***
По мере того, как Лидия подходила к психиатрической клинике, ее сердце сжималось все сильнее и сильнее от непонятной тревоги. А вдруг все пойдет не так, как они задумали? Вдруг вообще ничего не получится, и она никогда не увидит Стайлза? Назойливые мысли, подобно рою мух, слетающихся на сладкое варенье, беспрестанно сменялись одна другой в ее голове, мешая сосредоточиться. Это заметил Эйдан: — Эй, с тобой все хорошо? — он остановился, беспокойно глядя на девушку. «Волнение в ужасе съедает меня и не даёт трезво взглянуть на ситуацию..» — Да, все в порядке. Но парня не проведешь. Карвер подозрительно посмотрел на Лидию: — Если хочешь, можем вернуться назад. Рыжеволосая лишь пожал плечами, раздумывая: — Я не могу... Мы проделали слишком много для того, чтобы просто взять и вернуться назад. Это волнение... оно пройдет. Скоро. Эйдан взял бывшую девушку за руку, и ей стало гораздо спокойнее. Но почему... почему тревога до сих пор не покидает сердце красавицы? — Быстрее, быстрее, — прошептала женщина средних лет, когда пара друзей незаметно подошла к запасному выходу. Сияющая пустота, заполненная черным мраком, встречала их, вселяя в умы страх. Женщину было почти не видно, когда она, не спеша и терпеливо, проводила племянника и его подругу к заветной палате. Однако Лидия не могла не отметить ее красивые голубые глаза, украдкой поблескивающие в темноте. Наверное, в своё время эта женщина завоёвывала многие восхищённые взгляды парней и завистливые взгляды девушек, ведь она была поистине красавицей. Между тем, длинный коридор все уменьшался, и вот, наконец, появился просвет, едва заметный, но все же. Сердце Лидии стучало так сильно, что казалось, оно могло выпрыгнуть из груди. — Не переживай так, — сказала женщина, добрым взглядом посмотрев на нее. Все будет хорошо. С этими словами она открыла дверь, ведущую в палату Стилински. Интересно, какие эмоции может испытывать человек, находящийся в долгой разлуке с любимым? Порыв нежности, страсти и любви... Желание никогда больше с ним не расставаться и всегда быть вместе. Именно такие эмоции испытала Лидия, когда вошла в палату. Поначалу ее глаза не совсем могли привыкнуть к мраку, заполняющего комнату, но потом она помаленьку начала разбирать очертания вещей. Эйдан и его тетя остались сторожить снаружи. Да и они, к тому же, понимали, что будет не очень хорошо вмешиваться в амурные дела. Мартин несмело подошла к кровати, расположенной возле малюсенького окна с решетками, и содрогнулась. Как Ноа мог решиться на такое? Убогая маленькая комнатка была до жути холодной, а ещё пахла сырым подвалом. Настоящая тюрьма. Наконец зеленоглазая заметила силуэт парня, лежащего на кровати. Она быстро подошла туда и... ахнула. — Стайлз! — ее шепот был очень громким, но парень не пошевелил и ухом. Он крепко спал. — Боже мой, — шепот срывался с губ Лидии. На глаза навернулись слезы. Ее рука робко коснулась щеки Стайлза. Она приложила свои губы к лицу парня,оставив на щеке влажный поцелуй. — Мм. Он вздохнул, медленно открывая сначала один, а затем второй глаз. — Лидия?.. После этих слов он отвернулся. Но не прошло и двух секунд, как развернулся назад: — Лидия?! — Тише-тише, нас могут услышать. — Скажи, что это не сон, не сон! — парень судорожно задрожал. — Скажи, что это не.. — Это не сон, — со слезами на глазах прошептала Лидия, заключая парня в крепкие объятия. — Лидия... как... как ты сюда попала? — начал Стилински, до сих пор не веря во все происходящее. — Это долгая история, — уголки ее губ слегка приподнялись, изображая