходило. Не было видно привычного блеска в весёлых глазах, лучезарная улыбка давно не появлялась на ее уставшем лице, а милые ямочки, казалось, совсем потеряли свое предназначение. Никто и не догадался бы, что безответная любовь может нанести свой отпечаток таким страшным образом. Прошла целая неделя с последнего разговора между Стайлзом и Лидией, но эта 7-дневная вереница показалась ей вечностью. Мартин не посещала занятия в университете, сначала душа ее болела, ведь за такое и отчислить могут! Но потом ей стало совсем безразличен такой исход событий, и она предалась депрессии полностью. Мамы Лидии до сих пор не было дома, поэтому девушка была его полноправной хозяйкой. В данный момент она открывала ещё одну упаковку темного шоколада, и бумажная обёртка, с лёгкостью парившей птицы, полетела на пол к другим. Неожиданный звонок в дверь ничем не удивил Лидию. Быть может, это Эллисон или Скотт. Они всю неделю трезвонят на телефон, да вот только тщетно... Тридцать пропущенных, и все дела. Пара также посещала место жительства подруги, но результат один и тот же. Только не подумайте, что Мартин такая бесчувственная, наплевавшая на заботы своих друзей. Нет, в глубине души ей было очень совестно за свое поведение, но поступить по-другому она не могла. Депрессия не позволяла. Поэтому короткое «не волнуйтесь, мне нужно побыть одной» в некой степени успокоило друзей, но, естественно, не до конца. И Скотт, живший под одной крышей со Стайлзом, догадывался о причине этого странного поведения подруги. Ведь лучший друг вел себя подобным образом. Так вот, вернёмся к героине. По ту сторону двери, видимо, совсем не собирались уходить, так как звонок беспощадно разрывал угнетающую тишину раз за разом. На мгновение звук стих, но за ним последовал ряд других: теперь в дверь стучали. Лидия закатила глаза, вынужденная подойти и посмотреть на своего мучителя через дверной глазок. Но там оказались совсем не те, кого она ожидала. На пороге стоял... Эйдан! — Что тебе нужно? — грубо бросила рыжеволосая, давая тем самым понять, что настроена не очень приветливо. — Лидс, я... мне нужно забрать ключи от гаража, а то они так и остались у тебя, — весело заключил парень. Послышалось недовольное бормотание, и дверь тяжело отворилась. Эйдан почти бесшумно вошёл в дом. В правой руке его красовался пакет, в котором что-то лежало. Лидия скрылась из виду, через минуту появляясь снова. — Вот. В протянутой ладони лежали ключи. — Да, спасибо. Тишина. — Ну? — нетерпеливо произнесла Мартин. — Ты ещё долго будешь тут стоять? Эйдан удивился резкости бывшей девушки. Нет, она стала совсем другим человеком, ещё месяц назад зеленоглазая бы не позволила себе такое поведение. — Давай присядем, мне нужно узнать кое- что, — прозвучавшее утверждение заставило ее присесть рядом. — Лидс, что с тобой такое? Это как-то связано со Стайлзом? Мартин вспыхнула: — А почему ты уверен, что я соглашусь говорить на эту тему? — она окинула его взглядом, полным гнева. Ну не хотелось ей снова затрагивать больную тему. Эйдан вздохнул: — Потому что твоим друзьям глубоко не наплевать на твое самочувствие. Она вновь хотела добавить какой-нибудь язвительный комментарий, но поняла, что пора сбавлять обороты. — Прости.... просто... все очень сложно. Эйдан погладил девушку по плечу. В этом проявлялся настоящий дружеский жест поддержки. Она слабо улыбнулась. — Ну, вот, наконец-то вернулась прежняя Лидия. Прежняя Лидия быстро вскочила, и через секунду вернулась с кружками какао. — Просто чай я уже как неделю не пью. И в этот самый момент она рассказала Эйдану все. Все своим мысли, переживания, а стена недоверия, возведенная между ними ещё с самого расставания, незамедлительно рухнула. Они стали настоящими друзьями с этого момента. Лидия это знала. Эйдан же, в свою очередь, рассказал, что друзья очень переживают за нее, а преподаватели