Сказочник

Стоять с опущенной головой под градом замечаний, сотрясающих хрусталь, Тэхёну доводилось не единожды, чувствует, и не последний раз. Пока костлявый дедуля один на один отчитывает молодого мага за оплошность, Тэхён встречается со своим опечаленным отражением в окне. Совсем не хорошенький, как сказал Юнги, глаза вон подпухшие, зарёванные, волосы спутались в безобразном хвосте, и в них ни намёка на прежний блеск. С наказанием не спешат. Совет короля не сильно заинтересован в сказочниках, если дело не касается их дорожайших отпрысков, которым подкупают лёгкие карты с маршрутом от двери до двери без единого препятствия. Тэхёна отпускают, нагрузив совестными муками и переосмыслением своей принадлежности к волшебству, что ещё хуже — заставляют наведаться к брату. Намджун не кричит, давит молчанием искуснее палача, приложившего к плахе хрупкую шею глупого меньшенького. — Почему ты никогда не попросишь меня о помощи? Знаешь, я никогда не откажу тебе, нужно — научу, если твоя гордость не даёт принять в готовом виде. Тэхён обиженно дует губы. — Я должен справиться сам. Я, — вздыхает, перевернув песочные часы, — Намджун, я делаю всё правильно, поверь. Редко отхожу от инструкции, вношу поправки в маршрут только при острой необходимости и снадобья по назначению. Просто, мне словно кто-то мешает. Не знаю, возможно, мне кажется и я оправдываю себя так, на деле же не имею таланта. — Не говори ерунды, — восклицает Намджун, загребая хлюпающего носом Тэхёна в медвежьи объятия, — ты единственный из нас, кто родился с магией. Знаешь, как тяжело было ей учиться с нуля? Всё, что мы с Сокджином умеем, — заслуга бабули, она нас научила. А ты в это время отлынивал, ссылаясь, что магия у тебя в крови и, когда придёт время, инстинкты подскажут, — Ким старший запускает руку в волосы Тэхёна и жалеет, когда пальцы намертво застревают в сбитых прядях. — Ты уникальный, Тэхён. Однако это не повод не расчёсываться. Как ты вообще посмел в таком виде заявиться во дворец, бесстыдник? — Пусти, — пищит маг, вырываясь из рук брата, — сломаешь. Я же говорил, что ни на шаг не отходил от карты, пока не... — Тэхён осёкся, стоит ли рассказывать про Юнги? Он уже успокоил себя, что паренёк случайно опрокинул несколько скляночек и, испугавшись, ушёл. И книги он случайно порвал, ага. — Пока, что? — Хы-ы, — Тэхён растянулся в улыбке, перед которой устоять невозможно, чего бы он не натворил. — Ничего, братишка, ничего. Окно забыл закрыть, и баночки ветер опрокинул, пыльца на свиток упала. — Почему я тебе не верю? — Потому что я хорошенький? Намджун скривился, бросив в малого сменную одежду, и поволок в ванную, отпаривая и намыливая Тэхёна, взбивая пену в его волосах и бережно перебирая длинные прядки. Порозовевший от горячей воды, румяный, словно поросёночек, Тэхён сидел перед огромным зеркалом. Намджун возился с расчёской и заколками, аккуратно подбирая волосы в небольшой пучок на макушке. Закрепив его шпилькой с золотыми висюльками, он присыпал волосы пудрой, чтобы не растрепались. Сменная одежда пришлась в пору — длинная белая рубашка под пояс и расшитый серебряными узорами жилет до колен. Штаны оказались немного великоваты, на что Намджун рекомендовал воспользоваться магией, и вуаля. — Красавец, — хлопает по плечам Намджун. — А теперь ступай нести миру добро и первоклассные сказки. — Но, — хмурится Тэ, — я думал, меня отстранили. — У меня есть кое-что особенное для тебя, — подмигивает Намджун и копошится в ящике. — Эту сказку начал Сокджин, перед тем как отправиться на Север, тебе нужно лишь проследить за счастливым концом. Самое сложное персонаж уже прошёл. — Достав свиток, маг открывает его перед Тэхёном. — Так