улыбку. — Но могу сказать точно, что Эйдан и его тетя мне помогли. Без них бы у меня ничего не вышло. — У-уф. Стайлз покачал головой. — Ты так много сделала для меня. Ты не отступилась даже тогда, когда все почти было кончено. Лидия, ты такая сильная. — О, перестань, — смущённо воскликнула девушка. — Да, это правда. Лидс, — парень заглянул ей в глаза. — Прости меня за все, что я сделал не так. Потому что, я люблю тебя и только тебя. Мартин почувствовала, как ее щеки наливаются краской, но, к счастью, в сумраке это было невидно. — Стайлз, я тоже... тоже люблю тебя..и... — но он не дал ей договорить, приложив палец к её разгоряченным губам. — Ш-ш, у нас так мало времени, а мне так много нужно тебе сказать. Все чувства, все эмоции и переживания, которые таились на душе обоих, вылились в это горячее любовное признание. — Я вытащу тебя отсюда... — пролепетала Лидия, вновь крепко обнимая его, вдыхая приятный аромат одежды, который дурманил ее разум. — Вытащу. Но вдруг Стилински отстранился. Его ладонь плавно скользнула с лицу Лидии, убирая с него непослушные локоны за ухо. Из лица на расстоянии нескольких сантиметров.... и.. Неожиданно железная дверь с невыносимым шумом распахнулась. Эйдан влетел в комнату, встревоженный. — Лидс, идём, охрана.. — Идёт сюда?! — Да! — О Господи. Она хотела обнять его напоследок, но не успела. Пора было выбираться. — О нет! — Не с места, руки за голову. То, чего она боялась больше всего, наступило... Наступило так беспощадно и несправедливо. — Эйдан! Парень попытался освободиться, и ему это даже почти удалось, но охрана задержала его, больно избивая. — Нет, погодите! — крик девушки всполошил весь корпус. Окна, прежде залитые темнотой, наполнялись светом включенных ламп. — Стоять, сказали! — охрана крепко держала ее, пока Эйдану наносились удары. Но Стайлз в это время не терял ни минуты. Он подошёл сзади и нанес удар по голове одному из этих мужчин. — Держи его, ах, ты! Стайлз попытался увернуться, но у него ничего не вышло. Ему досталось тоже. Электрошокером. В конвульсиях он опустился на холодный пол. — Хах, и этот туда же полез. Охранники глупо засмеялись, держа всех участников взлома. Это конец. Слезы капали из глаз Лидии. Ну почему, почему судьба так к ним жестока? Все произошло так быстро, что они ничего не успели предпринять. — Идём, — грубо воскликнул мужчина, держащий ее руки. Они уже почти вышли из комнаты, как вдруг..... — Стойте! Знакомый голос... Неужели это... — Я прекращаю этот балаган раз и навсегда. На пороге стоял Ноа.***
Скотт открыл дверь, заходя во внутрь. Он нахмурился, услышав, как его родители ругались. Парень прошелся, увидев, как Мелисса что-то говорила отцу Скотта, а тот пытался оправдаться, но женщина не верила не единственному его слову. Мелисса кинула в него кружку, но он увернулся, со злобой посмотрев на неё. Скотт стоял неподвижно, не зная что ему делать. Но тут родители заметили сына и перестали ругаться. — Я пойду, — отец схватил чемодан и направился к выходу. Сын схватил его за руку, пытаясь остановить. — Пап... — Пока, Скотт... Если что, пиши, — он вырвался, быстро выходя из дома. Парень подошёл к матери, которая кинулась в его объятья, плача навзрыд. Он поглаживал её волосы, то и дело спрашивая «в чем дело, что произошло», но Мелисса резко отстранилась, направляясь на второй этаж и крикнув напоследок: — Ужин в холодильнике. Скотт грустно вздохнул, как вдруг ему на телефон пришло сообщение от Киры: «Скотт, прости, но нам нужно расстаться. Я люблю другого». Он медленно опустил телефон с рукой, пытаясь собраться с мыслями. Тут из него вырвался крик и телефон полетел в стену, разбиваясь вдребезги. Он сел на колени, начиная плакать от отчаяния.***