грозятся отчислением, если она не появится в универе на следующей неделе. Девушка заверила, что постарается исправь ситуацию. — Послушай. И всё-таки, что между вами? — совсем простодушно спросил парень. — Если не хочешь, то можешь не говорить, это твое право. — Он меня не любит, — перебила Лидия. — Он сказал мне это сам, ничуть не смутившись. А мое сердце разбито. Тишина вновь воцарилась на миг. — Мда... дела, — парень почесал за ухом. — Ты уверена в его словах? Насколько я знаю Стайлза, так он никогда не мог так повести себя по отношению к девушке. С прошлой он всегда был откровенен и честен. Мартин задумалась: — Видимо, я ошиблась в нем. И ты тоже. По крайней мере то, что я услышала, оставило глубокую рану во мне. Ну ладно, он уже давно в прошлом, — Лидс попыталась улыбнуться, противоречивой её чувствам. — Я ревновал тебя, потому что понял вашу связь с первого знакомства. Такое чувство, словно между вами пробежала искра. Я знал, что ты влюбилась в него по уши. А теперь все обернулась другой стороной.... И да, никогда не улыбайся больше такой улыбкой, я этого не перенесу. Рыжеволосая лишь пожала плечами в ответ на услышанное. А бывший парень протянул тот самый белый пакет в руки Лидии: — Надеюсь, что апельсины хоть немного поднимут твоё настроение, ведь на тебя они действуют похлеще самых дорогих витаминов, — утвердительно кивнул Эйдан, после чего окинул взглядом беспорядок. — Да... ты прав, уверена, что на этой неделе прибавила минимум 3 кг, — усмехнулась подруга, но как-то особенно грустно. «Он уже давно в прошлом», — самая лживая фраза в жизни Лидии Мартин. Так вот: нисколечки он не в прошлом, а в самом, что не на есть, настоящем! Что поделать со своим сердцем... не отпускает и все тут. Когда разум твердит то, что пора бы оставить Стайлза в покое, ведь он дал достаточно оснований для того, чтобы чувства к нему с лёгкостью остыли — раньше бы для гордой Лидии это была вовсе не проблема — то сердце все равно стоит на своем, да и при том значительно выигрывает в этом бою. Ну как же тут позабудется слегка щуплая фигура высокого парня в клетчатой рубашке, со слегка вздернутым изящным носом, с россыпью родинок на лице, с длинными пальцами и бездонными карими глазами. Именно в нём она нашла своего идеала, своего путеводителя, на веки вечные притянувшего невидимыми нитями к себе. А вот теперь беззащитная хрупкая девушка, пусть и сильная духом, но очень слабая разумом и сердцем, заточена в тюрьму своих мыслей и дум, каждодневно делящих ее, словно маленькую куклу, между собой. Но так не может продолжаться вечно! Должен же быть какой-то выход? Или она навсегда обречена? И Мартин не знала. Не знала, как обрести покой. Днём она, надев ложную маску веселого человека, общалась с друзьями и родными, а ночью плакала в подушку. Вот до чего доводит любовь! Читателя, скорее всего, после данных событий образ Стайлза Стилински заметно оттолкнет, но ведь ему было не лучше! Чувства всегда брали вверх, что бы он ни делал. Образ рыжеволосой нимфы ни на минуту не выходил из его головы, сводя с ума. Так почему же нельзя просто поддаться воле души и вернуться к своей любви? Нельзя, потому что разум, заранее запрограммированный в виде счётчика, тихонько отсчитывал тот роковой день. И как бы не было страшно, он стремительно приближался. Ничего нельзя было поделать.... Этой ночью Лидия спала по-особенному плохо. Тревожные сны навевали страх и сомнение. Один особенно запомнился зеленоглазой : вот она идёт по широкому мосту, а со всех сторон лес, полный тьмы. Подойдя к массивной реке, взор обращается к противоположному берегу. На нем стоит темная фигура, невероятно знакомая девушке. Она никак не может вспомнить, кого же ей напоминает силуэт, отчётливо выделяющийся на фоне неба. Мгновение! И он стремительно летит вниз, прямо в пучину зверских волн, которые, подобно тиграм, жаждут