что? — Принц Чон Хосок по приказу короля, он же его святейшество батюшка принца, нарёк сына найти невесту. — Читает Тэхён с пергамента. — Принцесса, как неожиданно, — смеётся Тэхён, — заперта в башне. Причина не оглашается. — Переведя взгляд на Намджуна, Тэ недовольно кривится. — Может, она просто страшная, как пасть дракона? Принц убежит и снова во всём обвинят меня. — О косяке никто не узнает. Твоё дело — проконтролировать, чтобы их встреча состоялась, а страшная - не страшная, пусть сами разбираются. — Моё дело? — приподнимает бровь. — Соглашайся, ну же! Солнце слепит глаза, когда Тэхён сбегает по дворцовым ступенькам. Откуда-то из королевской кухни доносятся пряные ароматы специй и вяленого мяса. Тэхён не отказался бы от нескольких ломтиков под брусничным соусом. Всё же промывка косточек отнимает много сил и пробуждает сумасшедший аппетит. Да, что уж там, у него он всегда таковой, когда излишнее проявление эмоций имело место быть, к тому же далеко не положительных. Поэтому заказывает двойную порцию риса под куриной подливкой и кружку эля — в общем, заедает горе, после не замечая, как выдернул из общего шума бурную беседу. Трактирщик насмехался над королевским пасынком, что трусливо сбежал, подставив честь принцессы. Другие подхватывают, что все они такие королевские снобы — принеси-подай им готовое, а народ честной грязную работёнку делает: напоют, накормят и путь верный подскажут. Знали бы они, что не народ, а один человек стоит за спиной сказки, да и тот справляется не очень. Однако, как быстро распространяются слухи. Возвращаться домой Тэхён решил напрямки через лес. Так уж заведено, что ведьмы и целители, независимо от побуждений, живут на окраине города. В городе магам силы черпать тяжело и негде, а в лесу благодать, к тому же травы и коренья самые свежие, отсюда и настойки более качественные. Тэхён дорожил своим домиком, который остался ему от бабули. Он небольшой, но в нём уютно просыпаться, когда ступни щекочет ветерок из открытого окна и веет с леса земляникой. Уютно зимовать у камина, завернувшись в шкуру медведя. Тэхён не убивал его, нет, он даже на комара руки не поднимет. Стемнело. Кваканье лягушек стало громче, как только тропинка завернула к опушке, а стрекот цикад подпевал уханью филинов. Тэхён растирал руки, вызывая между кончиками пальцев яркий огонёк, от которого света хватило пробудить из дупел сонных бельчат. — Извините, — прошептал он, сбавляя свечение до мягких теней на лице. Приветливо скрипнула калитка, колыхнулись колокольчики над дверью. Первым делом Тэхён скинул с себя обувь, что-что, а её он искренне ненавидел. Загорелся камин, и свечи по щелчку лизнул рыжий огонёк. Насыщенный день отдавал тяжестью на плечах, клонил в сон беспомощного мага, мурлыкая колыбельную на ухо. Из-под стола показалась пара жёлтых глаз, настроенных явно недружелюбно. — Иди сюда, — Тэхён скинул на пол руку, подзывая к себе кота, — ну же, кыс-кыс, Чонгуки? Тебе нравится имя? — кот, качнув головой, подошёл к пустой тарелочке. — Конечно, зачем я тебе сдался на что-то, кроме еды. Чтобы знал — твоё поведение бьёт по моей самооценке. Ещё ни одна зверюшка не отказывалась от чесания животика. Пока кот увлечённо уплетал рыбий бочок, Тэ подкараулил момент, чтобы наброситься сверху. — Котенька, — урчал Тэхён в мохнатый животик, а Чонгук всеми силами брыкался, размахивая лапами. — Ты же милашка, Чонгуки, — смеётся Тэ, увернувшись от когтей. Щипает кота за щёчку и, пока тот соображает, что произошло, смачно целует между прижатых ушек. Да так страстно, что не сразу чувствует тяжесть на коленях и чьи-то волосы во рту. Это явно волосы, мягкие причём и пахнут речкой. — Совсем