Квартира под номером 76 пустовала уже давно, пока в нее не заселились двое мужчин: один постраше и, вероятно, отец, а другой помладше — сын. Расположенная в центре города, она не пользовалась большим спросом у посетителей, потому что находилась рядом со стройкой огромного небоскреба, поэтому весь шум и пыль летели именно в ее окна. К тому же, тень, вырастая огромной стеной, затемняла помещение, наполняя его мраком. Но Ноа снял эту квартиру ненадолго, так сказать, на первое время. Понадобится месяц, чтобы настроиться на привычный темп и возвратиться к обратной жизни. Большая дверь отворилась, впуская новых жильцов. Они вошли молча, с сумками в руках, тут же поставив их в углу. Кареглазый парень с россыпью родинок на лице стал внимательно осматривать помещение,присев на диван. Оно было и впрямь красивое: доставшиеся от прежних хозяев картины занимали почетное место над электрическим камином, приятные голубые занавески покачивались на ветру. Огромная люстра отлично выписывалась в предоставленный интерьер, свисая дождиком чуть ли не до самого пола. — А у тебя есть вкус, пап, — лукаво заметил Стайлз. Ноа на это лишь усмехнулся, примерно рядом: — Да, но вот эта тень... — Ничего, она даже дополняет это пространство, — улыбнулся Стилински-младший. На минуту воцарилась тишина. Самое время для... — Сын, я понимаю, что уже не смогу вернуть твое прежнее отношение к себе, потому что... я поступил ужасно. Не уделял тебе столько внимания, не спрашивал о том, как прошел твой день да и, черт возьми, стал просто чужим человеком. Но я.. — шериф сбился, немного потупив взор. — Но я лишь хочу, чтобы ты не держал на меня зла. Ведь я люблю тебя больше всех на свете. Все это время Ноа смотрел в пол, боясь поднять взор на сына. А зря, ведь когда он всё-таки сделал это, то увидел лишь теплую улыбку сына: — Не переживай, пап. Как бы банально не звучало, но на ошибках учатся. И мы с тобой не исключение. Нам пришлось пройти через многое, усвоить некоторые уроки, но самое главное, мы вместе. На глаза шерифа навернулись слезы. Слезы радости: — Когда ты успел так повзрослеть, сынок! В эту же минуту он заключил сына в крепкие семейные объятия, объятия, которые, казалось, могли залечить любые раны. — Ну... есть одно но, — лукаво промолвил Стайлз. — Одно? — испуганно пробормотал Стилински-старший. — Что же? Собеседник лишь хитро улыбнулся: — Я прощу тебя до конца, если ты сделаешь мне кофе с зефирками, как в детстве. — Стайлз! — облегченно выдохнул Ноа. Но через секунду прибавил: — Будет сделано!***
Но день приятных моментов ещё был не окончен. Вскоре в комнату Стайлза кто-то постучал, словно спрашивая, можно ли войти. После одобрения, в комнате появился Тео. — Привет, Стайлз. Рад тебя видеть! — Тео подошёл к нему и в ту же секунду сжал в братских объятиях все его тело. — Тео... — приглушённо сказал Стайлз. Он чувствовал, как по всему телу разливается приятная теплота. Оба присели. — Как ты? — спросил старший, глубоко глядя в глаза младшего брата. В них, словно в отражении, можно было прочитать заботу. — Все хорошо, — уверенно ответил тот, но почему-то прибавил, видимо, для полного спокойствия. — Точно. Повисла тишина. Та тишина, когда люди оказываются в полной воли неловких моментов, и нужно срочно что-нибудь сказать, поэтому Стайлз начал: — Прости меня за все. За мое ужасное отношение к тебе, за то, что возненавидел