своей жертвы. Душераздирающий женский крик раздается вокруг. И вот Лидия уже очутилась на противоположном берегу. По мере приближения к страшному месту трагедии, сердце ускоряет темп, кровь шумно приливает к мозгам, дыхание учащается. Она боится. Боится найти его. Мертвенно бледное лицо постепенно показывается из-за груды острых, как шипы, камней. Она кричит. Кричит, потому что узнала его. Слезы катятся по лицу, сползают на одежду. Беря окровавленный лик в руки, губы Лидии жадно впиваются в его слегка приоткрытые, холодные, как сталь, губы. Мартин пытается вернуть к жизни любимого, но все тщетно. Он умер. Умер. Умер. — Не-е-т! — полный ужаса возглас вырывается из уст Лидии. Вся в поту, она очнулась от кошмара, не понимая, где находится. Скоро точно понадобится психологическая помощь, ведь такой сон снился ей вчера... и позавчера... Солнце постепенно встаёт из-за горизонта, придавая небу розово- золотистый оттенок, не оставив и следа от ночного ужаса.***
— Хэй, Мал, — Стайлз тяжело вздыхает, садясь возле могилы своей погибшей девушки. Вокруг царила мёртвая тишина, дул мелкий ветер, а на землю начали падать первые капли дождя. Стайлз поежился, чувствуя несильный холод, поэтому он застегнул кофту, надевая капюшон. — Ты как? — спросил он, прежде чем понял, как сглупил. Она не может ему ответить. — Прости... Было сложно говорить, да он и не знал о чем. Ему просто хотелось здесь побыть одному, собраться с мыслями и решить, наконец, что делать. — Зачем она появилась в моей жизни? — он посмотрел на фотографию шатенки, будто разговаривал с ней вживую. — Зачем она стала причиной, чтобы жить? Почему она? Стайлз не знал и не понимал, когда это случилось, когда он влюбился в Лидию... Но Малия. Неужели он больше ничего не чувствует к ней, кроме глубокой привязанности, которая, как раз, и мешает ему быть с Мартин? Да, так и есть. В сердце не может быть два человека. Там всегда есть один, а другой лишь мешает ему быть в нём. Так и тут. Лидия в сердце Стайлза, а Малия мешает этому. — Я ужасно с ней поступил. Заставил поверить в то, что не люблю её. И кто я после этого? Мудак, — он ударил по сырой земле. — Мудак... Чёртов мудак! — крик срывается с его уст, а после резко наступает мёртвая тишина. Но она длится не долго, так как он слышит неподалеку шуршание в кустах и чей-то голос. Стайлз встал, осматриваясь, но было уже темно и шёл дождь, поэтому было сложно что-то увидеть. — Кто здесь? Но в ответ тишина. — Эй?! Снова тихо. Стайлз вздрохнул и повернулся к могиле. — Мне пора, надо ещё с Тео увидится. Мы хотели побыть вместе, ну, знаешь, браться всё-таки. И я хоть отвлекусь, — он развернулся. — Эм..., — но не решился. — Пока, — и ушёл. Он не решился сказать, что любит её. Это уже не так. Всё изменилось. Но кто же знал, что все это время за ним наблюдали... Точнее наблюдал. Эйдан.***
Синяя Тойота припарковалась возле небольшого здания. Стройная фигура направилась к нему, плавно юркнув в дверной проем. Конечно, читатель догадался, что то была Лидия Мартин, хотя бы по синей Тойоте, на которой особа разъезжала. Но, возможно, для него будет загадкой лишь одно: куда держит путь молодая красавица? Не будем долго томить вас ответом: девушка приехала в общежитие. Вновь поддавшись желанию увидеть его, она приехала в это место. Застав в комнате лишь МакКола, осведомилась о скором прибытии Стилински, на что тот ответил, что герой прибудет через час. И вот теперь Лидс ожидала приезда. Что она скажет? Непонятно. Это был шаг, весьма странный для нее, ведь, если разобраться, она и не знала, что придумает в качестве оправдания. Соскучилась? Бред. Вернее, она скучала, но... Стайлз уже, наверное, совсем забыл про нее, жалкую беззащитную девушку. А пусть, будь что будет. Зеленоглазая встала, вновь осмотрев комнату. Статуэтка в виде наездника на лошади привлекла ее внимание. Подойдя