сдурел? А? — хриплый голос, и чьи-то руки всё же царапают по щеке. — Ты чего такой ошалелый? Фу, обслюнявил. Тяжесть с колен пропадает, но остаётся приятное тепло, щиплющее мурашками по коже, то ли от страха, то ли от совершенно обнажённого парня напротив. — Чего пялишься? — Что? — маг наблюдает за тем, как парнишка роется в его шкафу. — Ты кто вообще? — Твой сладкий пряничек. Поэтому облизал всего? — Что? — А ты не очень умный, да? — юноша вышел на свет, и Тэхён увидел, как на голове вздёрнулись гладкие кошачьи ушки. — Я, конечно, догадывался, далёким ты мне показался едва ли не сразу. М, — перезвон горшочков на кухонном столе, — есть что пожевать? Тэхён отрицательно кивает головой, с трудом забирается на кресло-качалку и ойкает от неожиданности, когда его склоняют почти к полу. Перевернутая картинка проказливого лица довольно ухмыляется, а потом резко исчезает и Тэхён чуть не впечатывается в стену. — Думаю, тебе есть что переосмыслить до моего возвращения. Пока-пока. — Стой! Кто ты? — Котооборотень? Тэхён так и остался раскачиваться в кресле, вперившись взглядом в царапку на руке, будто та затягивалась на глазах. Тени на стене плясали первобытный танец, забирались под потолок и капали на пол чёрными кляксами. — Что за бред, — Тэ стряхнул дымку перед собой, — котооборотень? Такие вообще существуют? Сон неохотно то подступал, то отступал обратно, как морская волна, щекочущая щиколотки. Тэхён лишь единожды видел море, когда провожал Сокджина на паром. В тот раз оно сливалось с небом бирюзой на горизонте, колыхалось медленно, убаюкивало. Тогда многое молодому магу далось впервые: огромный порт возвышался мачтами кораблей, песни русалок, очаровывающие сладкими нотами, и мороженое, с коим он перебрал, постанывая в спину Намджуна, когда они возвращались домой. На следующий день ему дали первый свиток сказки. — Ащ, да что такое, — Тэхён отвернулся к окну спиной. Размеренное тиканье часов начинало подбешивать, и капли воды, стекающие с вымытой посуды на пол, жутко раздражали. Зато на кухне стало чисто, как и в гостиной, где Тэхён вершил судьбы своих персонажей. Он пусть и не был заядлым чистюлей, однако сейчас предпочёл бы привести в порядок чердак. Что за аномальное проявление активности средь ночи? Всё же встав засветло, маг пошёл к колодцу за водой, где взбодрился окончательно. Тэхён расставил по углам рабочего стола свечки, разноцветные баночки и толстенные книги в кожаных переплётах. Когда всё было приготовлено к новой сказке, маг с детским трепетом достал свиток из сумки, аккуратно расстилая его на дубовые доски. От пергамента исходило слабое свечение. Маг раскрыл ладони над картой, растопырив пыльцы, принялся водить ими кругами, словно по воде. Картинка немного поплыла, смазывая нарисованные деревья и треугольники гор, смешалась краской под дрожащими ладонями. Тэхён закрыл глаза, нашёптывая заклинание. Ресницы и губы подрагивали, слабое дуновение ветерка, исходящее из свитка, играло в волосах — ещё чуть-чуть. На ощупь подцепив ступку с подготовленным зельем, высыпает его прямо в цветную воронку, и карта вспыхивает на мгновение, оживает звуками и запахами. В этот раз Тэхён всё сделает правильно, иначе быть не может. Он обещал. К тому же линия маршрута проходит совсем рядом с тэхёновым домом, поэтому с Хосоком они обязательно увидятся. Тэхён уже с нетерпением ждёт этой встречи. С плоской бумаги сквозь чары смотрит юноша, он взволнован, будто чувствует, что над ним натянулись нити, но Тэхён не собирается им управлять, как это делают некоторые, он станет его тенью, другом и помощником. — Ва-ау такой солнечный, — маг складывает под подбородком руки домиком, — ты станешь героем.