тебя, когда узнал о твоей любви к Малии, о том, что не понимал твоих чувств. Тебе было сложнее, чем мне. Только теперь мне удалось осознать это. Собеседник легко улыбнулся, чувствуя слезы в уголке глаз: — Все хорошо, Стайлз. Не будем ворошить прошлое. Он вновь заключил брата в объятия. Но затем почти сразу отстранился, словно хотя что-то добавить. И добавил: — А у меня появилась вторая половинка, — смущённо пробормотал он. — Это брат Лидии, Лиам. Он для меня что-то на вроде спасательного маяка, не даёт грустить и переживать. И я благодарен ему за это. Взгляд Стайлза засиял. Казалось, он был искренне рад за брата всем сердцем: — Поздравляю, хоть это и не совсем обычно.. ну, ты понимаешь. — Да, — Рейкен забавно улыбнулся. — Никогда не знаешь, что приготовила для тебя жизнь. Этот день они провели вместе, как и в далекие времена, когда можно было смело лопать вишневое варенье из банок, зная, что тебя все равно за это не накажут, когда можно было гулять чуть ли не 24 часа в сутки, а потом бежать сломя голову домой, потому что родители будут сердиться. Им не хватало этого. Очень не хватало. — Знаешь, когда я находился в больнице, то думал о многом, — начал Стайлз, открывая бутылку газировки. — Я понял, что Малия любила нас обоих и оберегала. Он осторожно взглянул на Тео, но тот лишь молчал, внимательно слушая. Тогда Стилински продолжил: — Она не могла выбрать одного из нас... и она очень хотела бы, чтобы мы оба были счастливы. Я понял это лишь теперь. Я нашел то, от чего упорно убегал, нашел ту единственную... Лидию, и обязан ей многим. Я буду ее оберегать всегда и везде, потому что она безмерно дорога для моего сердца, ведь я... так люблю ее. Живой огонек в глазах парня не утихал ни на минуту, а только разгорался сильнее и сильнее. Тео, в свою очередь, умиленно глядел на него. У обоих на душе царило умиротворение. Наконец-то они нашли тех, кто вселил в их жизнь уверенность и научил не сдаваться. Кто научил их жить заново.***
Порывистый ветер яростно качал стволы несчастных деревьев. Они, стремительно раскачиваясь, выглядели довольно устрашающе, и поэтому могли напугать любого. Да и кто в такую непогоду высунет свой нос из теплой зоны комфорта? Но, видимо, всё-таки нашлись и такие. Темноволосый парень быстрыми шагами приблизился к огромному мосту, под которым, подобно дикому зверю, зияла ужасающая пучина воды. Волны стеной поднимались и опускались вновь, оставляя после себя яркие следы пены. Ещё один шаг... и конец! Но, кажется, что юноша хочет только этого. Он резво перемахнул за перила и стоял уже на самом краю, как вдруг услышал беспокойный крик: — Стой! Что ты делаешь?! Приятный голос донёсся до его ушей, но это только его обозлило. Он оглянулся и увидел стройную девушку, потихоньку приближающуюся к нему: — Уйди и не мешай! Это моя жизнь, решать, что и как мне делать уж явно не тебе! Он вернулся в свое прежнее положение намереваясь сделать это прямо на ее глазах. Незнакомке все же удалось подойти к нему, поэтому она теперь стояла всего в двух шагах. Взгляд прекрасных глаз был устремлён вниз, на воду: — Я и не собиралась тебя спасать. Просто хотела спросить, почему? Парень медлил. Было видно, что его пробивает невыносимая дрожь: — О, правда хочешь знать? Ну что же, тогда слушай. Его язвительный тон ничуть не поразил девушку, казалось, что она не могла потерять самообладания, зная, что каждая секунда на счету. — Мои родители разводятся, меня бросила девушка, а та, в которую я влюбился, принадлежит моему лучшему другу, и ей плевать на мое