поближе, Мартин прочла на крошечной табличке: «За первое место в чемпионате Нью-Йорка по конному спорту». «Интересно, чья она, Скотта или Стайлза? Никогда не знала, что хоть кто-то из них занимается конным спортом. Странно». Пока красавица прибывала в раздумьях, статуэтка предательски выскользнула из рук, закатываясь далеко под кровать. — Черт! — сквозь зубы бросила рыжая, на четвереньках подползая к кровати. Заглянув под нее, глаза широко распахнулись. Статуэтка как ни в чем не бывало лежала рядом с большой коробкой, тщательно припрятанной хозяином. В голове снова шла беспощадная борьба разума и любопытства. Как жаль, что второе вновь победило. Мартин достала коробку, приковывая взгляд к содержимому. Бесчисленные фотографии шатенки, странные стихи, и какое-то письмо, аккуратно свернутое, заполняли все пространство. Минут десять Лидия рассматривала все вещи, пока не дошла до письма. Читать или не читать? Ох, как нехорошо она поступила, когда выбрала первый вариант. Глаза быстро заскользили по шокирующим строчкам данного повествования: «Привет. Привет, мой милый и дорогой Мечислав Стилински. Сначала я хотела сказать тебе что-то быстрое, такое, что поможет тебе понять меня... понять почему я так поступила с тобой. Но это идея провалилась. Только сейчас я поняла, что есть очень много вещей, которые я хочу написать в этом письме. Когда ты прочтешь это письмо, меня, скорее всего, уже не будет. Я буду в ином мире. И, пожалуйста, не смей винить в моей смерти себя. Ты не виноват. Никто не виноват в этом. Если только я сама. Это я не захотела лечиться. Почему? Не знаю. Врачи и родители уговаривали меня, но я была против. Глупо, правда? Я просто подумала о том, что мою жизнь может и спасут, но меня прежнюю уже никогда не вернут. Я не хотела быть никому из вас обузой. Я прожила долгую и счастливую жизнь. Я встретила человека, который показал мне, как это – взаимная любовь, счастье, близость на двоих, семейная жизнь. Да, я очень скучаю по этим моментам... но ничего уже не вернуть назад. Сейчас, скорее всего, твой главный вопрос состоит в том, почему же я не рассказала тебе о моей болезни. Стайлз, я просто хотела последние дни прожить счастливой, а не в четырех стенах под капельницей, я хотела, чтобы ты не думал каждый день о том, как спасти меня, о том, чтобы уйти за мной. Я просто хотела, чтобы ты был счастлив. Да, возможно это подлый поступок, но тогда я не видела другого выхода. Спасибо за всё. Ты только не сдавайся. Ты обязательно ещё найдешь ту, которая спасет тебя, и ты полюбишь её всем сердцем. Я верю в это. Пожалуйста верь тоже. Ведь вера сейчас самое главное, а остальное не так важно. Скоро меня не станет. Это должно произойти в ближайшие дни, я уже чувствую огромную слабость и как смерть стоит за дверью, поджидая меня. Но я всё еще держусь, чтобы продолжать разговаривать с тобой по телефону, чтобы хоть так слышать твой голос. Ведь если бы я осталась рядом с тобой, то ты бы точно всё понял. Если раньше я успешно могла всё скрывать, то сейчас это уже невозможно. Я всегда буду рядом с тобой. Если тебе станет одиноко, то просто поговори со мной, и хоть я не смогу ответить, но я буду слышать тебя. Обещаю. Я очень сильно люблю тебя. Мне правда жаль, что наша история вот так закончится, но видимо так надо. Я надеюсь, ты сможешь понять и просить меня. Прощай... Навсегда, твоя Малия Тейт». Не веря всему произошедшему, обладательница изумрудных глаз глубоко выдохнула и, не успев оправиться от шока, ее ждало новое событие. Дверь молниеносно открылась, и в комнату влетел мучитель ее сердца. На миг взгляды встретились. Он был в шоке. — Что ты делаешь?!- громко закричал парень, выхватывая из рук письмо. — Я... это не то, что ты подумал! Боже... Он замолчал. Гневный взгляд скользнул по лицу девушки. — Я думал, что мы все решили, Лидия. Пожалуйста, оставь меня. Насчастная птичка снова напоролась на один и тот же шип. Мартин не поняла, как оказалась в своей машине. Не поняла и она, почему так быстро в глазах застелило, словно дымкой от слез, и почему судорожные рыдания со скоростью света рассекли непоколебимую гладь тишины машины.***