***

Юнги стоит рядом с поваленным тисом, тому не сладко пришлось под раздачей молний в начале лета. Небо за горизонтом стремительно светлеет, внося в черноту розовые и золотые мазки облаков. Вскоре появится солнце, выйдут в поле люди, запрягут лошадей извозчики и стук копыт, не стихая, будет преследовать весь день, пока снова не натянется ночная плёнка. Немного зябко по рукам проходится предрассветная прохлада, и Юнги совсем уж сжимается до крошечного чертёнка, застрявшего в лапках тиса. Хруст засохших веток навостряет слух, будь у Юнги ушки как у кота, наверняка бы поднялись, но пока ему достаточно рожек. Они, к слову, раздражают, поэтому демону приходится постоянно скрывать их чарами, а за неимением волшебной посыпки попросту прятать в волосах. Навстречу к Юнги вышел стройный парень в льняной рубахе, и это всё, кажется, что на нём было из одежды. Уши еще кошачьи, да. — Ты с ума сошёл? — зашипел Мин, снимая с себя плащ и прикрывая им ляжки Чонгука. — Я просил тебя не обращаться в человека. Что если тебя кто-нибудь увидит? Айщ, глупый ребёнок. — Сидел бы ты спокойно, лобызни твоё темечко больно уж игривый маг? Обесчестил почти. — Это Тэхён-то? — Юнги удивлённо приподнимает бровь, и, надо же, первая правдивая эмоция за несколько лет — он пугается. — Он тебя видел? — Чонгук лишь кивает и непринуждённо сбивает сморщившиеся ягоды с дерева. — Твою мать, Чонгук, ты серьёзно? — Не пыхти, кипяточек, — улыбается назло, — он был слишком в шоке, после того как увидел мой подтянутый задок. — Дурак. Что Чонгуку нравилось в Юнги — его быстро отпускало, как от домашнего вина: эффект опьянения равносилен отрезвлению. Им вообще вместе здорово. Последние несколько десятков лет Чонгук на попечении Юнги в качестве ученика. Сработались, срослись, грязные секретики друг друга знают — почти друзья, сказал бы Юнги. Однако, нет у него друзей, есть слишком наглый ученик, которому котом быть впору, хотя бы молчит. — Принёс? — на вопрос Чонгук протянул стеклянный пузырёк. — Хотя бы этого он не заметил? — Говорил же, он был слишком в шоке. К тому же с природной бестолковостью, так что вряд ли он заметит, если наш папенька нагрянет прямиком из его погреба. Чонгук еще много болтал, пока Юнги чертил на поросшем дёрном песке каракули. Рассказывал, что Тэхён очень даже отгрёб на приёме у Верховного Мага, но вернулся подозрительно разодетым и пах розовым маслом. И волосы его красиво были уложены, а вообще они Чонгука бесят, как у девчонки. — Представь себя с длинными волосами... — Ты заткнёшься? — сухо отрезал Юнги, по крупицам отсыпая содержимое баночки в начерченное. Вскоре земля поддалась ряби, брызнул свет и за мутным зеркалом портала показалась дорога с камнем на распутье. — Ты серьёзно собрался в сказку? — насупился Чонгук, вздёрнув ушками. — Это даже среди нас запрещено. Тебе крылья-то пообломают, если поймают. — Если! Знал бы ты, чего мне стоило её продолжить кривущими руками Тэхёна. У тебя больше ничего для меня нет? — Юнги, намекая, указал на рожки. — Вот тут извините, ваше сиятельство, — театральный поклон в коленки, — уж где скрывающие чары у этого чудилы, одному ему известно. Зачем тебе всё это? Ты обычно камешком лежишь, ждёшь, когда о тебя кто-нибудь споткнётся, и хватаешь его гневные ругательства, пока мизинчик успокаивается. — Мне нравится, как он злится, — мечтательно, закусив губу, тянет Юнги, — ах, эта его эмоция така-ая вкусная. Чонгук у виска готов покрутить, глядя на возбуждённого своим мыслям старшего. Серьёзно, вкусный? Тэхён? — Ага, вкусный, как же, — презрительно кривится, — когда снова стану котом, повтори это мне под хвост. — Надеюсь, котом ты и останешься. Земля под ногами совсем мягкая, похожа на размякший речной песок, усыпанный ракушками. Немного неприятно ступать в портал, когда есть опасность приземлиться на камень преткновения, не начав путь. Юнги приземляется чуть поодаль от места, где распрощался с учеником. Солнце уже полным блюдцем светит над лесом, а значит, сказка вот-вот начнётся. Где-то в придорожной гостинице принц опоясывает себя ремнём, к которому в ножнах прикреплён меч. А в другой стороне королевства не дремлет сказочник, вдохновлённый новой историей, в которую он верит и завершит счастливым концом. Вдохнув полной грудью, Юнги свернул налево, куда Лихо лишь ходит. — Жил-был...