существование. Я никому не нужен, никому! Девушка лишь покачала головой: — Я думала, ты сильнее всего этого. — О, ну как видишь, нет, я слабак. Так что просто не мешай. На миг воцарилась тишина. Лишь ветер пел свои заунывные арии, проскальзывая меж стволов. Но она вдруг заговорила решительно и твердо: — Моя мама погибла в автокатастрофе, а папа пьет, — ни одна жилка не дрогнула на её лице. — Как видишь, я тоже никому не нужна. Кареглазый сильнее сжал перила. Вдруг что-то ужасное постепенно стало отстутпать, он почувствовал это облегчение. А незнакомка продолжала: — Делай, как знаешь. Но вода очень холодная. Она уже развернулась и направилась было идти, но вдруг услышала: — Эй, спасительница! Странный парень стоял прямо за ней, на земле. — Я Скотт, — тихо добавил он. Что-то наподобие улыбки появилось на ее губах: — Я Эллисон. Приятно познакомиться, пусть даже при таких обстоятельствах. Он кивнул, а после этого повернул направо, громко сказав: — Ещё увидимся. — Подожди! — Эллисон невзначай схватила его за рукав. — Как скоро? Глаза Скотта вспыхнули на секунду живым огнем: — Очень скоро.***
— Стайлз? — рыжеволосая девушка открыла дверь, увидев Стилински, который сидел на кровати, смотря в окно. За ним стояла ночь, звезды покрыли небо, а свет луны падал на стены комнаты. — Можно? — Да, конечно, — он слабо улыбнулся, кивая Лидии. Она зашла, закрыв за собой дверь, и неуверенно присела рядом. Повисла неловкая тишина. Вот и настал момент, которого Лидия так долго ждала. Стайлз рядом и в полной безопасности, но она не уверена, что это конец... что он полностью здоров и готов начать жить дальше, забыв Малию и всё, что с ней связано. А с ней у него связана вся его жизнь. — Ты в порядке? — охрипшим голосом спросила Лидия. — Теперь да... я в порядке, — он ухмыльнулся, неуверенно касаясь нежной руки девушки, а та ахнула от неожиданности и смущенно улыбнулась. — Спасибо. Изумрудные глаза заглянули в карие. И весь мир застыл. Стайлз не мог оторваться от этих зеленых глаз, они словно весенняя листва или пучина морская. От них невозможно оторваться. Она заколдовала его своим взглядом, а Стилински больше не мог сопротивляться, поэтому приблизился к её лицу. От их губ оставались жалкие миллиметры. — Ты спасла меня. Лидия почувствовала как глаза наполнились слезами, но это были слезы радости. Наконец-то они вместе, и пусть весь мир подождёт. — Я люблю тебя, — хрипло прошептала девушка и трепетно и желанно коснулась тонких губ, а Стайлз ответил на поцелуй, прижимая к себе хрупкое тело. Она запустила тонкие пальцы в темные волосы, немного простонав в поцелуй, потому что чувства заполняли и сносило голову от этого. И теперь они не отпустят друг друга. Никогда...***
День близился к концу. Солнце совсем ушло за тучи, предоставив место грузным дождевым облакам. Стайлз Стилински валялся на диване, обдумывая все события произошедшего дня. Неужели все стало налаживаться, обрело свое истинное течение? Он потянулся и зевнул. Пора отдохнуть. Неожиданно его телефон уведомил о новом смс-сообщении. Парень быстро схватил его и тут же удивленно вскинул брови. Аноним. Никакого адреса. Да даже никакого номера, странно. Стайлз решился прочитать его, мало ли кто обознался. Но увиденное напрочь его шокировало: «Тебе будет интересно увидеть это, Стайлз Стилински.» Малия, его Малия страстно целовалась со Скоттом, а потом... — Боже... Телефон полетел и разбился о стену, а вслед за ним яростно хлопнула дверь. Одни лишь занавески уныло покачивались на ветру, словно предвещая надвигающуюся бурю.