В небе неспешно парят, словно огромные корабли, тяжелые кучевые облака. Светит яркое солнце, а птицы напевают красивую мелодию, которую хочется слушать вечно. Молодая девушка шла по красивой аллее, улыбаясь сквозь боль. Она выглядела болезненно, хоть и пыталась это скрывать, но все люди в парке видели её тяжёлый и уставший вид. — Красота, — прошептала Малия, садясь на лавочку и закрывая на несколько секунд глаза, а потом она рассматривала красивое небо. Люди вокруг куда-то спешили, не обращая внимания на красоту природы. Как же всё-таки красив наш мир. Спустя сотни лет люди многое изменят в мире, но вот природа так и останется неизменной. — О боже, — девушка тяжело вздохнула, когда почувствовала боль в висках. Она попыталась успокоить дрожь в руках и справиться с желанием лечь на землю и никогда больше не вставать, ведь было так тяжело. Врачи сказали, что остались буквально считанные минуты, поэтому она попросила напоследок прогуляться, хотя знала, что силы на исходе. Дрожащими руками девушка достала телефон, открывая галерею. Много фотографий. И почти все со Стайлзом. Они такие счастливые и свободные, как же Малии этого не хватало. Она бы хотела, чтобы Стайлз был счастлив после её ухода, чтобы нашлась та, которая спасёт его. — Я надеюсь, что ты будешь счастлив с ней, — Малия попыталась встать, когда почувствовала слабость, но ноги подвели её, поэтому она упала на колени, а телефон выпал, падая на асфальт. — Девушка, с вами всё хорошо? — рядом раздался мужской голос, а потом крепкие руки помоги ей подняться. — Да, просто голова немного... — и снова боль. — Б-болит. — Скорую, кто-нибудь вызовите скорую! — крикнул мужчина, уже столпилась толпа и многие пытались дозвониться до скорой помощи. Малия освободилась от крепких руку, пытаясь пройти дальше, но упала, хватаясь за семейку. Люди пытались ей помочь, но она уже знала, что смерть идёт за ней. Девушка откинула голову, а глаза медленно закрывались. Последний взгляд на небо, последняя улыбка и последние слова: — Пожалуйста, Мечислав, живи дальше. Последний вздох. И глаза закрылись. Но уже навсегда.***
— Алло, Т-тео? — на том конце линии послышался голос Сары, сестры Малии, она будто пыталась не заплакать. — Что? — парень весь напрягся, уже предчувствия что-то плохое. Но в ответ лишь тишина и тихий плач. — Сара! — Тео уже перешёл на крик, боясь услышать то, о чем он думает. — Малия... сегодня... утром она у-умерла. На минуту время остановилось. Из рук выпал телефон, а глаза наполнились слезами. Тео схватился за голову, чувствуя дрожь во всём теле. — Нет, — отчаянный шепот. — Не...т... Нет! Скейт, который он держал в другой руке, выпал, и парень подскользнулся, падая на спину. Вырвался громкий крик, а вскоре его заглушил тихий плач. «Она ушла, разбив сердца двух парней, которые безумно её любили»...***
Время летит неумолимо быстро. Кто бы мог подумать, что до конца страшного происшествия осталось всего восемь дней! Восемь мучительных дней. Но они – это последнее, что удерживает Стилински в этом мире. Кажется, что кареглазый совершенно потерял разум: огрызается на друзей, ни с кем не говорит, ночью уходит из дома, а потом весь день торчит в своей комнате, запершись. Мартин тоже час от часу не легче. Сердце болит жгучей болью, словно чувствует, что скоро случится что-то непоправимо ужасное! Но вот что? Этот же вопрос мучит героиню нашей истории. Пытаясь выстроить логическую цепочку, девушка не выходит гулять, предпочитая остаться в тени мыслей. Вечер за вечером проходит, а она не приблизилась к ответу ни на дюйм! Вот почему у рыжеволосой чувство, будто только она одна может спасти Стайлза? Эта тесная связь не отпускала даже тогда, когда он растоптал и разорвал в клочья юное сердце. Она все равно пыталась, пробовала, мучилась, но не сдавалась. Не в ее стиле. Не в ее принципе. «Итак, Стайлз не посещает университет, замкнутый, скрытый... слишком мало информации. Но я уверена ,что тут есть что-то общее со смертью его девушки», – так каждый вечер. Когда в выходные обычные студенты идут в бар, то она прямиком бежит домой. И не сдается... В один из таких вечеров Лидия отправилась не по привычному пути, ведущему к дому позади тенистой аллеи, а в совершенно другом направлении. Через пятнадцать минут она вновь оказалась возле здания, давно ей знакомого. Общежитие было открыто. Нервы были накалены до предела. Она не чувствовала унижения перед Стайлзом, не чувствовала стыда от того, что ведёт себя неподобающе, ведь он четко возвел неприступную стену между ними навсегда. Она была уверена в том, что все не просто так, поэтому снова пришла туда в надежде на серьезный разговор, который поможет прояснить истину хоть на капельку. Поднявшись на второй этаж, Лидия подошла к широкой двери, ведущей в комнату Стилински. Но на ее стук ответила лишь тишина.... — Стайлз, я знаю, что ты там....Нам нужно поговорить очень серьезно... Это касается, — на секунду замолчав, продолжила. — Тебя. Тишина все так же окутывала коридор. — Я не знаю, зачем прихожу сюда снова и снова. Не знаю. Я устала. Но у меня болит сердце за тебя. Правда. Я не могу отпустить тебя, как бы не пыталась, — на глаза рыжеволосой навернулись слезы. — Я люблю тебя, Стайлз. Я готова жизнь отдать, только бы с тобой было все в порядке. Навязчивая тишина оскорбила девушку: — Неужели ты даже не откроешь мне? Как ты можешь быть таким чёрствым? Почему прогоняешь меня, разве я заслужила этого? Секунду упомянутое обвинение в чёрствости по отношению к Стайлзу было, однако, брошено зря. Молодой человек сидел на полу, но не открывал. Положив руки на полусогнутые колени, он обхватил лицо ладонями. Отгородившая их дверь скрыла друг от друга, но чувства скрыть было невозможно. Он не отвечал. Не отвечал, потому что боялся того, что наговорит ужасного против своей воли. Открывать кареглазый тоже не хотел. Если он откроет, то не сможет устоять против нестерпимого желания прижать к себе девушку в сладостных объятиях. А прижать к себе её, мысленно равнялось убийству обоих. Он не мог этого допустить. Зеленоглазая, тем временем, присела на противоположной стороне. Слезы заливали ей лицо. Утвердившись в том, что ничего этим не добьется, она встала и спокойно пошла к выходу. Зачем приходила? Не знала. Исход событий был ей знаком... и новая рана, образовавшаяся на сердце, болела с невероятной силой.***
— Что мне делать? — отчаянно прошептала Мартин, смотря на прекрасное изображение молодой девушки. Лидия медленно протянула руку, касаясь надгробия. Она проверила пальцами по красивой надписи: «Малия Тейт». — Помоги мне спасти его, — в зелёных глазах застыли льдинки слёз. Но вокруг кладбища царила мёртвая тишина. Лидия понимала, что грядёт что-то плохое, но не могла никак понять. Она знала, что должна во всем разобраться, но ей нужен ещё один намёк, хоть какой-то. — Малия, — девушка подняла глаза, полные слёз. — Пожалуйста. Лидия вздохнула, понимая, что за глупость она говорит. Малия давно мертва и ничем не может помочь. Мартин встала, отряхиваясь, как вдруг заметила смятый листок рядом с могилой. Она подняла его и развернула, вчитываясь в то, что написано. — Вот чёрт... — вырвался тихий шепот, когда она дочитала. Стих Стайлза. И эта строчка: «120 дней – это всё, что у меня есть». И тут взгляд Лидии упал на дату. Прошло ровно 120 дней. — О боже мой, — она быстрее достала телефон, смотря на время. Но было поздно. Часы показывали 00:00. Время пришло. Осталось «0 дней».